Кира молчала.
– Подумай об этом. – Он развернулся. – Подумай и дай мне знать, что согласна. Когда ты снимешь проклятие, мы улучшим условия твоего содержания. Ты выйдешь из больницы, поселишься в моём особняке и наконец-то увидишь своего Райли. Но для этого тебе надо будет постараться.
– Я хочу видеть Райли сейчас, – безэмоционально сказала Кира.
– Врачи единогласно сказали, что тебе не нужны нервные потрясения, а Райли слишком эмоционален, – сухо сказал лорд Хили. – Даже он согласился со мной в этом вопросе. Так что ни Райли, ни своего неизвестного покровителя, – он кивнул на бриллиант на её пальце, – ты пока не увидишь. Кстати, судя по всему, никто даже не предпринимал попыток тебя найти. Ни одного официального запроса в Протекторат, никаких детективов в клиниках.
Он несколько секунд рассматривал её кольцо.
– Неснимаемое, – уронил он. – Зачарованное. Кто заговорил его для тебя, девочка? Даже моя магия не может развеять чары: проще было бы отрубить тебе палец. Но кому нужен маг с искалеченными руками?
Кира снова промолчала. Лорд Хили вздохнул.
– Возможно, когда тебе станет лучше, ты будешь более сговорчивой. Но сейчас… я разочарован.
– Убирайтесь, – хрипло сказала Кира. – И знайте, что теперь я никогда не захочу вам помогать. Даже если Райли будет просить прощения у меня днями и ночами.
– Он ничего не знает, – устало сказал лорд Хили. – Врачи, которые лечили его с детства, и которым он доверяет бесконечно, хором уверили его, что ты в отличной клинике, и разлука на несколько недель или даже месяцев неизбежна. Он хотел увидеться с тобой на приёме, но именно в тот вечер на него совершенно случайно внезапно навалились дела.
– Какое чудесное совпадение, – язвительно произнесла Кира.
Лорд Хили вставил ключ в замочную скважину: ручки у двери не было.
– Кстати, – негромко сказал он. – Ты была в полубессознательном состоянии после ритуала, и потом, когда тебя спрашивали, видела ли ты лицо Тёмного Лорда, твоё «нет» имело мало значения: у тебя могла быть ретроградная амнезия, неопасная, но заставившая тебя забыть. Я спрашиваю сейчас, – в его голосе вдруг появилась повелительность, явно усиленная магией, – ты видела лицо Тёмного Лорда во время ритуала?
– Нет.
– Ты знаешь, кто он?
Вот на этот вопрос Кира должна была ответить «да». Тут же, без колебаний, без сомнений.
… Но профессор Деннет, взяв её ладони в свои руки когда-то, передал ей вместе со своей магией умение не отвечать на подобные вопросы. Скрывать свои мысли и поступки.
– Нет.
Лорд Хили помолчал. Потом кивнул.
– Прощай, девочка.
Дверь хлопнула, и Кира осталась одна.
Она не знала, сколько времени прошло. Обед ей принесли, но после визита лорда Хили он остался нетронутым: у неё не было ни аппетита, ни желания что-либо делать. Кира по-прежнему сидела на подоконнике, глядя на заснеженный пустырь с редкими рябинами, и любовалась алыми гроздьями – единственной яркой деталью в её жизни.
Но все эмоции в ней угасли. Зайди лорд Хили к ней сейчас, он не получил бы ничего, кроме вялого «конечно» или «как хотите». Днём она принимала самую большую дозу лекарств, и, стоило им начать циркулировать в её крови, она превращалась в полузомби, в покорную куклу.
Рябина, только и могла думать она. Снег. Немного хочется спать.
Скоро начнёт темнеть. Она боялась темноты, боялась с детства. С возрастом этот страх угас, превратился в ничто: она полюбила смотреть на звёзды, и даже темнота подземелья, где они с профессором проводили ритуалы, больше её не пугала.
Но теперь, в клинике под препаратами, страх вернулся вновь, и она возвращалась на кровать и обхватывала себя руками, лишь бы не смотреть в окно.
Сейчас же её охватывало полное безразличие ко всему. К своей больничной рубашке, к едва расчёсанным волосам, к ногтям, остриженным коротко и небрежно. Её силой наклоняли в ванну и мыли голову в горячей воде, не позволяя даже остаться в ванной одной. Кире не надевали смирительную рубашку после первых дней, когда она слишком бурно хотела убежать, отползти и спрятаться, но она до сих пор не чувствовала, что её руки были свободны.
Особенно теперь, когда её магия была почти истощена, и при одной мысли о том, чтобы попробовать хотя бы проговорить простейшую формулу, у Киры начинала раскалываться голова.
Всё её тело казалось ей скованным и беспомощным, и совсем не так, как в те дни, когда она обнажённой, живой и свободной лежала в ритуальном круге, отдаваясь под власть профессора. Сама, с радостью и удовольствием – и он умел вызывать в ней это удовольствие.
Эта мысль вызвала у неё слабую вспышку эмоций.
Но едва осветившись, её глаза угасли вновь.
Глава 2
Дверь открылась совершенно бесшумно.
Взгляд Киры сначала упал на пол, и она увидела чёрную мантию и длинный чёрный плащ, стелящийся по полу.
Кто-то нарушил конспирацию, подумала она. И очень зря: мир людей был под запретом. Магический мир существовал отдельно, и Протекторы стирали память всем людям, кто случайно попадался на пути. Магов же за нарушение запрета ждало крайне жестокое наказание.
Но Тёмному Лорду, кажется, законы были не писаны, подумала Кира, поднимая голову и чувствуя, как перехватывает дыхание.
– Вы, – прошептала она. – Как вы посмели сюда явиться?
Неподвижная фигура в чёрном с льдистыми глазами холодно смотрела на неё, изучая и оценивая.
У мага, стоящего перед ней, было лицо профессора Деннета. Его руки, его взгляд.
Вот только теперь она смотрела на него совсем по-другому.
– Понятно, – наконец произнёс он. – Значит, вы знаете.
– Знаю, – прошептала Кира. – Поняла во время ритуала. Перстни на вашей руке. В вашем воспоминании… и в воспоминании Тёмного Лорда.
– Много же вам понадобилось времени, чтобы это понять.
Кира перевела взгляд обратно в окно. Она не хотела на него смотреть. Просто хотела, чтобы он ушёл и оставил её…
… С вечной апатией, под тяжёлыми нейролептиками, во власти Протекторов. Но даже это было лучше общества Тёмного Лорда.
Он подошёл к ней. Чёрный плащ зашуршал по полу.
– Оставлять вас здесь я не собираюсь, – прозвучал ледяной голос. – Вы мне нужны, и вы пойдёте со мной по своей воле. Громко заявив врачам, что вы дееспособны, не представляете угрозы для окружающих, и требуете, чтобы вас выпустили.
– Я никуда с вами не пойду. Ни за что.
– Не желаю ничего слышать. Вы прервали ритуал, мисс Риаз: мы оба это ощутили. Вы случайно догадались, кто я, хотя шансов на это не было вообще. – По его лицу промелькнула тень. – Вы не должны были догадаться в решающую минуту, этого не мог предвидеть никто; знай я, что это возможно, знай я, что вы так рискнёте собой… Но этого уже не поправишь. Вы не пожелали разрывать связь между мистером Хили и мной, чтобы меня спасти. Вы уже выбрали мою сторону. Осталось лишь подтвердить это.
Кира закрыла лицо руками.
– Нет. Вы Тёмный Лорд, и я останусь здесь.
Он раздражённо выдохнул воздух.
– Я не Тёмный Лорд, мисс Риаз. Не говорите чушь. Его память мне недоступна, его личность – тем более. Что до моего прошлого, оно вас не касается.
Что-то от прежней Киры зажглось в ней. Она опустила ладони и смерила его возмущённым взглядом.
– Это с каких пор?
Холодное выражение на его лице не изменилось.
– Я не собираюсь с вами препираться. Более того, сейчас я не собираюсь использовать вас ни в каком качестве, если это вас заботит. Ваше тело мне не нужно. А для ритуалов вы слишком слабы.
– Врёте, – устало сказала Кира. – Как же вы – и без моего тела?
Ледяной взгляд смерил её от ног до головы, и она знала, что он не пропустил ни потускневших волос, ни тёмных кругов под глазами, ни больничной рубашки с пятнами от супа, больше похожей на рубище.
– Я был с другими женщинами, и каждая умела больше, чем вы. Не говоря о том, что выглядели они куда лучше.
Ей вдруг сделалось больно. Очень больно.
Но она никогда не призналась бы ему в этом.
– Вы знали, – прошептала она, снова отворачиваясь и смаргивая слёзы. – Вы знали, кто вы, и не сказали мне. Я не была бы с вами, не отдала бы вам всю себя, если бы знала правду.
– Я предупреждал, что буду лгать вам, – последовал холодный ответ.
– Думаете, я знала, насколько вы будете мне лгать?
Она услышала резкий вдох.
– Мне это надоело.
В следующий миг его руки схватили её за плечи и развернули. Она ничего не успела сказать, ничего не успела сделать: он рванул её на себя и впился в неё губами.
Все её желания были приглушены препаратами. Она была ослабевшей, безразличной, сонной. Но магия, связывающая их двоих, отозвалась. И, связанная с профессором кровью, Кира почувствовала его эмоции и откликнулась на них.
На тёмную страсть, владевшую им сейчас.
У неё против воли вырвался тонкий стон. Её губы приоткрылись, и он пил её рот остро и жадно, сминая её губы, прикусывая их и заставляя её подаваться к нему, выгибаться и раскрываться перед ним. Он завёл руку ей за спину, дёрнул за завязки её рубашки, резко, с силой – и она почувствовала, как больничный наряд сползает с плеч. Не отрываясь от её губ, он потянул вниз рукава – и она осталась совершенно обнажённой перед ним. Впервые за эти дни – не сухой медицинской наготой, а настоящей, женской и желанной.
Он опустил её не на кровать – на жёсткие доски пола, не прекращая с неистовством голодного зверя целовать её. Её соски, напряжённые и твёрдые, оказались в его пальцах, и она застонала ему в рот, когда он грубо раздвинул её ноги и запустил два пальца в её влажное лоно.
– Я не… – прошептала она.
– Вы скажете «да», и скажете это «да» с радостью, – холодно и неумолимо прошептал он. – Сейчас.
Её голова кружилась, но она была не беспомощной куклой. Мощная и сильная магия поддерживала её, и она была почти прежней Кирой.
Способной резко дёрнуться и жадно впиться в его ухо, прикусив до крови.
– Да, – прошептала она. – И только посмейте уйти.