мне надо это понимать как-то глубже. А я даже вообразить не могу - как, чтоубедит меня в этом. Например, в квенсене я ведь сначала даже убивать доршей немогла. В бою. Мне умереть было легче. А помнишь тот поселок в Килне? Хойта,которого они... так страшно убили. Детей сожженных... Я когда это все увидела,у меня с тех пор никогда больше не было сомнений - да, их надо убивать. Да, этонаш долг.
Ашен осторожно оглянулась, Ивик поняла, что говорит слишком громко и, сильносмутившись, перешла почти на шепот.
--А здесь? Да, я все понимаю - дарайское воздействие, наше... Но мне все времякажется, что было бы правильнее вообще уйти и не трогать землян. Пусть бы онисами развивались, как хотят. Бог не допустит, чтобы их церковь погибла, это жеочевидно.
--Ивик, но Бог именно для этого создал Дейтрос. Если бы не мы, вся Земля погиблабы уже давно. А что касается - "как хотят", мы бы и рады, но ведьдарайцы не будут настолько щепетильны...
Ашен умолкла. Она говорила банальности. И обе подруги знали это. Но что еще тутскажешь? Ивик нужно не логическое - ей необходимо эмоциональное убеждение.
Аздесь и правда не найдешь таких убедительных фактов, как сожженный доршамикилнийский поселок и замученный монах...
--Земля уже давно не развивается полностью сама по себе. И дарайцы, и мы давноуже стали одним из факторов. И при этом, знаешь... сколько аналитики нисчитали, все получается, что сами по себе земляне делали бы точно такие жевыборы. Ну иногда, по мелочам, что-то было бы иначе.
--Эх, ладно... - вздохнула Ивик, - не обращай внимания. Если мне совсем уже никакстанет - я скажу. Пока ведь работаю...
--И потом, еще одно. Я вот работаю здесь дольше, чем ты. И больше видела. Изнаешь, что я скажу? Я хочу изменить этот мир. Дейтрос не идеален? Конечно. Ноэтот мир построен на лжи, неравенстве и угнетении. Здесь миллионы людейголодают и умирают от голода, миллионы детей не ходят в школу, здесь существуетрабство, а богатые страны буквально кровь пьют из бедных, но об этом как-то неговорят, а говорят о якобы гуманитарной помощи, которая составляет мизер посравнению с тем, что экономические механизмы выкачивают из бедных стран.
Ашен тоже, пожалуй, говорила, слишком громко, но в кафе никого не было, лишьдлинная белокурая девчонка за стойкой старательно протирала кофейный автомат.
--Ты скажешь, в Дарайе тоже уже нет голода. Да, но я не хочу, чтобы этот мир сталподобием Дарайи. Там нет голода лишь потому, что высоко развиты технологии,выше, чем здесь, на Земле. Но неравенство, угнетение, подлость - все этосуществует и там. Само производство вангалов - детей со сниженным интеллектом иусиленной мышечной массой - разве это не подлость? Убийство инвалидов,стариков, больных детей - это не подлость? Безработица для трети населения -это разве нормально? Нет, я хочу, чтобы Трима развивалась по дейтрийскому пути,а не по дарайскому. И если для этого надо работать здесь... вот я и работаю.Скажешь, я неправа, Ивик?
--Права, конечно, - улыбнулась та. Да ведь и действительно Ашен права! Пожалуй,даже убедила... Ивик и сама так считала по сути.
Вот только - но об этом говорить не обязательно - может быть, охранять врата вДейтрос, ежедневно рискуя жизнью, патрулируя в Медиане, возвращаясь в северный,затерянный в снегах поселок - может быть, это все-таки правильнее.
Городок тонул в утреннем тумане. Казалось, железнодорожная станция обрывается вникуда, бегут, поблескивают рельсы - и впадают в бело-молочную пропасть, иничего там дальше нет, за этим маленьким вокзалом. Горы вдали, здания на другойстороне железной дороги - все это бесследно исчезло. Ивик подумала, что этовыглядит так, будто вокзал не настоящий, а фантомный, построенный в Медиане. Ноочень хорошо все простроено, мелкие детали, камешки, трещины в асфальте, играффити на стене: "Gewalt ist nicht angeboren. Gewalt wirdprovoziert" - Насилие не бывает врожденным. Насилие провоцируют. Ивикневольно улыбнулась. Даже социально озабоченные подростки здесь, в этой тихой иблагополучной стране, пишут на стенах лозунги против насилия. Насилия вообще.Ивик нащупала "Клосс-А7" под курткой - им разрешили взять дейтрийскиемодели, они лучше земных, привычнее, да и что терять, местное оружие все равнонарушило бы конспирацию.
Шем тихонько двигалась в такт музыке, пританцовывала - из ушей торчали проводкиплеера. Майта задумчиво смотрела в землю. Алайна щелкала кнопками электроннойкнижки, на вид - суперсовременной, реально - совмещенной с келлогом и маленькимэйтроном. Вдали зашумел поезд, еще невидимый за слоем тумана.
Все изменили свою внешность. Майта и Шем были в париках и ярко размалеваны,Алайна наоборот парик сняла, ее прическа была очень короткой, аккуратной иподсветленной. Сама Ивик вчера коротко постриглась и покрасила волосы хной. Поприезде в Кельн полагалось надеть и очки, односторонне темные.
Ивик ничего не взяла с собой. От чтения в поезде ее тошнило, а музыки нехотелось сейчас. Тем более, слушать можно только здешнюю музыку, а Ивик из неемало что грело. Она просто сидела, глядя в окно, на разворачивающиеся пейзажи.Ехать по Германии в поезде - ощущение, что проходишь задворками, из окна виднывсе индустриальные пейзажи, все покосившиеся изгороди, свалки, пустыри. То, чтонезаметно, когда едешь на машине. Задние дворы цивилизации. А с фасада Германияпохожа на Дарайю. Там Ивик тоже побывала несколько раз - это входило впрограмму обучения. Да и в квенсене им много раз показывали документальныесъемки из Дарайи. Дивного нового, благополучного мира - только во много разстрашнее, чем этот, здешний. Может быть, будущее Европы, в который раз подумалаИвик. Или даже всей земли - только земная церковь не угаснет никогда.
Мы не позволим.
Шемис сидела напротив Ивик, глаза ее блестели. Голова в черном, под китаянку,парике все так же покачивалась в такт музыке. Ивик вдруг представила ее вгимназии. И Майту. Действительно, смешно. Они еще даже не в последнем классе.Им восемнадцать, как и остальным детишкам. Только вот дейтры они уже взрослые.Многие в восемнадцать уже рожают первого ребенка - вот и сама Ивик тоже так. Ужесостоялись профессионально. Майта и Шем много раз ходили в патрули,сталкивались с дарайцами, участвовали в боях. Убивали. Каково им - ходить вшколу, притворяться обычными местными девочками?
Ивик и самой было сложновато с легендой. Но она, по крайней мере, была здесьвзрослой.
--Шем, - позвала она. Та вытащила из ушей проводки.
--Чего?
--Песню вчерашнюю... я хочу выучить. Может, слова напишешь?
--Давай комп, - согласилась Шем. Ивик, не ожидавшая такой мгновенной реакции,протянула ей свою книжку. Шемис стала быстро-быстро набирать текст.
--Мелодию я тоже забыла, - призналась Ивик. Шем махнула рукой.
--Потом научу. Мы когда возвращаемся, послезавтра?
--Если все будет благополучно, - кивнула Алайна.
Ивик взяла свою книжку. На экранчике горел текст. Шем сочинила эту песню наднях, и вчера - Ашен еще была с ними, а потом уехала на своей машине в Кельн -спела ее, подыгрывая себе на клори, точнее - на переделанной под клори земнойгитаре. Майта чуть поддерживала ее своей флейтой. Обе девчонки былимузыкантами, универсалами, Шем еще и писала стихи. Это нормально для гэйн. Всегэйны умеют творить образы в Медиане. Почти все умеют творить и на Тверди, дажеболее того - не могут без этого. Все дейтрийское искусство, все, без исключения- побочный продукт деятельности гэйнов. Побочный продукт войны.
Ивик не была музыкантом-профессионалом, но на клори играть умела. И любилапеть. И песня Шем ее чем-то зацепила.
Азнаешь, так просто
Упасть - как в ладони - в траву.
Холодной росою
Умыть воспалённые веки.
И чистому небу
Сквозь слёзы шепнуть:
"Я живу
На этой планете.
В таком непростом человеке."
Ему бы забыть
О сраженьях, о правде, о зле.
Ему бы качать
Колыбель с тихой песней ночами.
И с тёплой улыбкой
Неспешно идти по земле,
Любуясь закатами,
Всходами и родниками.
Зачем ему битвы
И правды двуранящий меч?
Зачем перевалы
С суровыми злыми ветрами?
Так просто - в траву...
И - забыться, забыть, не беречь
Усталую землю,
Объятую снова кострами
Пожарищ и смут.
Над Землёй - облака, облака...
Бездонное небо раскинулось.
Падаю в небо.
И снова рождается
Вера в себя. И строка.
И воля подняться
И встретиться взглядом с рассветом.
Чтоб кто-то качал
Колыбель с тихой песней в ночи.
Чтоб с тёплой улыбкой
Уверенно шёл по планете.
Любуясь закатами,
Окнами света в ночи.
И радуясь всходам,
И новым дорогам, и детям.*
*Татьяна Смирнова
Спарнями встретились на Кельнском вокзале, прямо на крытом перроне первого пути.Компания была колоритная - большинство в косухах и плащах, благо, май не принестепла, в Вестфалии снова похолодало. Прически ребята сделали кто во что горазд- Бен щеголял ярко-красным чубом, зачесанным на одну сторону, Ларс поставилразноцветный панковский гребень, кое-кто просто побрился налысо. Ивик издаливзглянула на эту шумную компанию немецкой молодежи и решила, что дейтринов онине напоминают ничем. Разве что очень-очень внимательно приглядеться - тогдаможно увидеть что-то общее в очерке скул, в заостренной форме лица. И ещевнимательно-цепкие взгляды, уверенные движения.
Но это надо приглядываться. И знать заранее, подумала Ивик. А так - дажедарайский контрразведчик ничего не заподозрит.
Все же они очень редко собирались и действовали вместе. Обычно акции былимелкие, на одного-двух человек. Курьерская работа, единичная ликвидация,провезти кого-то через границу, оформить что-то на свое немецкое имя.
Шем с Майтой сразу бросились к парням с радостным воплями. Девчонок подхватили