Глава 15
ОСВАЛЬД
Не то, чтобы я ждал от визита на полигон каких-то слишком уж весомых последствий, но все же было совсем нелегко удерживать на разочарованной морде лица натянутую улыбку. Хваленые ружья оказались приблизительными и довольно неуклюжими копиями тех музейных экспонатов, что я видел в своем мире. А видел я весьма примитивные экзепляры. Так вот: ружья герцогской охраны были еще хуже.
Я сделал несколько выстрелов, "поразился" вслух мощью оружия, к вящей радости и удовольствию барона Фольца, но про себя отметил, что точность у этих хваленых ружей – плюс-минус трамвайная остановка*. Слава Богу, что у барона не было доступа к герцогскому ружью, и мне не пришлось восхищаться его богатой позолотой, отделкой и драгоценностями, вставленными в приклад исключительно для понта. Единственное полезное, что я вынес из этого визита – адрес оружейника, которым охотно поделился со мной барон.
— …сюда-то мэтр Пинкус приехал только наследство получить. А потом оценил дом, да узнал о герцогских послаблениях по налогам мастерам, да на соседней улице присмотрел вдовушку из богатых… Ну и сами понимаете, ваше сиятельство, не удержался. В столице-то своих умельцев хватает. А здесь он у нас такой всего один и был. Хотя прошлый год переехала еще парочка, но уже, правда, не из Дольфенбурга. Конечно, мастерские они свои пооткрывали подальше друг от друга. Так что запоминайте…
Обход мастеров я оставил на следующий день, а сегодня у меня была запланирована еще одна прогулка по лавкам, и отпустить Искру одну я никак не мог. Охрана-охраной, но лучше уж я сам за ней присмотрю. Мне же спокойнее будет: потерять ее я не мог себе позволить!
***
КЛЭР
Идея приобрести для меня пистолеты мне очень не понравились. Тем более, что по его рассказам, конструкция была сложная, тяжелая и не слишком точная.
— Освальд, зачем мне такое?
-- Клэр, пойми, в этом мире такое оружие – новинка. Если ты схватишься за лук, в тебя метнут нож. Если ты хочешь годам обучаться ножевому бою, скорее у всего у тебя не хватит силы и выдержки реально ткнуть ножом в человека. Поверь мне, даже если я буду рядом, лучше, если ты сможешь защищаться сама.
— Ну хорошо, хорошо, – я испытывала некое довольно бессмысленное раздражение, но не спорила, поняв, что Саша прав. – Просто это твое… дуль-но-за-ряд-ное оружие… – я еле выговорила непривычно громоздкое слово. –
Оно же очень неуклюжее. Объясни мне, почему нельзя сделать нормальный пистолет? Я в кино сто раз видела, что женщины прекрасно умеют стрелять. И там же все чистая механика. Не нужны электробатарейки или что-то очень сложное. Просто пружинка поворачивает барабан при нажатии на курок. Ну, как-то так… – неуверенно добавила я, глядя в глаза Саше.
Что-то у него очень-очень странное выражение лица… Одновременно морщинки, как от зубной боли, и даже поставил брови домиком, но при этом улыбался так, что в уголках глаз собрались лукавые морщинки. Возможно, я ляпнула что-то не то? Поэтому я чуть смущенно уточнила:
— Ну, всякие вестерны же с ковбойскими девицами показывали же…
Тут он не выдержал и засмеялся. Я даже слегка разозлилась, а он, утирая набежавшие в уголки глаз слезы, чуть захлебываясь, заговорил:
— Прости… Прости, радость моя, но это правда очень смешно…
Я раздосадованно фыркнула и ответила:
— Ладно уж… Посмеялся над моей глупостью и Бог с тобой. Но давай объясняй нормально!!
Лучше бы я этого и не просила: Саша заговорил…
В целом я поняла, о чем он: технически, если разбираться в сплавах и найти все нужные элементы (на что может уйти несколько местных лет), создать многозарядный пистолет возможно. Основная проблема, оказывается, вовсе не сам пистолет, а патроны к нему.
-- Бездымный порох, Клэр, в нашем мире изобрели, если мне не изменяет память, только в середине девятнадцатого века. Здесь же, радость моя, примерно двенадцатый-четырнадцатый век. Не так давно появились первые пушки, а уж ружья и вообще диковинка и новинка, доступная только самым богатым. Но, увы, все это
заряжается черным порохом. Чтобы пользоваться многозарядным пистолетиком, Искра, требуются нам с тобой патроны.
Он сделал паузу, как бы убеждаясь, что я все понимаю, и, дождавшись моего кивка, продолжил:
— Патрон состоит из пули – это поражающий элемент, из гильзы, для которой в идеале нужна латунь. И вот уже в саму гильзу помещают порох. И порох обязательно должен быть пироксилиновый, а это химически очень сложная штука, и получить его здесь практически невозможно. Не забывай, что я-то не химик. Так, поднахватался малость.
Ну и в удобрениях разбираюсь, – улыбнулся он. – Так вот, вся эта конструкция должна иметь еще и капсюль, по которому будет удар, когда ты нажмешь курок, и который воспламенит тот самый бездымный порох. Даже если наладить производство абсолютно одинаковых патронов и начинять их черным порохом, это приведет к тому, что у нарезного оружия забьются гарью все внутренности, и пистолет просто взорвется у тебя в руках. Это слишком опасно, Клэр. А вот если в карманах на дверце кареты будут упакованы уже заряженные черным порохом пистолеты, то у тебя будет два, а может даже и три выстрела, которые вполне могут если не ранить, то изрядно напугать местных.
Я чувствовала себя бестолковой дурочкой. Было немного неловко, что ему пришлось отвечать на достаточно «детские» с его точки зрения вопросы. Однако раздражение мое полностью улеглось: я действительно задала не самый умный вопрос, но получила очень толковый ответ. Кроме того, меня сильно напугало нападение на нас на рынке: именно своей обыденностью, какой-то совершенно привычной простотой. Никто даже не поразился этому.
Ни наша охрана, ни охрана рынка, ни глазеющие на нас издалека зеваки. То есть, такая ситуация могла повторится где угодно.
В конце концов, именно Освальд спас там мою жизнь, рискуя собственной. Может быть, нужно не упираться, а просто лишний раз сказать ему спасибо и согласиться заниматься этой самой дурацкой стрельбой? Надо признать, что он гораздо больше меня понимает в том, как обеспечить безопасность. Я, например, понятия не имела, что существуют какие-то там черный и не черный пороха. Или порохи? Впрочем, это не важно. Важно то, что я доверяю ему полностью. Значит, и делать буду, как он скажет.
— Только учти, я никогда не держала в руках оружие и совершенно не умею стрелять.
— Вот это как раз не слишком и сложно. У тебя будет сколько угодно времени, пуль и пороха на любые тренировки. Только пообещай мне не отлынивать. Поверь, Искра, это действительно серьезный вопрос. Ты женщина, и от тебя никто не будет ждать сопротивления. Большая часть населения этого мира даже не представляет, как выглядит огнестрельное оружие. Видит Бог, – Освальд перекрестился, – я бы хотел, чтобы ты никогда не попадала в опасную ситуацию. Я постараюсь всегда быть рядом, но... Но уж если попадешь -- пусть у тебя будет лишний шанс.
Я с минуту задумчиво смотрела на него, согласно кивая: он был абсолютно прав. А потом сообразила, что меня смутило в его жесте, и спросила:
— Освальд, а вот ты сейчас перекрестился… ты как-то неправильно это сделал…
Он усмехнулся и пояснил:
— Я знаю. К сожалению, когда я сильно волнуюсь, то крещусь именно так. Я католик.
Раньше я как-то не задумывалась о религии. Тем более, что местный крест ничем не отличался от обычного православного. Да и телу Клэр был привычен этот самый жест: сверху вниз, справа налево. А католический крест, оказывается, кладется наоборот: сверху вниз и слева направо.
Для меня выполнение местных религиозных заморочек было несколько нудновато и неинтересно. В общем-то, так же, как и в моем мире. Но вот бабушка у меня была верующей. Потому из далекого детства я помню и разноцветные крашеные яйца, и пасхальные куличи, и даже единственный поход в храм, где мы ставили кому-то свечки.
Мама уже не ходила в церковь, но по традиции на Вербное воскресенье в вазе появлялись веточки вербы, а куличи и крашеные яйца всегда присутствовали в доме весной. Впрочем, точно так же, как и на языческую Масленицу пеклись блины.
Сама я, пожалуй, верила в некую высшую сущность, но сильно себя размышлениями на этот счет не напрягала.
Если подумать, в том кресте, которым я иногда машинально осеняла себя дома, таком, как и на Земле, больше было не веры, а просто привычки. Именно поэтому здесь я просто бессознательно эту привычку начала в себе культивировать. Крестились тут все часто и помногу. А вот крест Освальда меня смутил.
— Ты верующий?
— Да, Искра. Не сказать, что я слишком уж воцерковленный человек, но в Господа я верую.
Я немного напряглась от таких новостей и уточнила:
— А тебя не смущает, что я…
Саша ласково улыбнулся и ответил:
— Не пугайся, Искра, меня это не смущает. К Господу много дорог, и неважно, по какой ты придешь к Нему.
Важно, что ты уже на пути…
Глава 16
КЛЭР
Четыре пистолета курьер привез из Дольфенберга уже по весенней распутице. И Саша плотно занялся моим обучением. Дважды в день, сразу после завтрака и спустя час после обеда, он выводил меня за ворота замка и вел к обустроенному во влажном снегу стрельбищу. Обучал заряжать пистолеты, требовал, чтобы я сама занималась чисткой. Но главное: натаскивал попадать в цель.
— Не жди, когда придется стрелять в упор… Руку! Руку тверже! Целься в туловище, меньше шансов промахнуться…
Я поняла, почему порох зовут не только черным, но еще и дымным. Этим противным запахом я пропиталась насквозь. А Саша только поторапливал меня:
— Клэр, скоро начнется весенняя пахота. Я буду занят целыми днями. Поэтому спрашивай сейчас все, что не понятно. Дальше ты будешь тренироваться одна.
Мишени стояли на разном удалении от линии огня. Раньше я думала, что эта самая линия огня – это то место, куда летят пули. Оказалось, все совсем не так. Линия огня – это то место, откуда производится выстрел и пересекать эту линию, просто выкопанную в сне