И заключать дружеские отношения с ними, услышала Ирэн его невысказанные слова. И пожалела, что у нее нет лишней булавки, чтобы воткнуть ее в Вейла. А может и в Кая, который не помогал ей, а только мешал.
– Стандартная процедура рекомендует нам также воздерживаться от гонок в общественных цеппелинах, – решительным тоном проговорила она. – Брадаманта должна была объяснить вам все это. Быть может с ней вам и следовало работать с самого начала. – Да. Брадаманта никогда не связала бы себя настолько с этой реальностью. – И я совершенно не понимаю, почему эта ваша, э-э… провидческая способность указала на нас, а не на нее. Работая вместе с ней, вы, возможно, вышли бы на след гораздо быстрее.
Вейл невозмутимо смотрел на нее.
– Все эти слова не объясняют вашей способности управлять разумом людей.
– Ну… – Ирэн задумалась. – Когда, пользуясь Языком, я приказываю чему-то сделать нечто, противоречащее его природе, вселенная сопротивляется. Именно поэтому чучела скоро вернутся в свое привычное состояние. Надеюсь, инспектор Сингх с этим разберется. Приказать замку открыться довольно просто – это действие заложено в его природе. Куда труднее заставить предмет вести себя неестественным образом.
– Например, оживить чучело, – кивнул Вейл.
– Ну, это лишь отчасти неестественно, – проговорила Ирэн. – В конце концов, чучела когда-то были живыми. Я не могу заставить дом подпрыгнуть и обрушиться на кого-то, но могу приказать одной черепице высвободиться и соскользнуть… Вы меня понимаете?
– Это мне понятно, – проговорил Вейл, явно заинтересованный, но уже теряя терпение. – Но повторю еще раз: как все это относится к управлению чужим разумом?
– Я могу приказать человеку подумать, что он видит совершенно не то, что есть на самом деле, – сказала Ирэн, пожалев о том, что английский язык совсем не подходит для таких разговоров. – Проблема в том, что вселенная сопротивляется таким приказам, как и тогда, когда предмету приказывают совершить несвойственное ему действие. Разум личности, на которую совершено воздействие, начинает сопротивляться, и сопротивляется, пока… – Она умолкла. – Хорошо, одним это удается лучше, другим хуже, но в целом результаты не вдохновляют. Так меня учили. Однако я действовала другим путем, и результат продлится не столько, сколько продлились бы чары. – Она была совершенно уверена, что миссис Дженкинс не может ее услышать. Во всяком случае, надеялась на это. – И в данный момент разум уже подсказывает миссис Дженкинс, что подобающего разрешения на полет она не видела. И когда свидетельство ее разума перевесит мой обман, а это будет примерно через час, тогда она вспомнит все. Но, может быть, вы предпочли бы, чтобы я позволила Сильверу догнать нас?
Вейл холодно посмотрел на Ирэн и, не отвечая, принялся разглядывать проплывавшие внизу улицы. Ирэн уперлась локтями в колени.
– Библиотека запрещает нам прикасаться к сознанию людей из этических соображений, но нужно признать, что такое воздействие в принципе очень ненадежно. Как только к объекту воздействия возвращается память, он может сделать исполнение задания еще более опасным. – Ирэн постаралась забыть о том, как сама нарушала принципы этики. Но ведь сама она представляет собой нечто… нечто большее, чем обычная книжная воровка? Или все-таки единственная разница между ней и Брадамантой заключается в том, что Брадаманта великолепно выглядит в черной коже? Гораздо проще представлять себя доблестной хранительницей книг, когда никто не смотрит тебе в глаза и не возражает. – Все сделанное мной ограничивается небольшой и кратковременной заплаткой на ткани реальности. – Она посмотрела на Вейла. – Я поступила так, потому что не видела другого выхода, мы отчаянно торопились. Вы сами это видели.
– В самом деле? – Вейл отвернулся.
Ирэн приподняла бровь, хотя он и не смотрел на нее.
– Вы, вероятно, не думаете, что Альберих угрожает вашей жизни или общественному порядку, – произнесла она.
– Этот тип попытался убить меня, – все-таки признал Вейл.
– Он будет представлять угрозу для всех вас, пока книга будет оставаться в этой реальности, – продолжила Ирэн, почувствовав, как Кай слегка сжал ее плечо в знак поддержки. – Как только книга исчезнет отсюда, они с Сильвером перестанут соперничать из-за нее.
– Вряд ли вам стоит волноваться насчет Сильвера, мисс Винтер, – заметил Вейл. – И я не могу понять ваш интерес к какой-то одной реальности, ведь вы можете развлекаться во множестве миров. Зачем мы вообще нужны вам – только как источник книг?
Ирэн почувствовала, что краснеет от гнева и смущения. Слова Вейла задели ее – в них было зерно неприятной истины. Действительно, она находится всего лишь в одном из альтернативных миров и ищет всего одну книгу.
– Я пережила здесь несколько покушений на мою жизнь: на меня нападали киборги-аллигаторы, меня едва не утопили в Темзе, с моей руки содрали почти всю кожу, меня травили кураре и лечили стрихнином, меня преследовали оборотни и огромные роботы. Неужели вы считаете, что я могу легкомысленно относиться к вашему миру, сэр?
– Напротив, сударыня. Я считаю, что вы воспринимаете нас чрезвычайно серьезно. И подобное сочувствие требует серьезной причины. Но подумайте сами… – Качнувшись назад, Вейл прислонился к стенке кабины. – Передо мной женщина и ее помощник, готовые на все, чтобы добыть одну-единственную книгу. Я был свидетелем того, как вы угнали цеппелин, чтобы достичь этой цели. И я спрашиваю себя, мисс Винтер: как далеко вы готовы зайти?
Чудесно. Сначала Брадаманта высокомерно осуждает ее за то, что она не зашла слишком далеко, а теперь Вейл видит в ней образцовую представительницу криминального подполья.
– Я всего лишь хочу выполнить порученную мне работу, – сказала она. – Я в долгу перед Библиотекой.
– Но соблюдает ли ваша Библиотека какие-нибудь законы? – спросил Вейл. – Она заключила со всеми мирами договоры, позволяющие ей красть книги? Существуют ли для этого какие-то основания, кроме ее собственных интересов? Хотелось бы знать, существуют ли основания, которые могли бы заставить меня уважать это ваше заведение и его служителей.
Ирэн упрямо подняла подбородок.
– Скажите, пожалуйста, какие законы я успела нарушить?
– Пока никаких, – ответил Вейл. – Во всяком случае, из тех, о которых я знаю.
И в его голосе явно слышалось, что он уверен: никакие законы ее не остановят.
Неужели? Впрочем, это будет зависеть от того, о каком законе идет речь. Ее тело гудело, как провод под напряжением – наверное, результат смешения двух отрав.
– Я не собираюсь причинять вред вашему миру, – тихо проговорила она, опустив голову. – Мне нужна одна-единственная книга.
Она ощущала на себе всю тяжесть осуждения, переполнявшего взгляд Вейла.
– И поэтому мы должны лететь на другой конец Лондона, обманывая пилота, подвергая опасности и ее, и себя? Только потому, что вам нужна эта книга?
– Подумайте, прежде чем говорить, – негромко посоветовал Кай.
Вейл пожал плечами.
– Я задаю мисс Винтер вопросы, на которые у нее должен быть ответ – если, конечно, он существует. Но если нет, тогда, быть может, вам следовало бы подумать о том, кому вы служите. Зачем нужна ваша Библиотека, если она требует таких жертв?
Ирэн заставила себя встать.
– Спасибо, Кай, но защищать меня незачем. И в качестве ответа на ваш вопрос, мистер Вейл, я намереваюсь добыть эту книгу. Не только потому, что она нужна Библиотеке, но еще и потому, что за ней охотится Альберих, а он гораздо опаснее, чем я. – Она испепелила Вейла взглядом. – А вам не приходило в голову, что помимо попытки убить нас троих, он уже кое-кого убил? Библиотекари, люди, которых я знаю, хотя вы и незнакомы с ними, даже представления не имеют о том, что он мог натворить в вашей реальности. И если я не унесу отсюда книгу, он, скорее всего, снова будет убивать. И если я не попаду в Британскую библиотеку, тогда… – Мысли ее наконец догнали слова и она договорила: – Тогда он убьет Брадаманту.
Вейл фыркнул:
– Эта женщина вполне способна постоять за себя.
– Возможно, – согласилась Ирэн. – Но дело не в этом. Я не могу допустить, чтобы она просто так вошла туда, и… – Она подумала о Доминике Обри и поежилась, попытавшись представить, как его кожа попала в этот горшок. Она не могла позволить, чтобы нечто подобное сделали с другим человеком. – Можете думать обо мне все, что угодно. Я хочу спасти Брадаманту, и не чувствую за собой никакой вины в том, что сделала ради этого.
– Вот как. – Шагнув вперед, Вейл протянул ей руку. – В таком случае, мисс Винтер, я полагаю, мы можем продолжить сотрудничество.
Ирэн едва не произнесла «Да ну?» – но это было бы очень бестактно.
– Но вы только что сказали…
– Тише, сударыня, – проговорил Вейл. – Я понимаю, вы такой же опытный агент, как и ваша отсутствующая здесь коллега. И потому хотел убедиться в том, что в вас есть и нечто большее. Если Библиотека пользуется услугами таких людей, как вы, тогда, полагаю, это в некотором смысле оправдывает ее существование.
– Прошу меня извинить… – начал Кай.
– Следуя полученному приказу, вы исполняли свой долг. Ни от одного мужчины не следует ожидать большего, – ответил Вейл. – Но мисс Винтер ваш командир. И истина должна была исходить от нее.
Заработав это очко, Ирэн ощутила забавную смесь эмоций, включавшую в себя и ярость. Как посмел он оценивать этику, которой она следовала, с таких заоблачных высот? Как посмел он судить ее? Она глубоко вздохнула, прогоняя гнев вместе с любыми, способными прийти ей на память оправданиями. Вейл должен самостоятельно принять решение. Она должна это понять. Тем не менее, ей было обидно.
Протянув руку, она ответила на его рукопожатие.
– Благодарю. Ваше мнение важно для меня.
Шагнув к ним, Кай накрыл их руки своей.
– Вместе мы победим Альбериха и спасем Брадаманту. Хотя сам я, учитывая, как подло она предала… – Перехватив яростный взгляд Ирэн, он совершил над собой усилие и произнес: – Слушаю и повинуюсь.