Тьерри фыркнул:
– Он ее не уважал, ему было наплевать на ее счастье. Она была лишь утробой для вынашивания наследника – ни больше ни меньше. А когда она отказала ему в близости, он нашел более сговорчивых женщин.
Мила удивленно смотрела на Тьерри. Она слышала сплетни о любовницах его отца. Ни одна из сплетен не была доказана, конечно, но Тьерри знал, что они небеспочвенны. Отец Тьерри действовал тайно. Однажды он даже предложил нанять Тьерри проститутку. Тьерри внимательно оглядел Эйнджел.
– Я не буду таким жестоким со своей женой, – заверил он ее. – Я гарантирую, что к ней всегда будут относиться с уважением, как к принцессе.
– Но ведь ты хочешь от нее большего, – возразила она. – Ты стремишься к тому, чтобы она любила тебя. Однако ты не будешь любить ее в ответ?
– Я… не могу ей этого обещать, – выдавил он.
Шок Милы сменился разочарованием.
– Мне жаль твою невесту, – в конце концов сказала она унылым тоном. – Потому что я не смогла бы жить без любви.
Мила повернулась и вошла в дом, а Тьерри наблюдал за каждым ее шагом, чувствуя, будто его сердце разрывают на кусочки. Она не смогла бы жить без любви? Он даже не знал, что такое любовь. Он никогда никого не любил. Но он понимал, что такое страсть и как она губительна.
Развернувшись, Тьерри направился в лес и ходил там до тех пор, пока не перестал желать пойти следом за Эйнджел. Он уже не хотел перед ней извиняться за то, что сказал.
За то, что полюбил ее…
Какая чушь! Его просто влечет к Эйнджел, вот и все.
Он должен был поступить так, как планировал прошлой ночью, – отослать Эйнджел восвояси. Их так называемое обучение – пустая трата времени. Он не достигнет своих целей, а только все усложнит. Думая об этом, он вернулся в охотничий домик. Слова о том, что он больше не нуждается в ее услугах, вертелись на его языке, пока Эйнджел не повернулась к нему лицом. Он увидел, что она плакала.
Боль пронзила его как стрела прямо в сердце. Подойдя, он обнял Эйнджел. Сначала она немного сопротивлялась, но потом успокоилась.
– Извини, – пробормотал он и прижался губами к ее макушке. – Я не хотел тебя расстраивать.
– Т-ты меня не расстроил. – Она икнула. – Это все мои глупые идеалы.
– Нет ничего глупого в том, чтобы хотеть любви, – возразил он.
Произнеся эти слова, он понял, что верит в них. Это не были пустые слова человека, измученного своими родителями, который перестал верить в любовь. Рядом с Эйнджел он хотел верить, что любовь существует. Но он не может ее любить. Она проститутка, а не его принцесса. Вот только непонятно, почему ему так приятно ее обнимать и отчего каждая частица тела убеждает его следовать своим инстинктам и упиваться ощущениями?
Эйнджел высвободилась из его рук и шагнула назад.
– Проститутку не положено любить, – мрачно сказала она. – Но я уверена, ты должен, по крайней мере, постараться полюбить свою жену, если хочешь, чтобы у тебя был долгий и счастливый брак. Ты решил сделать ее счастливой, и эта идея достойна восхищения. Но разве она не должна постараться сделать счастливым тебя?
– Я пока не думал об этом, – признался Тьерри.
– А теперь ты считаешь, что это нужно?
Он кивнул:
– Да. Ты должна многому меня научить, Эйнджел. Я рад, что ты здесь.
Она ответила не сразу. Она вглядывалась в его лицо, словно стараясь понять, говорит ли он правду. Тьерри был с ней искренним. Разобравшись со своими чувствами, он понял, как сильно хочет то, что она предлагает.
Тьерри постарался вспомнить, что чувствовал к юной Миле, которую он помнил. Как он ни пытался, ему в голову не пришла ни мысль о любви к ней, ни желание быть с ней. А вот глядя на Эйнджел, он ощущал потребность и в любви, и в близости.
– Значит, ты не прогонишь меня? – Эйнджел с вызовом подняла подбородок.
– Откуда ты?..
– Это было бы естественно. Ты король. Я не согласна с твоим мнением. Ты можешь поступить со мной, как захочешь.
От стыда у Тьерри покраснели щеки.
– Я подумывал об этом, – признался он с сожалением. – Я полагал, что стойко выдержу критику, но, мне кажется, в этом вопросе я немного отличаюсь от остальных людей.
– Твоя жена не всегда будет с тобой соглашаться, но она останется твоей женой. Что ты собираешься с этим делать? Ты же не сможешь заточить ее в крепость или отправить в монастырь.
Эйнджел говорила с юмором, но Тьерри заметил, что она искренне заботится о его будущей жене.
– Я не думал о своем браке с этой точки зрения. Но ты можешь быть уверена, что я не отправлю ее ни в крепость, ни в монастырь.
– Ну, это обнадеживает, – чуть язвительно заметила она. – Шанс на счастливое будущее у нее есть, да?
– Я сделаю все возможное, – твердо сказал Тьерри. – А ты мне поможешь, да?
Она снова ответила не сразу, словно обдумывала его просьбу.
– Да. Я тебе помогу, – пообещала она.
Эйнджел подошла к большому двойному, энергично гудящему холодильнику.
– Яичница с беконом? – спросила она Тьерри через плечо, бегло оглядев содержимое холодильника.
– Согласен. Чем тебе помочь?
– Я справлюсь сама.
– Тогда я помою посуду. Ты не возражаешь, если я приму душ?
Она улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз.
– Отлично.
Тьерри на секунду задержался в дверях. Он жаждал спросить Эйнджел, почему она плакала. При виде ее слез у него болезненно сжалось сердце. Он понял, что позволяет себе привязаться к этой женщине.
Он решительно поднялся по лестнице, решив не думать об Эйнджел и о том, как легко она завладела его сердцем. Он должен придумать, как сохранить их отношения непринужденными.
После первой прогулки верхом по лесу прошло несколько дней, и она стала своего рода традицией. Тьерри и Мила ездили верхом или просто гуляли по лесу ранним утром. Они говорили на многие темы, и Мила использовала любую возможность, чтобы поощрить разговорчивость Тьерри. Оставалось надеяться, что он будет прислушиваться к ее мнению, когда они поженятся. Ее тяготила мысль о том, что он не слишком обрадуется, раскрыв ее обман. Но ведь он хочет доставить ей удовольствие, а она, как никто другой, может его этому научить.
Их вечера были своего рода пыткой. С первого дня Тьерри задавал ей вопросы о сексуальных отношениях между мужчиной и женщиной. О нежных прикосновениях, которыми пара может наслаждаться, не занимаясь сексом, чтобы усилить взаимопонимание. Казалось, Миле не составляет никакого труда направлять их разговор на более интимные и чувственные темы. Однако прошлой ночью, когда она поднялась по лестнице в свою комнату, ее нервы были на пределе. Полежав в гидромассажной ванне, она расслабилась физически, но осталась эмоционально опустошенной. Судя по мрачному виду Тьерри сегодня утром, он тоже с трудом сдерживается.
Когда она сказала ему, что не желает кататься верхом, а предпочитает воспользоваться прекрасной библиотекой на первом этаже охотничьего домика, Тьерри что-то грубо буркнул в ответ. Она отпустила его, не говоря ни слова, несмотря на его невежливые слова и манеры. Он отсутствовал несколько часов.
Ей было трудно сосредоточиться на книге, ожидая его возвращения. Она разожгла камин, и в библиотеке стало тепло и уютно. Мила отложила книгу и услышала стук конских копыт во внутреннем дворике. Выглянув в окно, она увидела, что Тьерри заводит Слайпнира на конюшню. Через полчаса Тьерри вошел в дом и сразу поднялся по лестнице.
Она положила книгу на полку и уселась в кресле перед камином, наблюдая за танцующим пламенем и задаваясь вопросом, в каком настроении приехал Тьерри. Ей нужно научиться распознавать его настроение и справляться с ним, хотя сегодня утром ее попытки успокоить Тьерри не увенчались успехом.
А почему она должна его успокаивать? У него есть право на плохое настроение. Кстати, сегодня утром у нее тоже было отвратительное настроение. Ведь Тьерри не пытался ее успокоить. Совсем нет. На самом деле, он только сильнее ее разочаровал.
Дверь в библиотеку распахнулась. Мила, несмотря на то, что она ожидала прихода Тьерри, вздрогнула от испуга.
– О, ты вернулся, – беспечно произнесла она. – Хорошо покатался?
– Плохо, – отрезал он.
Мила заставила себя успокоиться. У Тьерри по-прежнему паршивое настроение, поэтому им лучше побыть вдали друг от друга. Она наблюдала, как он подходит к камину и обхватывает себя руками, словно от холода.
– Жаль, – сказала она как можно непринужденнее. – Мне оставить тебя одного?
Тьерри обернулся и схватил ее за руку:
– Нет, не надо.
Мила так и не поняла, что произошло дальше, но через несколько секунд она оказалась прижатой к его мускулистому телу. Он припал к ее губам в поцелуе, который сильно отличался от того, каким они обменялись в Нью-Йорке. Его объятия были властными, он вложил в поцелуй весь свой гнев и разочарование. Зная, что не сможет вырваться, Мила не стала сопротивляться. Она не двигалась и стояла, опустив руки по швам.
Больше всего она хотела вырваться из его объятий и уйти из комнаты, но через несколько секунд почувствовала, как что-то изменилось. Тьерри ослабил хватку и прервал поцелуй.
– Тебе полегчало? – спросила она как можно спокойнее.
Ей вдруг показалось, что важнее остаться с Тьерри лицом к лицу, чем уйти. Им нужно столкнуться с демонами своей души и выстоять.
Тьерри застыдился, и Мила ему посочувствовала. Он сильный мужчина, но когда доходит до эмоций, Тьерри реагирует как ребенок.
– Я не должен был этого делать. Эйнджел. Прости. Если ты захочешь уехать, я не буду тебя останавливать. Я немедленно вызову автомобиль.
– Не нужно. Ты нанял меня, и я не уеду, пока не выполню все условия нашего договора. – Ее губ коснулась едва заметная улыбка.
Мила смотрела ему в глаза. В конце концов, его стыдливость сменилась смирением.
– Прости еще раз, – сказал он. – Давай я покажу тебе, чему я научился?
Она не успела ответить, когда он нежно притянул ее к себе и поддел рукой ее подбородок.