Лишать девушку невинности среди самых дорогих камней мира – это, конечно, неплохая идея. Если бы не одно «но» - мы все еще были в треклятом магазине, и витрина явно не то место, где бы Нана смогла нормально расслабиться.
— Скажи, что тебе не нравится то, что я делаю – и я перестану, - «великодушно» предложил я, продолжая поглаживать ее клитор. Какая же она стала охренительно влажная, просто до одури. Держись, мужик, если ты сейчас вставишь в нее хотя бы палец – никакого кайфа не будет. – Это ведь так просто. Проще разве что назвать меня хозяином и перестать корчить из себя зубастую фиалку.
Клянусь, что она скрипнула зубами! Посмотрела на меня так, будто я сказал что-то за гранью всех норм приличия – и вдруг рванула запястья в сторону. Нитка, на которую были нанизаны «лунные слезы», разорвалась, и искристые осколки рассыпались по бархату витрины, утонули в ее медовых волосах.
И это было… прекрасно.
Шпилька, румяная от злости, с припухшими искусанными губами, влажная и пахнущая медовым сексом, голубоватый тусклый свет – и искры кристаллов в ее волосах. Ярче них были разве что глаза Наны: серебристые, дикие, убивающие на хрен.
Уверен, что мое сердце на миг замерло.
А через секунду рвануло галопом, потому что Шпилька вдруг схватила меня за лацканы пиджака, потянула на себя и со злостью вцепилась зубами в мою шею. Так сильно, что я от души выругался и схватил ее за волосы, буквально отдирая от себя, словно какую-то вампиршу. Просто удивительно, что у нее нет клыков и ее губы не в моей крови.
— Ну и как на вкус Р’ран Шад’Арэн? – не сдержался я.
— Пошел ты!
— «Пошел ты, Хозяин», - дополнил я. И несильно, но ощутимо, шлепнул ее ладонью по промежности, прямо по напухшему от моих ласк клитору.
Нана взвизгнула, дернулась, но я крепко держал ее за волосы. И шлепнул еще раз, на этот раз сильнее. Она захныкала, но не стала просить пощады. Пришлось «угостить» упрямицу и третьим, хотя я сам давно ходил по острой, как бритва, грани, рискуя свалиться в это незапланированные безумие без страховки. Не то, чтобы я был помешан на полном планировании своей жизни, но то, что мне сейчас до боли в мошонке хотелось отыметь Нану, совершенно точно не входило ни в один чертов список.
— Р’ран, пожалуйста... – взмолилась Шпилька.
— «Пожалуйста, Хозяин», Нана. Одно слово – и все закончится. Или начну думать, что ты просто собираешься кончить. И я почти совсем не против с этим помочь.
На миг мне показалось, что Шпилька сдалась: она так сильно поджала губы, что мне стоило больших усилий не раздвинуть их поцелуем. Мне в принципе было тяжело не поцеловать ее, и любая провокация буквально выколачивала почву из-под ног. Понятия не имею, почему именно с Наной все так странно и взрывоопасно, хотя она совершенно точно не самая горячая штучка в моей жизни. Да и я всегда предпочитал девушек, которые знают, как правильно использовать рот, язык и задницу. Наверняка все дело в девственности: просто это что-то новое для меня, что-то непонятное, долбаная terraincognita[1]. И чем больше я пытаюсь ее понять, тем сильнее она сопротивляется. А ее сопротивление порождает желание усмирить, приручить. Да просто оттрахать до потери сознания, в конце концов!
Так, Р’ран, ты заигрался. Пора ставить точку, потому что сегодня Шпилька совершенно точно не назовет тебя Хозяином. Но ее отзывчивость – хороший знак.
Я вернул на место полоску стрингов, борясь с желанием порвать ее трусики и заставить гордячку ходить весь вечер без белья, и одним рывком поставил на ноги.
— Никакого сладкого оргазма для плохой девочки, - ухмыльнулся я, когда Нана уставилась на меня своими огромными серебряными глазищами. Шпилька до сих пор не понимала, почему я не пошел дальше. И почему она испытывает из-за этого жгучее разочарование. Все эмоции так явно читались на ее лице, что я ни на секунду нее сомневался в своей правоте. – Если захочешь повторить – ты знаешь волшебное слово.
Она отошла ровно на три шага, дрожащими руками расправила платье, взбила волосы, и «ленные слезы» посыпались из тугих локонов, словно пыльца фей.
— Я знаю кое-что получше, Р’ран Шад’Арэн, - справившись со злостью, ядовито съязвила она в ответ. – Заклинание против извращенцев, называется: «Иди в задницу, мудак!»
— Скажешь эту дрянь еще раз – и я тебя выпорю.
Что я несу?! Какой «выпорю»? Я же не из этой секты помешанных на порке и зажимах для сосков. До сегодняшнего дня я и ремень-то воспринимал исключительно как предмет одежды. Хотя, угрожая поркой, я имел в виду только ладонь и задницу Наны. И воспитательные цели, конечно же. Но девчонка, слава Богам, притихла.
— Кольцо, Нана. Любое. И вот тот гребень тоже.
Я не стал говорить, что он будет отлично смотреться в ее волосах. Как не стал говорить и о том, что пока она выбирала кольцо, я переговорил с хозяином магазина, извинился за то, что по неосторожности порвал ожерелье и в качестве извинения готов купить и его тоже. Но на этот раз на нервущейся нити. Да, я точно извращенец, но, когда я в следующий раз свяжу ей запястья этой миллионной безделушкой, Нана будет лежать в моей постели совершенно голая.
[1]terraincognita (лат.) – неизведанная земля.
Глава тринадцатая: Нана
Все шло из рук вон плохо.
Хуже некуда.
Моя размеренная тихая и со всех сторон гадкая, как галька, жизнь, вдруг превратилась в «русские горки». Меня так круто бросало то вверх, то вниз, шатало и болтало, что я разве что не вылетала за борт хлипкой вагонетки. И самым паршивом в этом всем было то, что я никак не могла повлиять на происходящее.
Хотя нет, куда паршивее было внезапное осознание того, что я безотрывно пялюсь на руки Р’рана, пока мы, сидя на заднем сиденье авто, едем на дурацкий День рождения олигарха. Пялюсь и восхищаюсь тем, какие они жилистые, сухие. Такие… мужские. А мыслей о том, что у Лэрса ладони выглядят куда более женственными - так много, что уже и сил нет от них отбиваться, остается лишь признать, как факт – битву рук Лэрс проиграл. Как и битву характеров. О том, что Р’ран выше и физически сильнее лучше даже не задумываться, потому что так от Лэрса не останется совсем ничего.
«Что происходит, Нана?»
Только я собиралась проанализировать происходящее и найти прокол, как монстр снова «пнул» меня с крутого спуска.
— Я не кусаюсь, Шпилька, в отличие от некоторых. – Он чуть отклонил голову, и я с ужасом увидела впечатляющего размера багровый кровоподтек. Не очень сложно догадаться от чего он.
Боги, и где была моя голова, когда я так глупо поддалась злости?
«Между ног, - услужливо подсказал едкий внутренний голос. – Голова, сердце и все трезвые мысли были между ног, Бестолковая Нана».
Чтоб ты горел синим пламенем, Р’ран Шад’Арэн! Потому что это должен был быть не ты. Эти эмоции, эти горячие вспышки, которые до сих пор время от времени воскресали в моем теле – я должна была испытать их с другим человеком. С тем, кто будет видеть во мне Женщину, а не сообщника на коротком поводке шантажа. И для кого я буду всего лишь девочкой, которую можно поиметь в магазине. Даже зная, что я… девственница. Ума не приложу, почему он остановился.
— Тебе нужно поднять воротник, - стараясь не лезть в бутылку и не провоцировать его снова распускать руки, сказала я. Получилось очень даже ничего: сдержано и холодно. Хвала моим преподавателям риторики.
— Чтобы выглядеть идиотом? И не подумаю. Пусть все видят на мне следы твоей страсти. – Р’ран и не скрывал, что издевается.
Я мысленно заныла. Только идиот не догадается, откуда этот след. А Лэрс точно не идиот. И все это кажется таким далеким от первоначального плана, что остается лишь колотиться лбом в воображаемую стену и сетовать на собственное упрямство. Нужно было послушаться Маргариту и не соваться к Шад’Арэну. Наверняка, если бы я думала головой, а не сердцем, то нашла бы другие способы вернуть Лэрса.
Хотя, кого я обманываю? Мне хотелось не просто получить Лэрса – мне хотелось доказать ему, что он оказался со всех сторон неправ.
Дом Шукшиных располагался в элитном квартале в другой части города, и дорога заняла примерно час. За это время Р’ран успел сделать кучу звонков, раздать указания и словесные оплеухи, иногда вообще не стесняясь в выражениях, а иногда проговаривая слова сухо и четко, словно робот. Я, воспользовавшись тем, что за окном уже стемнело, потихоньку рассматривала монстра в отражении оконного стекла. Сегодня он, даже несмотря на классический стиль одежды, не стал собирать волосы, и у меня ломило суставы пальцев от желания пощупать его шевелюру. Выглядит достаточно мягкой. И, пожалуй, это единственная мягкость в характере Р’рана. Не завидую его женщине: жить с таким – значит каждый день быть готовой к сражению и маневрам. А еще у него просто потрясающе красивое лицо. Совершенно лишенное мягкости, острое и даже угловатое, но даже брутальная горбинка на носу кажется чуть ли не верхом соблазна.
Я мысленно врезала себе парочку оплеух. Такими темпами я докачусь до того, что однажды ночью буду красться по коридору в его спальню с ошейником в зубах. Хватит!
Особняк Шукшина оказался куда меньше, чем дом Р’рана, и выполнен в более традиционном стиле. И к моменту нашего приезда буквально ломился по швам от количества гостей. Р’ран помог мне выйти и, когда я попыталась взять его под локоть, даже для этого пришлось наступит на горло своей униженной и требующей отмщения гордости, взял меня за руку, жестко переплетая свои пальцы с моими.
— Что за нежности? – спросила я, подавляя сарказм.
— Просто подумал, что сладкая парочка безумно влюбленных должна держаться за руки, как школьники, - тем же манером вернул он. И, глядя поверх моего плеча, широко улыбаясь, сказал: - Алексей, прости за опоздание: такие пробки, кажется, весь город стекается, чтобы тебя поздравить.
И настойчиво потянул меня на себя, заставляя повернуться.
Я видела Шукшина только на фото и в программах новостей, и всегда думала, что он выше и плотнее. На поверку же мужчина оказался сухопарым коротышкой чуть ли не с меня ростом, с заметными проплешинами в седых волосах и колючим взглядом кассира, привыкшего воспринимать вещи и людей исключительно как набор ценников. Я не стала исключением, но, когда взгляд Шукшина упал на кольцо у меня на пальце, его физиономия заметно вытянулась.