нием из всех правил. Мне дозволялось больше, чем другим избранным. Меня даже не стали уводить из дома. Ашайя сама приходила ко мне, чтобы учить. Выяснилось, что в привычной обстановке магия льётся из меня щедрее, и она не хотела рисковать и снижать мощность потока. Её целью было максимально раскрыть мой уникальный потенциал.
Ох, он как всегда предельно самокритичен! Знает, что особенный, и не стесняется упоминать об этом мимоходом. Наверное, уже привык. А мне вот до сих пор не по себе, когда понимаю, кого на самом деле подобрала в тот день в горах в качестве «домашнего питомца».
— Ашайя дала мне всё, чем владела сама — все чары, все знания, научила даже языку друидов. Ты ещё удивлялась, как мне удаётся разбирать твои каракули, — он усмехнулся. — Но в конце концов наступил момент, когда ей больше нечему было меня научить, а моя жажда знаний становилась тем сильнее, чем больше я её кормил. И чем старше я становился, тем теснее мне становилось в рамках привычного уклада жизни. Один и тот же город, одни и те же люди, одни и те же стены — повсюду, повсюду… Я начал сбегать. Ашайя устала ловить. Пыталась наказывать — но уже в мои пятнадцать не решилась бы выйти со мной в противостояние сила против силы. И руку поднимать на себя я не давал. Она злилась, но ничего не могла поделать. Меня не могли удержать лучшие маги Безликих. Я скрывался от любой слежки. В конце концов, она смирилась.
Он рассказывал — так просто и невозмутимо, а у меня перед внутренним взором вставал, как живой, образ несносного вихрастого мальчишки с серебряными задорными глазами. Для которого всегда и целого мира было мало. Вольный ветер. Который невозможно сдержать в неволе.
— В день моего двадцатиоднолетия она позвала меня и сказала, что мне пришла пора отправиться в путешествие. Узнать новые земли, новые страны, новые народы. Выучить другие языки, познать тайны магии, скрытые ото всех. Научиться тому, чего она сама не знает и уже не узнает, потому что слабое пожилое тело, увы, проигрывает силе духа, и она не может пойти со мной. — Он улыбнулся задумчиво, немного грустной улыбкой. — Отец тогда впервые закатил скандал и напомнил о том, что я его сын. Не хотел никуда отпускать. Но я был непреклонен. Мы с Ашайей придумали легенду, как объяснить тем, кто меня знал, куда я делся. Никто не подозревал даже, что я — маг и наследник Ашайи, много лет моя природная осторожность позволяла надёжно хранить этот секрет и прятаться под маской.
— Дай догадаюсь! — пробурчала я. — Бездельника и ловеласа!
Кот нахально ухмыльнулся, даже не думая отрицать очевидное. Я надулась.
— Какая подозрительно правдоподобная получилась у тебя маска! Не думаю, что сильно напрягаться пришлось, чтоб её носить.
Короткий поцелуй мне в нос — и я сердито стираю влажный след.
— Я долго думал, куда бы направиться. В конце концов, решил, что нужна достойная цель. Что-нибудь почти невыполнимое. Что-нибудь на пределе возможностей — вызов. От Ашайи я много слышал о барсах, таких огромных, что способны нести на себе человека. Барсах, понимающих человеческую речь. Магических зверях, способных делиться с людьми своими силами, наделять их магией невидимости. Это завораживало.
— По легенде предку моего рода именно барс подарил тайну зелья невидимости… — проговорила я. И меня этот рассказ заворожил когда-то.
— Знаю, — кивнул Зортаг. — Поэтому мне во что бы то ни стало захотелось разгадать тайну этих чудесных созданий. Но нечего было и думать, чтобы просить суровых таарнцев делиться своими секретами. Тем более, Империя столько лет воевала с вами. Да и Ашайя предостерегала — говорила, если я сунусь в одиночестве в ваши земли, живым не выберусь, каким бы ловким и сильным я не был. Война была в самом разгаре. Правда, теперь я понимаю, она так сказала, потому что что у нее были личные причины для ненависти к вашему народу. Но тогда я слишком сильно доверял наставнице. И послушался ее совета — никогда и ни при каких условиях не лезть в Таарн.
Выдыхаю тихонько.
— Ты… не пожалел, что в конце концов «полез»?
— М-м-м… кто-то напрашивается на комплименты? — хитро прищурился кот.
А потом коснулся подушечкой большого пальца моей нижней губы. И медленно-медленно очертил контур. Я вздрогнула. Кот довольно улыбнулся.
— А ты, моя сладкая? Не жалеешь, что я всё-таки нарушил приказ моей наставницы?
Палец остановился там же, откуда начал путь, поглаживая… и я смутилась совершенно. Попыталась отвернуться, но отворачиваться-то особо было и некуда — везде был этот нахальный зверюга. Да ещё чужие руки внаглую воспользовались моими трепыханиями и перехватили поудобнее… В итоге обнаружила себя прижатой к нему ещё теснее. Уткнувшейся носом ему в шею. Замерла испуганно.
Всё-таки, я слишком отвыкла. Он так долго был невидимым. Я так долго разговаривала с пустотой. А вот теперь он рядом во плоти… Я могу трогать руками, слушать голос, видеть, как меняется выражение глаз. И теперь всего было слишком… много. Запаха, ощущения, дыхания, прикосновений. Это как замерзающего насмерть бросить сразу в кипяток, а не отогревать постепенно. Можно ведь и умереть от нервного шока.
Котик довольно вздохнул и продолжил.
— В общем, в Таарн я тогда не пошёл. И много лет обходил стороной. С одной стороны, теперь жалею. С другой — наверное, всему своё время. Мы все меняемся в течение жизни. И важно встретиться в тот момент, когда каждый к этому готов — так я думаю. — Я попыталась высунуться, чтоб уточнить, что он имеет в виду, но меня запихнули обратно, и для верности ещё и придавили макушку подбородком. Вот же… вредный кот! — Короче. Решил я искать других путей. Логика моя была проста. Я рассудил, что Таарн — не единственная страна в известном нам мироздании, где высятся горы до небес. Решил, что не могло быть, чтоб только у вас сохранились древние магические барсы.
— Ты нашел⁈.. — я не выдержала и снова высунулась. Меня встретил смеющийся серебряный взгляд. — А. Ну да. Ты же живое доказательство. Где⁈
— Рундагар, — коротко ответил Зортаг. Я напряглась, мучительно вспоминая карту. У Гордевида была. Но в отличие от Ашайи, судя по всему, мой учитель придерживался более хаотичных методик воспитания, и больше любил меня и баловал, чем гонял. Так что с географией у меня было не особо.
Кот закатил глаза.
— Южный край материка. В самом низу карты, короче.
Я устыдилась. Кот посмеивался, но вроде бы, не очень был во мне разочарован. В конце концов, у каждого свои таланты! Он вот зелье невидимости варить не умеет.
Ехидный внутренний голос намекнул, что это просто потому, что не знает рецепта. А если узнает… вряд ли ему понадобится столько косячных попыток, как мне, чтоб научиться. Я вздохнула. К счастью, ответа от меня Зортаг не ждал, а милосердно продолжил свой рассказ.
— С тех пор много воды утекло. Где я только не побывал… в конце концов мне пришлось рисовать собственную карту, потому что многое из того, что я нашёл, даже не было нанесено на официальную. Лучшие картографы Империи многое отдали, чтоб взглянуть на неё хоть одним глазком.
— Да прекрати уже хвастаться! — простонала я. — Дальше давай.
— А дальше ты знаешь, — улыбка Зортага угасла, на лицо легла тень. — В одно из моих очередных кратких возвращений домой я узнал, что женщина, заменившая мне мать, мертва. Война с Таарном окончена при весьма странных обстоятельствах, а убийцы Ашайи радуются жизни и даже не думали понести наказание за своё деяние.
Я закусила губу.
Зортаг приподнял моё лицо за подбородок и заставил посмотреть на себя. Тёмное серебро — две пропасти, в которых так хочется упасть с головой.
— Не бойся. Не стоит. Больше не нужно. Я отпустил — много чего случилось с тех пор, как я перешёл границу с Таарном, снедаемый жаждой мести. И узнал тоже много нового. Об Ашайе в том числе. Она сама сделала свой выбор, когда пыталась убить их. Я больше не виню Гордевида и Арна в её смерти. Все мы рано или поздно попадаем на перекресток дорог, каждая из которых уводит в разные стороны. И решаем, куда сделать шаг.
— Спасибо, — поблагодарила я просто. В носу щекотало, задача была не разреветься. Вот как у него получается каждый раз, а? — Мне кажется, ты выбрал правильную дорогу. Жажда мести никогда не приводит ни к чему хорошему.
— Ашайю она привела к плачевному концу, — горько согласился Зортаг.
Он прав. Он действительно оказался намного сильнее своего учителя.
К нашему всеобщему счастью.
— Как бы то ни было, я попал наконец-то в Таарн. Был поражён красотой этого края. Но, увы, он меня не принял.
— Дикие барсы? — вспомнила я.
— Дикие барсы, — согласился Зортаг. — Почувствовали чужака, долго загоняли меня стаей на край ущелья, почти задрали насмерть. Как и говорил тебе, я уязвим в зверином обличье и не могу себя лечить. А перекинуться обратно магических сил просто не хватало. Впервые так долго пробегал зверем и не знал, что нужно оставлять резерв для оборота. Чуть было не поплатился за самонадеянность. Я ведь издыхал там. Цеплялся за жизнь уже просто из упрямства… А потом меня нашла ты…
— Но хвалить мы меня, конечно же, не будем — нельзя же нарываться на комплименты! — слегка обиженно прерываю его я.
Кот замолкает и смотрит на меня ровно три секунды.
А потом впивается в губы. Забирает остатки дыхания. Сводит с ума. Заставляет забыть, кто я и где я. Во всяком случае, те странные звуки, что я издаю во время поцелуя — это точно кто-то другой!
Отрывается от моих губ с трудом. И ещё один короткий нежный поцелуй в самый краешек. И ещё один. И ещё…
— Сойдёт за комплимент?.. Или ты хочешь добавки?.. — мурлычет кот мне прямо в губы.
Взмах моих ресниц. Глаза в глаза. В его голосе улыбка, но в них… столько убийственной серьёзности, что мне становится страшно. Серебро плавится, обжигает… моим внутренним женским чутьём, которого, я думала, и нет у меня, но которое снова проснулось в руках моего мужчины — понимаю точно, он уже на грани. И сила воли его, хотя и даст фору любому, тоже на пределе. Лучше больше не нарываться… разве что мне самой хочется получить свою «добавку».