– Я клянусь, что не будет тебе от этого ни разочарования, ни бесчестья, – отвечал Салим, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности, и так настаивал на своем приглашении, что эмир, хотя и неохотно, наконец согласился.
Когда они шли вместе через деревню, у Салима забурчало в животе при мысли о его темном и мрачном доме. Откуда обезьяне знать о том, как принимать в гостях эмира? Но, когда они дошли до дома, то увидели, что окна блестят светом сотни масляных ламп. У двери стояли слуги с чашами ароматной воды для умывания. На полах лежали яркие шерстяные ковры и расшитые шелковые подушки. Резные сандаловые столы ломились от аппетитно пахнущих блюд.
– Откуда у тебя такое богатство, сын мой? – удивленно спросил эмир.
– От моей жены, отец, – ответил Салим.
Эмир обошел комнату, дотрагиваясь то до стола, то до занавеси, словно чтобы убедиться, что они настоящие. Потом он сел на шелковые подушки и отведал роскошного пиршества, но ел мало. Салим понял, что его отец не очень доволен обретенным сыном богатством. Отец считает, что я солгал ему, подумал он. Разве у обезьяны может быть такое приданое? Я и сам ничего понять не могу. Чтобы разгадать эту загадку, надо разузнать, что еще скрывается под обезьяньей шкурой.
На следующее утро, когда Салим проснулся, в доме снова было темно и неприютно. Он бы счел, что великолепие вчерашнего вечера ему приснилось, но остаток жирных пряностей на губах и полный желудок подсказывали, что все было в реальности. Он решил поговорить с обезьяной, но не успел ее найти, как в дом к нему явился гонец.
Посланник низко поклонился.
– Я пришел передать тебе приглашение эмира, – сказал он. – Эмир желает отплатить тебе за гостеприимство и приглашает тебя с женой на ответный пир, на котором также будут твои братья с женами.
Салим онемел. Привести обезьяну на ужин с братьями и их женами никак нельзя – такого стыда ему не вынести. Он закрыл лицо руками, но тут в комнату вошла обезьяна.
– Что тебя тревожит? – спросила она. – Разве твой отец не остался доволен вчерашним ужином?
– Он доволен, – глухо ответил Салим, не поднимая головы. – Так доволен, что теперь приглашает всех троих сыновей с женами к себе на ужин. Я не знаю, что делать.
– Ты должен пойти, – ответила обезьяна.
– Не могу. Ты моя жена, обезьянка. Я своего слова не нарушу. Но я не могу привести обезьяну в дом к эмиру.
– Тогда отвези меня назад в пустыню, и я покажу тебе, где найти новую жену.
– Но что будет с тобой?
– Как я уже сказала, я умру, – ответила обезьяна.
– И как сказал я, я не позволю этому случиться.
– Тебе придется выбирать: исполнить желание твоего отца – взять меня с собой к нему в гости и представить как свою жену – или отвезти назад в пустыню и найти вместо меня кого-нибудь себе под стать.
– Нет.
– Тогда возьми меня с собой к отцу на пир.
– Как скажешь, – ответил Салим немного раздраженно. – Но ступай лучше одна, я с тобой не пойду. – И он в гневе выбежал из комнаты, вскочил на коня и ускакал.
Весь день Салим скакал по пустыне, словно пытаясь убежать от своего горя. Конь устал, бока его потемнели от пота. Салим остановился в маленьком оазисе, чтобы дать ему отдохнуть. Спешившись, он почувствовал, что гнев его прошел, а мысли прояснились. Он знал, что не может предать обезьяну, – раз он привел ее в свой дом, то не станет выгонять, только лишь из-за стыда перед людьми. Хоть он и горевал, что у него такая жена, от обезьяны он видел только добро. И что он дал ей взамен? Он даже не поблагодарил ее за вчерашний роскошный ужин, не спросил, как ей удалось его организовать. Поглощенный мыслями о своей необычной супруге, он только теперь заподозрил, что без волшебства дело не обошлось. Он вспомнил, как лунный луч играл на длинных черных волосах, видневшихся из прорехи на обезьяньей шкуре, когда его жена спала. И Салим решил не убегать, а поискать разгадку этой загадки.
Уже темнело, когда Салим оставил коня в соседской конюшне и тихонько вошел к себе во двор. Он взобрался на крышу дома и нашел трещину в потолке над спальней обезьяны. Через нее он стал наблюдать, как она готовится к пиршеству у эмира.
Мартышка махнула лапой, и на глинобитной стене появилось зеркало. Она с интересом осмотрела свое отражение. А потом среди густого меха на спине показалась трещина, и из уродливой шкуры выступила девушка. Салим закусил кулак, чтобы не вскрикнуть от удивления. Девушка была молодая, красивая и стройная, с высокой грудью, миндалевидными глазами и точеными скулами. Он смотрел, как она надела тонкое платье, золотые серьги, драгоценные ожерелья и гребни, которые вытащила опять же из обезьяньей шкуры. Затем она накинула на плечи большую шелковую шаль и направилась на пир к его отцу.
Как только она вышла из дома, Салим поспешил в ее комнату. Он поднял сброшенную обезьянью шкуру, вывернул ее и понял, что она пуста, как высохшая шкурка личинки цикады. Волшебство было не в ней, а в самой девушке. Она сама пошла к эмиру в своем обличье, подумал Салим, и обезьянья личина ей больше не нужна! Он схватил уродливую шкуру и швырнул ее в очаг. Она зашипела в огне, в комнату повалил странный синий дым, и вскоре вместо шкурки осталась только кучка золы. Салим сел и стал ждать, когда жена вернется домой.
Шагая к дому эмира, Фатима, дочь царя Алледжену, улыбалась. Ведь она полюбила Салима в ту самую минуту, когда увидела, как он скачет через пустыню. Обратившись коршуном, она летала за ним, когда он охотился неподалеку от владений ее отца, а он так и не узнал, что с неба за ним следила царская дочь. С тех пор она много раз наблюдала за ним, любуясь его смуглой кожей, добрыми карими глазами и ровными белыми зубами. И в тот день, когда сын эмира бросил свое копье в пустыню, она призвала копье к себе и привела любимого в небольшой оазис во владениях ее отца.
Но красивое лицо еще не было порукой тому, что он мог любить Фатиму так, как ей того хотелось – верно и крепко. Это предстояло проверить. И Фатима придумала испытание, сменив гладкое оперение коршуна на косматую шкуру обезьяны. О, как дорого Салим поплатился за свое сострадание к ней! Человек менее благородный ухватился бы за возможность освободиться от несчастной судьбы и обрести богатую красивую жену. Но не таков был Салим. Она предложила ему самый легкий способ выйти из положения, но он не захотел счастья такой ценой. Хоть он и горевал, но к жене-обезьяне всегда относился великодушно.
Фатима подняла голову, уловив принесенный ветром резкий запах паленой шкуры. Конечно, она оказалась права. Доброта и благородство Салима позволили ей выйти из обезьяньей шкуры. Девочка-обезьяна умерла, чтобы позволить красавице-женщине стать настоящей женой Салима. Шкура больше не нужна ни ему, ни ей.
Фатима подошла к дому эмира, и двое слуг отвели ее во внутренние покои, где он принимал свою семью. Фатима остановилась в дверях, прикрыв лицо покрывалом. Она услышала, как перешептываются другие жены, недовольные тем, что их пригласили отужинать с обезьяной.
Эмир обратился к ней:
– Жены моих сыновей сидят здесь с открытым лицом. Ты тоже сними покрывало и покажись. Мы тебе слова дурного не скажем.
– Разве избранница твоего младшего сына заслужила твое дурное слово? – спросила Фатима. Сброшенное покрывало темными складками легло ей на плечи, и красота ее засверкала, словно солнце, вставшее из туч.
Братья и их жены вытаращились на нее, онемев от удивления. Эмир пожирал ее взглядом – все недовольство браком младшего сына рассеялось при виде этой царственной юной женщины в золоте и драгоценностях.
Фатима скромно опустила глаза. Она достала завернутый в отрез шелка крупный бриллиант и подарила его свекру:
– Прими этот дар от моего отца, царя Алледжену, он, зная о моей любви к твоему сыну, разрешил мне выйти за него замуж. Я знаю, что мое таинственное появление огорчило тебя, господин. Я пришла в обезьяньей коже, чтобы проверить, так же добр и честен твой сын, как он красив. Обезьянья шкура была ему не по нраву, но он не захотел погубить обезьяну и найти себе другую жену. Салим прошел мое испытание. А теперь, с твоего позволения, я вернусь домой в собственном обличье женщины и любящей жены.
Фатима поклонилась своим новым родичам, застывшим от изумления, накинула на голову покрывало и ушла.
Умелая волшебница Фатима поняла, что чувствует Салим, задолго до того, как дошла до дома. Она ощущала силу его волнения, слышала, как бьется его сердце в предчувствии ее возвращения, и приказала темному, мрачному дому наполниться теплом и светом. Мысли ее летели перед ней, богато украшая каждую комнату, готовя дом к ее приходу. Особое внимание она уделила сералю, где этой ночью им с Салимом было суждено впервые взойти на брачное ложе.
Придя домой, она прошла по изящно украшенным покоям в сераль, где ждал ее молодой муж. В очаге горел голубоватый огонь. От обезьяньей шкуры не осталось и следа. Салим улыбнулся, вначале робко, затем шире, не отводя глаз от ее лица. С радостным смехом, понимая, что любима, Фатима бросилась в его объятия.
Мидори Снайдер – писательница, фольклорист и один из директоров отмеченной наградами Студии мифических искусств Эндикотта. Она выпустила восемь книг для взрослых, подростков и детей и завоевала Мифо-поэтическую премию за свой роман в итальянском стиле «Влюбленные». Ее рассказы, эссе и поэмы опубликованы во многочисленных журналах, антологиях и сборниках лучших произведений года. К изданию готовятся ее волшебный роман в соавторстве с Джейн Йолен и продолжение ее романа «Влюбленные». В настоящее время она живет в Аризоне со своим мужем Стивеном Хесслером.
Кто из нас, мечтая о будущем друге или подруге, муже или жене, не составлял списка их достоинств? Иногда человек привлекает нас своей красотой, но это редко длится долго. Поэтому все мы устраиваем для будущих партнеров «испытания» на основе нашего списка предпочтений. Вот почему мне всегда нравилась сказка суданского племени кордофан о девушке-обезьяне. Невеста-волшебница давно заметила молодого человека, полюбила его и придумала хитрый план, чтобы как следует проверить, насколько он порядочен, честен и добр. Эти качества для нее были важнее всего, и, к счастью для влюбленных, юноша оказался ее достоин. Я считала, что одно из самых важных качеств моего будущего мужа – чувство юмора, и до сих пор, через тридцать лет после свадьбы, мы с мужем часто смеемся вместе.