Сифакс снова улыбнулся, и эта печальная улыбка совершенно преобразила его угрюмое лицо.
- Ты похожа на неё. Очень. На дочку их. Глазами. Нет, не цветом! Выражением. И ещё чем-то… я не могу объяснить.
Бьёрн в нетерпении вмешался, сжимая мои пальцы в ладони.
- Вы же говорили, у них не было детей?
Я растерянно слушала Сифакса. И медленно-медленно приходило осознание.
Вождь покачал головой.
- Много лет назад их дочь совершила тяжкий грех. Забеременела до свадьбы. Неизвестно от кого. Она не признавалась, как бы на неё ни кричали старейшины при всей деревне, на сборе у костра. За такой позор обычно следует закономерная кара. Блудница становится рабыней, а её будущий ребенок – рабом, сразу с рождения. Беременную в свой дом никто не хотел брать, это же кормить надо, а пользы мало от бабы с пузом. Мужчины только посматривали на девку, и решали, кому её брать потом, а пока что ждали разрешения от бремени. Она красивая была, желающих было немало.
Он замолчал.
У меня внутри всё похолодело.
Бьёрн с потемневшими от ярости глазами процедил сквозь зубы:
- Надеюсь, вы понимаете, что вот этот отвратительный обычай отныне тоже останется в прошлом? Ни одна женщина и ни один ребенок больше не станет рабом в Долине! Или я передумаю и лично приду за твоей головой.
Сифакс помолчал и продолжил:
- Ты тоже должен понять, что с такими обычаями нашему народу будет трудно расставаться. Особенно главам родов, хозяйство которых держится на труде рабов. Но я понимаю, что пути назад нет. Терять собственную свободу под пятой асов мы хотим еще меньше. Так что всё будет сделано.
- Тогда ты тоже поймёшь. И примешь следующее моё решение. Раз в год мы станем присылать торговцев из Таарна. И во всеуслышание должно быть объявлено, при всех, так же громко, как вы кричите на своих сборищах, - что все, кого не устраивают порядки в деревне, особенно женщины и дети, могут переселиться в Таарн, отправившись вместе с торговым караваном обратно!
Стало слышно, как у Сифакса скрипнули зубы. Но он кивнул.
Я бросила взгляд на точёный профиль мужа, обрисованный в свете полной луны. Я тоже горжусь тобой, любовь моя! Из тебя получится мудрый правитель когда-нибудь. Но прямо сейчас об этом очень уж думать не получалось. История Сифакса заставила моё сердце оглушительно биться в грудной клетке. Как хорошо, что эта историческая ночь ещё не закончилась! Прямо сейчас срывались последние покровы с тайны моего рождения.
- Расскажите, что было дальше с той девушкой? – попросила я. Но я уже знала ответ.
Сифакс пожал плечами, по-прежнему не отводя глаз от меня.
- Её не смогли сломать. Она была отважной. Не зря я сам подумывал оставить её. Да жена упёрлась рогом и воспротивилась. Однажды ночью… дочь Лоримель просто сбежала. Беременная, с пузом, в снежную метель, какой давно не видали! Снег быстро замёл все следы, догнать не смогли. Мы долго гадали, где она взяла денег в дорогу, ведь все знали, что родители её едва сводят концы с концами, с ними даже припасов не наскребёшь в узелок. Пока не выяснили, что она продала нашему кузнецу единственную ценную побрякушку, которая у неё была. Бог знает, откуда она её взяла. Видимо, хахаль её подарил. То ли кольцо, то ли брошку, уже не помню…
- Браслет, - прошептала я. У меня уже слезы текли по щекам, и я не могла их остановить. - Она продала кузнецу обручальный браслет, который ей подарил жених.
Бьёрн украдкой погладил пальцем мою ладонь и крепче сжал руку.
- У неё жених был? – удивился Сифакс. – Кто?
- Уже не важно, - покачала головой я. - Она так и не дождалась его возвращения. Он оставил ей свой браслет как залог своего возвращения. Чтоб она надела ему на руку, когда вернётся. А сам… погиб на войне.
Тишина повисла меж нами. Все замолчали, и никто ничего не говорил.
Мутными от слёз глазами я смотрела на луну. И мне виделись там очертания двоих. Мужчины и женщины. Которые так никогда больше не встретились. Но пронесли свою любовь через всю, такую короткую жизнь. Отголоски этой любви текли в моих жилах с каждым биением пульса.
Не отрывая глаз от меня, Сифакс тихо закончил свой рассказ.
- По обычаю Долины о сбежавшей гулящей девке запретили даже вспоминать. Она словно бы умерла для деревни. Старика со старухой заставили отречься от её памяти… да они от горя и сами почти поверили, что у них никогда не было дочери. Ровно до того дня, как я принёс в деревню маленькую девочку со странными глазами. Цвет был другой… но вот сейчас, когда вижу тебя перед собой, и представляю, что были бы тёмные… один в один. И понимаю, почему они готовы были голодать, но забрали тебя к себе.
Я отёрла ресницы и задала последний свой вопрос. Хотя на него я тоже знала ответ.
- Как было имя той девушки, которая бежала из деревни?
- Её звали Инанна.
Он смотрел на меня с сожалением. И я уверена – знал, о ком мои слёзы.
Я проговорила тихо:
- Знаете… несмотря ни на что, я вам благодарна! За то, что не оставили одну замерзать в пустоши. За то, что принесли в деревню и отдали бабушке и дедушке. – Я всхлипнула и зажмурилась. Стало вдруг очень больно. - Если бы я только знала, что они мои настоящие…
Бьёрн коснулся кончиками пальцев моего лица. Вытер слёзы.
- Они знали, как сильно ты их любишь. Даже не сомневаюсь. Так что разве есть разница?
Я открыла глаза, встретилась с его грустным и понимающим взглядом и кивнула.
Поколебавшись, я добавила:
- Вождь… я хочу сказать вам спасибо ещё и за то, что вы защищали меня от собственного сына. Как могли, как умели. Но я понимаю теперь, что всё это время защищали. Может, в память о моей матери?
Сифакс вздрогнул и отвел глаза.
- Я долго не мог забыть Инанну, когда она убежала. Всё думал, что как-то не так надо было... Но как, не мог понять.
Бьёрн сказал твёрдо:
- Зато теперь у тебя есть шанс что-то исправить. Пусть это будет трудно. Но разве не в этом смысл? Оставлять после себя мир вокруг хоть на каплю лучше, чем был до нас. Помогите новым поколениям ванов не совершать те ошибки, которые отравили вашу жизнь и вашу память! Лишили покоя и жизни вашего сына. Вы – власть в Долине. Только вы сможете это сделать.
Сифакс задумался над его словами, а потом кивнул.
- Что ж… мне пора. На рассвете вы больше не увидите костров на той стороне пропасти.
Подходя к каменному мосту, он оглянулся и ещё раз с затаённой грустью посмотрел на моё лицо.
Мне показалось, что он колеблется, и хочет сказать ещё что-то.
- Нищая Инанна была не пара будущему вождю. Мне бы никто не позволил взять её браслет в тот вечер, много лет назад. Даже страшно вспоминать, как давно. Хотя она предложила... Всего один только раз. Я отказался. Это самая главная ошибка в моей жизни, о которой я до сих пор жалею… Ты могла быть моей дочерью, девочка, если бы всё сложилось по-другому.
Не дожидаясь моего ответа, он решительно обернулся и ушёл. Растворился в предутреннем тумане, который выползал со дна ущелья, скрывая его шаги.
Я уткнулась лицом в Бьёрна, и он крепко-накрепко обнял меня, поглаживая по спине.
- Знаешь, о чём я думаю? – проговорила я глухо, когда немного согрелась и успокоилась.
- М-м-м?
- Как хорошо, что есть такие будущие вожди, которых не пугают браслеты нищенок.
Он хмыкнул и сжал объятия крепче.
- Если помнишь, тебе пришлось несколько подтолкнуть события.
Я улыбнулась и глубже вдохнула родной запах.
Поскорей бы домой. Чтоб никаких толп народу вокруг. Тишина. И только мы.
Глава 42
Глава 42
Фенрир увёл асов в Гримгост на рассвете.
Сифакс и его охотники ушли ещё раньше. Лишь тёмные пепелища костров остались на том месте, где был разбит лагерь ванов. Оставалось только надеяться, что он исполнит клятву. Но почему-то я верила, что так и будет.
Битый час, напрягая все силы магии, я заделывала обратно ущелье.
Строить всегда сложнее, чем ломать.
Прощание с Волком вышло очень тёплым. Бьёрн зазывал его в гости под видом официального визита – надо же как-то дипломатические отношения Гримгоста с Таарном устанавливать! Фенрир отнекивался, мол будет слишком много дел в ближайшие годы, не до поездок.
- Вот сестру лучше пришлю! Послом, - добавил он, посмеиваясь.
Фрейя краснела отчаянно и вспыхивала.
- Знаю я, с какой целью ты меня пришлёшь! Ни за что на свете! Имей в виду, ни в какой замуж я не собираюсь, ноги моей там не будет! Я останусь в башне Асвиндов, скрашивать тебе одиночество!
Фенрир закатил глаза.
- А я так надеялся отдохнуть в тишине…
По его лицу было видно, что ему хочется счастья для сестры, и в то же время он рад её порыву. Рад, что не останется в одиночестве в огромной опустевшей башне.
Я вдруг представила, как он ходит по ней один, бесприютным волком, и у меня сердце сжалось от тоски. Проклятие оборотня по-прежнему было на нём, и его не могло изменить то, что он снял ошейник и надел корону. Только одна-единственная женщина во всём белом свете могла стать ему парой и родить детей. Та, которую он так до сих пор и не нашёл.
Бьёрн притянул меня ближе за талию и шепнул на ухо:
- Значит, придётся отложить наши с тобой планы. Но я не намерен отказываться от них совсем. Рано или поздно мы непременно дожмём эту парочку.
Я шепнула в ответ:
– Так твёрдо решил породниться с «Псиной»?
Бьёрн подмигнул мне, пока Фрейя кипятилась и посматривала на нас подозрительно. Фенрир всё усмехался, не догадываясь, что в наших матримориальных планах и ему тоже есть место. У Бьёрна была любимая младшая сестра, которая как раз вошла в подходящий возраст. Правда, он говорил мне, что отец сдувает с неё пылинки и на шаг не выпускает из дома.
Но вчера я убедилась в том, что судьба каждого ведёт по предназначенным ему дорогам. Оставалось верить, что и наши северные друзья однажды окажутся на нужном перекрёстке. А пока мы должны были лишь отпустить – и попрощаться с лёгким сердцем, надеясь на будущую встречу.