ке.
Я на него рассерженно зыркнула и водрузилась на свою метлу. Кот с барабашкой могут лететь на ком угодно. А я, как настоящая ведьма, двинусь на метле!
Сказано – сделано.
– Брысь! – приказала уверенно. – В Глухово.
Метла взвилась в воздух.
И хотя лететь на драконе я не собиралась, но все же любопытство взяло верх, и я оглянулась.
Просто интересно стало, как граф в дракона перевоплощается.
Сизое облако. Плотное, с чёрными прожилками. Оно окутало мужчину всего на пару секунд, после чего из облака вынырнула черная драконья голова с роговой короной. Острые зубы, хищный оскал.
Дракон развернул крылья, скидывая с себя облачные остатки.
Красавец.
Хоть не желала, но загляделась.
Статный, грациозный, с правильными пропорциями. Длинный хвост, сверкающая иссиня-черная чешуя. Перепончатые крылья огромны, вдоль спины от самой роговой короны красивый зубчатый нарост до кончика хвоста. Остроконечные ушки с кисточками.
Глаза яркие, цвета уходящего заката.
Очень красивый дракон.
Меня вид его потрясающей красоты разозлил.
Я повернула метёлку и приказала ей лететь.
Не прошло и секунды, как над моей головой прошуршали крылья, и нас порывом откинуло в сторону.
– Э-ге-гей! – провопил кот верхом на драконе. – А мы быстрее!
– Ой-ой-ой! – простонал барабашка. – Как высоко!
– Что б вы чебурахнулись! – вслед им проворчала я.
Они не чебурахнулись. В этом тёмные силы мне не посодействовали.
Дракон делал крутые пике под восторженные вопли Стикса, взмывал выше облаков, падал вниз, приостанавливался, лавируя на распахнутых крыльях, разворачивался к нам и насмешливо шипел:
– Что вы тащитесь как черепаха, госпожа ведьма?
И… как мы ни старались с метёлкой, догнать дракона было не по силам.
Он нарочито замедлялся, ухмылялся во всю наглую и безумно привлекательную драконью морду.
– Чтоб тебя черти в котле варили и не доварили, – рявкнула я.
– Черти драконов не варят, – нравоучительно сказал мне невесть откуда взявшийся позади меня на метёлке Дакар.
– А что они с ними делают?
– Сотрудничают, – подсказал чертёнок. – Видишь ли, драконы сами по себе как бы часть тёмной силы. Они даже после смерти остаются драконами. Такому котелок попробуй найти? Да к тому же они остаются драконами огнедышащими. Думаешь, легко варить дракона, если он в тебя огнём мечет?
– И смерть им не помеха оставаться драконами? – спросила я.
Дакар кивнул.
– Обычный переход из одной плоскости миров в другую. Не более. Они теряют физическую оболочку, но совершенно не теряют собственную ипостась. Мы стараемся быстро избавиться от попавших к нам драконов. Очень уж они шумные.
– Как это избавиться?
– Ну перерождение там всякое, – начал объяснять Дакар. – Как только к нам дракон попадает, мы срочно ищем беременную драконицу и шустренько, пока душенька драконья в себя не пришла, перенаправляем её в новое место обиталища. Или просто берём и назад, на землю, в собственную шкуру отправляем. Именно поэтому драконы одни из самых долгоживущих существ.
– То ест драконов черти не любят? – подвела итог я.
Дакар тяжко вздохнул.
– То есть да. Причём очень-очень. Особенно чёрных. Эти совсем отмороженные. Им же сама тьма благоволит. Черти им не страшны, как и ад. И они этим пользуются. Разносят нас в пух и прах. Потому как после того как дракон в ад попадает, все самые худшие черты из них выходят. А их у тёмных драконов с лихвой. После посещения ада последним чёрным драконом мы столицу два года восстанавливали. А у правителя глаз правый до сих пор дёргается.
Я глубоко задумалась. То есть мне попался индивид совсем-совсем отмороженный. Такой, которого даже в ад не возьмут. Вот же повезло с драконом. Видимо, последнее время везение – моё второе имя!
Пока думала, мы достигли нужного нам лесочка.
Дракон завис над ним, вглядываясь в тропы внизу.
Ага! Без ведьмы-то вы тропку зачарованную не видите. С чувством собственного превосходства снизилась к земле и полетела между деревьев.
Дракон направился следом.
Теперь уже не обгонял, не вырисовывал фигуры. Осторожненько так летел над деревьями, едва взмахивая крыльями и внимательно за мной смотря.
Мы почти достигли домика бабушки Фьяры, когда Дакар подал голос:
– Кстати, оракулы и другие магические существа тоже драконов не любят. Особенно чёрных.
Я на ходу осадила метлу.
– Тпру! – И, повернувшись к чёрту, зло прошипела: – Ты почему раньше не сказал? Мы сейчас видом графа всех распугаем.
Тот печами пожал.
– Так ты не спрашивала. А мне некогда думать о мелочах. – Заговорщицки громко прошептал: – Я заклятие новое разрабатываю!
– Даже не смей! – сузив глаза, предупредила я. – Ещё одно заклятие, и я тебя сама в котле сварю! – Повернула метёлку к зависшему в воздухе дракону.
– Отлетались, – сказала Стиксу с барабашкой. – Дальше пешком пойдёте.
– Это почему? – возмутился Стикс.
– Дабы своими превосходными телами граф не пугал остальных. – Не смогла сдержать иронии.
Дракон усмехнулся и спустился вниз. Хотя это и стало проблемой. Спустились они до верхних веток. Граф прямо в воздухе обратился в человека. Потому как драконье тело никак бы не поместилось между вековыми деревьями.
Падая, Стикс отчаянно заорал:
– Ааа! Коты не умеют летать!
Но был пойман левитирующим графом, как и вообще ничего не успевший крикнуть барабашка.
Вместе они опустились. Граф поставил их на землю, и все направились следом за мной.
– Ох, ноги мои, ноги! – стонал Стикс. – Я не создан для пеших походов.
– А вот надо было со мной на метёлке, – показала я язык коту.
– Им и на руках будет не плохо, – отозвался граф, взял моих помощников на руки и пошёл дальше, насвистывая весёлую мелодию.
***
Бабушка Фьяра ожидала нас на скамейке у дома. В обычном человеческом виде. Привстала, едва завидев гостей.
– Добрый день, – я соскочила с метёлки.
Фьяра скользнула по всем взглядом и остановилась на графе.
– Его нельзя!
Я фыркнула.
– Вам он тоже не нравится? Правильно, наглый тип.
Она усмехнулась.
– Оракулы не любят драконов. Кота и чёрта тоже не бери, они в прошлый раз Нариса сильно напугали.
Мы с барабашкой переглянулись.
– Метёлку можешь взять, – расплылась в улыбке старушка. – А друзья твои пусть пока дома подождут.
Я повернулась к дракону, улыбнулась ему очаровательной вампирской улыбкой.
– Привязочку будьте любезны снять.
Он откашлялся, что-то проворчал недоброжелательное и вслух добавил:
– Надеюсь, вы вернётесь хотя бы в таком же виде.
Я отвернулась. Подхватила метлу.
– А куда идти?
Фьяра на барабашку глянула.
– У него спроси.
Я посмотрела на нечисть.
Барабашка ласково улыбнулся. Лапкой мне махнул и уверенно направился к ближайшим деревьям. Я последовала за ним.
***
Деревья кусты, кустарники.
– Мы точно правильно идём? – полюбопытствовала я, смотря, как барабашка, не оглядываясь на меня, уходит всё глубже в лес.
– Правильно-правильно, – буркнул тот на меня, не смотря.
Бабушка Фьяра помалкивала, бодро вышагивая следом.
Барабашка уже довольно далеко нас увёл.
И я даже подумала, а не заблудились ли мы, когда барабашка подошёл к старой кривой ели с пожелтевшими иголками.
– Вот и пришли.
Я на ель с сомнением посмотрела. Запрокинула голову. Авось действительно оракул на верхушку забрался.
Оракула видно не было.
– Что-то как-то сомнительно… – начала я, но меня Фьяра-гамаюн перебила:
– Ты в барабашке не сомневайся, ежели сказал, что оракул здесь, значит, точно здесь. Только он может заставить проявиться испуганного оракула. Ты слушай да молчи пока. Не дай нечистые, снова испугаешь.
Я под её строгим взглядом смолкла.
А барабашка вокруг ели обошёл.
– Вы не сомневайтесь, это точно он, – постучал по коре. – Хорош, братец, прятаться. Я пришёл.
Тишина.
– А я с гостинцами, – барабашка сунул руку куда-то себе за пазуху и вытащил старый помятый крендель.
– Смотри, чего принёс.
Ель заскрипела. Я испугано отпрыгнула, когда она вывернула корни, поворачиваясь, и откуда-то из глубины послышалось дребезжащее:
– Тарканский?
Я с интересом на крендель посмотрела. Что в нём такого?
– Домовые и барабашки славятся своей выпечкой, – тихо подсказал мне бабушка Фьяра. – Особенно хороши булочки да крендели из столицы их государства Таркан.
Я была удивлена, но высказаться не успела. Барабашка быстро затараторил, обращаясь к ели:
– Тарканский. В лучшей пекарне Таркана состряпанный. Специально для тебя приберёг, – и вытащил очередной крендель. – У меня ещё есть. Лично для тебя припас.
Под мой удивлённый взгляд ель тряхнула ветками и… пропала. А на месте её оказался щупленький сухонький мужичок с ясными зеленющими глазами и длинным носом. Уши у него большие, торчали из-под кудлатых длинных волос. Он вытер руки о чёрный кафтан и поправил длинную клетчатую рубашку.
Странный мужичок. Необычный.
Я с интересом смотрела на оракула. Он смотрел на крендель в руках барабашки.
– Дай!
Очень чётко сказал. Я даже удивилась. Мне же сказали, что оракулы очень необычно выражаются?
Барабашка крендельки отдал. Оракул один сунул в карман широких шаровар. Второй покрутил, понюхал, и взгляд мужичка подобрел. Оракул уселся на ближайший пень и сунул крендель целиком в рот. Не жевал, зараз проглотил. Сунул руку в карман, вытащил второй и отправил его следом за первым, после чего на барабашку уставился.
– Ещё дай.
– А вот нет, – лукаво сощурил глаза нечистый. – Кренделёк денег стоит. Мне задарма никто его не подарит.
Оракул насупился, пожевал губами и нехотя поинтересовался:
– Чего хочешь?
Барабашка ближе к нему подошёл, в глаза хмурые хитро заглянул:
– Мы тебе вопросы позадаём, как ответишь, так и кренделей тебе Тарканских отсыплю.