— Нет, — сказала Оливия. — Я понимаю. У вас было намерение заставить меня принести приплод.
— Я бы сформулировал это по-другому, — сухо сказал Саймон. — Но если ваши котята будут хоть немного похожи на вас, моя кошечка… — Не закончив фразу, он отпустил запястье Оливии и жестом указал на дверь.
— Да? — сказала Оливия, не двигаясь с места. — Продолжайте. Если мои котята будут немного похожи на меня…
— Придется подрезать им когти. — Внезапно Саймон снова оживился. — Казинс наверняка дремлет перед телевизором, поэтому я не буду ему мешать и сам отвезу вас домой.
Дело сделано, подумала женщина. Он пообедал, потом сделал предложение, а теперь поскорее поезжай домой, Оливия, и принимай решение. Неужели Саймон всегда был столь же невыносимым?
Всю дорогу до дома миссис Кричли они промолчали. После такого ошеломляющего заявления как-то не тянуло говорить о пустяках.
В ту ночь Оливии было не до сна. Она лежала в своем алькове и смотрела в потолок. Только когда из спальни донеслось тихое посапывание Джейми, она поняла, что забыла выключить лампу. Оливия нажала на кнопку и погрузилась в темноту. Под крышей было жарко, а стоило пошевелиться, как становилось еще жарче.
Имело ли смысл думать над предложением Саймона?
Джейми что-то пробормотал во сне, и Оливия поняла, что по крайней мере одна причина у нее есть. Если она выйдет за Саймона, будущее сына будет обеспечено.
Мальчику нравился Саймон. Джейми сам так сказал. А иногда, когда Саймон заставлял ее смеяться, он нравился и ей. Но большей частью Саймон пугал ее. Он был такой собранный, такой уверенный в себе и так хорошо знал свое место в мире…
Не глупи, Оливия, сказала она себе. Именно это место позволит тебе обеспечить будущее Джейми. Кроме того, Саймон отнюдь не урод. Совсем наоборот. Она вздохнула и принялась крутить в пальцах уголок простыни. В этом и заключалась главная трудность. Именно это ранило ее больше всего.
А вдруг она привяжется к Саймону? Он никогда не привяжется к ней — разве что чисто физически. Об этом он сказал жестоко, но честно. Но для нее физическая сторона брака была неотделима от любви. А если она позволит себе полюбить его…
Нет. О чем она думает! Этого не случится. Она больше не собирается отдавать мужчине часть своего сердца. Потому что на горьком опыте научилась: надо не терять головы и рассчитывать только на себя.
Так что же ее останавливает? Оливия спустила простыню до талии и позволила себе ненадолго вспомнить поцелуй Саймона. Поцелуй, из-за которого она так неохотно думала о сделанном им предложении. Оливия сама не знала, чем ее так напугал этот поцелуй. Глупо. То, что Саймон физически привлекателен, это плюс…
Следующие три часа Оливия ворочалась с боку на бок, включала свет, чтобы посмотреть на часы, снова выключала его, возилась с волосами и отчаянно притворялась, будто у нее и в мыслях нет принимать предложение Саймона.
В половине четвертого, когда силы были на исходе, Оливия перестала бороться со своими инстинктами и приняла решение. Если Джейми не станет возражать, она с божьей помощью примет предложение Саймона. И смирится со всем, что из этого выйдет.
В ночи ухнула сова. Оливия повернулась на бок и попыталась — впрочем, без всякого успеха — обуздать демонов страха и возбуждения, которые заставляли безудержно колотиться сердце. Она перевернулась на другой бок. Это не помогло.
Остаток ночи она провела, лежа на спине и обливаясь потом.
Утром Оливия спросила Джейми, что бы он сказал, если бы Саймон стал его отцом.
— Потрясно! — ответил Джейми.
Днем, через пять минут после того, как Оливия и Джейми вернулись из бакалейной лавки, в дверях появился тщательно одетый Саймон. На нем были голубая рубашка и серые брюки.
После бессонной ночи и напряженного утра веки Оливии налились свинцом. Все надежды лечь и вздремнуть час-другой рассыпались в прах.
Едва Саймон вопросительно поднял брови, как она стремительно выпалила:
— Еще день, а вы сказали "вечером". Но раз уж вы здесь, ладно. Если вы еще не передумали, я выйду за вас.
— Нет, — сказал Саймон, стоя на пороге. — Давайте начнем сначала.
— О чем вы говорите? — Оливия почувствовала, что ее терпение вот-вот лопнет. Но зато глаза раскрылись.
— Я снова постучу в вашу дверь, — объяснил Саймон, словно разговаривая с ребенком. — Вы откроете ее не хмурясь и скажете: "Добрый день, Саймон, как я рада вас видеть". Потом я спрошу вас, приняли ли вы решение, и вы ответите: "Да, Саймон, приняла. Я буду счастлива выйти за вас замуж". После чего я обниму вас, и мы скрепим сделку подобающим образом.
Оливия уставилась на него, не зная, рассмеяться или посоветовать ему утопиться в собственном озере. Но в чем-то он был прав. Она вела себя не слишком любезно. А Саймон, стоя в дверях, наслаждался ситуацией; на его полных губах играла таинственная полуулыбка.
Она кивнула.
— Ладно. Закрывайте дверь.
Если Саймон и был удивлен ее неожиданной покладистостью, то не подал виду. Он вышел на площадку, захлопнул дверь и постучал костяшками пальцев в белую филенку.
Оливия растянула губы, повернула ручку и сделала шаг назад.
— Добрый день, Оливия, — сказал Саймон грудным, обольстительным голосом. — Ответ готов? — Из-под полуопущенных век он посмотрел на раскрасневшуюся женщину в черно-белом летнем платье.
У Оливии мурашки побежали по коже.
— Да, — ответила она, пытаясь справиться с голосом. — Как я рада видеть вас, Саймон. Я с удовольствием принимаю ваше предложение. — Тут у женщины дрогнули губы, и она не смогла сдержать улыбку.
— Так намного лучше, — кивнул Саймон. — Теперь переходим к пункту второму.
Не успела Оливия сказать, что второго пункта не требуется, как оказалась прижатой к его груди. Затем губы Себастьяна прильнули к ее рту, и Оливия забыла думать о сопротивлении. Вскоре она вообще забыла обо всем, кроме тепла его губ и сильного тела, которое так подходило к ее собственному. А когда язык Саймона стал нежно изучать ее рот, страстно отвечавший на его поцелуи, Оливия ощутила себя в волшебной стране, где Саймон был полным властелином. Она встала на цыпочки, обвила руками шею мужчины и притянула к себе его голову.
— Мама! Ma, ты не знаешь, где… Ох. — Детский голосок на мгновение запнулся, а затем деловито продолжил: — Я искал мою майку с бульдогом.
Оливия вырвалась из объятий Саймона так быстро, что едва не упала. Как можно было забыть, что Джейми переодевается в спальне? Наверное, она устала больше, чем думала.
— Твоя майка в прачечной, — пролепетала она. — Джейми, я должна тебе кое-что сказать…
— Ага, — ответил Джейми. — Я знаю. Ты выходишь замуж за мистера Себастьяна, правда? Ты сказала, что это может быть. А Дэйв сказал, что я узнаю точно, когда вы начнете эту муру с поцелуями. И вы начали. — Он говорил скорее укоризненно, чем осуждающе.
— Ты прав, Джейми. — Саймон опустился перед мальчиком на корточки и обнял его худенькие плечи. — Мы с твоей мамой действительно собираемся пожениться. Как ты к этому относишься?
— Это значит, что вы будете моим палой, да? — серьезно спросил Джейми.
— Угу. Ты согласен?
— И мы будем жить в вашем большом доме? С Риппером?
— С Риппером, Энни и миссис Ли. И моими лошадями. Они живут на конюшне.
— А мне можно будет на них кататься?
— Когда подрастешь. А пока придется обойтись пони.
— Пони? Моим собственным?
Оливия, увидев на лице сына отчаянную надежду и страх возможного разочарования, отвернулась, чтобы скрыть слезы. Но он смотрел вовсе не на нее. Джейми смотрел на Саймона с таким видом, словно тот подарил ему луну с неба. В глазах мальчика светилось обожание.
— Конечно, твоим собственным. — Саймон поставил ребенка между своими коленями. — И как мы его назовем?
Джейми наморщил лоб и через мгновение сказал:
— Перекати-поле. Как в ковбойских фильмах.
Саймон хмыкнул.
— Отличный выбор! На недостаток фантазии ты не жалуешься, правда, Джейми?
— Нет уж, — ответил Джейми и вдруг нахмурился. — Я должен буду звать вас папой?
Саймон, заметив недовольную складку у рта мальчика, сказал:
— Нет. У тебя был папа. Второго такого не будет, верно? Если хочешь можешь называть меня Саймон.
— А не мистер Себастьян? Или сэр?
— Боже упаси. И тем более не дядя Саймон.
Джейми кивнул.
— О'кей.
Саймон хотел было встать, но Джейми неуверенно добавил:
— А если вы не будете мне настоящим папой, это значит, что я не смогу жить в вашем большом доме, когда вырасту?
Оливия заморгала. Джейми лучше разбирался в тонкостях наследственного права, чем она думала. Должно быть, по деревне уже пошли слухи.
Саймон улыбнулся мальчику.
— Если ты захочешь остаться в Шерраби, то, конечно…
— Нет, — резко прервала его Оливия. — Он хочет спросить, будет ли поместье принадлежать ему. Джейми, это…
Саймон сделал жест, заставивший ее умолкнуть.
— Джейми, — промолвил он, обняв мальчика за плечи, — я не могу передать тебе поместье, как бы ни хотел этого. Но оно всегда будет твоим домом. По крайней мере, до тех пор, пока ты этого хочешь. А когда вырастешь, я помогу тебе получить профессию по вкусу…
— Классно, — сказал Джейми. — Я хочу быть шпионом, как вы. — Вдруг его лицо осветилось. — Потрясно, когда у тебя отец шпион!
— Джейми, — простонала Оливия, — я говорила тебе…
— Не волнуйтесь, — успокоил ее Саймон. — В свое время мы с Джейми потолкуем об этом. О том, как шпионы должны хранить секреты. И не говорить того, что может сорвать важную операцию. Но сейчас… — Тут он встал. — Сейчас, Джейми, я думаю, что твоей маме надо отдохнуть. Она выглядит так, словно побывала под паровым катком… то есть ей жарко и она устала, — быстро поправился он, увидев тревогу на лице мальчика. — Давай-ка мы с тобой съездим в поместье и прогуляемся с Риппером. Отвлечем его от мыслей о завтрашней почте. Тем временем мама немного поспит, а потом мы вернемся за ней и повезем обедать. О'кей?