— Дмитрий Валентиныч, только сообщи Москвичову скорее, а то ЮАН уйдет. Думаешь, он будет засиживаться у Ма Бейкер? — Иван выскочил из машины и побежал по коридору в поисках хирургической смотровой. Народу в отделении было много. Он, подскочив к регистратуре, вцепился в оформляющую кому-то историю болезни медсестру.
— Девушку, фельдшера «скорой» привезли с ножевым! Где она?
— А вы ей кто? — спокойно, не отвлекаясь от записи, спросила медсестра.
Иван готов был задушить ее.
— Я ее напарник, смену сдавал, она поехала на вызов, — терпеливо объяснил он, но голос дрожал, — а ее в подъезде порезали за наркоту. Ну, где она?
— Она, наверное, еще в операционной. У вас есть какие-нибудь документы? Паспорт ее?
— Нет, — ответил Иван, — я могу только продиктовать ее данные, а паспорт привезут завтра.
— Ну, продиктуйте, — сказала медсестра и выложила клок бумаги, — а лучше запишите, а то водитель, который ее привез, только фамилию и имя назвал, ни адреса ее не знает, ни отчества, ни даты рождения.
Иван на выданном клочке написал: Шкребко Людмила Михайловна 1968 гр, и адрес Люси, где она жила у тетки.
Медсестра забрала бумажку.
— Телефон родственников есть?
— Тетя у нее, но пока звонить не надо.
— Как не надо? А если хоронить? Кто вещи привезет?
— Тьфу на вас! — крикнул Иван и побежал к смотровой хирургов.
Хирург, узнав, что Иван хочет расспросить о напарнице, отложил все дела, взял Ивана за руку и увел в тихую комнатку.
— Ты с ней на одной бригаде? — спросил он, поняв, что Ивана уже трясет от волнения.
— Да, я дорабатывал на дневной, а она открыла ночную. Ей дали вызов, — Иван чуть не сказал, что карту дали ему, — в соседний район. Я узнал, что ее зарезали, как вернулся.
— Понятно, — спокойно говорил хирург, — теперь слушай. Люсю твою резанули в поясничную область тонким лезвием, вероятно, повреждена правая почка. Водитель ее нашел спустя пять или десять минут от получения травмы и не стал вызывать. Хватило ума, отнес ее в машину и сам привез сюда. Если бы пролежала полчаса — умерла бы от кровопотери. А так он долетел очень быстро. Она при осмотре была еще в сознании, но, по — моему, несла какую-то ерунду. Какая-то, Ма Бейкер…
Иван понял, он так и думал, что на Люсю напали ее детки.
— А имен она не называла? Наиль, Салим, Рушан?
— Нет, по — моему, нет. Развивался геморрагический шок, поэтому ее взяли в операционную. Сейчас, наверное, уже почку удалили. Кровь у нее редкая. Я заказал четыре дозы, в нашем отделении нет, но вроде бы нашли, везут со станции на улице Поликарпова.
— Какая?
— Первая, резус минус.
— У меня такая, — сказал Иван. — Куда мне пройти?
— Пока никуда, — объяснил хирург. — Вот тебе телефон реанимации, позвони утром, скажи про кровь, тебе все объяснят. А пока работай спокойно. Девушке твоей повезло, что водитель ее нашел сразу.
Иван мрачно смотрел в сторону. Хирург не понимал истинной причины его подавленности.
— Нам остается ждать и молиться. — Сказал он и поднялся, — в церковь зайди, свечку поставь и подай записку о молитве, если сам не знаешь как.
Иван тоже встал.
— Я атеист.
Хирург развел руками.
— Твое дело, а я от любой помощи не отказываюсь, в том числе и от Божьей.
Иван не нашел что еще сказать. Он молча направился к машине Белякова. Тот появился рядом и произнес спокойно:
— Сейчас перегрузим вещи из машины Сокола, его забирают на составление фоторобота. Это еще часа два или три. Я поработаю с тобой. В машине расскажу, что удалось узнать.
— Надо позвонить на подстанцию, доложить, что бригада на линии.
— Не думаю, что это хорошая идея. — Беляков отпер двери в рафике. — Мы же планировали тебя спрятать прямо сейчас.
— Планы изменились, — жестко сказал Иван. — Люся узнала нападавших.
— И кто они?
— Дети Ма Бейкер.
— Ты был прав, выходит?
— А что сказал Москвичов?
— Он послал наружку к квартире мамаши. Пока только это. Но я сообщу про опознание.
— Поедем на подстанцию, — сказал Иван.
— Звонить не будешь?
— Не буду. Хочу поговорить с заведующим.
Иван успокоился. Или ему казалось, что он успокоился, но в голове вдруг стало пусто и ясно. Все вопросы исчезли. ЮАН перешел черту. И должен ответить.
— Почему ты думаешь, что он там?
— Чувствую. Объяснить не могу.
Интуиция подсказывала, что ЮАН только на подстанции сумеет обеспечить себе алиби, и он приедет наверняка. Только на подстанции он сумеет получать всю текущую информацию, потому что там телефон и туда все звонят. А значит он, как паук сядет в своем кабинете и будет держать в руках нити.
А еще крепло ощущение, что ЮАН должен быть в панике, потому что все пошло не так и он отчаянно нуждается в информации.
Как только Беляков подкатил к входу, Иван выскочил из кабины. Диспетчер его увидела и крикнула вслед:
— Двадцать первая! Где тебя носит?
Иван притормозил, обернувшись.
— Я в Склифе был, у Люси.
— Я ставлю вас на линию?
— Не знаю, мне надо с заведующим поговорить, он тут?
— Да, сидит у себя. Так что мне с вашей бригадой делать?
— Подожди.
— Вам дежурство не зачтут!
— Подожди! — повторил Иван и помчался на третий этаж.
Он еще в коридоре нажал на поясе кнопки записи на плеере и влетел в кабинет заведующего без стука.
ЮАН сидел за столом и листал ежедневник — органайзер, какие-то листы выдирал и рвал в мелкие клочки.
— А это ты, — без удивления произнес ЮАН.
— Не ждали?
— Чего пришел?
— Поговорить.
Иван, зная любовь ЮАНа к рукопашным разборкам, присел на стул у двери.
— Зачем вы хотите меня убить? Кто вам меня заказал? Из-за вас чуть не погибла Люся! — выпалил он.
ЮАН не отреагировал на вопросы, даже не усмехнулся.
Он перелистал органайзер, в котором оставалось еще сотни полторы листов, и вдруг резким движением оторвал блок от пластиковой обложки, а потом также порвал весь блок пополам, сложил и еще раз уже с натугой еще раз пополам.
Иван наблюдал за ЮАНом и вдруг его осенило. Он вспомнил странные реплики мужчин в особняке Маркевич.
— Все уже известно, господин Кожемяка! Поэтому вы и зачищаете хвосты? Думали, если меня уберете руками сынков ма Бейкер, то еще один хвостик зачистите? Какой уголь возят курьеры?
— Ты умнее, чем я думал. — ЮАН поднял взгляд на Ивана. — Не боишься, что придушу сейчас? Прямо тут?
— Нет, — честно сказал Иван, — к вам уже едут, и вам не стоит усугублять свою вину еще и собственноручным убийством, раз чужими руками не вышло?
До него вдруг дошло, но он сам не мог поверить в собственную догадку. Уголь — углерод, углерод — алмаз! Вот что возят курьеры! Алмазы и деньги за них.
ЮАН усмехнулся.
— Не повезло нашей обезьянке, но ты сам виноват, зачем ей отдал карту?
— Что возят ваши курьеры? — спросил Иван. — Ведь вы машины скорой для этого используете? Чтобы без помех перегонять товар через Москву. Алмазы?
ЮАН не ответил. Выдержке его Иван опять позавидовал. Он еще что-то достал из стола, положил перед собой.
— Вот что я обнаружил в твоей сумке, а сейчас такие же там обнаружит наряд милиции, Тупицын, который я вызову минуты через три. После укола.
Иван увидел никелированную коробочку с наркотиками.
— Но эту коробку нарики забрали у Люси! — выкрикнул он, — как она попала к вам?
— Это не важно как, важно, что вы, Тупицын, однажды изгнанный с подстанции за мухлеж с наркотиками, не бросили своей привычки и активно их списывали для продажи или для собственных нужд. — ЮАН достал шприц, ампулу с морфином и набрал шприц, — что и покажет анализ вашей крови. А свидетелей, которые подтвердят вашу наркозависимость, я найду.
Он вышел из-за стола.
— Я буду сопротивляться, Юрий Александрович! — Иван вскочил и принял стойку.
— Это, всегда пожалуйста, — ухмыльнулся ЮАН, — сколько надеешься продержаться? Видел, что я с ежедневником сделал?
Иван вспомнил свой третий юношеский по боксу и старался уклониться от левой руки ЮАНа, которой тот пытался ухватить его за шею. Он понимал, что к двери приблизиться ему ЮАН не позволит и будет гонять по кабинету как суслика.
В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет шагнул Линдер.
— Юрий Александрович, я спросить хотел… — он увидел Ивана в стойке и ЮАНа со шприцем, и голосом дурашливого парня из фильма «Добро пожаловать или посторонним вход воспрещен» спросил: — А чего это вы тут делаете, а?
— Как вы некстати, Саша, — сказал ЮАН, разворачиваясь к Линдеру и нанося ему с левой неожиданный удар в голову, от которого череп мог бы расколоться.
Иван понял, что кулак заведующего направлен Линдеру точно в правый висок.
Но Линдер вдруг оказался на полкорпуса ниже, а ЮАН охнул и согнулся пополам от дикой боли.
Иван увидел, что Сашка использовал прием Ван — Дамма, то есть быстро сел на шпагат, отчего чугунный кулак заведующего пронесся по его волосам, и кулаком со всей дури врезал ЮАНу в пах.
От удара заведующий побледнел, глаза чуть не выскочили из орбит, он хватал ртом воздух и упал, скорчившись даже не имея сил что-то сказать, он стонал через нос.
— Чак Норрис, говоришь? Не слишком эффектно, как ногой в голову, зато эффективно, — подмигнул Ивану Линдер. — А вот мы сейчас полечим от болевого шока. Набери еще! — Он забрал из ослабевших пальцев ЮАНа шприц и всадил ему в шею морфин, пустой шприц кинул Ивану.
Иван набрал вторую ампулу, на этот раз омнопон, но передать не спешил.
— Дыхание остановится от передоза! — предупредил он.
— Он и так труп, — ответил Линдер, — зато расколется как миленький. Да, Юрий Александрович? Жить то хочется? А «семья» теперь вас спишет, это к бабке Джуне [38] можно не ходить!
ЮАН, лежащий на полу, еще пытался трепыхнуться и пнуть ногой Линдера в лодыжку, но наркотик, введенный в яремную вену, свалил его уже окончательно.