— Что вы делаете! — воскликнула девушка, бросилась к испанцу и схватила его за руку. — Мы только что прооперировали вас без анестезии, в домашних условиях! У вас один шанс из ста избежать осложнений!
Не слушая Машу, Мигель уверенно стянул повязку, скомкал ее и швырнул в мусорное ведро. Потом повернулся к девушке и сказал:
— Посмотрите и вы сами убедитесь, что со мной все в порядке.
Не веря своим глазам, Маша подняла руку и коснулась пальцами груди Мигеля. Рана затянулась. Шрам выглядел так, словно после операции прошло уже дней пять.
— Мне нужна какая-нибудь одежда, — сказал испанец, спокойно и приветливо глядя на Машу.
— Там… в шкафу… — девушка глубоко вдохнула и взяла себя в руки. — Возьмите, что подойдет.
Когда дверь за ним закрылась, она повернулась к Насте и сухо проговорила:
— Ну?
— Что «ну»? — не поняла та.
— Тебе не кажется, что пришло время все объяснить?
— Да. Ты права. — Настя на секунду задумалась, подбирая нужные слова. — Видишь ли, мой приятель, он…
Из комнаты донесся грохот. Маша и Настя, не сговариваясь, бросились к двери. Когда они вбежали в комнату, Мигель сидел в кресле с хрустальной вазой на коленях и жадно поедал из нее шоколадные конфеты. На полу валялся разбитый кувшин.
Испанец улыбнулся перепачканными шоколадом губами и сказал:
— Вкусно! — Затем быстро сдернул с очередной конфеты фантик и швырнул ее в рот.
Маша застыла посреди комнаты с обескураженным видом.
— Никогда не видела, чтобы больные восстанавливались так быстро, — пробормотала она.
— Сколько конфет там было? — спросила у нее из-за спины Настя.
— Много.
Испанец тем временем доел последнюю конфету и взглянул на Машу.
— У вас есть еще еда? — осведомился он.
— Есть пицца, — растерянно сказала Маша. — Только она сырая.
— Ничего, сгодится и сырая, — отозвался испанец. И добавил виновато: — Процесс регенерации требует большого количества протеинов.
Маша, ни слова не говоря, ушла на кухню. Мигель посмотрел на Настю и весело констатировал:
— Похоже, мы ее напугали.
— С чего ты взял? — усмехнулась Настя. — Подумаешь, завалились без приглашения, перепачкали кровью диван и заставили вытаскивать пулю. В нашем городе это происходит сплошь и рядом!
— Настя, можно тебя на минуту? — донесся из кухни голос Маши.
Настя посмотрела на довольную, перепачканную шоколадом физиономию испанца, вздохнула и поплелась на зов.
Подруга встретила ее хмурым настороженным взглядом. Она стояла возле включенной микроволновки, и вид ее не предвещал ничего хорошего.
— Кто он? — сухо спросила Маша, едва Настя переступила порог.
— Он… приезжий.
— Откуда?
— Из Испании. Кажется… — Настя перевела дух. — Понимаешь… Мигель… он не совсем обычный человек. Ты смотрела по телеку «Сражение экстрасенсов»?
— Ну, допустим. И что?
— И ты в них веришь? Ну, в то, что они существуют?
— Кто?
— Экстрасенсы.
— Не знаю. — Маша сощурилась. — Хочешь сказать, что Мигель — экстрасенс?
Настя кивнула:
— Да. Он… Ну, в общем, он быстро вылечивается и очень медленно стареет.
Маша смотрела на нее внимательно и недоверчиво.
— Разыгрываешь?
Настя покачала головой:
— Нет. Я серьезно.
— И сколько же ему лет, этому «экстрасенсу»?
— Не знаю. Может, лет сто. А может, и двести. Я не спрашивала.
Пискнул таймер микроволновки. Маша вздрогнула. Пока она вынимала пиццу, Настя продолжала:
— Помнишь кулон, который я подняла? Мы тогда с тобой возвращались из клуба.
— Ну, — неопределенно проговорила Маша.
— Этот кулон — что-то вроде головоломки, которую нужно собрать в определенный час. И он заряжен.
— Заряжен?
— Да. У экстрасенсов есть энергия… В общем, кулон заряжен этой энергией, накачан ею под завязку. Один экс, очень сильный, его фамилия Келлер, ищет этот кулон, чтобы использовать накопленную в нем энергию.
— Зачем? — все тем же отстраненным, недоверчивым голосом спросила Маша.
— Не знаю. Может, хочет получить власть над людьми. А может, еще что-то. Мигель считает, тут что-то личное.
Маша молчала, глядя на подругу исподлобья.
— Машка, клянусь тебе, все именно так, как я говорю, — заверила ее Настя. — Кулон был у меня, но потом один парень, экс, втерся мне в доверие и…
Настя вдруг осеклась. Она только сейчас вспомнила, что Илья — двоюродный брат Маши.
— Чего же ты остановилась? — настороженно спросила Маша. — Продолжай вешать мне лапшу на уши.
— Келлер заполучил головоломку Чивера, — опять заговорила Настя. — И через пару дней планеты встанут в небе так, что он сможет собрать ее. Мы не должны этого допустить, иначе высвободившаяся энергия может уничтожить город. Если, конечно, Келлер не напьется ею под завязку и не станет кем-то вроде древнегреческого бога. Всесильным, неуязвимым, и все такое.
— Насть, — хмуро проговорила Маша, — ты меня за дуру держишь?
— Я…
Маша отвернулась и вышла из кухни.
Но на пороге комнаты она замерла с вытянувшимся от изумления лицом. Мигель, откинувшись на спинку кресла, с довольным видом жонглировал лучами света, выуживая их из люстры и закручивая в замысловатые сверкающие фигурки. Блюдо с пиццей выскользнуло у Маши из рук и с грохотом упало на пол.
— Так это правда? — спросила она изумленно.
Мигель отправил лучи света обратно к люстре.
— Простите, — виновато сказал он. — Я не заметил, как вы вошли.
Тут в комнате появилась Настя.
— Мигель, я все ей рассказала, — сообщила она.
— Что именно? — уточнил испанец.
— Что ты экс. — Настя покосилась на побледневшую Машу, после чего добавила: — И что меня ищут люди Келлера. А мы ищем головоломку Чивера.
— Так зачем эксы за вами гонятся? — спросила Маша, сидя в кресле с холодным полотенцем на лбу.
— Им нужна Настя, — ответил Мигель, полулежа на кровати и принимаясь за второй кусок пиццы.
— Зачем?
— Она тоже экс, — пояснил Мигель. — И очень мощный. С кучей одаренностей.
Маша перевела взгляд на Настю.
— Насть, он не бредит?
— Понятия не имею, — отозвалась Настя. — Я вообще в этом деле случайно. Так же, как и ты.
— В мире ничего не происходит случайно, — назидательно проговорил испанец. — Головоломка Чивера сама выбрала тебя.
— Сама? — Настя хмыкнула. — И зачем ей это?
— Самые страшные и неуловимые маньяки подсознательно желают, чтобы их разоблачили, — изрек Мигель, продемонстрировав тем самым неплохое знание криминальной психологии. — То же и с головоломкой. В ней таится страшная сила. Которая жаждет высвободиться, но одновременно хочет, чтобы ей помешали. Как маньяк, который втайне жаждет, чтобы его поймали.
— И при чем тут я? — не поняла Настя.
Мигель откусил изрядный кусок пиццы и ответил с набитым ртом:
— Думаю, ты способна помешать. Или, наоборот, — помочь. И Келлер это знает. Ты ему нужна, а значит, нужна и нам.
— Кому это вам? — спросила Маша.
— Бюро по контролю за эксами, — коротко ответил Мигель, плотоядно посматривая на последний кусок пиццы. — Судьба любит победителей, а побеждают только смелые и благородные духом. Такие, как ты, Настя. Ну, или как я.
Настя усмехнулась.
— Ты не только благородный, но и очень скромный, — заметила она. — А вообще ты сильно ошибаешься, Мигель. В нашем мире выигрывает не честный и справедливый, а расчетливый.
— Расчетливый ум никогда не сможет подняться над мыслью о корысти и убытках, — возразил испанец. — А что есть смерть, как не убыток? И что есть жизнь, как не корысть? Тот, кем движет корысть, опасается смерти. Значит, такой человек — трус.
Настя посмотрела на рыцаря с сочувствием.
— М-да, — вздохнула она. — Тяжело тебе у нас придется.
Мигель доел пиццу, после чего протянул руку и взял со стола бутылку с недопитой водкой.
— Мигель, это не вода, — напомнил Настя.
— Я знаю. — Он свинтил крышечку и, запрокинув голову, сделал пару хороших глотков.
Настя с Машей переглянулись.
— Он еще и алкоголик, — тихо охнула Маша.
Настя протянула руку к бутылке и с усилием отвела ее от губ испанца.
— Ты выпил уже треть бутылки, — укоризненно сказала она.
— И что? — вскинул брови Мигель.
— Это слишком много.
— Чем больше воды, тем меньше вероятность сесть на мель, — афористично проговорил испанец. — Не бойтесь, милые девушки, я ведь испанец!
И он отхлебнул еще глоток.
— И все-таки тебе хватит. — Настя вынула бутылку из пальцев Мигеля, закрыла ее и поставила подальше.
— Ерунда, — возразил Мигель. — Я в норме. — Потом зевнул и добавил: — У нас в Испании тоже есть крепкие вина. И я… И мы… Мы их…
Веки Мигеля медленно закрылись, а голова опустилась на подушку. Он уснул. Настя посмотрела на него и иронично констатировала:
— Готов. Наше пойло покрепче испанского.
— До рассвета еще часа три, — сказала Маша, с некоторой опаской поглядывая на Настю. — Тебе тоже надо поспать.
— Да, пожалуй.
Маша встала с кресла.
— Я постелю тебе в гостиной.
— Хорошо, — кивнула Настя.
— Только помоги мне достать постель с антресолей.
— Без проблем. — Настя поспешно поднялась и подошла к шкафу вслед за подругой.
— Настя! — хрипло проговорил вдруг Мигель.
Девушки испуганно обернулись. Испанец по-прежнему лежал на кровати с закрытыми глазами, но рот его был приоткрыт.
— Настя, — донесся до Настиного слуха знакомый голос, который не принадлежал Мигелю, — с тобой говорю я, Платон Багратович. Слышишь меня?
Девушка оцепенела, уставившись на рот Мигеля.
— Настя? — вновь шевельнулись губы испанца.
— Я… Да, — пробормотала она. — Слышу. Я вас слышу, Платон Багратович.
— Келлер ищет тебя. Ты нужна ему для совершения ритуала. Прошу тебя, не отходи от Мигеля ни на шаг.
— Я… Да… — Настя сглотнула слюну. — А вы? Где вы сейчас? Мигель сказал, что вы ранены.