— Я спал с тобой этой ночью?
— Спал, да.
— Ох. — Он отложил зеркало в сторону. Осколки вечера медленно складывались в голове. Девушка — Джули? Джилли? — татуировала знаки зодиака на чьем-то колене. Албанский поэт, не говорящий по-английски, декламировал свои вирши, когда достопочтенная Эвелина Бирон свалилась с лестницы. Затем кто-то пытался задушить безвредного молодого человека из Совета по искусствам только за то, что он осмелился назвать Дали способным рисовальщиком. А кто же говорил, что побывал у Говарда Хьюза{14} на закрытом просмотре порнографического фильма Эйзенштейна?
— Все это так утомительно, — пробормотал он. — Мне нужно уходить.
— Ты это о чем?
— Мне нужно уходить от всех этих псевдонимов. Я чувствую, что мои лучшие работы впереди. Если бы я только мог начать сначала — взглянуть по-новому, упростить. Мне нужно найти новую художественную форму, какой-то прямой путь.
Он вскрыл конверт и прочитал карточку.
Фрэнку Дэнби приглашение пришло с утренней почтой. Он наступил на конверт, когда выводил Шебу на прогулку, и, не распечатав, бросил на каминную полку. Через час он забыл о его существовании.
Майор Стоукс отирался возле небольшого газетного киоска, делая вид, что изучает открытки в витрине, пока внутри не было покупателей. Затем он осторожно открыл дверь, обернулся и, убедившись, что сзади никого нет, вошел внутрь.
— Коробку пирожных Понтефракт, пожалуйста.
Он расплатился с продавщицей за сладости, но оставил их лежать на прилавке.
— Что-нибудь еще, мистер Стоукс?
— Э-э... писем для меня не было?
— Минутку, я посмотрю. — Она ушла в подсобку. Молодой негр зашел в киоск и стал за его спиной, якобы в очередь. Майор Стоукс заметил, что парень перекрыл ему единственный выход. А если добавить женщину у задней двери, то он находился в ловушке.
Женщина вернулась, держа конверт.
— Вот, это вам.
— Спасибо. —Он взял письмо и, не глядя на юношу, начал продвигаться мимо него к двери. Все будет хорошо, подумал он.
Женщина окликнула его.
— Мистер Стоукс, подождите! — Его сердце в этот момент отчего-то сжалось. Он вцепился в дверь и оглянулся.
Она держала коробку с пирожными Понтефракт.
— Я пробила их. Можете тоже забрать.
— Я... Благодарю. — Он сунул пирожные в карман пальто и поспешил к выходу. Возвращаясь домой обычным маршрутом, — через переулок, — он клял себя на чем свет стоит. Теперь они знали, что он покупает пирожные в определенном месте. Он не придавал значения своим привычным действиям, а они все это время наблюдали. Как легко было бы для них подсунуть ему коробку пирожных Понтефракт, отравленных медленно действующим ядом... устроить наезд, организовав «несчастный случай» по дороге домой.
Они преследовали его годами, но до сих пор он оставался неуязвимым для них. Из дома он устроил крепость со специальными замками, заколоченными окнами и средствами для обнаружения злоумышленников. Поэтому теперь они — Грин и его банда — пытались избавиться от него в открытом месте. Попадись он им на улице, они прихлопнут его, как муху, — и кто заметит исчезновение еще одного старика?
Майор Стоукс отпер парадную дверь, осторожно открыл ее и посмотрел на пол. Рассыпанный тальк остался нетронутым. Конечно, это могло ничего не значить. Они были достаточно умны, чтобы замести следы и заново рассыпать порошок, не так ли? В любом случае ждать детских ошибок от организации с миллионной армией агентов по всему миру было бы глупо. НКВД, при необходимости, мог выслеживать и ждать годами, пока не предоставится хорошая возможность убрать его.
Он обыскал все комнаты, проверил замки и только после этого мог сосредоточиться на письме.
Это просто бессмысленно. Какое еще воссоединение? Почему Семерка Разгадчиков воссоединяется именно сейчас, после стольких лет? Это либо вражеская провокация, либо секретное послание военной разведки.
Он отнес пригласительную карточку на кухню и протестировал ее на наличие симпатических чернил, подержав над газом. Затем, наклонив к свету, он начал искать на ней микроточки{15}. Ничего. И все же это не могло быть простым приглашением.
Он сидел некоторое время, уставившись на карточку невидящим взглядом. Семерка Разгадчиков. Возможная связь с Грином и другими русскими головорезами не прослеживается. Возможная связь не прослеживается... или так они хотят заманить его?
Или это очередное предупреждение? Старый клуб расследования убийств — намек на убийство? Или они просто пытаются давить на психику, выводя из равновесия? Не поддавайся, приказал он себе. Отставить панику и метания. Это может закончиться катастрофой. Лучше вести свою игру, заняв выжидательную позицию.
Может быть, шифр в самом послании, а? Стоит попробовать. Может, послание от наших. Доротея наверняка была одной из наших. Она могла предупредить его...
Он еще раз взглянул на приглашение. Двадцать шесть слов. Двадцать шесть букв в алфавите{16}. Ну конечно! Если взять за отправные пункты его собственные инициалы, то в действительности послание звучало так: Е выпадало на участвовать, a S на мисс{17}.
Участвовать / Мисс. Не участвуй в воссоединении! Пропусти его{18}! Осторожно, ловушка! Милая старая Доротея таким образом предупреждала его.
Он достал чистый лист бумаги и начал сочинять ответ. Если Доротея знала, что знал он, вместе они могли бы...
В дверь позвонили. Почти машинально он потянулся к бутылочке с сердечными пилюлями. Это могло означать Грина с его очередным ультиматумом. Или... Спокойно. Могло ничего не означать.
Он на цыпочках прошел в переднюю комнату и заглянул в щель между шторами. Отсюда он ясно различал крыльцо. И мог бы видеть того, кто там стоял.
Но там никого не было.
Глава вторая
Одышливый голос был незнаком.
— Мисс Фараон? Мисс Доротея Фараон?
— Говорите.
— Это... Это Е. S.
После некоторой паузы она продолжила:
— Майор Стоукс? Как я рада услышать вас снова.
— Тише. Это может быть открытая линия.
— Что? — Не дождавшись ответа, она спросила: — Вы ведь получили мое приглашение? Надеюсь, мы можем рассчитывать на вас.
— Не уверен. Видите ли, я не часто выхожу из дома. — Она мысленно прикинула, что старику сейчас, должно быть, около семидесяти пяти лет. Его адрес в Харлсдене{19} вполне мог принадлежать дому престарелых; она не подумала об этом.
— Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?
— Как обычно. Как обычно. Дело не в этом.
— Может, проблема в транспорте? Я могла бы привезти вас...
— Нет! Я... Можем мы поговорить? Это личный телефон? Без параллельных?
Она моргнула.
-Да.
— Он ведь не прослушивается?
Она с трудом подавила смех:
— Сомневаюсь. В чем дело, майор?
— Я думал, вы знаете, — после длинной паузы ответил он. — Вы были самой лучшей. Вы всегда быстро соображали. И заслуживали доверия. Э-э... это вы послали мне приглашение, я не ошибся?
-Да.
— Хорошо. Полагаю, Дэнби собирается быть? И Хайд?
— Я надеюсь на это, — сказала она, — Вы приедете?
— Шансов немного, — ответил он и странно рассмеялся. — Они думают, знаете ли, что это ловушка.
— Кто? Дэнби с Хайдом?
— Я не называю имен, — сказал он. Доротея не нашлась, что ответить, поэтому возникла еще одна неловкая пауза.
— Майор, вы все еще там?
— Грин, — произнес он. — Фамилия Грин что-нибудь говорит вам?
— Как Грэм Грин{20}? Не особенно.
— Ловко, не правда ли? Назвать себя Грином. Маскировка под свою противоположность, понимаете? Зеленый{21} эквивалент красного. Я вижу его насквозь. Вот почему они охотятся на меня.
Ох, милый, подумала она. Бедный старый майор.
— Охотятся?
— Я много знаю. Слишком много. И должен быть ликвидирован.
— Майор, хм, почему бы вам не приехать и не встретиться со мной? Мы могли бы поговорить об этом в приватной обстановке и...
— Нет-нет, это очень опасно. Они следят за мной круглосуточно. Уже давно. Я знаю, какими условными знаками они пользуются. Кашель в кинозале — старый прием. Шифровки в кроссвордах Таймс. Особые рукопожатия. Распространение информации через разветвленную сеть агентов... Я все это видел собственными глазами. Но теперь они хотят устранить меня, понимаете?..
— Каким образом?
— Кто знает? Яд, не оставляющий следов. Случайное «дорожное происшествие». В общем, ждите на днях некролога. На днях. — Внезапно голос его очистился от свистящих звуков, дыхание немного выравнялось, — старик почти успокоился. — Звучит так, словно я сошел с ума, верно?
— Если только чуть-чуть, — солгала она.
— Они пытаются довести меня до сумасшествия, это такая игра. Уничтожить меня в глазах окружающих всевозможными уловками. Они крадут у меня молоко с крыльца. Звонят в дверь, и когда я отвечаю, со стороны может показаться, что я разговариваю с пустой дверью.
— Но это, наверное, дети, — не выдержала она.
— Так говорит полиция. Они пытались списать все на мелкую шпану, и при этом чуть ли не смеялись, словно сами нахулиганили. Но будут ли дети приходить в мой дом и ломать вещи? Станут ли они убивать Бисквита?
— Кого?
— Убивать Бисквита, моего кота. Я вчера похоронил его. Способны ли дети на такое? Нет, за всем этим стоит персона Грина.
— Что за персона этот Грин?