Но почему-то из отражения в речке там, в моей родной деревне, на меня смотрело запуганное и блеклое существо с огромными растерянными глазами, которое вечно пыталась сжаться и спрятаться…
Эта девушка в красивом платье и дорогом плаще, пусть и казалась уставшей, но её худоба выглядела изящной, неожиданно обнаружилась осанка, а в глазах больше не было такого страха.
Я невольно коснулась своего отражения кончиками пальцев.
То, как смотрел на меня Бьёрн, когда меня забирали у него… ведь мне же не почудилось, он не хотел меня отпускать? Иначе с чего бы ему пытаться проломить лёд и спорить за меня с самым могущественным и опасным воином и магом, которого я только могла представить?
Значит, вот такой он видел меня?
Ну, здравствуй, Фиолин! Кажется, я только теперь начинаю знакомиться с собой настоящей.
Не через искажённое отражение реки.
А такой, какой я есть на самом деле.
Может, я и должна была попасть в этот город, чтобы впервые себя увидеть?
Какая ты, мне только предстоит на самом деле понять. Но я изо всех сил попытаюсь. Кажется, начинаю делать первые шаги. Например, оказывается, ты красивая. А ещё – не такая уж на самом деле трусиха, как думала о себе всегда.
Вот сейчас, например, где-то внутри зародилась уверенность, что какой бы безвыходной ни казалась ситуация, паниковать нельзя, и всё будет хорошо. Бьёрн обязательно успеет хотя бы к концу недели. Будто крохотный огонёк – вера – что он не забыл меня и не отказался, что он будет упорно искать путь в Гримгост и обязательно поймёт все подсказки Фенрира. Хотя путь, без сомнения, будет долгим и трудным. Ведь он никогда здесь не бывал, а найти в лабиринте Вечных гор дорогу так же ловко, как это делал Белый волк, безошибочно ориентируясь в переплетении ущелий, он не сможет. Да и время упущенное, пока оттает Клык, не вернуть… у нас была слишком большая фора.
Так что… хоть бы ещё хватило той недели. Но если нет…
Я поняла с удивлением, что у меня хватит мужества противостоять даже своей бабке, если придётся. Не знаю, как, но я сделаю всё, чтоб никто не смог выдать меня замуж против моей воли. Не связанной же и с кляпом во рту она меня поведёт к алтарю?
«Эта может…» - вздохнул уставший внутренний голос.
Я отмахнулась от него и решила, что у меня будет достаточно времени подумать над вариантами действий, пока не истечет недельный срок.
Вместо того, чтоб заранее себя накручивать, решила пойти посмотреть, какие ещё тайны скрывает место, где мне предстоит прожить эту неделю. В конце концов, надо знать все возможные пути отступления…
Которых нет.
Поняла я со всей очевидностью, когда вслед за Фенриром вышла на балкон с высокой балюстрадой, который опоясывал, кажется, всю башню по кругу. С него открывался головокружительный вид на горы и острые скалы над бездной у подножия башни Асвиндов.
Борясь с тошнотой, я подошла к самому краю, взялась за перила и огляделась. Далеко внизу по левую и правую руку, насколько хватало взгляда, тянулась могучая крепостная стена. Она змеилась по спинам гор, и в дымке далеко у горизонта из неё вырастала следующая башня, уже не четырёхугольная, а круглого сечения и, как мне показалось, пониже.
Все её многочисленные окна были освещены и тускло мигали отблесками колеблющегося пламени голубого оттенка в сгущающихся сумерках.
Фенрир смотрел вдаль молча, сцепив руки за спиной.
- Спасибо тебе за твою защиту, - проговорила я тихо.
Он слегка вздрогнул и посмотрел на меня с лёгким удивлением в глазах, как будто мыслями унёсся куда-то далеко, и забыл, что рядом есть посторонние.
Здесь, так высоко, что дыхание вырывалось клубами пара от холода, сильный ветер трепал мои волосы. Я обхватила себя руками, и всё-таки, не удержавшись, добавила:
- Жаль, что вы не дали нам с Бьёрном идти своей дорогой. Тогда не пришлось бы ради меня врать королеве. Может, лучше было соврать тогда? И сделать вид, что вы меня просто не нашли?
- Девчонка всё-таки не понимает! – раздражённо встряла Фрейя. Она тоже вышла на балкон и теперь стояла позади нас, опираясь спиной о стену и буравя меня мрачным взглядом. – Чем именно ты рискуешь и на что ради неё пошёл.
Волк глянул на меня добродушно и почти с нежностью, как смотрят на маленьких несмышлёных детей. Одёрнул сестру:
- Успокойся! Она и не должна. Ведь ей ничего толком не говорят и не объясняют. Видишь ли, Фиолин! Клятва на крови, которую мой предок дал когда-то твоему, заставляет меня как подчиняться всем приказам повелительницы, как хорошо выдрессированному псу – командам. Как бы лично я к ним не относился.
Я воззрилась на него удивлённо.
Он снова отвернулся и уставился куда-то за горизонт – где белые шапки гор уже тонули в сизом тумане. На лице Фенрира читался тщательно сдерживаемый гнев. Крылья его носа дрогнули.
- Я пытался бороться с этим. Но… нет. Впервые в жизни у меня получилось что-то подобное, когда ты отказалась идти с нами в таверне. У меня почти вышло побороть приказ Асуры – видимо, твоя кровь сказалась. В ней тоже есть сила. Но в тот раз победил прямой приказ моей госпожи. И мне… - кадык на его горле дёрнулся. – …пришлось идти за вами снова.
Фрейя вмешалась снова и добавила глухо:
- Скажи уже ей, как есть! Чтоб лучше ценила, что ты для неё делаешь.
Фенрир снова сцепил руки за спиной. Сжал правой ладонью левое запястье. Его ответные слова были сказаны таким равнодушным тоном, что наверное, именно это заставило меня поверить, что каждое до единого – чистая правда.
- Неподчинение приказам той, кому я обязан служить, вызывает во мне физическую боль.
- Он корчился и рычал от этой невыносимой боли на грязной полу той таверны, чтоб только оставить тебе твою свободу. Пока я плакала рядом, не в силах хоть чем-то помочь. Но… Асура победила. Ему пришлось пойти за тобой снова. Так что… будь благоразумна! Если из-за тебя моему брату ещё хоть раз придётся испытать такую боль… я лучше сама тебя прикончу. Я-то клятвой рода не связана, в отличие от него.
- Фрейя! – жёстко сказал её брат, развернувшись. – Извинись перед гостьей. Немедленно!
Но она вздёрнула подбородок с вызовом, давая понять, что не намерена брать свои слова обратно.
- Ничего страшного, - торопливо вклинилась я. – Она не сказала ничего такого. Я же всё понимаю. Если бы у меня был брат, я бы тоже защищала его любой ценой…
- Фрейя, - угрожающим тоном повторил Фенрир, и та сдалась, подняв обе ладони. Широко улыбнулась мне слегка пугающей своим оскалом улыбкой.
- Прости, Фиолин! Если мне придётся тебя прикончить. Заранее извиняюсь.
Волк закатал глаза, процедив что-то сквозь зубы про избалованных девчонок, которым в детстве мало доставалось по заднице. Но, по-моему, остыл. Потому что было совершенно очевидно, кто именно эту девчонку избаловал.
Вместо того, чтобы продолжать воспитательную беседу, в которых он был, очевидно, не силён, Фенрир подошёл ко мне.
- Это правда? То, что рассказала Фрейя, - спросила я тихо.
Он медленно кивнул.
- Надеюсь, прямых приказов от королевы в отношении тебя в ближайшее время больше не последует, принцесса. И я буду свободен в своих действиях. Не хотелось бы повторения. Это действительно было… малоприятно.
Я отвела глаза.
– А если она прикажет тебе что-то, что будет способно мне навредить?
Он смотрел долго потемневшим взглядом.
А потом положил большую и тёплую ладонь мне на голову.
- Не думай об этом, куколка! Это мои проблемы. Есть пара идей на этот счёт. Я разберусь. Иди, отдыхай! Тебе досталось за последнее время.
Потом повернулся к сестре и скомандовал:
- Помоги ей освоиться! Объясни, что где. Сможешь? Без того, чтобы снова не показать свой отвратный характер? Иногда мне кажется, что тебя в нашу семью подбросили йотуны.
- Возможно. Иначе как объяснить, что я одна у нас такая красавица? – показала ему язык Фрейя.
Простонав что-то неразборчиво, Белый волк отвернулся и быстрым шагом направился к выходу.
У самого порога его задержал мой оклик.
- Фенрир!
Он остановился, но не обернулся. Я проговорила робко в напряжённую спину, с трудом подбирая слова:
- Мне очень жаль, что из-за меня тебе было больно. И спасибо… что пытаешься защитить от Владычицы. Я понимаю, насколько это для тебя… опасно.
Ничего не ответив, он вышел.
Я вдруг заметила, что всё это время Фрейя смотрела на меня – долгим, пристальным взглядом. В смущении я отвела глаза. Здесь, у себя дома, она будто сняла броню – не только с тела, но и с души. Яркие эмоции, которые она совершенно ничем не сдерживала. И всё, что было на уме, тут же оказывалось на языке. Такая Фрейя мне нравилась намного больше… но её эмоций я чуток побаивалась. И сжавшись, я готовилась к её следующим словам. Которые, видно было по лицу, сейчас сорвутся с её губ.
Ожидать можно было чего угодно. И всё-таки того, что она сказала, я не ожидала.
- Мы тебя увезли против твоей воли. Фактически, похитили. Разлучили с мужем, которого ты, без сомнения, любишь без памяти. Привезли туда, где с тобой станут обращаться, как с куклой. Дорогой, обожаемой, одетой в самые драгоценные тряпки, но куклой. А ты… жалеешь и благодаришь?
Я смутилась ещё больше. Как-то в пересказе Фрейи это и правда выглядело глупо.
Но я тоже предпочитала говорить то, что думаю.
В голубых глазах вдруг появился странный огонёк. Их взгляд смягчился.
- Пожалуй, я начинаю понимать, что нашло на моего брата. И почему он тебе помогает. Хотя ты верно подметила – это опасно. И для него, и для меня. Но… В тебе что-то есть.
Я просияла и сделала шаг к ней.
На лице девушки отразился почти что страх. Она отшатнулась.
- Если вздумаешь и ко мне лезть со своими нежностями и благодарностями, я тебя точно чем-нибудь стукну!
И я осталась на месте. И правда – хотела же сказать спасибо! Фрейя ведь хоть и язвит всю дорогу, но без колебаний помогла брату прикрывать нашу ложь. Вряд ли королева пощадит их обоих, если эта ложь вскроется. Мне уже начинало казаться почему-то, что она не только вздорная и сумасбродная, но и жестокая старуха.