Этьен подчёркнуто оглядел пустой парк.
– Я бы, конечно, восхитился вашей предусмотрительностью, – вежливо улыбнулся он, – но к Элейн я приезжаю каждые несколько дней, не выбирая точных дат, а то, что я использую для связи, не отслеживает даже Протекторат. Просто потому, что я знаю протоколы. Но вы не просто так позвали меня прогуляться, миледи. Чем я могу помочь?
Кира помолчала.
– Вам нравится не быть палачом?
Молодой человек вздрогнул, чуть не выронив её руку. Очень плавно и медленно повернулся к ней.
– Вы адептка первого года, из приюта, из ниоткуда, – так же медленно сказал он. – Откуда вам это известно?
– Я видела вас во сне, – тихо сказала она. – Этой ночью. Мы с ним видели один сон.
– Такого не бывает. Подобная связь не образуется так скоро, даже для… – Этьен осёкся. Потом потёр свободной рукой лоб. – Забыл, с кем и о ком говорю. Хорошо, простите, я верю вам, миледи. И, отвечая на ваш вопрос, могу сказать честно: не знаю. Я не чувствую себя на своём месте. Возможно, я выбрал бы даже профессию палача, если бы она давала мне удовлетворение и желание жить дальше.
– Вам так плохо? – прошептала Кира. – Настолько?
– Пять с половиной пустых лет. – Этьен пожал плечами. – Пять с половиной лет полного молчания и крох информации, которые я раздобывал с величайшей осторожностью, и всё же чуть не попался и не погиб дважды. Я не уверен, что выдержал бы шесть.
– Должно быть, вы были очень счастливы сегодня утром.
– Но вы удерживаете меня от этого счастья, – заметил Этьен.
Кира не выдержала и улыбнулась.
– От встречи с вашей невестой?
Её собеседник только вздохнул.
– Скажите наконец, к чему вы клоните.
– Я хочу, чтобы Тёмный Лорд не возвращался, – просто сказала Кира. – Я боюсь его темноты, боюсь жестокости. Я мечтаю, чтобы мир изменился, и не верю, что кто-то хочет это сделать по-настоящему, кроме него. Но он не должен вновь стать тем, кем был пять с половиной лет назад.
– Всё будет не так, как тогда, – хрипло сказал Этьен. – На этот раз мы победим.
– Но какой ценой? Что от него останется?
Этьен внимательно посмотрел на неё, выпуская её руку.
– Я не просто не согласен с вами, – негромко сказал он. – Я бы назвал вас предательницей за то, что вы замышляете у него за спиной, и у меня чесались бы руки вас придушить, но… ведь вы его любите. По-настоящему любите и беспокоитесь.
– Просто мечтаю найти в вас союзника, – прошептала Кира. – Но вижу, что мне это не удастся.
Молодой лорд Дюпри покачал головой.
– Возможно, вы и хороший донор, миледи, но плохой союзник. Любить кого-то значит оставаться с ним до конца, а не терзаться сомнениями и не умолять встречных незнакомцев помочь вам не воскрешать того, кого вы должны ценить превыше всех на свете. Впрочем, – он кинул взгляд на руку Киры, с которой она совершенно по-идиотски забыла снять перстень, – если вам доверяют настолько…
Кира торопливо сняла перстень и сунула в карман. Взгляд Этьена смягчился.
– Если таков ваш выбор, и его выбор совпадает с ним, я не буду возражать, миледи. Я могу обещать вам это; до нашего разговора я был бы в ярости при одной мысли о том, что он не желает возвращаться к прежнему себе и к прежним планам, но, прислушавшись к себе… – Этьен осёкся. – Да, – глухо сказал он. – Я пойму его. Потому что мне действительно нравится не быть палачом. Вы были правы.
– Хорошо, – прошептала Кира.
– Но если он захочет стать, кем он должен, – спокойно сказал Этьен, – я буду только аплодировать. И если захочет наказать вас за этот разговор, который будет ему передан до последнего слова – я не буду за вас заступаться.
Кира молча наклонила голову. Этьен бросил на неё беглый взгляд.
– Вы останетесь рядом с ним? – тихо спросил он.
На глазах Киры появились слёзы.
Она не могла ответить.
Но нужно было.
– Я не знаю, наберусь ли я смелости, – так же тихо ответила она. – Я хотела бы. По-настоящему хотела бы.
Кира выпрямилась.
– Но я не буду второй Вероникой Крейн.
– Будете, если он захочет, – невесело сказал молодой человек. – Но, кажется, шансов на это куда меньше, чем я думал.
Он коротко кивнул ей.
– Любопытно было познакомиться с вами, миледи. Надеюсь, ваши сомнения рассеются.
И, развернувшись, быстро пошёл в сторону главного здания.
Оставшись одна, Кира задумалась.
Кем она станет? Кем, если профессор останется собой? И кем она будет ему, если он всё-таки вернёт себе прошлое?
Скоро у неё будет шанс это выяснить.
Новый лорд-ректор появился за обедом в компании мэтра Антейна и остальных преподавателей. Кира не отрывала от него взгляда: в своей обычной тёмной мантии, со спокойным выражением лица, он выглядел так, будто сегодня был самый обычный день, но она-то знала, что это не так. Этот час был для него особенным: ведь он исполнил свою мечту, вознёсся на вершину карьеры.
Но так и не посмотрел на неё.
– Будут нам весёлые деньки, – прошептал Шон, наклоняясь к ней. – Ты видел, что он увеличил количество семинаров по боевой магии вдвое? Теперь мы будет учиться, как проклятые!
Кира только улыбнулась. На семинар больше с профессором? Она была бы счастлива, если бы их стало втрое больше.
Мэтр Антейн постучал ложкой о бокал, и шум в зале стих.
– Как вам известно, моё здоровье в последние недели переменилось к лучшему, – тепло сказал он. – Благодарю всех вас за добрые пожелания: уверен, они помогли не меньше, чем чары целителей.
Он взглянул прямо на Киру, и та вспыхнула, вспомнив, в каком виде стояла перед профессором, давая ему… вдохновение, когда они снимали проклятия с мэтра Антейна.
Конечно же, с облегчением подумала она, профессор ему не сказал об этой маленькой детали. Но зная бывшего лорда-ректора, Кира была уверена, тот прекрасно обо всём догадался.
– Тем не менее, как ни жаль мне с вами расставаться, – произнёс мэтр Антейн, наконец отрывая взгляд от Киры, – боюсь, Академия, лежащая на моих плечах – слишком тяжёлый груз. Мне не так уж много осталось: немногим больше двадцати лет до моего законного столетнего юбилея, – в зале засмеялись, – и я хотел бы попробовать что-то новое. Что-то, что дало бы мне время для моих теоретических работ. Я рад объявить, что с этого дня я становлюсь старшим советником милорда Гэрила Крейна в министерстве.
По залу пронёсся шумок. Старший советник – практически правая рука главы Министерства. Конечно же, никто не сделает министром человека в таком возрасте, но это был явно шаг вверх, а не шаг вниз.
– Благодарю вас всех за поддержку, – проговорил мэтр Антейн. – Я официально слагаю с себя полномочия временного лорда-ректора и подтверждаю назначение профессора Деннета на мою должность. Более того, я счастлив сообщить, что объявление будет не только скучной формальностью. Через неделю состоится бал в честь нового лорда-ректора, и я надеюсь видеть на нём вас всех. Нашим юным адепткам этот бал, уверен, придётся особенно по душе, потому что на нём будут выбирать королеву Академии. Разумеется, ею станет достойная, потому что все вы, мои юные и прекрасные леди, достойны этого титула. Жду вас всех на весеннем балу!
Аплодисменты, последовавшие за этими словами, были громовыми.
– Королевой, – мечтательно произнесла сидевшая рядом Александра. – Ты бы хотела стать королевой бала, Кира?
Кира тяжело вздохнула. Не будет же она так очевидно врать?
– Конечно, – тихо сказала она. – Но ею будет аристократка. Ну, или кто-то из гостей.
– Только адептки Академии, – возразил Шон. – Я читал древние правила. Все адепты тайно пишут имена на бумажках, выбирают десять девушек, и победительницу из них выбирает лорд-ректор.
Кира перевела взгляд на стол старшекурсниц, где шептались Элейн и Мадлен. Самые аристократичные из всех будущих выпускниц Академии… и что уж там, самые красивые.
– У тебя тоже есть шанс! – азартно сказал Шон. – Тебя раньше не замечали, но с кольцом, что ты носила, и с тем, что ты настоящий донор Райли Хили – чёрт, Кира, ты можешь стать королевой бала! По-настоящему!
Кира невесело улыбнулась.
А ведь действительно. Если она станет одной из десяти, как может лорд-ректор выбрать не её?
Как-как, мрачно произнёс внутренний голос. Обыкновенно. Ещё и бросит что-нибудь ехидное по поводу обломанного ногтя или слишком непослушных волос, если они вдруг окажутся одни.
… Или нет? Ведь он всё ещё любит её.
Кира прикусила губу. Стать королевой бала…
– А что получает королева? – негромко спросила она. – Кроме общего восхищения, разумеется?
– Право носить тиару Академии до следующей королевы или до выпуска, – начал загибать пальцы Шон. – Престиж: даже не аристократку возьмут на работу секретарём главы Министерства, если девушка стала королевой. Личной помощницей, или там администратором… но сама понимаешь, что это значит.
Кира вспыхнула. Естественно. Юная королева Академии была штучкой, которую захотелось бы распробовать каждому.
– А ещё?
– Двойная стипендия на всё время учёбы. И семестр личных занятий с лордом-ректором, если только он не откажется.
Глаза Киры расширились.
– Это ещё зачем?
Шон коротко рассмеялся.
– Для расширения кругозора и повышения успеваемости, для чего ещё? Двести лет назад, когда принимались правила, у лордов-ректоров губа была не дура. – Он успокаивающе накрыл её пальцы. – Эй, Риаз, всё будет хорошо. Не думаю, что наш лорд-ректор этим занимается, так что тебе нечего опасаться, если ты победишь. За пять лет он не посмотрел ни на одну адептку.
Кроме неё.
– Семинары с лордом-ректором, – мечтательно произнесла Александра. – Наедине!
– Мечтаешь его соблазнить? – ехидно сказал Шон. – Впрочем, Кински и Хили могут. Вон как шепчутся.
Кира мрачно покосилась на Элейн, взгляд которой, устремлённый на лорда-ректора, был куда как недвусмысленен. Вряд ли жених Элейн это оценит, подумала Кира.
Но это не было её делом. Она могла лишь вздохнуть – и подумат