Я посмотрел в глаза кошек и понял, что перед нами находятся очередные разумные твари, и подумал, что возможно эта планета такой же полигон для генетиков, как и наша Земля. Мало кто знает, что на нашей планете кого-то только не создавали. И кентавры бегали, и змеелюди с драконами носились, и всякие там горгоны с минотаврами, разные львы с крыльями водились, горгульи над головой, кого только эти психи не придумали. Тогда даже пришлось в Греции создавать борца против расплодившихся мутантов, мы его знаем под именем Геракл. А был еще Египет, там тоже много кого только не создали, и псоголовые бегали, и шакалоголовые, и сфинксы бродили, и летали птицы с телом человека, а головой орла. А еще была Индия с целым выводком ламий — их даже продавали за золото, каждый правитель хотел иметь женщину-змею в своем гареме, а их бог с головой обезьяны, да мало ли еще всяких было.
Я вздохнул и сделал шаг вперед. Мия ойкнула, но я не обратил на это внимания, у меня внутри родилось ощущение, что я делаю все правильно. Я дошел до своего мешка, открыл его, ссыпал в него пищевые кубики, надел освободившуюся куртку, мешок забросил за спину, сделал два шага назад, чтобы видеть обеих кошек и произнес:
— Что будем делать дальше?
Одна из кошек сделала шаг вперед и обнюхала меня, недоуменно пожала плечами, потом кивнула второй, та тоже приблизилась и обнюхала меня.
— Древний? — услышал я странное шипение, которое в моей голове преобразовалось в слова.
— Предположим, — подумал я в ответ.
— Прости наших детей за их глупость, — прошипела та, что слева. — Они напали на тебя и понесли заслуженное наказание, ты убил многих из нашей семьи. Сегодня мы пришли, чтобы понять то, что здесь произошло, и если будет нужно, то извиниться. Извини нас, наши дети не знали твоего запаха, поэтому вели себя так неразумно. Мы сами только сейчас поняли, кто принес так много горя нам. Мы виноваты, ты можешь убить нас или наказать так, как считаешь нужным. Мы готовы принять твой гнев на себя, но не убивай больше наших детей.
— Ладно, — согласился я. — Не буду. Но мне нужно сопровождение и охрана, чтобы добраться до нужного места.
— Мы пойдем с тобой, — прошипела та, что слева. — Вся стая будет рядом. Дай нам немного времени, чтобы мы собрались все вместе.
— Жду, — коротко ответил я и повернулся к Мие. — Надеюсь, надолго вы нас не задержите.
Девушка стояла с открытым ртом и, по-моему, даже боялась дышать, вряд ли она могла слышать наш разговор, и точно вряд ли сумела бы перевести то, что говорили кошки, поэтому для нее все было странно. Для меня же нет, я уже встречался с разумными зверями, и уже давно понял, что техническая цивилизация не самая крутая в этом мире, хоть ее представители ведут себя так, словно они управляют галактикой и вселенной. Технари считают, что если они могут уничтожить планету, то они самые умные. Но ломать не строить, ты попробуй что-то создай равноценное любому божественному творению, вот тут и начинаются проблемы. Либо получаются уроды, либо что-то насквозь отвратительное, вроде Мии, голова девочки в качестве искина.
Глава шестнадцатая
Кошки рассматривали меня, а я их. Однако, красивые звери, хоть и страшные. Шкурка мягкая, пятнистая, черная с коричневыми пятнами. Рост вполне себе приличный. Каждая из них, выпрямившись, будет равна мне по росту в холке, голова равна бычьей башке на земле. Глаза умные, фиолетовые, внутри горят красные огоньки. Когти большие, сантиметров пятнадцать, прячутся в подушечки как у земных кошек. Клыки немалые, не меньше когтей по размеру, наточены остро. Такими зубками можно любого быка порвать за полсекунды.
Весят, думаю, эти милые зверьки немало. Если такую кошечку направить против нашего земного льва, то я поставлю на кошку, потому что она порвет его как грелку за минуту, он для нее мелковат будет, да и тигра тоже прибьет без проблем. Сожрет и слона. А вот белый медведь будет почти равен по размерам и весу, но тоже не победит — кошки явно сильнее и быстрее. Ну и ладно, мне с ними не сражаться. Я их вчера немало побил, потому что человек и звучу гордо, а еще потому что не совсем человек, а мутант, но об этом думать не буду. Не хочется, потому что и мне досталось.
Мертвых тушек тех, кого я вчера побил, нигде нет. Только кровавые пятна на брусчатке напоминают о вчерашней битве. Выходит, убрали или сожрали, что тоже вполне вероятно. В дикой природе все просто, там не различают мясо по сортам и по принадлежностям, мясо — это просто мясо. Лишним не бывает. А тут и охотиться не надо. Готовая тушка. Слово «каннибализм» тут никому не знакомо. И это, наверное, правильно. Человек придумал столько разных глупостей, табу и ограничений, что сие не есть хорошо.
— Мы готовы, — громко прошипела одна из кошек, выгнув спину и царапая брусчатку когтями. — Куда отправимся?
Я перевел девушке вопрос, а она махнула рукой в сторону голубого солнца. То есть нам туда. Мия в качестве компаса мне тоже нравится, да и красивая она, иногда так, как сейчас, словно облитая светом, что даже дух захватывает. Я повернулся к кошкам, чтобы объяснить зверям, куда мы отправимся, но их уже не было на прежнем месте. Исчезли. Шустрые особы. Только глубокие царапины на брусчатке напоминали о том, что они здесь только что сидели. Ну и ладно, я не расстроился, не хотят слушать, как хотят, а нам все равно нужно идти, иначе с этой планеты я никогда не уберусь, здесь и сдохну, несмотря на всю свою регенерацию.
Я улыбнулся девушке и заковылял в указанном направлении, чувствуя себя с каждой минутой все лучше, слабость, слава богу, постепенно отступала, хотя внутри все еще подрагивало и как-то екало. Вот и стали мы на день взрослей, и пора настает, мы гоняли вчера голубей, завтра спутников пустим в полет. Господи, как примитивно. Спутники, орбитальные станции в виде пустых труб. Ни гравитации, ни нормальных условий для жизни. Ладно, не мне сейчас об этом думать, я уже не совсем житель земли.
— Почему эти звери с тобой разговаривают и тебя слушались? — девушка догнала меня и пошла рядом. — Что в тебе есть такого, что я не вижу и не понимаю?
— Даже не знаю, что ты видишь, а что нет, — честно ответил ей я. — Могу сказать только одно, со мной в жизни происходило множество различных неприятных событий, многие из них кардинально меняли меня. Я уже давно не тот человек, которого похитили ампы с родной планеты, чтобы использовать в качестве космического раба-шахтера. Я изменился, и очень сильно.
— Все меняются, — заметила Мия. — Я тоже изменилась, но меня эти кошки хотели порвать на куски, а тебе поклонились.
— А ты не учитываешь тот фактор, что я все-таки существо мужского пола, так сказать, самец? — хмыкнул я. — Кошки-самки почуяли во мне мужское начало, я им понравился, и они высказали мне своей уважение. Как тебе нравится такая незамысловатая версия?
— Сомнительная она, — отрезала девушка. — Ты мог им понравиться только в качестве закуски и бесплатной еды, а как самец ты не представляешь для них абсолютно никакого интереса, размеры у тебя не те, и так тоже, не хихикай. Ну и, понятное дело, запах у тебя другой. Форма, цвет, шкура отсутствует. Хоть спаривание с другими видами и предполагается в природе, но на самом деле оно происходит только с теми особями, которые близки по самкам геному, так что к тебе это никак не относится, можешь не придумывать себе разные версии на тему, какой ты крутой кошачий любовник. Это не так. Что-то другое их в тебе привлекло.
— Ревнуешь меня? — спросил я. — С первого раза угадал?
— К кошкам не ревную, — покачала головой Мия. — Я видел, как они на тебя смотрели, как сексуальный партнер ты их совсем не устраивал, а вот к кому-нибудь другому может и приревную, но тогда берегись, я девушка тихая и скромная, тихо закопаю, скромно отпраздную.
— Ну вот, — я сделал вид, что обиделся. — Чуть что, сразу меня в расход, а где женское понимание? Где любовь, наконец?
— Я тебя предупредила, — зловеще улыбнулась девушка. — А могла бы ничего не говорить. Вот когда предупреждают, это и есть любовь, то есть забота о ближнем своем, то есть моем, ты меня понял, самец бесхвостый?
— Я понял тебя, моя милая и хорошая, — ответил я, усмехнувшись. — Теперь сто раз подумаю прежде, чем тебе изменить, и потом изменю, еще долго думать буду об этом, вспоминать, переживать…
— Потом уже не будешь ни о чем думать, — усмехнулась Мия. — Нечем будет. Оторву все, в том числе и то, чем так гордятся разные самцы.
— Понятно, — засмеялся я. — И ты меня напугала, теперь мне очень страшно. Я после таких слов тебя всегда бояться буду.
— Бойся, мой герой, — девушка прижалась ко мне, обняла и поцеловала так, что я едва не кинулся ее раздевать, только ощущение, что за нами следят, как минимум с трех сторон, меня остановило. Я хоть и понимал, что кошкам все равно, а не мог при них, хоть это и, наверное, глупо. Жить и любить нужно сейчас, завтра, возможно, это станет невозможно или того хуже, пропадет желание. Тот, кто не понимает этого и оставляет все на потом, обычно горько расплачиваются. Что такое жизнь? Мгновение! Оглянуться не успел, как уже старик, и тебе ничего не нужно от противоположного пола. Все требуется делать в свое время, именно таких людей любит бог, ну и девушки, конечно. Не надо заморачиваться. Жить надо сейчас, завра может не быть. — Но помни, я рядом и всегда слежу за тобой.
— Учту, — фыркнул я, обнимая ее и прижимая к себе. Как жаль, что надо идти дальше, и что сейчас не вечер, тогда бы она у меня совсем иначе заговорила, но ничего не поделаешь. — И буду помнить.
Шли мы не быстро, потому что я еще не восстановился до конца, и каждый шаг давался мне с немалым трудом, правда, девушке я старался это не показывать. Зачем? Я мужчина, это мои проблемы, зачем в них посвящать других. Я шел, глядя по сторонам и размышляя о том, что мне дала так восхвалённая искином регенерация? В принципе, мало чего. Как жила боль внутри, так и осталась, как слабость была, так и не ушла никуда. Да, я не умер от многочисленных ран, но это не факт, что в следствие геноинженерии, может просто организм у меня такой. Да и не думал я, что будет так больно заново возвращаться в этот мир. Вот скажите. Зачем мне это? Ведь вполне себе мог умереть и освободиться. Лежал бы себе в кошачьих желудках и наслаждался покоем. Ну, как бы лежал, мертвый, конечно, кусками.