— Мы сыграем как следует, сам увидишь!
— Точно! Если за тебя играет сам Вроде, проиграть невозможно! Ага?
— Я просто помогаю немного, а играть не буду. Обещал старушке-мамочке, после того, как погиб Папа.
Достабль внимательно оглядел набитый людьми Гиппо. Похоже, у него на уме было ещё что-то, кроме неотложной нужды заработать ещё один доллар.
— А что случится, если вы проиграете? — спросил он.
— Это всего лишь игра, — ответил Трев.
— Ага, однако Ветинари поставил на кон свою репутацию.
— Это игра. Кто-то выигрывает, кто-то наоборот. В играх всегда так.
— Многие думают иначе, — заметил Достабль. — Ветинари всегда везло, — продолжил он, задумчиво глядя в небо. — В этом и секрет, понимаешь? Все думают, что он никогда не ошибается. Но что случится, если на этот раз он проиграет?
— Это игра, Режу, всего лишь игра… Ладно, пока. После потолкуем.
Трев зашагал по стадиону. С одной стороны торговцы уже городили ряды деревянных прилавков. И, в лучших традициях Анк-Морпорка, если больше двух человек собирались вместе, ещё несколько тысяч тут же приходили, чтобы узнать, зачем.
За длинным деревянным столом восседал Думмер Тупс в окружении капитанов команд. Ах, да. Комитет Соблюдения Правил. Трев слыхал о нём. Правила, конечно, были записаны, и половина из них — не менее древние, чем сама игра, но всё равно всегда оставались тонкости, требующие дополнительных пояснений. Трев подошёл как раз вовремя, чтобы услышать, как Тупс разглагольствует:
— Слушайте, по новым правилам недопустимо, чтобы вся команда просто толпилась у ворот противника.
— В прошлом отлично работало, — проворчал один из капитанов.
— Верно, однако новый мяч умеет летать. Один хороший удар может послать его через половину Гиппо. Если кто-то сообразит, как этим воспользоваться, у вратаря не будет ни единого шанса.
— Значит, по-вашему, — сказал мистер Столлоп, по молчаливому согласию ставший вроде как представителем всех остальных капитанов, — чтобы гол засчитали, перед игроком из команды А должно быть минимум два игрока из команды Б?
— Почти правильно, — холодно подтвердил Тупс, — но одним из этих игроков может быть вратарь.
— И что случится, если один из этих двух прошмыгнёт мимо, прежде чем игрок А успеет нанести удар?
— Тогда игрок А окажется вне игры.
— Скорее уж вне собственных кишок, — заметил один из капитанов. Поскольку данное замечание напоминало юмор, оно вызвало общий смех. — Если так, в итоге все только и будут бегать, пытаясь оставить бедненького противника вне игры, так?
— Тем не менее, мы настаиваем на соблюдении данного правила. Мы его испытали на практике. Оно оживляет движение на поле. В прежние времена, бывало, некоторые игроки приносили с собой обед и журнал "Бабы, Балагуры и Бретельки", а потом просто садились на поле и отлично проводили время, ожидая, пока поблизости пролетит мяч.
— Приветик, Трев, как сам? — Это сказал Энди, он возник прямо за спиной Трева.
"Тут же тыща человек вокруг, — от ужаса мысли Трева текли на удивление медленно и расслабленно. — И куча стражников. Двоих я вижу прямо отсюда. Значит, Энди не рискнёт сделать сейчас что-нибудь, верно?"
Увы, неверно. Непредсказуемость — фирменный стиль Энди. У него в голове постоянно жужжит маленькая пчела, и он запросто может изрезать тебе всю физиономию, если пчёлка нечаянно тронет какой-нибудь не тот переключатель в мозгу. Ух ты, а вот и Тошер Эткинсон вместе со своей мамашей. Делают вид, будто просто прогуливаются поблизости.
— Чё-то не видать тебя в последнее время, Трев, — сказал Энди. — Занят был чем-то?
— Я думал, ты на дно залёг? — в отчаянии попытался поддержать беседу Трев.
— Ну знаешь же, как говорят: рано или поздно все грехи прощаются.
"В твоём случае, позднее чем поздно", — подумал Трев.
— Кроме того, — добавил Энди, — я начал новую жизнь, с чистого листа.
— О, да неужто?
— Ага. Ушёл из Толкучки, — закивал Энди. — Хватит уже балбесничать. Пора взяться за ум.
— Рад слышать, — пробормотал Трев, в любую секунду ожидая удара ножом.
— Вот почему я стал ключевым игроком Анк-Морпорк Юнайтед, — это был не нож, но эффект оказался весьма сходным. — Кажется, идею подал сам Ветинари, — продолжал Энди тем же противным склизко-дружелюбным тоном. — Ни одна команда не хотела пускать других играть с волшебниками. Вот и создали, типа, новую. Специально для этого случая.
— Я думал, ты никогда раньше не играл? — промямлил Трев.
— О, это всё было прежде, в плохие старые времена, когда футбол ещё не распахнул свои объятия для людей инициативных и предприимчивых. Форму мою заметил?
Трев посмотрел. До этого момента ему и в голову не пришло поглядеть, во что именно Энди одет.
— Синий с белым, — радостно похвастался Энди. — Козырный цвет. — Он повернулся. Спину футболки украшала синяя цифра 1, и выше надпись: "Энди Шэнк". — Моя идея. Очень удобно. Можно узнать игрока сзади.
— Я сказала волшебникам, что ваши джентльмены должны сделать себе такие же, — со злобным намёком добавила миссис Эткинсон, самая страшная из Лиц, всегда таскавшая с собой остро заточенный зонтик. Даже взрослые мужчины старались не вставать у неё на пути, в противном случае они быстро превращались в окровавленных взрослых мужчин.
"Вот только этого нам и не хватало, — подумал Трев. — Наши имена на спинах. Теперь Энди даже не придётся заходить спереди, чтобы знать, кого именно ткнуть ножом. Действительно, очень удобно".
— Ладно, некогда мне тут болтать с тобой целый день. Пойду, поговорю с командой. Нужно обсудить тактику.
"Здесь будет судья, — в отчаянии думал Трев. — Здесь будет Стража. Здесь будет Лорд Ветинари. К несчастью, здесь будет и Энди Шэнк, а Орехх хочет, чтобы я помогал, значит, я тоже здесь буду. Если дела пойдут скверно, футбольное поле окажется далеко не лучшим местом на свете, а я, к несчастью, обязан на нем присутствовать".
— Если хочешь знать, где твоя цыпочка, то она вон там, вместе с толстухой. Ну в самом деле, ты что, плохое про меня подумал?
— Нет, пока ты сам об этом не упомянул, — сказал Трев. — Теперь вот думаю.
— Передавай приветик орку, — зловеще ухмыльнулся Энди. — Как жаль, что он последний в своём роде.
Они пошли прочь, и Трев успел отскочить с пути миссис Эткинсон как раз вовремя, чтобы избежать пренеприятного удара тростью по ноге.
Найти Джульетту. Найти Орехха. Найти Гленду. Найти подмогу. Срочно найти билет в Ужастралию.
Трев никогда не дрался. В смысле, по-настоящему. Прежде, когда он был молод, случалось и ему попадать в заварухи. Тогда держаться вместе с другими ребятами было просто политически верно, так же как и держать при этом какое-нибудь самодельное оружие в руках. Он прекрасно научился изображать бурную активность, много кричать и вроде как лезть в самую гущу драки, при этом избегая настоящей борьбы. Можно, конечно, пойти к Страже и сказать им… что? Что Энди ведёт себя угрожающе? Он всегда ведёт себя угрожающе. Время от времени потасовки случались и в Толкучке, когда там сталкивались два враждующих клана, но в этом случае Трев всегда мог ускользнуть сквозь лес ног внизу… или, в одном особенно тяжёлом случае, по чужим плечам наверху. О чём он думал, вообще? Нельзя было приходить сюда. Он же не собирается играть. Обещал старушке-мамочке. Все знали, что он обещал старушке-мамочке никогда не играть. Он бы с радостью, да вот старушка-мамочка не велит, такая жалость. Ну и чем это поможет сегодня? Можно подумать, старушка-мамочка прислала записку: "Дорогой Энди, пожалуйста, не тычь ножиком в Тревора, потому что он обещал не играть".
Он моргнул, прогоняя неприятное чувство, будто нож уже у его рёбер, и услышал голос Орехха:
— О, я слыхал о "Бла-блабле".
Трев увидел неподалёку Гленду, Джульетту, Орехха, Джульетту, а также слегка встревоженную юную леди с блокнотом и Джульетту. А, ещё там была Джульетта, но её непросто было заметить в присутствии Джульетты.
— Она говорит, что хочет написать статью, — сказала Гленда, которая явно следила за журналисткой, как тигр за добычей. — Её имя мисс…
— Роз, — сказала девушка. — Все только о вас и говорят, мистер Орехх. Не могли бы вы ответить на несколько вопросов? У нашего журнала очень продвинутая аудитория.[20]
— Да? — осторожно сказал Орехх.
— Как вы себя ощущаете в шкуре орка, мистер Орехх?
— Не знаю. А как вы себя ощущаете в шкуре человека?
— Влияет ли ваш орковский опыт на манеру игры в футбол?
— Я всего лишь запасной игрок. В основном я тренер. И, кстати, мой орковский опыт до настоящего времени был весьма ограничен.
— Вы советуете игрокам отрывать головы противникам? — хихикнула девушка.
Гленда открыла было рот, но Орехх успел раньше. Он серьёзно ответил:
— Нет, это было бы против правил.
— Я слышала, вас считают хорошим тренером. Почему, как вам кажется?
Невзирая на патентованный идиотизм вопроса, Орехх глубоко задумался.
— Необходимо учитывать горизонты возможного, — наконец, медленно заговорил он. — E Pluribus Unum, многие становятся одним, однако можно утверждать и обратное: один становится многими, Ex uno multi, и разумеется, как верно подметил фон Слисс в своей "Эманации Реальности", один, при тщательном рассмотрении, может оказаться фактически многими, просто в другой форме.
Гленда посмотрела девушке в лицо. Там не шевельнулась ни одна чёрточка, как, впрочем, и перо журналистки, не оставившее ни единой черты на бумаге.
Орехх улыбнулся сам себе и продолжил:
— Теперь рассмотрим данную проблему в свете, так сказать, ускоряющегося мяча. Откуда он стартовал, мы вроде бы знаем, а где приземлится — вечная загадка, даже если изучать её всего лишь в четырех измерениях. Тут возникает экзистенциальное противоречие, поскольку ударяющий и удар суть одно. Пока летит мяч, все вероятные возможности существуют в тесной взаимосвязи, или, как отметил герр Скудный в своей книге "Das Nichts des Wissens", “Ich kann mich nicht genau erinnern, aber es war so etwas wie eine Vanillehaltige s?sse Nachspeisenbeigabe,” хотя лично мне кажется, что он в тот момент был под воздействием неких веществ. Кто движитель и кто движимый? Учитывая, что решение может быть найдено, полагаю, только через концептуальное проявление бесконечного пространства, совершенно ясно, что мяч может упасть практически везде одновременно, или, с другой стороны, остаться вообще неподвижным. Моя работа — разрешить данную метафизическую проблему и дать моим подопечным практически приемлемую парадигму, которая заключается в том, что мяч надо просто лупить изо всех сил прямо посерёдке, сынок, тогда он если и не минует вратаря, то, по крайней мере, так отобьёт ему ладони, что это надолго запомнится. Суть футбола вовсе не в футболе, как видите. Это потрясающая многомерная философия, выброс того, что доктор Маспиндер провозгласил в книге Das Meer von Unvermeidlichkeit. Ага, теперь вы готовы поймать меня на хитром вопросе: "Как насчёт 4-4-2 или даже 4-1-2-1-2?" Мой ответ на это таков: должен остаться только один. По традиции мы считаем, что в команде 11 игроков, но это лишь из-за наших недостаточно тонких чувств. На самом деле, игрок лишь один, и следовательно, я говорю, — тут Орехх рассмеялся, — несколько вольно интерпретируя строчку из "Дверей Обмана": "пока вы забиваете чаще, чем ваш противник, совершенно неважно, выигрываете вы или проигрываете".