[340], — предупреждает он.
В руководство ФРС быстро вошли те люди, которые тайно ее создавали. Банкир Моргана Бенджамин Стренг стал первым управляющим нью–йоркского отделения Федеральной резервной системы, тогда как первым управляющим совета директоров ФРС стал не кто иной, как Поль Варбург, человек, наиболее посвященный в детали создания системы и который позднее стал председателем Федеральной резервной системы.
Несмотря на слово “Федеральная” в названии, ФРС не является частью американского правительства. Это — частная организация, которой владеют представители банков, принадлежащих частным акционерам. Но кто же эти акционеры?
“Изучение основных акционеров банков Нью–Йорка ясно показывает, что несколько семейств, связанных кровными узами, браком или деловыми интересами, по–прежнему контролируют банки Нью–Йорка, которые, в свою очередь, держат контрольный пакет акций Федерального резервного банка Нью–Йорка”[341], — сообщает исследователь Юстас Маллинс в своей книге “Тайны Федеральной резервной системы” (1983). В книге представлены документы, свидетельствующие о связях ФРС с семействами Ротшильдов, Морганов, Рокфеллеров, Варбургов и других представителей Финансового интернационала.
Этот частный контроль Федеральной резервной системы со стороны банкиров продолжается и сегодня. “Федеральный резервный банк Нью–Йорка полностью доминирует над другими 11 отделениями посредством владения акциями, контроля и влияния, наличием единственного постоянного голоса в Федеральном открытом рыночном комитете и руководства всеми открытыми рыночными сделками. Он владеет 19752655 акциями, главным образом принадлежащими двум банкам: “Чейз Манхэттен Банку” (слившимся теперь с “Кэмикл Банком”) — 6389445 акций, или 32,35 %; и “Ситибанку” — 4051851 акция, или 20,51 %. Вместе оба банка владеют 10441295 акциями, или 52,86 % — что является контрольным пакетом”[342], — отмечается в докладе за 1997 г. исследователя Эрика Самуэльсона.
Оказывается, предупреждения Джефферсона и Линдберга относительно частного контроля над центральным банком оказались верными.
Гриффин указал, что с созданием Федеральной резервной системы главные банкиры, наконец, достигли цели, к которой стремились, — ответственности налогоплательщиков за потери частных банков. Он цитирует Поля Варбурга, отметившего: “В то время как технически и юридически Федеральные резервные банкноты являются обязательством правительства Соединенных Штатов Америки, в действительности эта фактическая ответственность ложится на резервные банки… Правительство имеет право воспользоваться обязательствами в том случае, если резервные банки потерпят неудачу…
Человек, тайно руководивший Федеральной резервной системой, сообщил нам, что Федеральные резервные банкноты являются конфиденциально выпущенными деньгами, где налогоплательщики выступают в роли прикрытия потенциальных потерь тех банков, которые их выпускают”[343], — пояснял Гриффин.
Деньги для покрытия чрезмерных расходов правительства обеспечиваются способом, разработанным теми же людьми и в тот же период времени: национальным подоходным налогом.
Фактически, у мировых банкиров под прикрытием Вильсона выдался урожайный день. Нагоняя страх, подобно сегодняшним политическим деятелям, Вильсон заявил, что его правительство “более обеспокоено правами человека, чем правами на собственность”. Прикрываясь этой риторикой, Вильсон протолкнул более “прогрессивное” законодательство, чем любая другая предыдущая американская администрация. Он усилил Федеральную резервную систему градуированным подоходным налогом (это предписано внутренней службе доходов министерства финансов), Федеральным законом сельскохозяйственных займов (в соответствии с которым создано двенадцать банков фермеров), Федеральной торговой комиссией для регулирования бизнеса и другими законопроектами.
Многим людям в то время все эти законодательные акты казались необходимыми. В конце концов, в 1963 г. руководство Федеральной резервной системы заявило, что “функция Федерального резерва состоит в обеспечении движения денег и кредита, которое обеспечит правильное развитие экономики, стабильность устойчивости доллара, долгосрочный баланс в наших международных платежах”[344].
Но осуществила ли ФРС намеченные цели? Каждый, кому уже за сорок, испытал чередующиеся периоды инфляции и спада. В 1972 г. президент Никсон девальвировал доллар после того, как европейцы отказались принимать его. “Начиная с 1976 г., у Соединенных Штатов Америки был отрицательный торговый баланс, а в 1985 г., впервые, начиная с 1914 г., американские долги иностранным кредиторам превысили иностранные долги американским кредиторам”[345], — отмечала Новая энциклопедия “Британика”.
Если истинные функции ФРС являются таковыми, как они заявлены, то она понесла бы незначительные потери. “Казалось бы, что такая система с такой печальной репутацией, мрачным итогом… должна быть отменена без задержки, — писал Ральф Эпперсон, утверждавший, — что, возможно, система была создана с иной целью, чем та, о которой говорят американскому народу[346]".
Другой секретный аспект денежной игры — необходимость помещения денег в банк, которые можно забрать по желанию в любое время. Мы знаем эту систему как систему текущего счета. Сегодня она быстро заменяется пластиковыми карточками. Вкладчики сегодня оплачивают постоянно увеличивающиеся “расходы на услуги” за то, что они разрешают банкам использовать их деньги для получения прибыли.
Посудите сами, когда человек вносит 100 долларов в банк, что в действительности является ссудой банку, поскольку по первому требованию она должна быть возмещена, считается обязательством. Однако, если банк дает взаймы 100 долларов кому‑нибудь еще, то тот должен возместить их с процентами. Теперь 100 долларов считаются активом. Те же самые 100 долларов являются и активом, и обязательством, таким образом доказывая, что деньги являются по сути ничего не стоящими.
Но тогда возникает вопрос о процентах. Когда 100 долларов положены на сберегательный счет, устанавливается какой‑то небольшой процент накопления, часто на условиях, что деньги не будут забраны быстро. Когда 100 долларов внесено на текущий счет, вкладчик не получает вообще никаких процентов. Но если банк дает взаймы 100 долларов, он взимает процент, установленный текущими учетными ставками и получает прибыль. Тогда становится понятным, почему такие банковские операции приносят прибыль.
Это — первичная тайна денег.
Не сложно понять, что намного выгоднее открыть банк, чем текущий счет. Это объясняет, почему когда‑то могущественные Соединенные Штаты стали нацией должников.
Ростовщичество — термин, который практически почти исчез из нашей лексики. Молодые люди сегодня не имеют никакого представления об этом слове. Когда‑то ростовщичество означало любой интерес, проявляемый к вопросу о ссуде, но современные словари смягчили его до просто “чрезмерного” интереса. В конституции штата Техас в свое время ростовщичество определялось как любой интерес свыше 6 %. Этот потолок за эти годы возрос, пока само понятие не было исключено.
“Выражение заинтересованности в ссудах есть не что иное, как ростовщичество, и оно было легализировано в виде Федеральной резервной системы”, — отмечал исследователь Гриффин. Оно осуществлялось под видом операций ФРС тайно и с использованием особой экономической терминологии. “Механизм, которым пользовалась Федеральная резервная система, конвертируя долговые обязательства в деньги, может вначале показаться сложным, но он довольно прост, если понять, что этот процесс не должен быть логическим, он должен быть запутанным и обманным”[347], — добавил Гриффин.
Другой исследователь Грейдер выражает свое согласие с такой точкой зрения, когда пишет: “Детали деятельности ФРС, как предполагалось, были слишком хитроумными для понимания обычными гражданами”[348]. Некоторые полагают, что эту непосвященность надо считать благом. Генри Форд как‑то сказал: “Нас устраивает, что народ не понимает нашей банковской и валютно–кредитной системы, поскольку, если бы он понимал, то уже сегодня произошла бы революция”[349].
“Большинство американцев не имеет ни малейшего понятия о деятельности международных ростовщиков, — подтверждает также бывший сенатор Барри Голдуотер. — Банкиры хотят, чтоб так и было. Мы где‑то в глубине души понимаем, что Ротшильды и Варбурги Европы и дома Моргана, “Куна, Лоэба и Ко”, Шиффа, Лимана и Рокфеллера обладают и руководят несметными богатствами. Как они приобретают эту огромную финансовую власть и используют ее, для большинства из нас является тайной. Международные банкиры делают деньги, выделяя кредиты правительствам. Чем больше долг государства, тем выше процент, возвращенный кредиторам. Национальные банки Европы фактически находятся в собственности и под контролем частных интересов. Эти частные интересы проявляются во владении и контроле Федеральной резервной системой”[350].
Согласно исследователю Грейдеру, сегодняшние ростовщики разработали такие запутанные и тайные схемы, обеспечивающие их финансовые сделки, что ФРС стала культом.
“В современном сознании, вероятно, не укладывается, что Федеральная резервная система может быть религиозным институтом, — писал он. — Однако теоретики заговоров каким‑то понятным только им способом обнаружили нечто реальное и значимое… ФРС осуществляла свою деятельность и в сфере религии. Ее таинственная власть денег, унаследованная от священных предков, скрывает сложную связь социальных и психологичес