Человек с гигантской бесформенной головой, держа косу, смутно вырисовывался в углу сцены. Двое стояли рядом на подмостках. Еще один извивался в черном мешке у ног играющего фаготиста.
Затем свет включился. Бесформенная голова оказалась сделанной из папье-маше с клоунским лицом. Девушка на подмостках притворялась брошенной за решетку, а юноша в обезьяньей маске делал вид, что угрожает ей. Наверху еще одна девица сидела в подвешенном полумесяце и очень энергично, хотя, скорее всего, этого не было прописано в сценарии, ковырялась в носу.
Внезапно свет упал на Фина. Обезьянья Маска повернулась к нему.
— Просто позвольте этому состояться! Вы тоже часть сего!
— Ну, на самом деле я ищу Джервейса Хайда. Он здесь?
Девушка на подмостках начала стенать, импровизируя: «Хайд. Зри. Укрытие. Смотри. Зри место, где бы спрятаться, лицо, чтобы укрыться, удариться, Джервейс, в бега».
— Давайте присоединяйтесь, — произнесла Обезьянья Маска.
Выбора у Фина не было. Он встал на руки, ногами вверх, сделал несколько шагов и сказал:
— Он вправду нужен мне. Похоже, старого его приятеля убили. Я — частный детектив.
— Великолепно! — воскликнула Обезьянья Маска. — Продолжайте в том же духе.
Почувствовав, что руки слабеют, Фин лег и доиграл представление, притворившись спящим. Остальные с энтузиазмом поблагодарили его за вклад, особенно в той части, где он «спал». Когда стали собираться в буфет, Хайд вылез из своего черного мешка и представился.
— Теккерей Фин? Разве мы знакомы?
— Вряд ли. Э-э... Могу я поговорить с вами наедине?
— Конечно. Бар сейчас должен работать. Пойдемте.
В баре, при более ярком свете, Джервейс Хайд оказался полным мужчиной шестидесяти лет с косматым седыми локонами и вислыми усами. На первый взгляд, он ничем не отличался от других в ИПИ, только был старше. Однако волосы у него были не такими лохматыми, выражение лица не такое надменное, а джинсовый костюм имел признаки хорошего пошива. Не спросясь Фина, он заказал два стакана перно{36}.
— Ну, что за тайна?
— Мисс Доротея Фараон не говорила вам обо мне?
— А! Я знал, что где-то слышал имя. Значит, речь пойдет о Разгадчиках, я так понимаю. Бедный Стоукс.
— Да. Есть несколько моментов, связанных с его смертью, которые я хотел бы прояснить.
Хайд поднял бровь.
— Звучит зловеще, словно меня допрашивает инспектор — как бишь его — из Скотланд-Ярда. Почему бы вам просто не рассказать мне о своих теориях, а я посмотрю, что можно сделать.
— У меня нет теории. И пока нет никаких доказательств. Но, может быть, у вас есть какие-нибудь соображения?
— Мило, что вы спрашиваете, но нет. С одной стороны, Стоукс был очень неприятным человеком, который, несомненно, нажил немало врагов на этой почве. С другой стороны, с чего бы кому-то беспокоиться? Он был совершенно ничтожным человеком.
Фин посмотрел на перно и толкнул стакан через стол.
— Вот, держите. Ничтожным? Пожалуй, я соглашусь. Ни семьи, ни денег. Настоящих врагов, которых я мог бы найти, и тех нет. Если бы не идея воссоединения, думаю, про него бы вообще не вспомнили. Кажется, долгое время никто из Разгадчиков не видел его?
— Кроме меня. Это я дал Доротее его адрес. Разве она не говорила вам?
— Нет. А вы как узнали?
Хайд отхлебнул из второго стакана и откинулся на спинку стула.
— Я столкнулся с майором месяц назад, на Оксфорд-стрит. Он наблюдал за автобусами и, клянусь, записывал их номера. По-моему, он совсем не удивился, увидев меня после стольких лет. Начал сразу рассказывать о своей «работе», словно возвращаясь к некогда прерванному разговору.
— Я был очарован, конечно, поэтому охотно угостил его. Немного безумия полезно для художника. Я купил ему чашку чая и выкачал из него все. Можно сказать, в значительной степени я услышал историю о международном заговоре, главной целью которого было вторжение в Британию, не меньше. Он разработал детальный план. Расположение молочных бутылок на пороге — один вид кода, номера автобусов — другой. Он спросил меня: «Как вы думаете, почему четыре автобуса №88 едут друг за другом?» Я не знал, что ответить, и он объяснил, что это часть кода.
На это ушло некоторое время, затем он перешел к Семерке Разгадчиков. Мне, во всяком случае, стало любопытно. Он сказал, что взял на себя труд проследить за нами. По его мнению, по меньшей мере один из нас был главным винтиком в международной конспирологической машине. Из того, что ему удалось узнать, он мог вполне уверенно заявить по каждому, кто и чем конкретно занимался. И добавил, что один человек ведет себя очень подозрительно. Фрэнк Дэнби.
— С мистером Дэнби я еще не встречался.
— И вряд ли встретитесь, если история Стоукса хоть как-то похожа на правду. Но это долгая история, а мне нужно выпить еще. Вы уверены, что не хотите присоединиться? Фруктовый сок?
В итоге Фин получил стакан теплого ревеневого сока и сделал вид, что пьет его, пока слушает.
— Дэнби в прошлом был полицейским, — рассказывал Хайд, — но где-то по ходу дела он ушел из полиции. Стоукс не мог выяснить причину, поэтому, конечно, сделал свои выводы или, скорее, спешно додумал их. Затем Дэнби устроился в маленькую охранную фирму, которая с годами выросла в крупную охранную фирму. Я уверен, что он перестал приносить деньги и занялся какой-то незначительной административной работой. Затем пару лет назад или, может быть, раньше, в общем, еще до того, как я встретился со Стоуксом, он вышел на пенсию. Он поселился в деревне на южном побережье и стал затворником. Стоуксу удалось загнать его в нору.
— Вы можете подумать, обычное дело, но, конечно, мы должны взглянуть на ситуацию глазами Стоукса. Он убедил себя, что Дэнби находился там с какой-то целью, возможно, с заданием посылать сигналы вражеским подводным лодкам, лежащим на шельфе, или с чем-то другим, не менее зловещим. Поэтому он нанес ему визит. Никто из местных, казалось, ничего не знал о нем, но Стоуксу в конце концов удалось разыскать его коттедж. Дэнби приказал ему убираться. Грозился натравить на него собаку.
— Да, но что Стоукс наговорил ему? — спросил Фин. — Предъявил свои дикие обвинения?
— Сказал, нет. Как только Дэнби услышал, кто его беспокоит, он тут же превратился в жестокого ублюдка. Такое бывало с ним, когда он напивался. Но в этот раз, по словам майора, Дэнби был особенно невыносимым. Он сказал, что если еще раз поймает Стоукса возле своего дома, он убьет его.
Рука Фина задергалась, проливая ревеневый сок.
— Я подумал, что вам это будет интересно, мистер Фин. Подобная угроза. Меня это тоже заинтересовало. В ответ я спросил Стоукса, что он думает. Конечно, это только подхлестнуло его, и он снова скатился на разговор о гипотетической интервенции. Я продержался, сколько мог, и, наконец, мы распрощались. Но я обменялся адресами со Стоуксом и позаботился о том, чтобы получить адрес Дэнби.
— Вы были настолько заинтересованы?
— О, да. Видите ли, раньше я развлекался в Разгадчиках тем, что фантазировал, как каждый из нас будет совершать убийство. Мне было интересно, какой странный психологический выверт мог вывести кого-то из себя. И как он будет это делать? Некоторые члены, такие, как старый сэр Тони Фитч, никогда не добились бы желаемого. Ни при каких обстоятельствах я не мог представить, чтобы старик кого-нибудь убил.
Но Фрэнк Дэнби совершенная противоположность. Он очень выгодно смотрится в роли убийцы с молотком, который, скажем, испытал прилив внезапной ярости по причине самого тривиального инцидента. Его проживание у моря заставило меня задуматься об этом снова. Как легко, ударив кого-то по голове, вывезти тело в море и сбросить его за борт. И дальше, если вы тот человек, каким я считаю Дэнби, вы можете получать особое наслаждение сидя в своем доме и глядя на море, зная, что оно хранит ваш секрет.
— Вы ездили к нему?
— Нет. — Хайд засмеялся. — На самом деле для серьезного расследования у меня не хватило смелости. Я думал об этом, но чем больше я думал, тем большей глупостью все это выглядело. Одно дело, если человек просто ушел на пенсию и решил жить уединенно, я мог оказаться в дураках, другое, если он маньяк-убийца, я бы не хотел с ним встретиться. Поэтому пришлось отложить все на неопределенный срок.
— Вы когда-нибудь навещали Стоукса?
— Нет, я не настолько очарован паранойей. Одной дозы было достаточно.
Фин достал блокнот и перелистал страницы.
— Мне не кажется, что все зашло так далеко, — сказал он. — Есть ли у вас какое- нибудь домашнее животное?
— Нет. Почему вы спрашиваете? Разве я похож на того, кто держит домашних животных?
— Вы только что упомянули собаку Дэнби. У Леонарда Латимера и Доротеи Фараон есть коты, и у майора Стоукса был кот, но его...
— Вы пытаетесь связать это как-то с Разгадчиками?
Фин перевернул страницу.
— Возможно. Бродяги, грабители не забирались к вам в последнее время? Я вижу, что...
— Очень странно. — Хайд поставил стакан и положил локти на стол. — Знаете, возможно, прошлой ночью у меня побывал вор!
— Возможно?
— Все, что я знаю — это то, что сегодня утром, когда я проснулся, моя входная дверь была распахнута настежь. Накануне вечером у меня были гости, и первым делом я подумал, что кто-то из них оставил ее открытой. Потом я вспомнил, что видел, как они уходили, и когда я ложился спать, дверь была закрыта.
— Какого типа у вас замок?
— О, плана защелки. Любой может открыть его с помощью кредитной карточки, я сам это делал, когда забывал ключ. Во всяком случае, следующая моя мысль заключалась в том, чтобы выяснить, что было взято. Поэтому я все тщательно осмотрел. Единственная ценность — несколько картин — увы, чужие — и небольшой Джакометти, которого я удачно приобрел в... Но вам, конечно, это неинтересно. Излишне говорить, что я все еще в здравом уме только потому, что ничего не тронули. Грабитель ничего не взял! Возможно