— Можете бросить меня за борт, капитан! — дерзко сказал он хриплым голосом. — Но я не жалею о том, что сделал!
— Какое нахальство! — Крейн покачал головой, хмуря брови в притворном гневе, и потянулся, словно большой сытый кот. — Ты и в самом деле думаешь, что я не почувствовал сразу же… да что там! Еще вчера, когда ты разглядывал далекие берега, я подумал: все, жди неприятностей. Ну ладно, раз уж ты здесь, придется придумать тебе… какое-нибудь дело посложнее.
Один из матросов дружески хлопнул Кузнечика по плечу; тот все смотрел на капитана, не в силах поверить, что его простили. Другой был спокоен, словно ничего особенного не случилось, а вот во взгляде третьего моряка Эрдану почудился испуг. Чего он мог бояться? Матрос, ощутив на себе внимание корабела, приободрился, но тревога Эрдана уже успела проснуться вновь — он пригляделся и вспомнил, что именно этот парнишка первым обнаружил приближающуюся тварь из глубин… и еще он чуть не опоздал к отплытию из Ямаоки. Что-то заворочалось в глубине сознания мастера-корабела, какая-то важная деталь, о которой он позабыл…
«Неприятно чувствовать себя старой развалиной, да? Что ж, придется привыкать».
Туман расступился. Они плыли мимо небольшого островка, чьи берега покрывали странные деревья — их гладкие коричневые корни опускались прямо в воду, а с ветвей свисали не то нити мха, не то зеленая паутина. Стоило им миновать этот островок, как показался другой, и вот уже горизонт исчез из виду, а лодка все плыла дальше, медленно пробираясь сквозь лабиринт больших и малых островов. Постепенно все почувствовали то, о чем говорила Эсме: казалось, что из густой листвы за ними наблюдали тысячи внимательных глаз.
Острова присматривались к незваным гостям.
«Скоро будем на месте», — пробормотал Крейн. Он выглядел уставшим: белой лодке приходилось то и дело обходить мели и обломки гранитных скал, усеявшие дно, и от напряжения у капитана дергалось веко. Эрдан взглянул на небо и понял, что магия этого странного места действовала и на время, заставляя его течь незаметно, — полдень-то давно миновал…
Эсме совсем успокоилась, но все-таки бросала исподволь пугливые взгляды в сторону густых зарослей, как будто пыталась разглядеть неведомых наблюдателей.
«Что ты видишь? Что ты чувствуешь?»
На низкой ветке висела, раскачиваясь, змея толщиной с руку грогана; ее хвост обвивал ветку раз семь-восемь и исчезал в темной кроне. Маленькие глазки на тупоносой голове уставились на проплывающую мимо лодку, и Эрдан заметил, как Кристобаль сжимает пальцы, готовясь отразить возможное нападение.
«Эй! Если ты собрался защищать нас всех в одиночку, это может оказаться непосильной задачей даже для феникса!»
Магус перевел взгляд на него, словно спрашивая: «Ты уверен?»
Змея, покачавшись еще немного, спряталась в листве.
К тому времени, когда они выбрались из лабиринта островов, солнце уже клонилось к закату. Лодка ткнулась носом в берег; пришла пора обустраиваться на новом месте. Эрдан понял, что Кристобаль выбирал место стоянки не случайно — должно быть, на карте были какие-то ориентиры, но сам он слишком устал, чтобы попытаться их вспомнить самому.
— Что ты собираешься делать дальше? — спросил он капитана, пока матросы разгружали лодку. — Переночуем здесь, а завтра?
— Вот смотри… — Магус подобрал острую раковину и прочертил на песке линию, обозначавшую берег. — Мы находимся вот здесь. Если верить карте… — Он добавил несколько штрихов, и набросок в самом деле приобрел сходство с картой. — Если ей верить, то дом Двуликой госпожи находится недалеко отсюда. Думаю, одного дня хватит, чтобы туда добраться.
— И что? Думаешь, нас там ждут?
— Лучше бы уж не ждали, — хмыкнул магус. — Боишься, что остров обитаем? Не забывай о великом перемирии. Здесь нет и не может быть ни людей, ни магусов. Мерры не потерпели бы такого соседства. Гроганы в этих широтах тоже не обитают, поэтому нам могут угрожать только животные, а с ними мы справимся.
— Успокоил… — пробормотал Эрдан тоном, говорившим совершенно обратное. — Так что же ты ожидаешь увидеть в этом доме? Развалины храма?
— Возможно, — загадочно отозвался Кристобаль, и больше корабелу не удалось вытянуть из него ни слова.
Быстро темнело. Густой лес, подступавший вплотную к узкой песчаной полоске берега, таил в себе опасности и тайны, с которыми им предстояло повстречаться завтра, а до тех пор можно было отдыхать — но путешественники, поужинав у большого костра, вдруг обнаружили, что их усталость как рукой сняло. Чары странного острова продолжали действовать, и в такой вечер казалось непростительной оплошностью уснуть: под мягкий шорох волн и негромкое пение ночных птиц, в свете кружащихся над головами больших жуков-светлячков можно было беседовать целую вечность о делах минувших и мечтах о будущем, но только не спать.
— Какие здесь странные звезды! — восторженно сказал Кузнечик. — Они сверкают, словно бриллианты в ожерелье Императрицы!
— Ты так говоришь, словно видел это ожерелье, — пробурчал один из матросов, Куно, и мальчишка смутился. Другой матрос, Грейди, пристально наблюдал за полетом жука-светляка, потом резко выбросил руку и схватил насекомое — жук засветился еще ярче, и казалось, что парень сорвал с неба звезду.
— Капитан! — сказал он негромко. — Я давно хотел спросить… что сами магусы говорят об Основателях? Они действительно пришли с неба?
— Я не знаю, — ответил Крейн. Он ворошил в костре короткой палкой, не замечая, что пламя порою лижет его руку жадными языками. — Мне было всего десять лет, когда клан Феникса уничтожили… быть может, отец собирался когда-нибудь мне что-то рассказать. Но, кажется, он вообще избегал разговоров об Основателях… так, по крайней мере, мне запомнилось.
— Но почему?
«Совсем осмелел парнишка», — отстраненно подумал Эрдан, не вмешиваясь в разговор. Было странно слышать, что Кристобаль так откровенен с простым матросом: раньше он всячески скрывал от них свое истинное лицо… хотя после того, чем закончилась встреча с глубинным ужасом, притворяться бессмысленно.
— А ты подумай! — усмехнулся Крейн. Он отложил палку и, протянув руку, зачерпнул пламя из костра, как будто оно было водой. Огонь продолжал танцевать в его ладонях, бросая красноватые отблески на лицо и придавая магусу совершенно нечеловеческий вид. — Мой предок совершил… нечто запретное. У него были на это причины… по крайней мере, мне хочется верить, что были. Но именно из-за поступка Феникса Основатели оказались заперты в этом мире. Собственно, остается лишь удивляться тому, что они не перебили весь наш род уже тогда, много тысяч лет назад…
Заперты в этом мире.
— Ты хотел бы отыскать «Утреннюю звезду», чтобы она снова полетела? — спросил мастер-корабел и замер в ожидании ответа. Он вдруг почувствовал, что сейчас прозвучат очень важные слова, которые могут многое изменить.
— Она не полетит, — небрежно ответил Кристобаль, продолжая играть с огнем — перебрасывая его с ладони на ладонь, заставляя менять цвет с красного на синий и зеленоватый. — Ни один механизм не может остаться пригодным к использованию спустя столько тысяч лет. Но я и в самом деле хотел бы ее отыскать… чтобы понять, быть может… что на самом деле произошло тогда, во времена Основателей…
Он перевел взгляд на Грейди, который так и сидел со светлячком в кулаке.
— Ведь ты наверняка задумывался о том, что написанное в книге Основателей не может быть правдой, так? — спросил Крейн, и матрос от неожиданности разжал пальцы.
Жук вырвался на свободу и исчез среди своих собратьев.
Эсме прекратила увлеченно расчесывать ларима и настороженно взглянула в сторону леса. Ни один посторонний звук не нарушил ночную тишину, но зверек на коленях целительницы выгнул спину дугой и зашипел, глядя в ту же сторону, что и она.
— Что-то приближается к нам, — проговорила девушка. — Я чувствую.
— Зверь? — спросил Крейн, не двинувшись с места. — Или?..
— Что-то очень странное… — В глазах Эсме отражался страх. — Если бы фрегаты передвигались по суше, я бы сказала, что это фрегат.
Едва она договорила, как со стороны леса и впрямь послышался странный звук — как будто нечто большое и неуклюжее ломилось сквозь заросли. Слишком уж большое, подумал Эрдан. Матросы уже схватились за оружие, а магус все так же сидел у костра, как будто ничего не происходило.
— Смотрите! — охнул Кузнечик. — Что это?!
Яркие звезды над лесом погасли, чтобы мгновение спустя разгореться вновь: то, что приближалось к ним, было выше крон деревьев, намного выше. Темная громадина шла с севера, и ее скорость ужасала, не говоря уже о том, что таких живых существ просто не могло быть на свете.
«Механизм Основателей?!»
Эрдан вспомнил разговор с Кристобалем и слова магуса о том, что на острове не могло остаться исправных машин. Он тогда позабыл напомнить Крейну о механических обитателях Яшмовой твердыни — ведь они-то каким-то образом продолжали работать до сих пор…
Но сейчас это уже не имело смысла.
Кузнечик отступил к воде, и Эрдан понял — их единственное спасение в лодке. Ни человек, ни магус не сумеют справиться с тем странным созданием, что было уже совсем близко!
— Надо уходить! — крикнул он. — Иначе мы погибнем!
— Я решу, когда мы уйдем, — спокойно ответил Крейн. Огонь в его ладонях превратился в большой, ослепительно сияющий шар; магус встал и, легко удерживая его кончиками пальцев, повернулся навстречу приближающемуся чудовищу.
Заросли расступились, и на берег выбралось одно из самых странных существ, которое Эрдану доводилось видеть. Это была фигура, напоминавшая человеческую, но ростом превосходившая самые высокие деревья в лесу; у нее были две руки — одна короче другой, — две кривые ноги и круглая голова, но вместо лица — нечто напоминающее клубок толстых змей… Заступница! Существо полностью состояло из шевелящихся жил, которые то сплетались в тугие узлы, то вновь расплетались и повисали, как давешняя змея-наблюдатель на ветке водяного дерева. Вероятно, при дневном свете это выглядело бы намного страшнее, но даже сейчас Эрдан почувствовал, как ледяная когтистая лапа схватила его сердце и начала медленно сжиматься.