- Уже лучше. Начинаю согреваться.
Растворяюсь в самой сладкой в мире ласке. Осторожной, пьянящей, будящей во мне такие желания, о которых раньше не подозревала. Стыдливость временами ещё берёт верх, но я прогоняю её прочь. Отдаюсь на волю любимым рукам, как мечтала когда-то.
И они полностью оправдывают доверие
- Как красиво… - выдыхает Бьёрн. И я не сразу понимаю, о чём он.
Наше отражение в зеркальной стене напротив.
Случайный взгляд туда заставляет меня вспыхнуть и сгореть в пепел.
…Правда, кажется, я слегка переоценила свою смелось.
Судорожно сжимаю бёдра, когда его вторая ладонь ныряет под подол моей задранной сорочки. И когда только успел…
Сладкое наваждение мигом сдувает, в голове проясняется.
Испуганно распахиваю глаза шире.
- Я… тебя лучше по-другому согрею! Здесь просто потрясающая ванна! Тебе понравится!
- Трусиха, - довольно замечает супруг, тщательно оправляя подол сорочки. – Но определённо делаешь успехи.
Рывком разворачивает к себе. Удовлетворённо оглядывает мою растерянную физиономию.
Аккуратно поправляет на место бретельки, которые сползли уже обе, отчего сорочка вот-вот грозит свалиться к моим ногам совсем. Чудом держится.
Ещё более довольно Бьёрн оглядывает то самое, на котором держится.
- Ну, веди!
Нет. Точно переоценила. Тело под сорочкой горит в тех местах, где его касался муж. Словно я пыталась съесть пирог только из печи – вкусно, сладко, неимоверно хочется… но рано. Ещё слишком обжигает нежную кожу.
Чтобы сбежать от этого откровенно раздевающего взгляда, который чересчур смущает, я поскорее отворачиваюсь и веду Бьёрна прочь, к одной из дверей в боковой стене этой здоровенной спальни. Все усилия направляю на то, чтоб не врезаться в стены. В голове туман, и сердце колотится часто-часто.
Муж следует неотступно. Только ворчит мне в спину:
- Может, тут ещё и поесть найдётся? Так, глядишь, мне до того понравится в Псиной конуре, что я захочу погостить тут подольше. Тем более, смотрю, постель здесь явно неплохая!
Я спотыкаюсь под жгучим взглядом, которым он, не скрываясь, любуется моей пятой точкой под тонкой тканью ночной рубашки.
Кажется, это будет очень длинная ночь.
==
От автора:
Дорогие читатели! Напоминаю, что у меня в цикле о Невидимках есть еще две завершенные истории))
"Невидимый друг" (история родителей Бьёрна) и "Невидимый враг" (история его тёти Ив, да и сам Бьёрн появится в ней маленьким храбрым мальчишкой с деревянным мечом) Увидим Клыка-котёнка)).
В общем, если еще не читали, добро пожаловать!)
Невидимый друг (тык!)
Аннотация: Рассказы о Невидимых я считала чушью, глупыми баснями. Эти суровые воины, жители горных долин, просто наводят страху на изнеженных обитателей побережья. Вот им и приписывают колдовскую силу – так проще оправдать собственную трусость в боях. Так я думала до тех пор, пока один из них не пробрался во дворец нашего императора, в котором я работала скромной служанкой…
Книга живет ВОТ ЗДЕСЬ! (тык)
Невидимый враг (тык!)
Аннотация: Мой список жизненных мудростей на будущее.
Пункт первый. Никогда не подбирай в горах полудохлых снежных барсов. Пункт второй. Если уж подобрала, то по крайней мере, не пускай котика в постель. Даже если очень просит. Особенно если просит. Пункт третий. Если проснулась от того, что вместо котика у тебя в кровати неизвестный мужик, поскорее делай ноги. Потому что коли не успеешь… Весь список жизненных мудростей можешь смело выбрасывать в корзину. Мудрость тебе больше не пригодится. Делать отныне станешь только самые отъявленные глупости.
Такие, как спасти врага своего народа.
Такие, как дать ему зелье невидимости, чтоб сберечь его мохнатую шкуру от дырок в нескольких местах.
Но только не влюбляться! Самую последнюю, самоубийственную глупость, ты ведь не станешь совершать, Ив?..
Книга живёт ВОТ ЗДЕСЬ! (тык)
Всем приятного чтения))
Обнимаю, автор
=^_^=
Глава 26
Глава 26
Когда мы вошли в комнату для омовений, за моей спиной раздалось восхищённое присвистывание.
А следом шелест ткани.
Я покраснела, но не удержалась и бросила взгляд через плечо. Взгляд мой споткнулся о чёрную кляксу плаща, скользнувшего на пол, и я снова стыдливо его отвела.
- Неплохо! Пожалуй, сделаю дома что-то похожее.
Мои мысли плавно стекли в новое русло.
Мы с Бьёрном никогда не говорили о его доме. Он немного упоминал о семье… но я по-прежнему не могла представить, как он живёт – там, у себя в Таарне. Трудно представить место, которого никогда не видел.
И ещё какое-то странное чувство свернулось калачиком у сердца – тёплое и тревожное одновременно. Этот его «дом», о котором он так непринуждённо говорит. Каковы шансы теперь, что это место станет и моим домом тоже?
Спрашивать в лоб у меня по-прежнему язык не поворачивался.
А ворчливый голос снова раздался за спиной – совсем близко.
- Эти асы знают толк в удовольствиях. Такая ванна явно рассчитана не на одного человека.
Пока я краснела кончиками ушей, Бьёрн прошёл мимо, бросив внимательный взгляд искоса на моё лицо.
Я не отвела своего.
Это место больше напоминало грот в ледяной скале. Высокий потолок, просторно, чисто, тихий перезвон капель в хрустальном водопаде струй в дальнем углу, что лились в рукомойник прямо из стены, а потом уходили через слив куда-то в неизведанные дали. Зная прекрасно, что такое потаскать воду из колодца и поднять тяжеленное ведро над собой повыше, чтоб наполнить бак рукомойника, а потом еще вынести на компостную кучу грязную воду из-под него, я невольно поразилась такой расточительности. А впрочем… маги. Что с них взять!
Такими примерно мыслями я развлекала себя и прогоняла нервозность, пока, стоя спиной ко мне на краю здоровенной пустой ледяной чаши, Бьёрн медленно расстегивал куртку, а следом и рубашку. Кусая губы, спохватилась, что надо бы отыскать полотенца, только когда его руки опустились ниже.
- Как здесь вода появляется? – невозмутимо спросил муж.
Я снова спохватилась, что у меня явно что-то происходит с головой, уронила стопку белоснежных пушистых полотенец, которые отыскались в стенной нише, переливающейся бледно-голубыми огнями. И принялась тыкать в магические кристаллы в стене.
Послышался шум воды. Как-то медленно. Я потыкала ещё, и шум перешёл в рокот.
А потом до меня донёсся тихий плеск. Могучее мужское тело медленно опускается в воду.
Стоя лицом к стене и тяжело дыша, я с таким напряжением прислушивалась к малейшим звукам позади, что аж вздрогнула, когда Бьёрн вдруг рассмеялся:
- Тут ледяная всем положена, асы так закаливаются? Или только непрошенным гостям?
Чертыхнувшись под нос, я принялась спешно исправлять ситуацию, судорожно припоминая, на какие кристаллы жала в прошлый раз и молясь про себя, чтоб не сварить собственного мужа вкрутую ненароком.
- Уже лучше, - выдохнул Бьёрн.
А у меня вот выдохнуть не получалось.
Надо что-то делать. Стыдливость велит идти спать. Совсем другие чувства велят совсем другого. Вдолбленное с детства воспитание твердит, что такого девушка ни в коем случае сама показывать не должна. Инициатива всегда за мужчиной. Тем более, если муж – сам скомандует и сам даст понять, что дальше делать.
Но вот у меня муж попался какой-то неправильный. Вообще не укладывается в привычные схемы и понятия. Вместо того, чтоб повелеть мне идти к нему, или дать какое-то другое приказание, молчит и блаженно стонет в горячей воде, отчего смятение в моей голове усиливается до каких-то невообразимых размеров.
Так, всё, Фиолин!
Я сжала пальцы в кулаки.
Решила быть смелой – значит, будь!
По крайней мере, подойти и подать мужу полотенце ты же можешь? С точки зрения любой морали это непредосудительно.
Я кое-как нагнулась, подхватила с пола белеющие мягкие полотенца, поколебавшись, отложила в сторону то, что было в самом низу, и осторожно, как мышка, повернулась.
Зрелище этих невероятных обнажённых плеч и мускулистых рук, темнеющих на бортике, определённо было не то, что могло вернуть мне душевное равновесие.
Я облизала пересохшие губы.
- Полотенца… тебе нужны?
- Давай сюда, - великодушно согласился Бьёрн.
И я медленно-медленно двинулась туда, где мучительно и до боли остро хотелось быть. Это как огонь. Его тепло так и тянет коснуться. И в то же время страшно обжечься.
Я безумно соскучилась. Мне трудно оторваться от Бьёрна и уйти даже на мгновение. Всё чудится, что выпущу его из поля зрения – и он снова пропадёт, как не бывало. Тем более… моё зрение настойчиво упрашивает хозяйку не выпускать. Слишком уж притягательный объект, чтобы пялиться. Ну я и пялюсь.
Тишина в купальне… переливы синих огней на ледяном потолке, теряющиеся во тьме, как звёзды. Над поверхностью воды струится пар, воздух плывёт и слегка колышется маревом.
Я нерешительно останавливаюсь на краю и складываю полотенца кривой стопкой рядом. Стараюсь не смотреть туда, где под водой темнеет очертание тела. Хотя то и дело тянет, как магнитом. Сердце колотится уже так, что почти не слышу сама себя, когда сдавленно говорю:
- Вот… полотенца! Если тебе ничего больше не нужно…
- Кто сказал?
Остро вспыхивает дьявольский огонь в синих глазах, когда поднимает на меня взгляд.
А потом…
Рывок.
Бьёрн приподнимается над водой и обхватывает меня мокрыми руками вокруг бёдер.
Ещё один… и я лечу вниз, в горячую воду.
Успеваю только ойкнуть, как оказываюсь лежащей на муже. Он медленно, как волшебный змей из сказок, утаскивает свою добычу под воду. Так, что только мои плечи оказываются выше. А смеющийся синий взгляд прямо напротив моего.
Сходство со змеем усиливается тем, что мускулистые руки крепко-накрепко держат меня за талию, обнимая, как удав кольцами. Не дёрнешься. Даже если бы мне и хотелось.