Но ничего не вышло, и кому-то придется ответить за провал. Кандидатура Гленн в качестве козла отпущения Райкрофта вполне устраивала. К счастью, сестра не знала, что за всем стоит он.
Гленн была так поглощена собой, что не замечала — кабинет Райкрофта напоминает побоище. Бумаги разбросаны по полу, стул, который он швырнул в стену, так и валяется обломками у стены. Под ногами хрустит битое стекло, оставшееся от бокалов и графина. Райкрофт был не в себе, когда из особняка Марлоу перенесся к себе в кабинет.
С тех пор прошло часов двенадцать, а вспоминать до сих пор больно. Ярость душит и требует выхода. Вот только в кабинете не осталось ничего, что еще можно разбить. Он все уничтожил. Но облегчения это не принесло.
Когда Райкрофт пришел в спальню Леи, ее там уже не было. В воздухе еще витали остатки магии Марлоу. Он куда-то перенес нарите. Увы, отследить переход невозможно. Каждый маг чуть ли не с детства учится маскировать свой след.
От злости Райкрофт заскрежетал зубами. Проклятый Марлоу его опередил. Антимагия его порази! Кто знает, где он теперь. Куда забрал его нарите.
Физически ребенок будет от Марлоу. От этой мысли накатывала тошнота. Райкрофт будет не Райкрофт, если оставит это просто так. Он отомстит. Марлоу пожалеет, что перешел ему дорогу. А вот Лею он, пожалуй, простит. По крайней мере, попробует. Она неопытная девушка. Князь обворожил ее и использовал.
— Так ты мне поможешь? — ворвался в мысли настойчивый голос Гленн.
Райкрофт поморщился. Она еще здесь?
— Обратись к Аластеру, — посоветовал он. — Брат как обычно прикроет твои промахи.
— Я уже говорила с ним, — нехотя призналась она. — Аластер принял сторону Илая. Сказал, что устал от моих выходок.
Райкрофт хмыкнул. Рано или поздно это должно было случиться. Гленн считала, что положение сестры императора дает ей право плевать на любые законы. Наконец реальность больно щелкнула ее по носу. Ее фиаско принесло Райкрофту злорадное удовольствие.
— Я ничем не могу помочь, — пожал он плечами. — Что мне сделать? Заставить мужа простить тебя?
— Именно так, — кивнула она. — Ты владеешь магией голоса. Примени свой дар на Илае. Убеди его не отсылать меня и сына.
Райкрофт аж присвистнул. Вот это наглость! Гленн просит его рискнуть всем — свободой, положением, возможно, даже жизнью исключительно ради того, чтобы муженек ее приласкал. Окончательно выжила из ума. Она же не думает, что он согласится?
Но, судя по решительному выражению ее лица, именно так она и думала.
— Ты мне должен, — напомнила сестра. — Когда Аластер взошел на престол, он тоже хотел тебя выслать. Я вступилась за тебя и убедила брата не поступать так с тобой.
— И я благодарен, — склонил он голову. — Но ты ничем не рисковала, а я за попытку применить магию на Высшем могу угодить в каземат.
Гленн сжала кулаки в бессильной злобе. И все же хорошо, что она не в курсе, кто стоит за вчерашними событиями. А не то начала бы шантажировать собственного брата, с нее станется. Но Гленн знала лишь Ищейку, а тот не выдал от чьего имени к ней пришел.
— Вы все еще об этом пожалеете! — выкрикнула она напоследок и ушла, громко хлопнув дверью.
В этом Райкрофт был с ней согласен. Марлоу может думать, что победил. Пусть упивается этой иллюзией. Она продлится недолго. Вскоре князь пожалеет о том, что прикоснулся к его нарите. Вскоре они все пожалеют.
Глава 27. О грядущем
Волшебная ночь, как ни печально, подошла к концу. Последние часы мы дремали в объятиях друг друга, что тоже было нарушением. Маг должен покинуть спальню нарите сразу после близости. Но и спальня была не моя, и расставаться нам не хотелось, так что мы наплевали и на это правило.
Илай проснулся первым, легонько поцеловал меня в висок и встал. Я делала вид, что сплю, а сама тайком наблюдала за князем. Солнечный свет щедро проникал в комнату, и я вдоволь налюбовалась обнаженным мужским телом, пока Илай одевался. Кажется, я была не прочь повторить вчерашнее приключение, но кто ж мне позволит. Все, нарите, ты получила свою единственную ночь, второй не будет. Смирись.
— Лея, — Илай склонился надо мной и убрал прядь с моего лица, — нам пора.
Я, вздохнув, открыла глаза. Все же это ужасно несправедливо, что нарите всем обделены. Между прочим, без нас империи придет конец. Могли бы лучше заботиться о столь значимых персонах.
— Знаю, — понимающе улыбнулся князь, — мне тоже не хочется уходить, но меня ждет важное дело. Его нельзя откладывать.
— Антимагия? — спросила я.
— Нет, дело касается семьи.
Больше он ничего не сказал, а я не стала выспрашивать. Не хочу слушать о его жене на следующее же утро после совместной ночи.
Вариантов одежды у меня не было — только все та же сорочка. Илай старался не смотреть в мою сторону и попросил накинуть вчерашний плащ. Без этого, подозреваю, мы бы задержались на вилле еще на несколько часов.
Но как не было велико искушение, я все-таки закуталась в плащ. Надо уметь вовремя остановиться, а то так недолго влюбиться в князя. Нет зрелища печальнее, чем нарите влюбленная в мага.
Дальше все было как во сне. Вот только совсем не в радужном. Уходя, мы вернули виллу в ее обычное состояние — погасили свет, закрыли дверь. Потом нас снова поглотил черный туман и перенес прямиком в мою спальню.
Перемещение уже закончилось, а Илай все обнимал меня, не хотел отпускать. И тут раздалось покашливание. Совсем не деликатное.
Я вздрогнула и отстранилась от Илая. Около кровати стояла Белла. Ее взгляд красноречивее любых слов говорил, что она думает о нашем внезапном появление непонятно откуда.
— Постель не смята, — кивнула Белла на мою кровать. — Вы провели ночь в другом месте? Почему меня не поставили в известность? Я, между прочим, отвечаю за жизнь и здоровье нарите.
— Это были вынужденные меры, — сказал Илай. — Ночи физического зачатия хотели помешать.
— Кто? — ахнула Белла.
Я удивилась не меньше, чем она. Илай ничего мне не говорил, хотя о чем-то подобном я догадывалась.
— Не беспокойтесь, — произнес князь. — Сегодня же этот человек будет наказан. Она больше не причинит вреда моей нарите.
Она? Я проводила Илая задумчивым взглядом. Неужели княгиня? И как с ней поступит князь? Увы, выяснить это прямо сейчас не представлялось возможным — Белла вцепилась в меня клещами. Расспрашивала, осматривала, желая убедиться, что я в порядке.
— Теперь тебе надо быть вдвойне осторожнее, — говорила она. — В тебе зарождается новая жизнь. Очень важная жизнь, заметь. Твоя задача позаботиться о ней.
Лишь после ее слов я окончательно осознала, что вот и все — я беременна. Сомнений быть не может. Все нарите непременно беременеют в ночь физического зачатия. И пусть я пока не ощущаю изменений в себе, это ничего не значит.
Белла как обычно позаботилась обо мне — приготовила купальню, потом помогла одеться. Она как раз заканчивала укладку моих волос, когда дверь в покои резко распахнулась. Да что ж такое! Не личные комнаты, а проходной двор. Кто хочет, тот и входит.
Мы с Беллой одновременно обернулись и увидели княгиню. Вид у нее был жуткий — глаза горят, губы искусаны чуть не до крови. Смотрительница начертила в воздухе охранительные знаки, словно к нам явился злой дух, а не человек.
— Это все ты! — кричала княгиня. — Ты во всем виновата! Но не надейся, тебе не заполучить моего мужа. Ты даже своего ребенка лишишься. Он будет моим. Моим!
Она все говорила и говорила. В основном сыпала проклятиями. Правда, до меня так и не добралась, хотя тянула руки в попытке вцепиться мне в волосы. Но сразу за княгиней в комнату вошли стражи. Взяв ее под руки, они потащили женщину прочь. Она сопротивлялась изо всех сил, но мужчины были сильнее.
Мы с Беллой выглянули в коридор и стали свидетелями неприятной сцены — как княгиню выдворяют из собственного дома. Вместе с ней уезжал Ирвин. Карета, груженная их вещами, уже ждала у крыльца.
Возмездие все-таки добралось до княгини. Не могу сказать, что я злорадствовала, но точно чувствовала справедливость происходящего. По крайней мере, ближайшие девять месяцев я буду жить без ядовитой змеи под боком.
Глядя, как княгиня с сыном покидают особняк, и карета увозит их прочь, так далеко от меня, как только возможно, я была уверена, что мои неприятности закончились.
Белла взяла меня под локоть и потянула обратно в покои.
— Нечего подсматривать, — сказала она. — Это не наше дело. Тебе нужно отдыхать и думать о хорошем. Скоро устроим проверку.
— Проверку? — я напряглась. За всеми событиями в моей в последнее время насыщенной жизни я совсем о ней забыла. — Так скоро?
— Как всегда, — пожала Белла плечами, — чуть погодя после физического зачатия. Ты чего разволновалась? Это обычная практика. Всех нарите проверяют на соответствие магии.
Я кивнула. Белла права: в проверке нет ничего особенного. Каждый маг желает убедиться, что нарите вынашивает именно его наследника. Не припомню ни одной истории, где бы нарите не прошла проверку.
Отчего же мое сердце так стучит при ее упоминании? У меня нет причин для волнения, но дурное предчувствие все равно стискивает грудь обручем и давит, давит. Не вздохнуть. Скорей бы уже пройти эту проверку и успокоиться.
Глава 28. О гибели нарите
После отъезда Гленн в доме стало легче дышать. Илаю не верилось, что он избавился от жены. Хотя бы на девять месяцев, а там видно будет. Естественно, император не позволит применить к сестре жестокие меры наказания. Но для Гленн ссылка уже трагедия. Она впервые в жизни ответила за свой поступок.
Но после отъезда жены соблазнов стало больше. Проще было вовсе не видеть Лею, чем бороться с искушением, когда она рядом.