— Я боюсь, — залепетала я. — А если я не справлюсь?
— С чем? — усмехнулась Клюева. — Тебе и делать-то ничего не придется, только жить в этом доме несколько дней и делать вид, будто ты давно знакома с Толиком и любишь его.
— Но ведь нам придется спать в одной комнате! — с ужасом воскликнула я.
— Ну нет, милая, — разозлилась Марина, — спать с Толиком ты не будешь. В его спальне две комнаты, так что вы будете разделены стеной. Не думаю, что лорд захочет проверить, чем вы ночью занимаетесь, к тому же Толик будет закрывать спальню на ключ. Не волнуйся, целоваться с Толиком тоже не придется: всем известна английская сдержанность и холодность.
— А если лорд что-то заметит? — не унималась я. — Если почувствует отчуждение между нами? Мы можем этого не заметить, а со стороны всегда видно, насколько тепло люди относятся друг к другу!
— Мы с Толиком продумали и этот момент, — с довольным видом сообщила Маринка. — Он каждый день будет устраивать застолья, во время которых лорд накушается и напьется до безобразия и ему ни до чего не будет дела. Если у вас и произойдут какие-то несостыковки в общении с Толиком, он ничего не заметит.
— То есть Толик будет поить его каждый день? — уточнила я.
Это и вправду меня немного успокоило. Лорд вряд ли удивится столь обильным возлияниям — ведь весь мир знает, что русские пьют больше других народов! А во время пьяного угара ему недосуг будет замечать какие-то неточности в наших с Толиком ответах, а также странности нашего поведения, если таковые появятся.
— Ну разумеется. — Марина снисходительно откинула золотистую кипу волос с плеча. — Кто не согласится выпить русской водки да под хорошую закуску? Не дрейфь, он будет возить лорда на охоту, на рыбалку, покажет ему российский колорит во всей красе. Тебе только останется сидеть дома!
— Подожди, — спохватилась я, — но ведь я же работаю!
— Значит, возьмешь отпуск, — велела Марина, — или уволишься. Что у тебя за работа? Уверена, что никакой пользы ты на ней не приносишь, только штаны протираешь. Мы тебе заплатим. Тысячу долларов.
— Да не надо мне платить, — возмутилась я, — не нуждаюсь в деньгах. Но и увольняться я не хочу.
— Значит, сядешь на больничный. Не переживай, я тебе его сделаю, у меня знакомая работает в поликлинике. А деньги все-таки возьми: так мне будет спокойнее. Ты просто будешь выполнять свою работу, за которую заплачено. Ну что, договорились?
— Мне надо подумать, — промямлила я.
Казалось бы, о чем здесь думать? Никогда еще в моей жизни не было и не будет подобного приключения. И все же какая-то мысль не давала мне покоя, но я никак не могла ухватить ее за хвост.
— Видишь ли, Криворучка, — Марина перегнулась ко мне через стол так, что ее огромные голубые глаза оказались в нескольких сантиметрах от моих глаз, — лорд Адриан приезжает уже послезавтра. Поэтому завтра с утра ты должна быть в нашем с Толиком доме, чтобы оговорить некоторые детали и узнать главные события нашей жизни, чтобы вы одинаково отвечали на вопросы лорда и ты не попала впросак.
— Постой, а где ты будешь все это время? — вдруг решила уточнить я.
— Не волнуйся, я буду рядом, — пропела Марина.
— В каком смысле? — не поняла я.
— Я буду жить в этом же доме, — пояснила Марина, — играть роль домработницы. Сначала мы хотели сделать вид, будто я сестра Толика, но потом поняли, что Адриан может узнать, что у Толика нет ни братьев, ни сестер. Так что я — домработница.
Я невольно хихикнула. Представить себе Марину в роли домработницы было просто невозможно.
— Хватит ржать, — прервала она меня, — настоящая домработница тоже будет там.
— А если лорд Адриан влюбится в тебя? — пришло мне в голову.
Этим вопросом я явно польстила Марине. Она заулыбалась и смягчилась, положительно поглядывая на меня.
— Такое возможно. Толик уже высказывал подобное мнение, пытаясь удалить меня из дома на время его приезда, — промурлыкала Клюева. — Но тебя это не должно интересовать, с этим я разберусь сама. По рукам?
Мое богатое воображение тут же нарисовало картину: вот большой дом, в столовой за круглым столом чинно сидит симпатичный парень — Толик (я его не видела, но наверняка у него приятная внешность, раз Марина в него влюбилась), я, старик с трясущимися руками — лорд Адриан (раз он озаботился проблемами завещания, вполне естественно, что возраст его весьма преклонен), а Марина прислуживает нам за столом. И так как она не умеет этого делать, то постоянно обливает вином кого-то из нас, неловко ставит тарелки с едой, брызгая горячим соусом, роняет попеременно то хлеб, то столовые приборы… Лорд Адриан напивается и его старое морщинистое лицо становится похожим на брюкву. Он начинает распевать старые русские песни, немилосердно фальшивя и путая слова, а Толик лицемерно подхватывает. Я же сижу, глупо улыбаясь, наблюдая за этой сладкой парочкой… Да уж, ничего привлекательного. С другой стороны, всегда интересно выдать себя за кого-то другого, побывать в шкуре другого человека или хотя бы прикинуться им. К тому же что меня ждет впереди? Все те же беспросветные будни в библиотеке с Александровной, которая в очередной раз станет хвастаться своей новой вставной челюстью, которую ей преподнес зять в день рождения. Челюсть необычная, она в комплекте с брелоком, нажав на который раздается сигнал, по которому можно определить местонахождение челюсти. Александровна радовалась подарку, как ребенок. А я сразу сообразила, что зятю просто надоело находить вставные зубы то в собственной кружке, то в других неподходящих местах, поэтому и пришлось раскошелиться на дорогой подарок для тещи.
На весах — два старика: лорд Адриан и Александровна. Но если последнюю я знаю как облупленную, ведь мы работаем с ней уже много лет, то английских лордов никогда не видела вживую. И кто знает, представится ли когда-нибудь подобный случай?
— Даже не знаю, — протянула я, — это так неожиданно…
— Да что ты мямлишь, — разозлилась Клюева, — будто тебе предложение руки и сердца делают! Тебе же все равно нечем заняться, а так хорошим людям поможешь. Будешь знать, что не напрасно воздух коптишь! Вообще-то я так и знала, что с тобой каши не сваришь!
— А если знала, то зачем же приехала?
— Подумала: а вдруг Криворучка изменилась, стала настоящей женщиной, а не серой мышкой! — Марина прищурила глаза.
— А я что, искусственная женщина? — обиделась я.
— Да я не в этом смысле! Просто настоящие женщины живут здесь и сейчас, они ничего не боятся, с удовольствием пробуют что-то новое, живут на всю катушку.
— А я? — Я поджала губы.
— А ты как в школе — тебя словно и нет вовсе! Ты — человек-невидимка.
Мне стало так обидно, что я чуть не расплакалась. Уж очень сложно и тяжело слышать такие слова от девушки, которая когда-то списывала у тебя все подряд. Неужели я и в самом деле такая? А вот и нет!
— Я согласна, — торжественно произнесла я. — Но не более чем на неделю.
— Не волнуйся, лорд Адриан в письме упомянул о том, что приедет всего на несколько дней, так что ты будешь свободна гораздо раньше, чем через неделю, — подмигнула мне Клюева. — Вот и славно. Значит, завтра с утра я за тобой заезжаю. Слушай, а может, ты сама приедешь к нам за город?
В этом вся Клюева. Мало того что я делаю ей большое одолжение, так еще должна и сама выбираться за город!
— Не вопрос, — кивнула я.
А вот в этом вся я. Прекрасно понимаю, когда люди мной пользуются, но отказать им не могу — теряюсь перед наглостью и напором.
Марина нацарапала на салфетке мне их адрес и свой мобильный телефон и отбыла.
Я задумчиво сделала себе бутерброд и с удовольствием пожевала соевую колбасу. К сое меня приучил папа. Он несколько лет назад увлекся здоровым питанием, и нас с мамой подсадил на него. Но, честно говоря, я просто думаю, что ему надоели все эти рестораны, сауны, спиртное и, чтобы не выглядеть дураком перед партнерами, он начал говорить им, что является сторонником здорового образа жизни. И знаете, самое интересное, что многие из его окружения последовали за ним с радостью, словно ждали этого момента. Просто мужчины таковы: им совершенно не хочется выставлять на свет божий свои болячки, которых в пятидесятилетнем возрасте наберется немало! Или просто они устают от привычного образа жизни, но им стыдно в этом признаться. Вот и мой папа — он проделал долгий, но очень успешный путь от простого челнока к владельцу супермаркета и, видимо, устал от всего. Ему надоело каждый день «по работе» прикладываться к виски, хотя он всю жизнь предпочитал простую водку, надоело ходить в модную сауну, хотя он обожает париться в баньке. Надоело есть лобстеры, когда хочется обычных горяченьких пельменей. Но ведь положение обязывает! И мой папа нашел выход! Правда, сам к нему долго привыкал. Он ведь не лицемер, мой отец! Поэтому раз заявил во всеуслышание о здоровом образе жизни, значит, обязан его придерживаться даже в домашних условиях, — ведь он очень дорожит нашим с мамой отношением к нему! Вот папа и стал придерживаться… Мы с мамой все отлично поняли, но и виду не подали!
А выглядело все примерно так: мы с мамой завтракали яичницей с беконом и бутербродами с маслом и сыром или шоколадной пастой, а папа кушал овсяную кашу на воде, запивая ее обезжиренным кефиром. Мы обедали наваристым борщом, на второе потребляя французские сосиски с тушеной капустой, на десерт — шоколадный мусс, а папа давился соевым тушеным мясом и салатом из помидоров и огурцов, заправленных лимонным соком. На ужин мы с мамой довольствовались бутербродами с красной рыбкой или колбасой, а папа, стиснув зубы, пил травяной настой с ложечкой меда и позволял себе пару тостов. На него было жалко смотреть. Папа чуть не плакал от желания слопать горячую булочку с джемом, запить все это жирной простоквашей и закусить куском копченой колбаски, но ему было нельзя! Он сам себе запретил! Мы с мамой тоже мучились, глядя на него, и нам еда стала не в радость.
Поэтому примерно через пару недель мама нашла выход из создавшегося положения. Она перевела и нас на диетическую пищу. Папа был очень доволен, потому что мама умудрялась из разрешенных постных продуктов приготовить нечто очень вкусное. Но я однажды увидела, что мама отступает от нормы и кладет в кашу масло, пока папа не видит. Главное, он думает, что ест здоровую пищу, — таков был девиз мамочки. И я была с ней полностью согласна: ведь если посредством постной пищи мама и папа обрели стройные формы, то мне-то они были ни к чему, я и так уродилась худой. Несмотр