азом аргументировано, звучало логично и, конечно, служило диагнозом.
Фин прочитал письмо с разделенными чувствами. Его одновременно ужаснула откровенная душевная болезнь автора и восхитило его богатое творческое воображение. Письмо легко ставило знак равенства между марсианами и Великой пирамидой, но это было безумие одного порядка: несчастный, одинокий, по всей видимости, больной старик увеличивал свое отчаяние, выдумав против себя всемирный заговор.
В некотором смысле сюжет поражал реализмом. Мир действительно повернулся против стариков, к которым относился майор Стоукс. Битва шла не между давно несуществующим «НКВД» и МИ6, она шла между той злобной, бесформенной массой, именуемой Современным Обществом, и горсткой забытых пенсионеров. Общество, вооруженное высокомерием и безразличием, используя голод и бюрократию, несомненно, одержит победу.
Кем подвизался таинственный Грин, Фин мог только догадываться: социальный работник, сборщик ренты или, может быть, всего лишь благонамеренный, но докучный сосед. Он, возможно, предложил майору помощь, но слишком поздно — майор теперь видел в каждой протянутой руке злобный кулак, а в каждом звонке или стуке слышал поступь врага.
Фин откинулся назад и протер глаза. Он не заметил, как зашло солнце и наступил вечер. По пути на кухню за чашкой горячего крепкого кофе, он остановился, чтобы задернуть шторы.
Вечерний смог затянул Лондон, и фонари с натриевыми лампами заставили светиться улицы желто-оранжевым. Это дымка ничто по сравнению со знаменитыми «гороховыми супами»{45} прошлого, теми гнетущими, ядовитыми туманами, которые сделали Лондон историей. Но даже в ней было обещание зла. Фин представил Холмса и Ватсона, в извозчичьей карете спешащих по невидимым улочкам, чтобы предотвратить убийство. Он представил Пруфрока{46}, спешащего сквозь желтый туман на встречу с холодной, убийственной похотью. Представил он и потрепанного секретного агента Грэма Грина{47}, убегающего от своих преследователей, которые «наверное, попробуют воспользоваться туманом»{48}.
Он задернул шторы и поднял трубку телефона.
Нет никакого заговора, говорил он себе, покуда ждал соединения с мисс Фараон. Нет ничего, кроме безумного майора, дохлого кота и коробки с разбитой посудой. Дальше пустота. Гейлорд прав. 0+0+0=0.
— Алло, мисс Фараон?
— Мистер Фин! Какое совпадение, я как раз собиралась вам позвонить. Видите ли, я планирую небольшую экскурсию на побережье, и...
— Да-да, но если позволите, я опережу вас с вопросом: есть ли среди Разгадчиков, кто интересуется метеорологией?
— Простите, как вы сказали, метеорологией?
— Да. Были ли любитель-метеоролог в группе?
— Ничего такого в голову не приходит. А почему вы спрашиваете?
— Да так, без всякой причины. Просто метеорологи иногда используют воздушные шары.
Мисс Фараон после небольшой паузы бойко перешла на свою экскурсию. По ее тону он понял, что морской воздух ему никак не повредит.
Глава восьмая
Машины выстроились в ряд на обочине перед огромным домом мисс Фараон. Сама хозяйка, с такой же огромной садовой шляпой цвета фуксии в руке, перепархивала от одной машины к другой и, наклоняясь, разговаривала с людьми в машинах.
— Отдаю ей должное, — заметила Бренда. — Выглядит она ярко. Но это платье с пламенеющими красными маками! Где она его откопала?
Мартин слегка поддел ее локтем.
— И не говори. Она ужасно гордится им, — сказал он.
Мисс Фараон интересовало всё: понятен ли им маршрут? Все ли здесь? Согласны ли они ехать за Мартином, у которого есть карта? Не забыла ли Шейла корзину? Кого не хватает? Мистера Фина?
Сидя в одиночестве в своем серебристо-сером Роллсе в начале колонны, Дерек Портман то и дело хватался за руль, поглядывая на часы. Десять минут десятого. Четверть.
Во второй машине, сверкающем желтом мини мисс Фараон, Мия Тавернер начала ныть.
— Тихо, не скули, — прошептала Шейла. — Скоро поедем. — Она в некоторой степени восхищалась платьем мисс Фараон, — говорили, что мода сороковых возвращается, — и хотела, чтобы у нее было что-то еще, кроме толстовки и рваных джинсов.
Третьим в ряду стоял практичный ветеран «ровер» Леонарда Латимера, в котором он и Джервейс Хайд за пять минут светской беседы успели понять, что говорить им не о чем. Дорога обещала быть долгой.
— Жара, — сказал Латимер. Его пальцы сыграли в «Видишь — церковь. Шпиль над ней...»{49} на рулевом колесе. — Но, кажется, будет дождь.
Мисс Фараон сунула голову в последнюю машину, где Мартин и Бренда хихикали над какой-то интимной остротой.
— Ну что, все готовы?
Мартин пихнул Бренду.
— А я что тебе говорил? Да, тетя Доротея, мы готовы. Корзина в багажнике, машина на ходу, и у нас все на мази. Запрыгивайте.
Она положила руку на дверную ручку, но помедлила.
— Жаль, мистер Фин так и не появился.
— Наверное, проспал. Вы могли бы с тем же успехом...
— Вот он.
Такси повернуло за угол и остановилось. Фин вышел, и Бренда чуть не подавилась от смеха.
На детективе-американце были белые брюки и туфли, пиджак с нашивкой и канотье. С полей шляпы к лацкану пиджака сбегал шнурок и исчезал под гигантской белой гвоздикой. Он заплатил таксисту и направился к ним, сопровождая каждый шаг выпадом зеленого зонтика.
— Простите за опоздание, — извинился он. — Я задержался, чтобы сделать фотокопию письма майора Стоукса. Для вас, мисс Фараон.
— Мистер Теккерей Фин, я рада познакомить вас с моим племянником Мартином Хьюзом и его невестой...
— Будущей, — поправил Мартин. Бренда хихикнула.
— Повторяю, его невестой, Брендой Латимер.
— Мы знакомы. Здравствуйте еще раз, мисс Латимер. Собираетесь понежиться на солнышке?
— Значит, вы частный детектив? — спросил Мартин. — Полагаю, моя внешность уже рассказала вам все обо мне?
Фин взглянул на него после того, как они обменялись рукопожатиями.
— Ну, вы не масон и не астматик, как вам для начала? Расшифровываю — вы не пожимали мне руку особым образом, и вы не задыхаетесь.
— Здорово. — После чего оба рассмеялись, и Фин продолжил: — Вы учились в хорошей школе, но не государственной —Аддлингтон Граммар, полагаю? Физический труд, но не каждый день, и крайне бережное отношение к деньгам.
Бренда ахнула, и Мартин снова расхохотался.
— Вы неподражаемы! «Физический труд, но не каждый день» — вы заметили у меня легкие мозоли, но как вы угадали со школой? Манера говорить?
— Нет, когда я посетил вашу тетю, я видел вашу фотографию в школьной форме.
— Вот оно что! И она сказала вам... я имею в виду, тетя сказала вам про деньги?
— Нет, но она упомянула, что вы удачливый подрядчик, однако ваш автомобиль не особенно впечатляет, равно как и ваша одежда. И судя по маленьким порезам на подбородке вам нравится выжимать из своей бритвы последние соки.
Мартин завыл от смеха, и мисс Фараон блеснула золотым зубом. Только Бренда выглядела смущенной.
— Залезайте, — предложила мисс Фараон. — Вы можете поехать с нами.
Фин посмотрел через вереницу машин.
— Уф, я думал, что могу поговорить с мистером Портманом.
— Чепуха. Я хочу услышать, как продвигается наше дело. Залезайте.
Наконец-то они тронулись с места. Машина Мартина медленно поехала вперед, остальные двинулись следом. Бренда опустила стекло и ее волосы затрепетали, поймав ветерок. «Может, еще покупаемся, — сказала она. — Если солнце выйдет».
Два детектива на задних сиденьях проигнорировали намек. Они углубились в письмо майора.
— Ничего другого я не ожидала, — резюмировала мисс Фараон. — Безумен, точно шляпник на чаепитии{50}.
Фин кивнул.
— Но все равно убит?
— Я так считаю. Сегодня мы можем узнать больше. — Она склонилась вперед и похлопала Мартина по плечу. — Мой дорогой, ты уверен, что взял корзину?
— Тетя Доротея, я хорошо помню, что собственноручно вынес корзину и положил ее в багажник. А теперь забудьте про нее и расслабьтесь.
— Вот теперь, когда ты сказал это, я могу расслабиться и наслаждаться собой. Безгранично. Мне нравится быть здоровой и в здравом уме. — Она постучала по письму. — И я горжусь, что ношу одежду того же размера, что и двадцать лет назад. Как тебе мое платье, Бренда?
Бренда повернулась, чтобы посмотреть.
— Я... э-э...
Золотой зуб снова блеснул:
— Нечестно с моей стороны такое спрашивать, верно? Оно не совсем актуально — как сказали бы сегодня, — но мне, старухе, по барабану. Хотя твой прикид мне нравится.
Бренда улыбнулась в ответ на ее комплименты. Она была одета в простое желтое платье без рукавов, с лентой в тон на уложенных волосах. Фин не глядя на нее мог с уверенностью сказать, что сумочка и туфли будут одного цвета, в сумочке будут лежать большие солнцезащитные очки, которые Бренда будет носить, надвинув на макушку.
Мисс Фараон снова вернулась к письму, пока Фин рассматривал проносящиеся за окном пригороды. Через мгновение с переднего сиденья донесся звук захлопывающейся сумочки. Бренда достала большие солнцезащитные очки, заплела бантики в своих волосах и надвинула линзы на макушку.
— Мартин, — спросила мисс Фараон, —ты уверен, что мы едем правильно?
— Я несколько раз смотрел карту АА{51}, тетя Доротея, пока мы вас ждали. Успокойтесь, я никогда не заблужусь.
Бренда хихикнула.
— Так уж и никогда? А как же наше путешествие во Франции, дорогой? — Она улыбнулась тем, кто сидел сзади. — Мы должны были присоединиться к группе и покататься на лодке по Луаре в прошлом месяце. И где мы оказались?