Мартин вскрыл конверт, прочитал записку и спросил: «Это все? Шейла, я ничего не могу понять в этой абракадабре». И бросил ее на стол, чтобы остальные могли прочитать. Я заметил на это, что довольно безрассудно посылать девочку в такую даль с совершенно нелепым поручением.
Мартин хотел позвонить Доротее, чтобы узнать, что случилось, но Шейла сказала, что лучше ее не тревожить, она, мол, слегла с головной болью и вряд ли спустится вниз, чтобы ответить на звонок.
— Шейла вела себя странно?
— Не думаю. Она не доела торт, точнее сказать, не хотела есть, так как Вера навязала его. И пока Вера была в туалете, быстро улизнула. Кстати о туалете, что-то долго...
— Уже здесь, мистер Латимер, — Гейлорд подошел к двери с иллюминатором, нагруженный клюшками для гольфа. — По дороге я ненароком открыл дверь шкафа и нашел их. Они ваши? Надеюсь, вы не против, что я притащил их сюда, чтобы получше рассмотреть.
— Нет, я... да, они мои. Посмотрите, сколько на них пыли. — Он потянулся к клюшкам, но Гейлорд отодвинул их.
— Пока не надо их трогать. Да, я сразу обратил внимание на пыль. Но самое интересное, одна из клюшек совершенно чистая. Протерта, видите? Вот этот драйвер. — Гейлорд, похоже, наслаждался сделанным открытием. — Как раз тот тип клюшки, каким, по нашему мнению, мисс Фараон была оглушена перед тем, как ее задушили. Интересно, убийца таким способом пытался вытереть кровь?
— Я не знаю, что сказать вам на это.
— Очень глупо надеяться вытереть кровь. Видите ли, мы сейчас способны проводить самые сложные тесты. По мельчайшему следу крови. Маленькая незаметная капелька — это все, что нам нужно.
Латимер изо всех сил пытался подняться, но затем бессильно откинулся назад.
— Я... Я уверен, что эта клюшка не моя. Должно быть, ее подкинули.
— Правда? Но в сумке нет другого драйвера. Без него невозможно играть в гольф.
— Я... Я...
— Вам лучше одеться, мистер Латимер. Клюшками подробнее займутся в Скотланд- Ярде, а вы проследуете со мной. Нужно ответить на несколько вопросов.
Фин ошеломленно молчал, пока Латимер не вышел из комнаты. Наконец ему удалось выдавить из себя несколько слов:
— Шеф, вы ошибаетесь.
— Ошибаюсь? Я еще ничего не сказал.
— Но я знаю, о чем вы думаете. Я понял это, как только вы спросили его, играет ли он в гольф. Потом, когда вы притворились, что вам нужно в туалет...
— Притворился?
— Готов поспорить, во время дежурства вы не ходите, как и в любое другое время на работе. Нет, вы искали эту клюшку, потому что это соответствует вашей теории. Но я заявляю вам — ваша теория ошибочна.
— Ив чем же состоит моя теория?
— Вы думаете, что Хайд и Латимер сговорились убить мисс Фараон. Хайд принес сюда клюшку. Потом Латимер убил его и спрятал тело. Разве не так?
Гейлорд разыграл удивление.
— Ив мыслях не было ничего подобного. Но на всякий случай мы начали поиски тела Хайда.
— А записка? Как она вписывается в вашу теорию?
— Никак. Старушкина прихоть.
Фин покачал головой.
— Вы думали, что мысль о том, что Стоукса убили, тоже была прихотью старушки, насколько мне помнится. Разве вы не видите, что происходит? Это не обычное дело об убийстве с очевидными уликами, разбросанными повсюду. Это нечто подготовленное, нечто коварное...
Говорить он больше не мог, поскольку в комнату вошел Латимер, а за ним Бренда. У нее было заплаканное лицо, взгляд рассеянно блуждал по воскресной газете, словно она не осознавала, что делает. Но ее слова были разумны:
— Пап, я позвоню нашему адвокату?
— О, для этого нет причин, — мягко сказал Гейлорд. — Мисс, всего лишь несколько вопросов.
Когда двое мужчин вышли, она повернулась к Фину.
— Я немного подслушивала. У папы проблемы, верно?
— Пока нет. Я не думаю, что ему сейчас требуется адвокат, но выглядит он так, словно должен увидеться со своим доктором.
Она села и подперла голову газетой.
— Смерть тети Доротеи подкосила его. Он и так переживает по поводу своей работы, а тут еще это.
Через мгновение Фин встрепенулся:
— Послушайте, есть возможность ему помочь, если вы кое-что вспомните. Скажем, Хайд, — во сколько он пришел в тот вечер?
— Мы уже всё сказали. Что вы хотите знать?
— Как он был одет. В длинное пальто или во что?
— Плащ. —Лицо ее просветлело. — О, я поняла! Вы думаете, он пронес под одеждой эту злополучную клюшку? Разве это не обеляет папу? Действительно, он мог легко пронести клюшку под плащом. И первое, что он сделал, — направился в туалет.
Фин не знал, как сказать ей, что это не поможет ее отцу.
— Э-э... что еще? Выглядел ли он так, словно его слегка помяли?
— Да, он сказал, что подрался с таксистом.
— Вы случайно не заметили запонок на его рубашке?
Она на мгновение задумалась.
— По-моему, на нем была обычная рубашка с пуговицами, но, может быть, я ошибаюсь. Единственное, что я заметила, — шнурки на его туфлях были развязаны. Маме, кстати, это тоже бросилось в глаза — она всегда смотрит на обувь, есть ли на ней грязь.
— Хорошо, — сказал Фин. — Предположим, что клюшка для гольфа является орудием убийства. И, допустим, кто-то еще, кроме Хайда, принес ее сюда. Это означает, что этот кто-то был в коридоре после девяти вечера и до сегодняшнего дня. Кого бы это включало?
— Практически всех. Но я думаю, вы имели в виду людей, пришедших сюда после девяти. Это мистер Хайд, вы, полиция и папа, когда он вернулся обратно.
— Другими словами, только ваш отец и мистер Хайд могли принести эту клюшку сюда после убийства?
Она кивнула.
— Это выглядит плохо для папы, не так ли?
— Необязательно. Допустим, у убийцы был сообщник. Убийца снаружи просовывает клюшку в кошачий лаз, а сообщник, находящийся в коридоре, прячет ее в шкафу.
— Думаете, Шейла?
— Я понимаю, что хватаюсь за соломинку, но скажите мне: кто выходил в коридор, когда приехала Шейла?
Бренда пожала плечами.
— Кто вообще будет сговариваться с Шейлой? Папа как раз выходил, когда она приехала. И... — Ее глаза на секунду расширились, затем она снова пожала плечами. —Это глупо. Это невозможно, так зачем тратить время...
— Слушайте, раз это неважно, тогда, может быть, вы скажете мне?
Она вскочила с истерзанной газетой в руках и повернулась на каблуках, чтобы выйти из комнаты. В дверях она остановилась.
— Хорошо, это был Мартин. Мартин! Он является вашим убийцей?
Оставшись наедине с миниатюрной мебелью, Фин произнес: «Хотел бы я знать».
Глава четырнадцатая
Пышнотелая девушка бродит босиком по траве, собирает цветы — жанровая картинка, словно сошедшая с полотна голландского живописца. Фин остановился на мгновение, глядя поверх низкой изгороди. Затем он поднял трость и помахал рукой.
— Доброе утро, мисс Тавернер!
— А, это вы. Здравствуйте. — Шейла Тавернер помахала в ответ безрукой куклой. Она собирала не цветы, а игрушки. И босиком она не ходила. И ее цветочная корзина в действительности была оранжевым пластиковым ведром. Просто Фин увидел цветущее здоровьем лицо, а все остальное сотворил из ничего.
Он подошел к калитке, дополнив собой сюжет.
— Как вы себя чувствуете с утра? Лучше?
— Думаю, да. Доктор дал мне таблетки... — Теперь он мог разглядеть ее заторможенность и опухшие веки.
— Давайте я вам помогу. — Фин пополнил коллекцию йо-йо без веревки{72} и пожарной машиной, подобрав их с земли.
— Спасибо. Я просто не могу угнаться за Мией. Вытащит все свои игрушки и повсюду раскидает их. Но сегодня я хочу, что все выглядело особенно замечательно.
— Ожидаете гостей?
— Мартин придет разбирать вещи мисс Фараон. Теперь это его дом, и я не хочу, чтобы все здесь выглядело неухоженным. Он... он страшно злится.
— Вот как? С чего бы это? — Фин нашел оторванную руку.
— Не знаю. Наверное, я слишком медлительная. Мисс Фараон тоже иногда на меня покрикивала. Но у Мартина все намного серьезнее. Малейший недостаток выводит его из себя.
— Вы не думаете остаться?
— Не знаю. Скорее всего, он уволит меня и продаст этот дом. — Она вздохнула. — Я совершенно не представляю, как мы с Мией будем жить дальше.
— Но мне казалось, что мисс Фараон позаботилась о вас в своем завещании.
Шейла снова вздохнула.
— Прямо! Все деньги переходят в так называемый трасс. Для Мии.
— Траст?
— Правильно. Миа получит все это, когда ей исполнится двадцать один год. А раньше — ни пенни.
— Нет даже процентов?
Шейла выглядела озадаченной.
— Я ничего об этом не знаю. Знаю только, что деньги мы получим не раньше двадцати одного года. Я прочитала об этом в завещании. Оно лежит у нее в столе.
— Не возражаете, если я взгляну. Я не юрист, но это неправильно. Мисс Фараон, конечно, не хотела, чтобы вы с Мией ждали пятнадцать лет.
— Посмотрите сами. — Она пустила его внутрь и провела в гостиную к старому бюро в углу. Фин уселся за стол. Шейла Тавернер достала завещание из ящика и положила перед ним. Может, у вас получится разобраться с этим, а у меня — нет, это точно
Он ознакомился с документом.
— Вы уверены, что мисс Фараон вам ничего не объяснила?
— Нет.
— И ее адвокат не встречался с вами по этому поводу?
— Нет.
— Думаю, вас нужно срочно вести в курс дела. Если бы все юридические документы были написаны человеческим языком, вы бы поняли, что имеете право на проценты с пятидесяти тысяч фунтов. — Поскольку новость, казалось, не вызвала у нее никаких признаков приятного удивления, он пояснил: — Это означает что-то вроде трех тысяч в год.
— Ого? Так много? — Медленно, но, кажется, до нее дошло. Она усмехнулась. — Так много? Мистер Фин, вы не огляделись?
— Нет, я совершенно уверен. Э-э.............. раз уж я здесь, вы не возражаете, если я
быстренько просмотрю другие бумаги?