13 августа шах подписал декрет о смещении Мосаддыка и о назначении премьером Захеди. Упрямый Мосаддык арестовал полковника, который имел несчастье доставить это известие. На улицах возникли беспорядки. Тридцатитрехлетний шах и шахиня (прекрасная Сорейя), покинув свой дворец на берегу Каспийского моря, вылетели на самолете в Багдад.
В течение двух дней хаоса Ким Рузвельт потерял связь с двумя своими главными иранскими агентами.
Тем временем шах добрался до Рима. Туда же на переговоры с ним прилетел Аллен Даллес. Принцесса Ашрафи, привлекательная сестра шаха, пыталась сыграть свою роль в международной интриге, но шах отказался разговаривать с ней.
В Тегеране толпы народа овладели улицами. Они разрушали статуи шаха в отместку за его бегство. Но вскоре оппозиция против Мосаддыка усилилась. Армейские части начали разгонять демонстрантов. Утром 19 августа Ким Рузвельт из своего тайного убежища дал приказ своим иранским агентам вывести на улицы всех, кого только они сумеют собрать.
Агенты направились в спортивные клубы Тегерана и собрали пеструю группу из тяжелоатлетов, борцов и гимнастов. Странная процессия прошла по базарам, выкрикивая прошахские лозунги. Толпа быстро росла. К полудню стало ясно, что события развиваются не в пользу Мосаддыка и ничто уже не может изменить ход событий.
Скрывавшийся Захеди появился на сцене и взял власть в свои руки. Вернулся шах, Мосаддык был отправлен в тюрьму, а лидеры партии «Туде» казнены.
В результате всего этого англичане потеряли монополию на иранскую нефть. В августе 1958 года международный консорциум, составленный из нефтяных компаний западных стран, подписал с Ираном договор на двадцать пять лет на эксплуатацию нефтяных месторождений. По этому соглашению бывшая англо-иранская компания получила 40 процентов акций, группа американских компаний («Галф ойл», «Стандард ойл оф Нью-Джерси энд Калифорния», «Тексас компани» и «Сокони-Мобил») — 40 процентов, «Ройял-Датч Шелл» — 14 процентов и «Компани франсез де петроль» — 6 процентов. Иран получил половину многомиллионных доходов от нефтяных месторождений, перечисленных в соглашении, а англо-иранской компании была гарантирована компенсация в размере 70 миллионов долларов.
Правительство Соединенных Штатов Америки, конечно, никогда официально не признавало ту роль, которую ЦРУ сыграло в этих событиях. В 1962 году после своего ухода из ЦРУ Даллес в выступлении по телевидению прозрачно намекнул на эту роль. Его спросили, правда ли, что сотрудники ЦРУ затратили буквально миллионы долларов на то, чтобы нанять людей для организации беспорядков на улицах, и на другие мероприятия, чтобы разделаться с Мосаддыком.
«Я могу сказать, — ответил Даллес, — что утверждение, будто потрачены большие суммы, является абсолютной выдумкой».
В своей книге «Искусство разведки» бывший глава ЦРУ также намекнул на роль, которую сыграло ЦРУ в Иране. «Сторонникам шаха была оказана поддержка извне», — писал он, не указывая прямо, что она исходила от ЦРУ.
Хотя после переворота 1953 года политический курс Ирана оставался прозападным, мало что было сделано в этой древней стране, чтобы смягчить ужасающую нищету. Доходы от нефтяных богатств Ирана никогда не доходили до народа. За двенадцать лет после 1951 года помощь США Ирану составила всего 1300 миллионов долларов, но большая часть этих средств, по-видимому, пристала к рукам безнадежно погрязшего в коррупции чиновничества Ирана. В 1957 году в отчете комиссии по правительственным операциям палаты представителей отмечалось, что американская помощь Ирану используется настолько плохо, что теперь невозможно сколько-нибудь точно установить, что сталось с этими фондами.
Один из типично иранских скандалов был связан с именем Эсхан Давалу — близкой подругой принцессы Ашрафи. Давалу получила прозвище «принцессы черной икры» за то, что дала правительственным чиновникам взятку, чтобы получить монополию на икру, приносившую ей 450 тысяч долларов в год.
При наличии таких резких контрастов — огромные барыши за икру наряду с ужасающей нищетой населения — Иран представлял благоприятную почву для коммунизма. С помощью головореза Кима невидимому правительству удалось осуществить государственный переворот, в котором оно преследовало политические цели. Было выиграно время, но Соединенные Штаты, по-видимому, оказались неспособными использовать его для проведения столь необходимых здесь социальных и экономических реформ.
1955 год. «Мистер X» едет в Каир
Через два года после операции в Иране Ким Рузвельт оказался на западном берегу Красного моря, где стал участником новых, таинственных событий. 27 сентября 1955 года премьер Египта Гамаль Абдель Насер заявил всему миру, что он заключил с советским блоком соглашение о поставке оружия. Вашингтон не захотел продавать оружие Египту на условиях, выдвинутых Насером, и лидер арабов обратился к Востоку.
Эта новость взволновала Вашингтон, хотя ЦРУ заранее предвидело возможность подобной сделки. Однако это был один из случаев, когда Джон Фостер Даллес не был склонен принимать слишком всерьез сведения, исходившие от его брата.
Государственный департамент и ЦРУ решили послать в Каир Кима Рузвельта для получения достоверной информации. Ким, ставший к тому времени помощником начальника ЦРУ по Ближнему и Среднему Востоку, поехал в Египет и сообщил в Вашингтон, что переговоры о поставке оружия уже завершаются. Фостер Даллес послал ему длинную телеграмму, вновь выразив скептическое отношение к этим сведениям. Ким немедленно отправил резкий ответ, порекомендовав государственному секретарю прочитать газеты, в которых скоро будет опубликовано заявление Насера.
Рузвельт оказался прав. 28 сентября, через день после вызывающего заявления Насера, помощник государственного секретаря по делам Ближнего Востока Джордж Аллен был вызван в кабинет заместителя государственного секретаря Герберта Гувера-младшего. Гувер в тот день исполнял обязанности государственного секретаря, так как Даллес находился в Нью-Йорке.
В присутствии Джорджа Аллена Гувер позвонил государственному секретарю; было решено немедленно послать Джорджа Аллена к Насеру.
Было уже 2 часа дня. Аллен должен был вылететь из Нью-Йорка пятичасовым самолетом, следующим до Парижа. Решение о спешной поездке было объявлено Государственным департаментом всего за три минуты до вылета самолета из Нью-Йорка. Государственный секретарь Даллес, возвратившийся в Вашингтон в тот же день, назвал поездку Джорджа Аллена «всего лишь обычным визитом». В действительности же дело обстояло далеко не так. Джордж Аллен вез с собой письмо от государственного секретаря Даллеса с предупреждением, что соглашение о поставке оружия отдаст Египет в руки коммунистов. Даллес подписал это наспех составленное письмо в Нью-Йорке перед самым отлетом Аллена. Пока Аллен летел на самолете в страну сфинксов, из США по телеграфным линиям полетели сообщения, в которых высказывались предположения, что Аллен везет с собой ультиматум Насеру.
В этот момент Мистер Иран из ЦРУ стал центральной фигурой в закулисных маневрах в египетской столице. Впоследствии в отчетах английских газет говорилось по этому поводу о таинственном американском чиновнике «мистере X». Это и был Ким Рузвельт.
Одна версия событий этих дней изложена Насером в его резкой речи, произнесенной в Александрии 26 июля 1956 года, — в день, когда он захватил Суэцкий канал.
«Когда было объявлено о заключении соглашения о поставке оружия, — заявил Насер толпе, возбужденной его речью, — Вашингтон прислал в Египет своего представителя — Джорджа Аллена…
Один из американских чиновников связался со мной и просил дать ему специальную аудиенцию. Он сказал, что.
Аллен везет резкую ноту правительства США, которая может нанести ущерб Египту и его престижу. Он заверял меня, что эта нота не будет иметь последствий, так как действие ее будет приостановлено, и советовал принять это послание.
Я спросил его: о каком оскорблении египетской нации и ее престижа идет речь? Он ответил, что это послание от господина Даллеса, составленное в резких выражениях. Он был удивлен, как его вообще могли послать, и просил меня сохранять хладнокровие и принять это послание спокойно.
Он заявил, что никаких практических последствий это послание иметь не будет. Он гарантировал это. Я сказал ему: „Послушайте… если ваш представитель явится ко мне в кабинет и скажет мне что-нибудь неприятное, я выброшу его вон“.
Это произошло в начале октября. Вскоре он снова появился у меня и сообщил, что рассказал о нашей беседе Аллену и что Аллен беспокоится, не будет ли он выброшен вон, если придет ко мне вручить послание, и не вышвырнет ли его вон господин Даллес, если он вернется обратно, не передав этого послания».
Джордж Аллен все же посетил Насера и не был выброшен вон. Но в Вашингтоне распространились слухи, что некий «мистер X», высокопоставленный представитель ЦРУ, нанес ущерб политике США, так как сумел проникнуть к Насеру, опередив Джорджа Аллена, и убеждал Насера забыть все, что может сказать ему специальный посланник[23].
А произошло — насколько это можно восстановить сейчас — следующее.
Когда самолет приземлился в Каире, Аллен ничего не знал о той буре, которая была вызвана сообщениями, что он привез ультиматум от правительства Эйзенхауэра.
В аэропорту его ожидала толпа западных и египетских репортеров. Посол Генри Байроуд быстро поднялся в самолет, чтобы предупредить Джорджа Аллена о создавшейся обстановке.
Получив такое предостережение, помощник государственного секретаря стал осторожен в своей беседе с корреспондентами, окружавшими его, когда он вышел из самолета. В толпе Аллен заметил Кима Рузвельта. Он кивнул представителю ЦРУ, но на глазах у публики они держались в стороне друг от друга.
Еще до прибытия Аллена Байроуд и Ким договорились, что, если Аллену откажут во встрече с Насером, это будет непоправимым ударом по престижу США. Поэтому, уединившись в посольстве, Ким Рузвельт, Байроуд и Эрик Джонстон, который вел переговоры о соглашении по ирригации, вместе с Алленом изучили письмо государственного секре