Тунтун обожала лето. Летом она могла носить юбки, есть арбузы и фруктовый лед, купаться, искать в траве цикад, шлепать по лужам в сандалиях, бегать за радугами после дождя, обливаться холодной водой после целого дня, проведенного на жаре, пить холодный сливовый суп, ловить головастиков в пруду, собирать виноград и финики, сидеть на заднем дворе вечерами и глазеть на звезды, охотиться на сверчков с фонариком в темноте… В общем, летом все было чудесно.
Надев новые очки, Тунтун пошла играть на улицу. Тяжелые очки постоянно сползали с носа, и она боялась, что они упадут.
После начала летних каникул она каждый день играла с друзьями. В их возрасте количество игр было бесконечным, а когда старые игры надоедали, дети придумывали новые. Если они уставали или если было слишком жарко, они шли на реку и плюхались в воду, словно пельмени в котел. Прохладная вода всегда освежала. Это был настоящий рай!
Кто-то предложил полазить по деревьям. У берега реки росла высокая сефора, похожая на дракона, который взмывает в синее небо.
Но внезапно Тунтун услышала встревоженный голос дедушки: «Не лезь! Это слишком опасно!»
Хм. Значит, очки работают и как телефон.
– Дедушка, не волнуйся, а?! — весело крикнула она в ответ.
Тунтун великолепно лазила по деревьям. Даже ее папа говорил, что в прошлой жизни она, наверное, была обезьяной.
Но дедушка не унимался. Он постоянно что-то бубнил ей в ухо, но она не понимала ни слова. Ей это надоело, поэтому она бросила очки в траву у дерева. Затем она сняла сандалии и полезла по стволу, поднимаясь в небо, словно облако.
Лезть по дереву было легко. Ветви, словно руки, тянули ее вверх. Она уже почти добралась до верхушки. Здесь свистел ветерок, солнечные лучи проникали сквозь листву.
В мире было так тихо.
Тунтун остановилась, чтобы передохнуть, но вдруг услышала доносящийся откуда-то издали голос отца. «Тунтун… слезай… оттуда».
Она высунула голову из листвы. Далеко вдали показалась фигурка размером с муравья. Это действительно был ее отец.
По дороге домой папа высказал ей все, что он о ней думает.
– Как ты могла вести себя так глупо? Забралась на такую высоту совсем одна! Неужели ты не понимаешь, как это опасно?
Она знала: это дедушка на нее наябедничал. Кто, кроме него, знал, чем она занимается?
Тунтун была в ярости. Сам он по деревьям больше лазить не может, так теперь и другим запрещает? Это так тупо! Кроме того, ей было стыдно за то, что папа увел ее и так на нее наорал.
На следующее утро она снова ушла из дома пораньше. Но на этот раз очки она не надела.
– Дедушка просто беспокоится за тебя, — сказал А Фу. — Если бы ты упала и сломала ногу, тебе тоже бы пришлось сидеть в кресле-каталке!
Тунтун надулась и промолчала.
По словам А Фу, благодаря очкам, которые лежали у дерева, дедушка видел, что Тунтун залезла очень высоко. От волнения он кричал так, что сорвал голос и едва не вывалился из кресла.
Но Тунтун все еще злилась на дедушку. О чем он волновался? Она залезала и на более высокие деревья и ни разу не упала.
Поскольку очки больше никто не носил, папа отправил их обратно в «Гуокр». Дедушка снова остался без дела, но потом нашел где-то старый комплект китайских шахмат и потребовал, чтобы А Фу с ним играл.
Тунтун играть не умела, но подтащила к столу табурет и села, чтобы посмотреть на игру. Ей нравилось, как А Фу берет старые, выцветшие деревянные фигуры изящными бледными пальцами; ей нравилось, как он негромко постукивает пальцами по столу, обдумывая свой ход. Рука робота была такой красивой, словно ее вырезали из слоновой кости.
Но после нескольких партий даже Тунтун поняла, что А Фу дедушке не соперник. Они сделали еще пару ходов, и дедушка, громко стукнув по доске, «съел» одну из фигур А Фу.
– Ни хрена ты не умеешь играть, — буркнул дедушка.
– Кретин! — воскликнула Тунтун, стремясь во всем его поддерживать.
– Настоящий робот играл бы лучше, — добавил дедушка.
Он уже узнал всю правду насчет А Фу и его оператора.
Дедушка выиграл еще несколько партий, и его настроение улучшилось. Он сиял; он качал головой и вполголоса напевал народные песни. Тунтун тоже почувствовала себя счастливой, а ее злость на дедушку испарилась.
Только А Фу не радовался.
– Мне кажется, что вам нужен более достойный соперник, — сказал он.
Когда Тунтун вернулась домой, она чуть не подпрыгнула до потолка. Дедушка превратился в чудовище!
На нем был тонкий серый комбинезон с длинными рукавами и серые перчатки, на которых сияли крошечные огоньки. Его лицо закрывали огромные очки. Дедушка размахивал руками, энергично жестикулируя.
На видеостене перед ним появился другой человек — такой же старый, как и дедушка, но с пышной седой шевелюрой. Очков на нем не было. Перед стариком стояла доска для игры в китайские шахматы.
– Тунтун, подойди и поздоровайся с дедушкой Чжао, — сказал дедушка.
Дедушка Чжао подружился с дедушкой, когда они вместе служили в армии. Ему недавно вставили стент в сердце. Он, как и дедушка, скучал, и его семья тоже заказала для него А Фу. Кроме того, он обожал китайские шахматы и постоянно жаловался на то, что А Фу плохо играет.
Дяде Вану пришла в голову мысль: научить дедушку пользоваться оборудованием для телеприсутствия. Задумка удалась, и через несколько дней дедушка уже мог управлять А Фу дедушки Чжао.
Теперь они могли не только играть в шахматы, но и болтать на родном диалекте. Дедушка радовался, как ребенок.
– Смотри, — сказал дедушка.
Он осторожно помахал руками, и на видеостене А Фу дедушки Чжао крепко-крепко сжал шахматную доску, ловко провел ею по воздуху, а затем поставил обратно, не сдвинув с места ни одной фигуры.
Тунтун во все глаза следила за руками дедушки. Неужели это те же самые руки, которые дрожат так, что дедушка почти ничего не может ими делать? Это было даже интереснее, чем магия.
– А можно мне попробовать? — спросила она.
Дедушка помог Тунтун натянуть перчатки.
Перчатки были эластичные и оказались не слишком велики Тунтун. Она пошевелила пальцами, и А Фу на стене тоже это сделал. Перчатки обладали внутренним сопротивлением, благодаря которому движения Тунтун — и, следовательно, А Фу — становились более плавными.
– Попробуй пожать руку дедушке Чжао.
Улыбающийся дедушка Чжао на видеостене протянул Тунтун свою руку. Тунтун осторожно пожала ее и чувствовала, что уровень давления в перчатке мгновенно изменился. Она даже ощутила тепло! Это было потрясающе!
Используя перчатки, она приказала А Фу коснуться шахматной доски, фигур и стоящей рядом с ними чашки с горячим чаем. Внезапно кончики ее пальцев ощутили исходящий от чашки жар. Удивленная, она разжала пальцы; чашка упала на пол и разбилась. Шахматная доска перевернулась, и фигуры полетели во все стороны.
– Ай! Осторожно, Тунтун!
– Нестрашно, нестрашно! — воскликнул дедушка Чжао.
Он попытался встать и достать щетку и совок, но дедушка ему это запретил.
– Я сам все сделаю.
Дедушка надел перчатки и приказал А Фу собрать шахматные фигуры, а затем подмести пол.
Дедушка не разозлился на Тунтун и не пригрозил, что пожалуется на нее папе.
– Она просто ребенок, ей не хватает терпения, — сказал он дедушке Чжао, и они оба рассмеялись.
Тунтун облегченно вздохнула, но ей показалось, что ее неправильно поняли.
Мама и папа спорили с дедушкой — не так, как раньше, а по-другому. Дедушка снова и снова повторял: «Не волнуйся, а?!» Но мамин голос становился все более суровым.
Чем дольше Тунтун слушала их, тем меньше понимала, о чем они говорят. Она лишь уловила, что речь идет о стенте в сердце дедушки Чжао.
В конце концов мама сказала:
– Что значит «не волнуйся»? А если произойдет новый несчастный случай? Пожалуйста, перестань создавать проблемы!
Дедушка так разозлился, что заперся у себя в комнате и не вышел даже к ужину.
Мама с папой позвонили по видеофону дяде Вану. Постепенно Тунтун разобралась в том, что произошло.
Оказывается, дедушка Чжао играл в шахматы с дедушкой и так разволновался, что у него отказало сердце, — очевидно, стент был вставлен неидеально. В тот момент никого дома не было. Дедушка взял под контроль А Фу, чтобы сделать дедушке Чжао искусственное дыхание, а также вызвать «Скорую».
«Скорая» прибыла вовремя и спасла дедушку Чжао.
Дальше произошло то, чего никто не ожидал: дедушка сказал, что пойдет в больницу и будет ухаживать за дедушкой Чжао — нет, не лично, а из дома, с помощью А Фу.
Но дедушке самому требовалась сиделка. Кто будет присматривать за ним?
Кроме того, дедушка сказал, что научит дедушку Чжао пользоваться оборудованием для телеприсутствия. Тогда они смогут ухаживать друг за другом, и помощь сиделок им уже не потребуется.
Дедушке Чжао этот план очень понравился, но родственники в один голос заявили, что это просто бред. Даже дядя Ван надолго умолк, а потом сказал:
– Э-э… Я должен поставить в известность свое начальство.
Тунтун долго думала об этом. Играть в шахматы с помощью А Фу — это просто, но заботиться друг о друге? Чем больше она размышляла, тем более сложной казалась ей проблема. Тунтун сочувствовала дяде Вану: он оказался в непростом положении.
Ох. Дедушка — как малый ребенок. Совсем не слушается маму и папу.
Дедушка перестал выходить из своей комнаты. Поначалу Тунтун решила, что он все еще сердится на ее родителей. Но затем она узнала, что ситуация полностью изменилась.
Теперь дедушка был очень занят. Он снова начал принимать пациентов. Нет, в клинику он не ходил, а работал дистанционно: используя А Фу в качестве посредника, он посещал дома других стариков, выслушивал их жалобы, щупал пульс, проводил осмотр и выписывал рецепты. А еще ему захотелось заняться акупунктурой, и чтобы отработать навык, он с помощью робота втыкал иглы в самого себя!