[21].
Увы, в наше время аллергия покинула узкий круг высшего общества и прочно обосновалась в широких народных массах. Более того, хотя за прошедшие 200 лет человечество смогло обуздать множество недугов, две группы заболеваний показывают устойчивую противоположную тенденцию, и это… аутоиммунные нарушения и аллергии.
Со второй половины XX века в развитых странах наблюдается устойчивый рост аутоиммунных заболеваний: астмы, сахарного диабета 1-го типа, рассеянного склероза… Так что, если вы, мой уважаемый читатель, подумываете о медицинской карьере, я всерьез рекомендую присмотреться к специальности «иммунолог-аллерголог» – в ближайшие десятилетия спрос на этих врачей будет только расти.
В досужих разговорах часто можно услышать мнение, что иммунитет современного человека ослаблен всякой «химией» и его надо усиливать и укреплять (к этой идее мы еще вернемся). Однако в реальности мы наблюдаем нечто прямо противоположное: иммунитет современного человека чересчур активен! Он постоянно «на взводе» и готов взорваться бурной иммунной реакцией на совершенно безобидный антиген из цветочной пыльцы или арахиса (аллергия), а то и вовсе начать атаковать собственные клетки, заподозрив в них чужаков (аутоиммунное заболевание). Словно полицейский-параноик, всюду видящий врагов, гиперчувствительный иммунитет оказывается опаснее тех болезней, которые должен предотвращать. Не так уж много существует инфекций, способных вогнать человека в гроб за пару часов, а острой аллергической реакции это по силам.
В чем же дело? Почему чем лучше мы живем, тем хуже обстоят дела с этой группой заболеваний? Намек на развитые страны выше был сделан не случайно. Дело в том, что рост аутоиммунных заболеваний в мире весьма неравномерен. Хуже всего с ними обстоят дела в наиболее благополучных странах Европы и Северной Америки, а вот, скажем, в Индии или южноафриканских странах такие болезни все еще редкость. Возможно, свою роль здесь играет этнический фактор? Однако наблюдения за мигрантами, приехавшими из бедных стран в более богатые, показали, что уже во втором-третьем поколениях частота аллергий и аутоиммунных заболеваний в их семьях становится практически такой же, как и у местных жителей. Стало быть, дело скорее в образе жизни, чем в генетике.
Чтобы объяснить эту тенденцию, британский эпидемиолог Дэвид Стракан предложил в 1989 году «гигиеническую гипотезу». Он отметил, что аллергии на пыльцу больше подвержены те люди, у которых в детстве было меньше братьев и сестер. Стракан предположил, что устойчивость к аллергиям является следствием проблем с гигиеной в семьях с большим количеством детей. Дело тут в том, что в многодетных семьях дети чаще передают друг другу разные инфекции и таким образом правильно «настраивают» свой иммунитет. Однако более поздние исследования показали, что причина, скорее всего, не столько в перекрестном инфицировании, сколько в легкомысленном отношении к вопросам гигиены, неизбежном в семье с большим количеством детей. Ведь не зря в анекдоте, вобравшем в себя мудрость нескольких поколений родителей, говорится: первый ребенок – все кипятишь и тщательно гладишь; второй ребенок – гладишь редко, следишь, чтобы не ел из миски кота; третий ребенок – если съел из миски кота, то это проблемы кота.
В 2003 году другой ученый, Грэм Рук, дополнил идею Стракана «гипотезой старых друзей». Рук полагал, что наиболее важные взаимодействия с паразитами, сформировавшие иммунную систему современного человека, – вовсе не простуда, грипп, корь и другие распространенные «острые» инфекции, которые появились относительно недавно. Это его постоянные контакты со «старыми друзьями» – микробами и гельминтами, сопутствующими млекопитающим предкам человека сотни тысяч, а то и миллионы лет. Ученый предположил, что совместная эволюция с этими видами привела к тому, что они стали играть важную роль в развитии и настройке иммунной системы млекопитающих. Изолируясь в стерильном городском мире от болезнетворных бактерий, человек одновременно отгораживается от этих «старых друзей» и неизбежно расплачивается за это.
«Гигиеническая гипотеза» получила множество косвенных эпидемиологических подтверждений, но долгое время оставалось неясно, какие молекулярные и клеточные механизмы обеспечивают подобную настройку нашего иммунитета. Изучение иммунного ответа на гельминтные инфекции позволило частично прояснить этот вопрос.
В отличие от вирусов и бактерий, как правило, вызывающих острые инфекционные заболевания, гельминты нацелены на долговременное пребывание в организме хозяина. Надо сказать, что практически любое млекопитающее, живущее в естественных условиях, имеет тот или иной набор гельминтов. В каком-то смысле это даже не болезнь, если считать ее не исключением, а правилом. Умеренный гельминтоз в живой природе – это вариант нормы.
Многие паразитические черви, как мы уже знаем, в ходе естественного отбора приобрели способность частично подавлять иммунитет хозяина, например за счет привлечения регуляторных Т-клеток. Такой же способностью обладают и бактерии-симбионты, обитающие в наших дыхательных путях и пищеварительной системе. В ответ на это ожидаемое подавление – гонка вооружений так гонка вооружений! – иммунная система стала выдавать реакцию «с запасом». Со временем организм научился извлекать выгоду из такого сосуществования. В частности, способность бактерий и червей создавать сильный противовоспалительный фон в месте своего обитания стала ключевым фактором создания периферической толерантности в коже, а также в органах дыхания и пищеварения, которые больше других взаимодействуют с микробами. Она распространилась как на антигены самих «старых друзей», так и на сопутствующие им антигены пищи (в кишечнике), пыли и пыльцы (в легких).
Так ни шатко ни валко тысячелетиями человеческое тело адаптировалось к множеству нежелательных «квартирантов». Но наступил конец XIX века, а с ним и «второй эпидемиологический переход». Доступ к чистой питьевой воде и санитарно-гигиенические меры резко снизили заболеваемость гельминтозами в развитых странах. Беда в том, что медлительная и в хорошем смысле слова консервативная физиология человека не поспевает за стремительными социальными преобразованиями: наша иммунная система продолжает активироваться «с запасом». Только теперь этот избыток иммунной активности, уже не нужный для хронического противостояния гельминтам, обращается против самого организма разнообразными аутоиммунными и аллергическими реакциями.
«Гипотеза старых друзей» позволила объяснить поразительное явление, известное врачам, работающим в бедных странах: когда в неблагополучных по гигиене регионах вроде Чили или Таиланда проводят европейскую программу дегельминтизации детей, у них зачастую букетом высыпают аллергии. Разумеется, эта гипотеза не является исчерпывающей. В современном мире действуют и другие факторы, влияющие на рост аутоиммунных заболеваний, но она задает перспективное направление поисков. Если паразитические черви предотвращают аутоиммунные заболевания, то можно ли их использовать для того, чтобы эти заболевания лечить? Гельминтотерапия – звучит не очень-то приятно, но бывают ситуации, когда выбирать не приходится.
Среди множества аутоиммунных заболеваний человека особое место занимает рассеянный склероз, при котором иммунная система больного начинает атаковать здоровые нервные клетки. Хотя в быту склерозом часто называют нарушение памяти и рассеянность внимания в пожилом возрасте, рассеянный склероз не имеет к этому явлению никакого отношения. Это заболевание обычно возникает в возрасте 14–40 лет. При рассеянном склерозе иммунные клетки реагируют на белок миелин, образующий оболочку нервных клеток, словно на чужеродный антиген. Миелиновое покрытие нервных волокон определяет скорость передачи в них электрического импульса и защищает нервные клетки от внешних воздействий. Оставшись без этой естественной защиты, волокна нервных клеток хуже проводят сигналы и становятся более уязвимыми. Все это приводит к появлению разнообразных неврологических симптомов, характер которых зависит от места и степени повреждения нервных волокон. Рассеянный склероз – тяжелая болезнь, сопровождающаяся болями, спазмами, судорогами, параличом. Она требует пожизненного дорогостоящего лечения, которое к тому же помогает далеко не всем больным. Так что поиск новых методов терапии этого заболевания не прихоть, а насущная необходимость.
Ученые решили посмотреть, что происходит, когда больной рассеянным склерозом заражается паразитическими червями. Результаты их поразили. Оказалось, что у пациентов с определенными гельминтами (например, власоглавом) развитие заболевания практически останавливалось, а образование новых склеротических бляшек в мозге снижалось на 95 % – результат, которого не дает ни один современный метод терапии! Если же по каким-то причинам гельминтов требовалось удалить (например, у пациента началось острое воспалительное поражение кишечника), то развитие болезни возобновлялось с той стадии, на которой остановилось в начале инфекции. Сейчас перспективы гельминтной терапии исследуются также для лечения других опасных аутоиммунных заболеваний, таких как болезнь Крона и неспецифический язвенный колит.
Глава 41НАСТРОИТЬ ИММУНИТЕТ
Что посеешь, то и пожнешь.
Что же делать? Неужели единственный путь борьбы с аутоиммунными заболеваниями – это «возвращение в дикость»? Вовсе нет, достаточно соблюдать разумный баланс между «естественностью» и «цивилизованностью». Так, исследования показали, что даже в самых богатых странах в семьях фермеров и других людей, работающих на земле, число аутоиммунных заболеваний заметно ниже, чем у городских жителей. Жизнь фермера чистоплотна, жизнь горожанина практически стерильна. Первое хорошо и полезно для нашего организма, а вот второе – не очень. Более того, исследования показали, что даже не обязательно всю свою жизнь посвящать земледельческим занятиям. У людей, которые провели в деревне (в широком смысле этого слова) хотя бы первые несколько лет жизни, аутоиммунные заболевания и аллер