Однако Орехх… какое же преступление он мог совершить? Если подумать, это именно Чудакулли позволил Орехху остаться в университете, и тем самым поставил Думмера в нынешнее неудобное положение. Значит, самым разумным будет… просто двигаться дальше.
— Думаю, у мистера Орехха есть весьма ценные предложения, — осторожно начал Тупс, — которые, несомненно, стоило бы выслушать. Продолжайте, мистер Орехх.
Орехх поднял полный надежды взгляд, и это было подобно восходу солнца. Очень застенчивого солнца, которое боится, что боги в любой момент могут одним ударом швырнуть его обратно за горизонт, но всё же надеется на лучшее.
— Я ценный?
— Ну, э… — промямлил Думмер, и тут заметил, как ему ожесточенно кивает Трев.
— Ну, э, да, похоже на то, мистер Орехх. Вы сделали столь глубокие выводы за такое короткое время. Я потрясён.
— У меня талант к интуитивному постижению ситуаций с высокой неопределённостью.
— Неужели? О. Прекрасно. Продолжайте же.
— Извините, но у меня есть просьба, если вы не против.
"Выглядит как мешок со старой одеждой, а рассуждает, словно теолог на пенсии", — подумал Тупс.
— Просите, мистер Орехх.
— Могу я продолжить работу в качестве оплывальщика?
— Что? Вам этого хочется?
— Да, благодарю. Она не занимает много времени и очень мне нравится.
Думмер взглянул на Трева, который пожал плечами, скорчил рожу и кивнул.
— Но вы разрешили мне попросить кое-что, — напомнил Орехх.
— Я ожидал чего-то в этом роде, — сказал Думмер, — однако с сожалением должен напомнить, что бюджет на этот семестр уже исчерпан…
— О, нет, я не прошу денег, — поспешно вставил Орехх. — Мне всё равно не на что их тратить. Просто я хочу, чтобы в команде был мистер Трев. Он очень скромный, но своими ногами способен творить просто чудеса. Если он будет в команде, вы никогда не проиграете.
— Нет, только не это! — Трев замахал руками и попятился. — Нет! Не я! Я не футболист! Просто пинаю жестяную банку!
— Так это же и есть самая суть футбола, разве нет? — удивился Думмер, которому никогда не дозволялось играть на улице.
— Я думал, изначальная суть футбола — пинать головы врагов? — вмешался бледл Ноббс (не родственник).
Икоц откашлялся.
— Маловероятно, — сказал он. — Если только голова будет в мешке или в железной коробке, но тут возникает проблема веса, потому что голова среднего человека весит не менее десяти фунтов, а следовательно, причинит боль ногам. Конечно, её можно выскоблить изнутри для облегчения, но проблему челюстей это не решает, потому что вряд ли кому-то захочется быть укушенным за ногу. Если кто-то захочет проверить лично, у меня в Департаменте есть парочка голов на льду. Потрясающе, но некоторые люди продолжают завещать свои тела некромантам. Вокруг полным-полно чудаков.
В этот момент глава департамента Посмертных коммуникаций понял, что аудитория утратила нить его мысли.
— Не надо так глядеть на меня, — проворчал он. — Кольцо с черепом, не забыли? Знать подобные мерзости — моя обязанность.
Думмер вежливо кашлянул.
— Мистер… Вроде, так, кажется? Ваш коллега о вас очень высокого мнения. Вы согласны присоединиться к нам?
— Извини, папаша, но я обещал своей старушке-мамочке никогда не играть в футбол. Отличный способ сберечь свою голову!
— Трев Вроде? — вскричал бледл Ноббс (не родственник). — Сын Дэйва Вроде? Он же…
— Забил четыре гола, ага, ага, ага, — прервал его Трев. — А потом умер на улице, под чьим-то вонючим плащом, а дождь смывал его кровь в канаву. Принц Футбола, да?
— Может, нам следует побеседовать немного, мистер Трев? — поспешно предложил Орехх.
— Нет. Нет. Я в норме. Понял?
— Мы о другом футболе говорим, Трев, — успокаивающим тоном заметил Орехх.
— Ага, я в курсе. Но я обещал старушке-мамочке.
— Ну хотя бы покажите им основные движения, мистер Трев, — умолял Орехх. Он обернулся к другим игрокам. — О, вам следует это увидеть!
Трев вздохнул. Этот Орехх знал, как подольститься к человеку.
— Ладно, если это заставит тебя заткнуться, — проворчал он, и, к всеобщей радости, вынул из кармана свою жестяную банку.
— Видишь? — посетовал он, обращаясь к Орехху. — Они думают, это просто прикол какой-то.
Орехх скрестил руки на груди.
— Покажите им.
Трев уронил банку на ногу, без видимых усилий забросил её себе на плечо, перекатил через шею на другое плечо, и выпрямился. Потом стряхнул её на другую ногу, подбросил в воздух и поймал на мысок ботинка, где она закрутилась волчком, издавая тихое дребезжание.
Трев подмигнул Думмеру Тупсу.
— Не шевелись, папаша.
Банка взлетела в воздух, и Трев наподдал ей изо всех сил, направив свой снаряд в сторону Тупса. Стоявшие позади Думмера люди кинулись прочь, когда банка просвистела мимо его лица, обогнула шею и завертелась вокруг, словно серебристое ожерелье, а потом вернулась и легла в руку Трева, будто выброшенный на отмель лосось.
В наступившей тишине Думмер молча выудил из кармана магометр и уставился на него.
— Естественные способности, — объявил он. — Никакой магии. Как вам это удается, мистер Вроде?
— Просто наловчился, папаша. Главное, правильно закрутить, но если будешь слишком задумываться об этом, то не сработает.
— А с мячом так сможете?
— Фигзнает, никогда не пробовал. Кажись, нет. У банки есть длинная ось и короткая, вкурил? Впрочем, с мячом тоже можно что-нить сообразить, наверное.
— Но нам-то от этого какая польза? — спросил Икоц.
— Мастерское владение мячом — ключ к успеху, — объяснил Орехх. — Новые правила, насколько я понимаю, только вратарю дозволяют трогать мяч руками. Это принципиально. Однако никто не запрещает бить мяч головой, коленом, а также останавливать грудью, чтобы он упал точно вам под ноги. Не забывайте, джентльмены, этот мяч может летать. Массу времени он будет проводить в воздухе. Вы должны научиться думать не только о земле.
— Мне кажется, использование головы будет против правил, — заявил Думмер.
— Сэр, вы устанавливаете запреты там, где их на самом деле нет. Вспомните, что я говорил об истинной природе этой игры.
Думмер взглянул на слабую полуулыбку Орехха и сдался.
— Мистер Орехх, я делегирую вам отбор и тренировку команды. Докладывать будете мне, разумеется.
— Да, сэр. Спасибо, сэр. Однако мне потребуются полномочия, чтобы секвестрировать членов команды от их повседневных обязанностей, если необходимо.
— Ну, с этим я, пожалуй, соглашусь. Прекрасно. Оставляю команду на вас, — сказал Думмер, размышляя: "Сколько мешков со старой одеждой употребили бы термин «секвестрировать»? Кроме того, Чудакулли, кажется, по душе этот мелкий гоблин или кто он там есть на самом деле. А лично я никогда не любил командные игры".
— Могу я, сэр, попросить небольшой бюджет?
— Зачем?
— Со всем уважением к ограниченности университетских финансов, он всё-таки очень нужен.
— Зачем?
— Я хочу сводить команду на балет.
— Это просто смешно! — возмутился Думмер.
— Нет, сэр, это необходимо.
На следующий день в «Таймс» появилась статья о таинственном исчезновении знаменитой Жуль. Гленда только улыбнулась. "Невнимательно читали сказки в детстве, — думала она, выходя из дома. — Если хочешь отыскать красавицу, поищи среди золы". Однако поскольку Гленда была Глендой и оставалась Глендой в любом случае, она мысленно добавила: "Впрочем, за печами в Ночной Кухне всегда внимательно следят и всю золу аккуратно вычищают".
К её немалому удивлению, Джульетта вышла из дверей своего дома практически одновременно с Глендой и выглядела почти проснувшейся.
— Как думаешь, мне разрешат побыть на банкете? — спросила девушка, пока они ждали конёбус.
"Теоретически, да, — подумала Гленда, — но практически, вряд ли. Потому что ты с Ночной Кухни". Для миссис Герпес даже Джульетта была всего лишь ночной кухаркой.
— Джульетта, тебе необходимо побывать на этом банкете, — сказала она вслух. — И мне тоже.
— Вряд ли миссис Герпес это понравится, — заметила Джульетта.
Внутри Гленды по-прежнему кипели пузырьки. Это началось ещё в «Заткнисе», продолжалось весь вчерашний день, и кое-что осталось на сегодня.
— Мне плевать, — заявила она.
Джульетта хихикнула и огляделась, словно опасалась, будто миссис Герпес прячется где-то рядом с остановкой конёбуса.
"А мне действительно плевать, — подумала Гленда. — Плевать. Я развоевалась".
Кабинет Думмера всегда озадачивал Наверна Чудакулли. Этот парень действительно пользовался картотечными шкафами, господи ты боже мой. Сам Чудакулли работал с бумагами, исходя из предположения, что всё, чего ты не можешь просто запомнить, не является достаточно важным. Навыки хранения бумаг в виде куч на полу он довёл до настоящего совершенства.
Думмер поднял взгляд.
— А, доброе утро, Архиканцлер.
— Я тут заглянул в Главный Зал…
— Да, Архиканцлер?
— Наша команда танцует балет!
— Да, Архиканцлер.
— А вокруг скачут певички из Оперы в коротких платьицах!
— Да, Архиканцлер. Они помогают команде.
Чудакулли навис над Тупсом, опершись на свои огромные кулаки, которые поставил по обе стороны документа, над которым тот в данный момент работал.
— Зачем это всё?
— Идея мистера Орехха, Архиканцлер. Кажется, балет помогает им тренировать равновесие, баланс и элегантность.
— Вам доводилось видеть, как бледл Ноббс пытается стоять на одной ноге? Такое зрелище способно мгновенно исцелить от меланхолии любого.
— Представляю себе, — сказал Думмер, не поднимая взгляда.
— Я думал, они должны научиться забивать мяч в ворота.
— Ах, да. Но у мистера Орехха есть одна теория.
— Неужели?
— Да, сэр.
— Я знаю, что он носится повсюду со своими идеями.
— Да, мистер Орехх и мистер Вроде готовят какой-то сюрприз для банкета, — сказал Думмер, поднимаясь на ноги и выдвигая верхний ящик своей картотеки. Вид открытого картотечного ящика обычно напоминал Чудакулли, что у него есть срочные дела где-то в другом месте, но на этот раз приём не сработал.