А оказалось, что это юзанный чип нес в себе душу древнего, которую я на халяву заполучил. Несколько раз мрак меня спасал от неминуемой гибели, но потом спелся с этим золотистым шаром-артефактом и помогать мне перестал, а последнее время я его вообще перестал находить в себе, иначе разве бы я так грохнулся бы на эту планету? Да я бы вообще рядом с ней не оказался. Но. что случилось, то случилось, остался в живых. и то хорошо, а что дальше будет, посмотрим. Жизнь — штука забавная, только вроде окреп, на ноги встал, как раз. и снова в дерьме возишься.
Когда я очнулся, то первое, что осознал, что вроде дышу, значит, живой, и это как-то меня обрадовало, но когда попробовал пошевелиться, то с ужасом понял, что тело мне не подчиняется, а такое происходит только тогда, когда разрушен позвоночник. Я парализован, а следовательно смерть не за горами, и даже не за лесами, а совсем рядом ходит, тень наводит.
И вот я это уразумев, лежал и смотрел в голубое чудесное небо, на котором висело замечательное желтое солнышко, почти полностью аналогичное земному, если, конечно, не считать, что оно чуть меньшего размера, и понимал, что умираю. Ну а чего можно ожидать от парализованного существа, каким я являюсь? Поверьте, рано или поздно я сдохну, по-другому не бывает. Если кормить и использовать медицинские аппараты, то проживу чуть больше, но поскольку этого всего нет, то жизни мне максимум два-три дня. И вот объясните, на фига я так долго за эту жизнь боролся, выходил из самых безнадежных ситуаций, неужели только для того, чтобы сдохнуть на чужой планете? Интересно, я действительно такой кретин или это такое стечение обстоятельств? А может это тот, кто там наверху сидит на облачке и за нами наблюдает, решил так пошутить? Так сразу скажу, шутка неудачная. Комик, блин!
Хорошо еще, что боли не было, я хоть к ней привык, но не люблю, да и кто ее любит? Ну, ладно, помру так помру, не в первый раз у меня такая ситуация, все равно надо как-то осваиваться. Я одно время латынь учил, хотел перед девчонками похвастаться, вот и зазубрил несколько пословиц, а они потом стали девизами моей жизни. Например, Dictum — factum, Сказано — сделано. Ducunt volentem fata, nolentem trahuut — Желающего идти судьба ведет, не желающего тащит. Dum spiro, Spero — Пока дышу, надеюсь. Feci quod potui, taciant meliora potentes — Я сделал все, что смог, кто может, пусть сделает лучше. Malum nullum est sine aliquo bono — Нет худа без добра. Plurium habet, qui minimum cupit — Имеет больше всех тот, кто меньше всего желает. Vivere est militare — Жить значит бороться. Вот это и стала моей главной. Живешь, значит, борись, а раз так, то надо хотя бы оглядеться.
Я повернул голову в одну сторону. Ну что тут сказать? Лежал я на камне и над головой возвышался тоже камень. Большой такой черный камень с каким-то надписями, типа, налево пойдешь, трусы найдешь, направо пойдешь, их потеряешь, а прямо не ходи, там муж ревнивый. Подо мной был булыжник, точнее дорога, покрытая булыжником, вещь, между прочим, шикарная, это тебе не асфальт, стоит столетиями, правда, трясет на ней, но это уже дело вкуса и нежности филейной части. Метрах в ста левее горел лес, а в нем виделся обугленный корпус поджигателя-кузнечика. Как я сумел из него выпасть, полярный лис его знает. Может сам кузнечик от обиды и выбросил, с него станется. Ну, как же, не пустили его к королеве, теперь мстить надо. Ну и ладно. И отомстил. И как герой погиб. Всем ура! И мне отходную. Впрочем, может сработала какая-то автоматика, хотя… Ладно, пока живой, и ладно. А пока я живу, я надеюсь, ибо она умирает последней, сначала дохнет тот, кто надеется, а потом уже она.
А планета-то неплохая. Можно сказать, симпатичная, я бы на такой немного пожил, потому что землю напоминает прямо до боли в сердце. И наверняка монстров разных нет как на других планетах, все тихо и спокойно. Живи себе и радуйся. Вот как у нас на Земле. Правда, у нас так хорошо было, пока капитализм не придумали. А как придумали, так всем хреново стало. Был лес? Не стало. Взяли, вырубили, а деньги пропили. Был город? Не стало, войну устроили, все развалили. Был чистый воздух? Настроили химических предприятий, которые полиэтилен и другие пластики начали выпускать. Воздуха не стало, а всю землю и всю воду загрязнили полиэтиленовые пакеты, и ведь не разлагаются они. Капитализм придумал такие дома, которые ураганы уносят, интернет, ГМО и многое еще другое, что уничтожает человечество. Почему интернет уничтожает? Так все знакомятся на сайтах, там и переписываются, а чтобы размножатся, надо встречаться, за руку держаться или там еще за что-то.
Впрочем, куда это меня понесло? Сейчас еще немного полежу, воздухом чистым подышу и благополучно сдохну, и никто не узнает, где могилка моя. Да и могилки не будет, звери сожрут. Ну и ладно, хоть в этом будет от меня польза напоследок.
И тут я услышал стук копыт, причем копыт подкованных, что тоже понятно, по булыжнику не походишь без железной обувки, враз копыта откинешь. Я заворочал головой, но ничего не увидел, потом стук копыт оборвался где-то со мной рядом и надо мной склонилась милая такая девичья русоволосая головка, естественно с голубыми глазами.
— Тять, а тять, — произнес нежный голос, — а нам в хозяйстве демоны не нужны? А то тут вот валяется один, неприбранный, никому не нужный.
— Демон? — Девичья голова исчезла, и на ее месте появилась голова бородатого мужика. — Какой-то он не очень потребный демон, смотри, даже двинуться не может, только глазами зыркает и что-то сказать хочет.
— Пить! — прошептал я и добавил. — Пива…
— Пить хочет, — прокомментировал еще один голос, бородатая голова исчезла, появилась еще одна, мальчишечья. — А демона Мила больного нашла, такой долго не проживет, да и слабенький он какой-то, видать, молодой. Не надо нам его с собой брать, квелый он, а зенки у него так и бегают, да еще пива прости. Не… нам такого не надо.
— Тять, а давай его все равно возьмем с собой, — сказал девичий голос. — Если до деревни доживет, то его наша бабка Аксинья быстро на ноги поставит, а он нам потом отработает. Слышала я, что демоны желания самые сокровенные исполняют, вот мне и хочется, чтобы мое одно исполнил.
— Желанье — это хорошо, — ответил мужской голос, — а нежеланье плохо. Конечно, вроде как мы ничего не теряем, если его с собой возьмем. Сдохнет — Трезору мясо будет. А выживет, найдем чего с него спросить. А желанье я твое знаю насчет Всеслава из соседнего села, не сбудется оно.
— А вдруг сбудется? — девушка снова появилась в моем поле зрения и начала мне подмигивать. Так и не понял, чего это ей надо стало. — Демоны, они же власть имеют над миром. Прикажет, и никуда Всеслав не денется, влюбится и женится.
— Так то оно так, — пробормотал мужик, — да только еще никому не помогло выполнение таких желаний. Ну да ладно, Трезору тоже что-то надо кушать, а жрет он много, так что демон ему будет в самый раз. Ну а выживет, работу найдем, а не только твои глупые желания выполнять. Митька, демона за ноги бери, там оно полегче будет, я за спину, так и потащим. А ты, Мила, поближе телегу поставь. И еще, Митька, место ты это запомни, завтра сюда съездим еще раз, видишь, в лесу повозка демона горит, к завтрашнему все потухнет, вот мы и посмотрим, чего тут есть. Может, что полезное для хозяйства найдем.
— Так я сразу запомнил место, тятя, — ответил мальчишеский голос. — А чего тут запоминать, посчитай по дорожному камню и найдем.
— И то верно, — хмыкнул бородач. — Ну, берись, потащили демона к телеге.
Меня взяли, подняли, пронесли метров пять и бросили на что-то твердое, покрытое сеном. Хорошо так бросили, душевно, так что я сразу сознание потерял. Очнулся уже вечером. Лежал я на полу в просторной горнице, а надо мной склонилась какая-то старушка божий одуванчик. Глаза голубые, лицо морщинистое, коричневое от загара, руки грубые, к работе привычные, а улыбка добрая, к себе располагающая.
— Демон, ты по-нашему лопотать-то умеешь? — спросила она, увидев, что у меня глаза открылись. — Если умеешь, моргни одним глазом, лучше левым, если нет, то правым.
— Умею, — прохрипел я. Кстати, я сейчас только понял, что умею говорить и читать на том языке, на котором говорят эти люди. И даже сообразил почему, меня же в медкапсулу засовывали, чип ставили, а после него я ампов понимать начал, выходит, мне не один язык вставили, потому что я и паучиху понимал, и королеву роя. — Пить хочу!
— А вот орать на меня не надо, — осуждающе покачала головой старушка. — Тут это тебе не лес, орать он вздумал, ишь. А пить я тебе не дам, у тебя внутри все отбито, надо подождать, пока заживет, а то вода как разольётся по чреву твоему, так ты и помрешь.
— Пить, — прошептал я. А мысль мне понравилась, как вода польется с моего разорванного желудка прямо на мрак, что во мне живет, так он, может, что и сделает? — Может и не польется.
— Упрямый какой, — фыркнула старушка. — Ишь, что придумал, одно слово — демон. Думаешь, что умрешь? Так не сможешь же. Раз тебя призвали, то не кончишься, пока желание призывателя не выполнишь, только мучиться сильно будешь. Так давать?
— Да, — прошептал я и в мои губы уткнулся край глиняной кружки. Ох, и вкусная вода была у бабки, словами не передать. Пил я долго, пока не напился, и ничего с моим чревом не произошло, что мне даже обидным показалось. — Пить давай.
— А вот это уже хорошо, — покивала Аксинья. — Раз воду попил и хуже тебе не стало, значит, повреждений в чреве твоем нет. Получается, только позвоночник отбил. Но это дело поправимое. Трофим в город поехал, мага костяного привезет, он тебе враз все срастит. Это не чрево, с чревом возни много. Там же в чреве много всего, и кишки, и желудок, печенка опять же, а кости они кости и есть, раз и срастил. Я, конечно, костями не занимаюсь, у меня квалификация не та, но чрево могу травками напоить. Напоить?
— Нет, пить уже не хочу, — покачал я головой. — Есть хочу.
— Вот что за демоны пошли, — сокрушенно взмахнула руками старушка. — Только напоишь, как они сразу жрать требуют, а как пожрут, что начнут просить, а? Скажут, бабу подавай? А где я ее возьму, сама-то старая уже. Так тебе, демон, пожрать или бабу?