Больно? За каким дьяволом я должен делать ей больно?
Нана зашвырнула футболку куда-то в глубины пустой гостиной, рассеянно улыбнулась. Боги, до чего-же соблазнительный вид: сладкая, теплая, мягка, как свежая карамель. Я едва подавил желание провести пальцем по ее бедру и слизнуть вкус.
— Я соврала, - пробормотала она, мягко покусывая мой подбородок.
— Ну-ка, Шпилька, расскажи свой большой секрет, - пробормотал я. Ни единого укора совести за то, что пользуюсь ее «болезненным состоянием». Если девчонка скрыла что-то существенное – что ж, ближайшее утро будет не самым приятным в ее жизни. А я заодно узнаю, не вляпался ли в какое-то дерьмо. Может у нее трое детей? Проблемы с полицией?
Правда оказалась куда интереснее.
— Я – девственница, - странно улыбаясь во весь рот, призналась Нана.
Почти уверен, что крохотная часть ее сознания, которая в этот момент изо всех сил пыталась взять контроль над телом, гордо улыбалась. Еще бы, ведь я почти физически ощутил, как вытянулось мое лицо.
Что значит – девственница?!
Смысл этих простых слов не сразу проникает в мое сознание. Вернее, мне требуется несколько секунд на осознание. Она же сказала, что уже не… Я нарочно сделал акцент на этой стороне, прекрасно зная, что, когда дело доходит до такого животрепещущего вопроса, как экстренное соблазнение бестолкового слизняка, без… гмм… секса никак не обойтись. Получается, Шпилька нагло и бессовестно соврала мне. Теперь понятно, почему она так задергалась, когда я задал простой и вполне понятный вопрос.
Первым моим желанием было встряхнуть ее как следует, чтобы обманщица вынырнула из сна, и предъявить вскрывшийся обман. Но…
— Р’ран… - Ее пальцы пробежали по моей груди, опустились ниже, как-то совершенно охренительно медленно поглаживая живот.
— Маленькая лгунья заслуживает того, чтобы ее проучили, - пробормотал я, скосив взгляд вслед за движениями ее рук. – Ох, Шпилька, не тормози.
На миг мне показалось, что она проснулась: подняла голову, внимательно разглядывая мое лицо серебряными глазами, от которых внутри меня пробуждалось что-то… странное. Она же не лунная, и метка совершенно точно не могла повлиять на нее прямо так. Нет, конечно, всякое бывает, я точно знаю, как минимум о двух случаях, когда люди сходили с ума, не пережив влияние луны, но Нана точно не была такой слабой. Уверен, что почувствовал бы ее слабость: что-что, а бесполезная трата человеческих ресурсов и скандал в прессе мне точно не нужен. В случае со Шпилькой я точно ничем не рисковал.
— Девочка с сюрпризом, да? – Я жестко подавил желание прикоснуться к ней и на всякий случай закинул руки на спинку дивана.
А эта чертовка как будто нарочно поерзала на мне своей очаровательной задницей. Я сцепил зубы, подавляя хотя бы стон, потому что подавить эрекцию было просто не в моих силах. Да и к дьяволу это: я взрослый мужик двадцати восьми лет и мой организм самым правильным образом реагирует на предложенное угощение.
Нана взялась за пряжку моего ремня, снова вильнула бедрами, и на этот раз я не смог отказать себе в удовольствии двинуть бедрами ей навстречу. Прямо между этими ножками. Проклятье, я почти физически ощутил, как молния жалобно застонала из-за неслабого натяжения. И все честно – я ее даже пальцем не трогаю. Хотя хочу. Так хочу, что, если наши игры затянутся, я на хрен разломаю диван.
Отзывчивый стон Наны острыми вибрациями растекся по моему позвоночнику, рождая целую армию фантазий, каждая из которых была достойна отдельного порнофильма.
А, гори все синим пламенем!
Нана наклонилась ко мне, прикоснулась к моим губам несмелым поцелуем. Я охотно позволил себя целовать, хоть, если быть до конца откровенным, девчонке явно недоставало опыта. Да и откуда ему взяться у невинной обманщицы? Целовал ли ее Лэрс? Одна мысль об этом заставила меня сглотнуть приступ злости. Надеюсь, дорогой братец, ты не прикасался к этому сладкому рту своими слюнями, потому что я никогда не опущусь до того, чтобы подбирать после тебя.
— Нана, - прошептал я, чувствуя, что малышка готова продлить поцелуй, - разденься.
Конечно, это манипуляция. Бессовестная, грязная и совершенно корыстная, но мне все равно. Хочу увидеть ее голой. Если не могу трахнуть ее членом, то поимею хотя бы глазами.
Она послушно, без заминки, потянула бретели комбинации с плеч. Тонкий шелк скользнул по коже, словно золотой мед. Ткань лишь на миг задержалась на твердых сосках, но Нана повела плечами – и комбинация стекла по телу до самой талии. Шпилька тряхнула волосами и снова потянулась ко мне, но я остановил и эту попытку.
— Сиди ровно, Нана.
У нее удивительное тело. Нет, конечно, одежда давала непрозрачные намеки на то, что мне определенно может понравиться то, что под ней прятано, но действительность превзошла все ожидания. Такая грудь определенно предназначена для того, чтобы слизывать с нее молочный шоколад или клубничный сироп, а розовые соски так и просятся укусить. До, мать его, боли вонзить зубы в плоть и потянуть, пока малышка не захнычет от сладкой боли. Наверняка ей понравится. Почему я так думаю? Потому что у нее просто нет шансов против моей извращенной фантазии. А у меня, кажется, нет шансов забыть сегодняшнее представление. Точно не в ближайшее время.
Мне рвало крышу от желания и дальше ею командовать, отдавать грязные указания и наслаждаться результатом. Посмотреть, как она будет поглаживать себя между ног, как превратит собственные пальцы в источник наслаждения, как будет пощипывать соски, как до крови искусает губы. Дьявол! Да я просто само Вселенское терпение, если до сих пор держу рот на замке, а член – в штанах. Он мне точно спасибо не скажет. Еще пара таких выходок – и кончу в трусы, а это вообще позорище.
И все же заканчивать вот так не хотелось. А то, чего хотелось, с девственницами в приступе лунатизма не вытворяют даже такие беспринципные мудаки, как я. Дилемма.
— Р’ран?!
Громкий шепот Лэрса ощутимо ударил меня по яйцам. Могу поклясться, что мои шары сжались от того, что разрядки им сегодня не видеть. Ведь, блядь, кайф поломал, хренов слизняк. Вот талант у человека – появляться в самый неподходящий момент.
— Что ты… с ней делаешь?! – продолжал возмущенно шипеть этот бесполезный отросток на теле человечества, пока я, осторожно прижав к себе Нану, поднимался.
— Вали на хрен, - сказал первое из приличного, что пришло мне в голову.
— Ты больной ублюдок!
— Заткнись, ты ее разбудишь.
Лэрс встал у меня на пути и сделал еще одну ошибку помимо того, что угробил мне вечер: протянул свои «грабли», взглядом требуя отдать ему ношу.
— Ты больше и пальцем ее не тронешь, извращенец, - бормотал он, все еще наивно веря, что я вот так запросто его послушаюсь. – Мне нужно было догадаться, что ты решил просто превратить ее в одну из твоих потаскух.
Я бы точно послал его прямо на хуй, если бы не увидел нечто, притянувшее мое внимание. Этот бешеный взгляд и какая-то совсем идиотская попытка изобразить злость, и еще дрожащие руки. Ба! Либо мне мерещиться, либо сладка Шпилька конкретно влезла ему в мозги. Настолько сильно, что ради попытки отвоевать ее у меня, Лэрс готов начхать на инстинкт самосохранения и вступить в драку, даже зная, что обречен на поражение.
Твою мать, да слизняк в нее втрескался!
Очевидно, я слишком широко улыбнулся своему внезапному открытию, потому что рожа Лэрса начала стремительно багроветь, и он все же попытался силой отнять у меня Нану.
— Я же предлагал свалить на хер, - прорычал я в ответ.
Потребовалась секунда, чтобы потянуть из углов тени, превратить их в продолжение моих мыслей, в две руки, которые схватили этого храбрящегося суслика и швырнули в стену. Он и глазом моргнуть не успел, только удивленно охнул, стекая по стене в бесформенную лужу. Без единого угрызения совести я прошел мимо. Кажется, он вырубился и при всем желании не смог бы сбежать.
Я привык соображать быстро, привык к тому, что в бизнесе часто нет времени на раскачку, а обстоятельства могут круто поменяться за считанные секунды. Вот и сейчас у меня была всего пара минут, чтобы придумать новый план взамен того, что потерял актуальность. Во-первых, потому, что я не люблю жевать сопли, в особенности в том, что касается женщин. Хочу – беру, точка. Таким как я, не отказывают. А Нана с ее соблазнительной невинностью определенно могла бы стать вкусным десертом к моим вечерним блюдам. Ну хотя бы потому, что девственницы у меня еще никогда не было. И раз уж Шпилька меня одурачила, считаю эту плату вполне справедливой: я буду ее первым. Во-вторых, придурок Лэрс ее любит. Без дураков. Мне ни хрена не понять такой любви, потому что, случись мне оказаться на его месте (что исключено в принципе!), я бы показал средний палец и суке-мамаше со всем ее дерьмовыми планами, и пустышке Соне, но не отказался бы от любимой женщины. Однако, факт на лицо – Нана Шереметьева зацепила моего братца. И ему было больно видеть ее голую, гарцующую на моем члене. Ну нет, Лэрс, расстроить твою свадьбу и подарить Нану на блюдечке с золотой каемочкой – это слишком щедрый подарок. Ты у меня помучаешься. Пощупаешь своими кишками, что такое вылететь к херам собачьим из своего привычного уклада жизни. Узнаешь, что такое стать вторым.
Я занес Нану в свою комнату, бережно, чтобы не разбудить, уложил на кровать. Она сладко потянулась вслед за моими руками. Блядь, хочу ее – хоть умри!
Чтобы не наделать глупостей и не поддаться искушению, быстро вышел и еще пару минут стоял в коридоре, чтобы хоть немного успокоиться. И только потом, без предупреждения – всегда так делал – вошел в комнату Лизы. К счастью, она еще не спала: по привычке валялась в постели и читала. Мое появление ее не удивило, чего нельзя сказать о заметной выпуклости в штанах. Избавиться от стояка не помогли даже попытки думать о финансовых отчетах.
— Не спрашивай, потому что ответ тебе не понравится, - предвидя ее реплику, сказал я.
Лиза хихикнула в кулак.