На лестнице мимо них прошел мужчина с плоским чемоданчиком. Он остановил Гейлорда и что-то ему тихо сказал.
— Господи, ушам своим не верю... У нее в кулаке? В любом случае это уже что-то.
Когда они снова расположились в передней гостиной, Гейлорд сообщил:
— У нас есть улика. Она зажала запонку от рубашки устаревшего фасона. Интересно, кто сегодня расстроится, недосчитавшись запонки? Полагаю, кто-то из тех, кто был на вечеринке.
Он зевнул, и орлиный нос, казалось, защелкнулся, как клюв, вцепившись в его кулак.
— Вот что мы имеем на данную минуту: мисс Фараон была здесь весь день со своей домработницей. Мартин Хьюз тоже находился здесь, работал в саду. По всей видимости, мисс Фараон собиралась пойти на вечеринку, но потом, около четырех часов, она позвонила и отказалась, мотивируя решение тем, что у нее разболелась голова, мигрень и все такое. Она предупредила Мартина, чтобы не ждал ее на вечеринке. Он ушел, после чего она — со слов домработницы — выпила некрепкого чаю и приняла ванну в районе шести часов, потом поднялась к себе в комнату и уже не выходила.
У Шейлы Тавернер, домработницы, в субботу, как правило, вечер свободный. С ребенком сидит миссис Гордон, живущая в соседнем доме.
— Удивительно, — сказал Фин. — Никогда бы не подумал, что в таком районе найдутся люди, готовые нянчиться с детьми.
— Миссис Гордон не хозяйка дома, она квартирантка. Полдома разделили на крохотные квартиры и меблированные комнаты. Обычно Шейла Тавернер перед уходом оставляет ребенка у миссис Гордон и наутро забирает. Она говорит, что напоила — Мию, правильно? — Мию чаем в семь часов, отвела ее и вернулась, чтобы подготовиться к уходу.
— Где она, кстати?
— У нее есть бойфренд в Кеннингтоне, с которым она отрывается в местном клубе. Мисс Фараон обычно разрешала ей брать свой желтый мини, но в этот раз хозяйка дала машину с условием. Мисс Фараон попросила Шейлу предупредить ее, когда она будет готова — ей нужно было, чтобы она кое-что доставила по дороге.
— Какого рода доставка?
— Я подхожу к этому. К девяти часам Шейла была готова и постучала в дверь спальни мисс Фараон. Мисс Фараон открыла дверь и дала ей конверт, который нужно было доставить в дом Латимеров и передать Мартину Хьюзу лично в руки.
— Странно. Это был подарок? Чек?
— Хьюз говорит, нет. Только что по телефону он сообщил мне, что это какая-то очень крутая головоломка или что-то в этом роде, и мы велели ему привезти ее сюда прямо сейчас. Также мы связались с Латимерами, и они подтвердили эту информацию. Представляю, как все чесали в затылках, когда увидели, что прислали Мартину.
— Мисс Фараон говорила что-нибудь, когда передавала записку?
— Только то, что Мартин Хьюз должен получить ее лично. Потом она попросила Шейлу сделать ей чашку какао и оставить на столике перед дверью. И еще сказала: «Пока будешь на кухне, проверь заперта ли задняя дверь». Шейла говорит, что все сделала, как ее просили, постучала в дверь, крикнула, что какао на столе, и ушла. Она сразу поехала к Латимерам, передала Мартину записку и, поболтав минуту с остальными, отправилась в Пеннингтон. Мы запросили тамошнюю полицию проверить эту часть вечера с другом. По словам Шейлы, они были в клубе, потом отправились к друзьям парня на кофе, после чего она поехала домой. Она увидела свет в комнате мисс Фараон и нетронутое какао перед дверью. Она забеспокоилась, вошла в комнату и обнаружила тело. Нас вызвали в 00.58.
Фин кивнул.
— Итак, судя по всему, мисс Фараон умерла между девятью вечера и часом ночи. Полицейский хирург не сузил этот промежуток?
— Сузил. Он не хотел этого делать, но я надавил на него. Формально, сказал он, она умерла до одиннадцати часов вечера.
— А неформально?
— Он уверен, что она умерла до десяти.
Сыщик записал это.
— Тогда все просто, обычная полицейская процедура. Найдите, у кого нет алиби на это время и кто выигрывает от ее смерти.
— Такой человек, как я уже говорил, у нас есть: Шейла Тавернер. Она могла без проблем подняться с какао, ударить свою хозяйку, задушить ее, и потом спокойно отправиться по своим делам. Чтобы добраться до Кеннингтона, ей нужно было проехать по мосту через реку, — там она достаточно легко могла избавиться от орудия, бросив его в воду. Мы нашли завещание в угловом бюро, по которому Шейла получает пятьдесят тысяч фунтов. В завещании говорится, что это копия завещания, хранящегося у поверенных. Пока будем считать его подлинным.
— Что получают другие, шеф?
— Вторую сумму в пятьдесят тысяч она завещает своему доброму другу Леонарду Латимеру, остальная собственность — поместье, включая этот дом и пару других владений, а также около двухсот тысяч фунтов — отходит ее племяннику Мартину Хьюзу.
Фин сделал новую запись и ухмыльнулся.
— Вот еще двое подозреваемых. Каку них с алиби?
— Дождемся Хьюза и узнаем. Но в остальном вы довольны нашей работой? — Тон Гейлорда был ироничным. — Мы нигде не промахнулись?
Фин отнесся к вопросу серьезно.
— Вы не выяснили, Шейла или кто-то еще держали здесь клюшки для гольфа? Если нет, то откуда взялось орудие убийства? Не бойфренд.
— Почему нет, Фин?
— Потому что тогда он либо одолжил их ей без всякой задней мысли, о чем скажет и тем самым сдаст ее, либо сам замешан в этом. Но если он замешан, почему же не пришел и не совершил убийство, пока она устраивала свое алиби? В любом случае зачем что-то тащить со стороны, когда дом напичкан подходящими орудиями убийства? Нет, либо клюшки принадлежали кому-то другому и хранились здесь, в доме, либо убийца специально принес клюшку с собой.
— Очень ловко сказано. — Полицейский улыбнулся. — Но это не все, что у нас есть против нее. Есть вопрос по безопасности. Задняя дверь была заперта, на окнах специальные запоры, входная дверь оборудована хорошим секретным замком. У нас остается только открытое окно в комнате смерти, и мы не нашли на нем никаких признаков, что им каким-либо образом воспользовались.
— Подождите, не так быстро. Что там с замком входной двери?
— Замок зарегистрирован. Ни один слесарь не может изготовить для него ключ без письменного разрешения на то адвоката владельца, который должен уведомить полицию у кого хранится ключ. Сейчас ключи есть только у мисс Фараон и Шейлы Тавернер. И нет смысла даже гипотетически попытаться взломать такой замок — тут требуется специалист.
Нет, как я уже говорил, есть открытое окно наверху. Тридцать четыре фуга над землей, внизу клумба, которую не трогали в течение нескольких дней. На подоконнике обычный слой пыли и никаких следов. Так что мы можем исключить грабителей-верхолазов, специалистов по водосточным трубам и прочую компанию. Убийца пришел с ключом.
Дверь открылась и в нее просунулась голова констебля.
— Хьюз здесь, сэр.
— Очень кстати. Проводи его сюда, Эванс, будь добр.
Мартин Хьюз вошел и наткнулся на стул. Его привычная напускная беззаботность исчезла, квадратные плечи опустились, а вытянутое лицо выглядело измученным и ошеломленным.
— Я не могу в это поверить. Это, должно быть... Это не может быть ошибкой? Кто-то другой или...
— Нет, сэр, это ваша тетя.
Мартин потер порез от бритвы на подбородке.
— Она была мне как мать. Мои родители умерли, когда я был совсем маленьким, и тетя... Тетя Доротея взяла меня к себе и вырастила как родного. У меня больше никого не осталось. Латимеры отнеслись ко мне по-доброму, но... Простите, инспектор. Чем я могу вам помочь?
— Извините, что вторгаюсь в ваше горе, мистер Хьюз, — мягко начал Гейлорд, — но есть ряд моментов, которые мы хотели бы прояснить. Первое: у вас есть ключ от этого дома?
— Что? Нет, уже нет. Значит, это был грабитель?
— Мы к этому еще вернемся. Вы имеете в виду, что у вас был ключ и вы его потеряли?
— Нет, у меня был ключ, но несколько месяцев назад замки сменили. По району прокатилась волна краж, и я убедил тетю Доротею установить хороший замок. Она хотела дать мне ключ, но я отказался.
— Почему, мистер Хьюз?
— Я строитель. На работе иногда приходится отдавать ключи рабочим, чтоб носили вещи. То есть постоянно следить за ключами я не могу. Как вы, должно быть, знаете, не все рабочие на стройке примерные граждане, поэтому любой может взять ключ без моего ведома.
Кроме того, ключ мне не особенно нужен, поскольку в основном я приходил сюда присматривать за садом. Но почему вас интересуют ключи?
— Просто пытаюсь понять. Не могли бы вы описать мне ваши вчерашние передвижения? Скажем, после полудня.
— Мои передвижения? Постойте, вы же не думаете?..
— Ваши передвижения. Если вы не поняли.
Мартин пожал плечами.
— Пожалуйста, если это поможет. Дайте вспомнить: днем я посадил несколько рододендронов в палисаднике. Обычно в это время я нахожусь на работе, но я хотел отдохнуть перед вечеринкой. Цветы, инспектор, это мой отдых. Потом я ушел оттуда... да, немного раздраженным, теперь, когда я вспоминаю об этом. Видите ли, тетя Доротея сказала мне, что не хочет идти праздновать помолвку. Сослалась на головную боль. Я заметил, что ничего страшного не случится, если она покажется там на полчаса. Уговорить ее все равно не удалось, и я отправился домой.
— Когда это было?
— Дома я появился около пяти. Потом принял ванну и оделся...
— Извините, оделись во что? Это был смокинг или что-то другое?
— Боже милостивый, нет. Мне удалось заставить себя носить костюм и галстук из уважения к пожеланиям Латимеров, но на самом деле они не настаивали на официальности. Тем неожиданнее было увидеть мистера Хайда, появившегося незадолго до моего ухода с вечеринки в смокинге. Странно, с чего бы это? К сожалению, у меня не было возможности поговорить с ним перед уходом.
Гейлорд выглядел заинтересованным.
— Теперь об этой записке. Вы говорите, что Шейла Тавернер привезла вам...
Мартин полез в карман пальто.
— Вот она. Надеюсь, вы что-нибудь поймете, я не могу. Полагаю, очередная тетина шутка. Она любит...