— Как скажешь, — произнесла, выполняя его просьбу. Замок открылся не сразу. В пыльном ящике было несколько папок. Нужную я определила без проблем — она была самая затертая, самая часто используемая. Завязки у неё посеклись, обложка потеряла яркость.
Получив письма, старик любовно погладил папку, открывая её.
— Во-о-от, погляди, это мне мамочка писала, — он показал мне пожелтевшее письмо, написанное корявым неразборчивым почерком. — Ради меня она научилась писать. Ну как… Полагаю, ей помогала Женевьева. Она у меня была учительницей. А вот это… — Джейд достал несколько фантиков. — От конфет. Они пока до меня дошли уже затвердели, но были такими вкусными! Наверное, я до сих пор помню их вкус… Таких уже, увы, не делают. Мои любимые… О! А этот рисунок нарисовала Гванночка. Красиво, правда?
— Красиво… — соглашаюсь я, сдерживая слезы из последних сил. В моих руках корявый рисунок цветочного поля, посреди которого стоят девочка и мужчина. Думаю, Гванна изображала себя и папу.
— Так вот… Наши начали наступать, выигрывая схватку за схваткой. Все шло к победе Хельбтаура. Я уже собирался ехать домой. И тут… И тут… — Джейд закрыл лицо руками. — Эти твари добрались и до Вишки. Они творили беспредел, насиловали, убивали, морили голодом, брали пленных… Наши солдаты быстро добрались до них и освободили мою деревню. Среди убитых были мои родители. Они не смогли сбежать. А вот Женевы и детей нигде было. Впрочем, как и многих деревенских. Почуяв неладное, они ушли в лес.
— И?.. Что было дальше?
— Я вернулся. Война закончилась. Начал искать свою семью. Но… Не находил. Поднял всех, кого мог, но безуспешно. Они пропали… Шли годы, я оставил медицину. Мне было совершенно все равно на свою жизнь. Честно, Дакотушка, я хотел покончить с собой… — Он округлил глаза, словно сам испугался своих слов. — Но я все равно верю в то, что моя семья жива. Ну… Или хотя бы дети. Чтобы не помереть с голоду, я начал искать работу. Тут мне и подвернулся покойный отец Дакоты. Он предложил мне службу в своем доме. Я согласился. Делать мне было нечего…
Какой ужас… Это же я и озвучила.
— Ужас, — согласился старик. — Война это всегда ужас. Уносит жизни, ломает судьбы. Ладно, милая, ты иди. А я правда немного вздремну. Авось полегчает…
Он улегся, накрывшись одеялом, и отвернулся к стенке. Я потушила свет, прикрыла дверь и спустилась на кухню. Обед готовила словно в тумане. Слова Джейда раз за разом проносились в моей голове, заставляя ежиться от неприятных ощущений.
77
Он улегся, накрывшись одеялом, и отвернулся к стенке. Я потушила свет, прикрыла дверь и спустилась на кухню. Обед готовила словно в тумане. Слова Джейда раз за разом проносились в моей голове, заставляя ежиться от неприятных ощущений.
Тогда он был совсем один… Хотел добровольно уйти из жизни… Кошмар…
Из-за рассеянности я порезалась, однако в чувство это не привело.
У него есть дети! Сын и дочь. Интересно, они живы? Если их не нашли среди мертвых, то где же они могут быть? Может быть судьба занесла их в далекие края… Или их просто не смогли опознать среди убитых. Или… Не знаю! Вариантов море, всех не перебрать. А ведь вполне вероятно, что они сейчас где-то рядом, ищут своего отца… Да не-е-ет, столько времени утекло. Возможно, искали, но давно, а не получив результатов, сдались.
Приготовленная еда так и осталась стоять. Есть мне не хотелось, Джейд спал. Будить его я не стала. Вместо этого приняла ванну и легла спать. Ну как спать… Это мягко сказано. Примерно до двух часов ночи я думала, а заснула, держа слова в голове: «Какой ужас».
На следующий день Джейду стало только хуже. Пришлось срочно бежать к соседу и умолять его помочь. Да, именно умолять:
— Ну прошу вас, — протянула я, смотря на неприятеля, стоящего передо мной. Высокий и худой мужчина ассоциировался у меня с козлом. Характером он, в общем-то, далеко не ушел.
— Приходите в больницу. Я не лечу на дому.
— Пожа-а-а-алу-у-уйста! — я мило похлопала глазками, растягивая губы в широкой улыбке. Не-а, его не проняло совершенно. Он фыркнул, вцепился в ручку двери и потянул ту на себя.
Ну уж нет!
Моя нога оказалась в щели между косяком и входной дверью.
— Что вы себе позволяете? Вы что, совсем ополоуме… — он запнулся, увидев в моих руках три золотые монеты.
— Неплохо так для простого осмотра и выписки рецепта, не правда ли? — я надавила на самое больное место многих людей — на финансы. Не думаю, что этот жалкий врачишка страдает от нищеты, но легкие деньги все любят.
— Я приду через полчаса. — Заключил он, все-таки закрыв дверь.
Так бы и сразу. А то сначала покажут всю свою дрянную натуру. Противно аж!
Зингсли явился аккурат через тридцать минут. Видок у него был все такой же недовольный, но меня это не особо волновало. Разуваться мужчина не стал — не царское это дело.
— Да-да, — бормотала я, закрывая дверь. — На второй этаж, пожалуйста… Свинья, — это уже почти не слышно. Этот напыщенный индюк явно не моет свою обувь! Вот где он в снежную погоду нашел глину?!
Я пошла за ним, кривясь от черных следов, оставленных его ботинками.
— Куда? — он остановился, прожигая меня взглядом.
— Вторая дверь направо, — быстро отвечаю. У мужика настроение ни к черту, лучше его не злить.
В комнату Джейда он вошел без стука и резко встал как вкопанный.
— Что-то не так? — уточнила я, находясь за его спиной.
— Все не так, Дакотушка. Я ведь просил никого не звать! — раздалось хриплое. — Уходите, Келл, в вас я не нуждаюсь! Мне уже лучше.
Почему вокруг меня все такие упертые? Лучше ему, как же! Кашляет так громко, что стены дрожат, ничего не ест, постоянно спит.
В итоге врач все же его осмотрел. Без манипуляций не обошлось — пришлось сказать, что я сильно обижусь, если он не позволит помочь ему. Пыхтя и фыркая, Джейд дал себя послушать.
— Простуда обыкновенная, — заключил Зингсли, выписывая корявым почерком рецепт и протягивая его мне. — Покажете это в аптеке, вам дадут таблетки. Их принимать два раза в день. Растираться спиртом. Ещё спросите травянной сбор от простуды. Замените им чай. Комнату обязательно проветривать. Холодное внутрь не употреблять. А теперь я пойду.
Мужчина встал и быстро ретировался из комнаты. Уже в холле он потребовал оплату, а получив оную, ушел и из дома. Не попрощавшись.
— Да чтоб к тебе водяной с болот приполз, — прорычала я, направляясь в кладовку за веником, ведром и шваброй.
— Лучше два, — подал голос Джейд, стоящий на ступенях, завернувшись в одеяло. — Вот каков с него толк? Он наследил дома, содрал с тебя чуть ли не половину своей зарплаты и толком ничего не сделал.
— Он выписал рецепт. — Сказала я твердо.
— То, что он тебе накалякал, продают и без него! Дакота, я сам врач! Подумай, какой повар будет вызывать другого, дабы тот приготовил ему ужин? И мне правда уже лучше.
Засопев от недовольства, я принялась убираться. Старик налил себе чай и расположился в гостиной напротив камина с книгой в руках.
— Ну и свинья! — негодовала я, натирая пол. Слуга изрек то, чего я от него совсем не ожидала услышать:
— А давай на него Черную Богиню направим? Покажем ему эту… Как ты там говоришь? Чью-то мать!
— Кузькину, — подсказала, выжимая тряпку.
— Ага, её самую.
Несмотря на досадность ситуации, я была рада — Джейд после визита врачишки оживился и даже шутит. По-черному, но сути это не меняет.
День прошел незаметно. Я сбегала в аптеку, купила все что нужно. Залила несколько чашек отвара в больного и уложила его спать. Когда на часах было шесть вечера, начала собираться в театр.
78
Вот протекла первая неделя ноября. В следующую пятницу выступление в театре, а еще через пятнадцать дней Осенний бал короля. Остается почти ничего, а мне ещё нужно украсть четыре кристалла.
Сидеть на месте нет смысла, нужно действовать.
Убедившись в своем решении, я прихватила нужные для дела вещи, запихнула их в портфельчик и пошла обуваться.
— А к нам правда-правда приедет король? — вопрошала Летти.
— Будет здорово, если так, — улыбается Эалвейн. Она оборачивается в мою сторону: — А как ты думаешь, Дакота? Он воспримет твоё приглашение всерьез?
— Угу… — механически отвечаю я, не разобравшись в сути вопроса.
— Она не здесь, — усмехается Гарри. — Всю репетицию в облаках летает. Да, старина? — длинные пальцы буквально врезаются в кожу, делая далеко не приятный массаж.
— Ой! Ты чего? — я подскочила, скидывая с себя конечности товарища.
— Во-от, теперь здесь. Спрашивайте. — Он самодовольно улыбается.
— Все нормально? — Мелиса подходит ближе, заглядывая в мое лицо. — Что-то случилось?
— Все замечательно. Просто немного неважно себя чувствую.
— В таком случае на сегодня все. — Заключает директриса. — Слова мы знаем отлично, играем, если можно так сказать про наш театр, безупречно. Кстати, завтра обещали прислать некоторые костюмы.
Этой новости все были рады. Актеры начали обсуждать обновки, а я тем временем улизнула со сцены и пробралась в гримерку. Времени выбирать парик не было. Я просто схватила первый подвернувшийся, скомкала его и спрятала под блузкой, затолкав в бюстгальтер.
— Ох, и что бы мы делали, если не наша Дакота! — донеслись до меня слова Виолетты.
— Страшно представить, — сказала Мелиса. — О, вот и она!
— Чего это вы меня тут обсуждаете? — я улыбаюсь. — Ничего героического я не совершала. Всего лишь спасаю то, что дорого сердцу в меру своих возможностей. Как и все вы.
— И все равно ты молодец! — воскликнул Ганс.
Поблагодарив их за теплые слова, я обняла каждого, прощаясь.
— Давай-давай, Дакота, счастливой дороги домой, — мы с Эалвейн поцеловались в щеки.
— Спасибо. Незачем волноваться.
За меня то уж точно…
Поместье графа Монуэлле самое близкорасположенное к центру из всех домов-хранителей. Это не значит, что до него легко добраться, однако времени на это нужно в разы меньше.