Дора сидела в приемной.
– Его унесли на осмотр несколько минут назад, – сообщила она. – Когда его состояние стабилизируется, мы сможем его увидеть.
– С ним все будет в порядке?
– Будем надеяться. Когда одна из моих дочерей была маленькой, у нее была пневмония, так что я знаю симптомы.
В дверь влетел Уайатт, и она ввела его в курс дела. Он достал мобильный телефон и нашел в списке исходящих звонков нужный номер:
– Надеюсь, родители девочки еще не легли спать.
В приемную вышла медсестра.
– Мы надели вашему малышу кислородную маску и поставили капельницу, – сообщила она. Можете пойти к нему, если хотите. – Она посмотрела на Ли: – Вы его мать?
– Нет, я…
– Она ему как мать, – перебила ее Дора. – Ступай, Ли.
Оставив ее одну в приемной, Ли с Уайаттом проследовали за медсестрой в небольшое помещение.
Майки лежал в инкубаторе. На нем был лишь подгузник. В его крошечной ножке была игла с трубкой для внутривенного влияния. Его глаза были закрыты, кожа имела синеватый оттенок. Он выглядел таким маленьким и беспомощным, что к глазам Ли подступили слезы. Отчаянно нуждаясь в поддержке, она взяла Уайатта за руку.
Сжав руку Ли, Уайатт посмотрел на своего больного внука, и его захлестнуло сильное чувство. Этот мальчик, который поначалу был нежеланным, неожиданно стал для него так дорог, что он больше не представлял своей жизни без него.
Молодой мужчина в очках сидел за столом и что-то писал.
– Мы сделали вашему сыну аспирацию и дали ему антибиотик. Груднички выживают и в более тяжелых случаях. Его шансы на полное выздоровление велики. Следующие несколько часов будут решающими.
«Вашему сыну». Доктор думает, что Уайатт и Ли – родители Майки.
– Я могу остаться здесь с ним? – спросила Ли.
– Конечно. – Он кивком указал ей на стул в углу. – У стойки медсестры есть кофейный аппарат. Комната отдыха находится в конце коридора.
– Ты должен найти Хлою, – сказала Ли Уайатту. – Если будут какие-то изменения, я тебе позвоню.
Кивнув, Уайатт посмотрел на Майки.
– Держись, парень, – прошептал он и покинул помещение.
Дора рассеянно листала журнал. Увидев Уайатта, она поднялась.
– Спасибо тебе, что ты так быстро привезла сюда Майки, – поблагодарил он ее. – Доктор дает оптимистичный прогноз.
– Слава богу!
– Ли останется с ним, так что езжай домой и отдыхай.
Пожилая женщина покачала головой:
– Я не успокоюсь, пока не буду полностью уверена в том, что Майки поправится. Где Хлоя?
– Я как раз собираюсь это выяснить.
Достав из кармана мобильный телефон, он позвонил матери подруги Хлои. После нескольких гудков в трубке послышался сонный женский голос.
– Простите, что разбудил вас, миссис Уинслоу. Это Уайатт Ричардсон. Мне нужно поговорить с Хлоей. Это срочно.
– Хлои здесь нет, – ответила женщина после небольшой паузы.
– Что?
– Она была здесь какое-то время, но около десяти часов сказала, что ей нехорошо. Эми повезла ее домой. Ее там нет?
Уайатт напрягся:
– Эми вернулась?
– Нет. Я подумала, что она осталась у вас или поехала к себе домой.
Уайатт глубоко вдохнул. Ему было необходимо держать себя в руках.
– Я должен срочно найти Хлою. Мне нужно поговорить с остальными девочками. Они могут что-то знать. Вы не против, если я сейчас к вам приеду?
– Конечно нет. Я сварю кофе.
– В этом нет необходимости.
Спросив адрес, Уайатт закончил разговор и убрал телефон.
Дора мрачно посмотрела на него:
– Эту негодницу нужно запереть в четырех стенах до ее совершеннолетия. Я останусь здесь на всякий случай.
– Спасибо тебе, – поблагодарил ее Уайатт и направился к выходу.
Ему казалось, что материнство сделало Хлою более ответственной, но он, похоже, принял желаемое за действительное.
Дом Уинслоу находился неподалеку от того дома, который он купил для Тины. На крыльце и в одной из комнат горел свет.
Миссис Уинслоу, стройная блондинка в черном шелковом халате, открыла дверь и пригласила его в гостиную. Было видно, что она недавно нанесла макияж. Если мистер Уинслоу и существовал, ничто не намекало на его присутствие в доме. Впрочем, это не имело значения.
Пять девочек в пижамах сидели на секционном диване. Они напоминали задержанных перед допросом.
– Я не отниму у вас много времени, – обратился к ним Уайатт. – Сын Хлои в больнице в тяжелом состоянии, и мне нужно срочно ее найти. Если кто-то из вас скажет мне, где она, я буду очень благодарен. И она тоже.
Девочки молча переглянулись, и одна из них наконец заговорила:
– Хлоя и Эми отправились домой к Джими Макфарленду. Его родители на выходные уехали из города, и он устроил вечеринку. Они сказали, что не будут с нами разговаривать, если мы кому-то об этом расскажем.
– Вы правильно поступили, – сказал Уайатт. – Итак, где живет этот Джими?
Девочки начали переговариваться. Миссис Уинслоу дала им ручку и блокнот. Одна из них начертила схему проезда.
– Точного адреса мы не знаем, – сказала она. – Это большой дом, похожий на те, которых много в Англии. Вы его сразу узнаете.
Поблагодарив девочек и миссис Уинслоу, которая просила называть ее Ив и звонить ей в любое время, Уайатт вернулся к своей машине. Через пятнадцать минут он уже свернул на нужную улицу.
На огромный приземистый особняк в стиле эпохи Тюдоров было невозможно не обратить внимания. В том числе благодаря трем полицейским машинам с включенными мигалками, стоящими перед ним.
Сердце Уайатта учащенно забилось. Проезжая мимо дома, он заметил красный кабриолет Эми, припаркованный на подъездной аллее. Развернувшись на следующем перекрестке, он припарковал свой «мерседес» на противоположной стороне улицы в конце квартала, выбрался из него, и, перейдя дорогу, направился к дому.
Полицейские все еще сидели в своих машинах и разговаривали по рациям. Уайатт увидел шестерых мальчишек, убегающих с территории особняка сбоку со стороны гаража. Немного подождав, он зашел на территорию таким же образом, каким ее покинули ребята, и очутился в патио. На улице никого не было. Застекленная створчатая дверь была приоткрыта, и он тихо вошел в нее. В воздухе витал запах травки. Если полиция сейчас поймает его здесь, у него будут проблемы. Но он должен найти свою непутевую дочь и увезти ее отсюда.
Наверное, Хлоя заслуживает провести ночь в «обезьяннике». Это послужило бы ей хорошим уроком. Но сейчас, когда ее сын в больнице, он не может этого допустить.
Его удивляло то, что больше никто не пытался покинуть дом, но, зайдя в гостиную, он понял причину. На полу и диванах спали подростки. Большинство из них были либо пьяны, либо под кайфом. Удрученный, он окинул взглядом тускло освещенную комнату, но не увидел Хлою.
Из кухни вышел, шатаясь, юноша и тупо уставился на Уайатта.
– Хлоя Ричардсон, – прорычал Уайатт. – Где она?
Парень кивком указал ему в сторону коридора:
– В ванной. Она перебрала, и ее вывернуло наизнанку.
Бросившись в коридор, Уайатт остановился у приоткрытой двери, из которой доносились характерные звуки. Заглянув внутрь, он увидел свою дочь, склонившуюся над унитазом.
– Хлоя?
Она обернулась и посмотрела на него. Ее глаза казались огромными на бледном как полотно лице.
– О, папа! Прости меня, – прохныкала она.
– Позже разберемся. Нам нужно поскорее отсюда убираться. – Он помог ей подняться, схватил полотенце и вытер ее лицо. – Майки в больнице. Ты должна быть рядом со своим сыном.
– Майки? О нет… – Из ее глаз потекли слезы. Обхватив ее за плечи, Уайатт повел дочь к выходу. В тот момент, когда они выходили на улицу через заднюю дверь, через переднюю в дом ворвались полицейские.
Через пару минут Уайатт с Хлоей уже сели в его машину. Он завел мотор, и они поехали в больницу. По дороге они остановились у круглосуточного ларька, и Уайатт купил дочери кофе. Горячий напиток помог ей немного взбодриться.
– Что с Майки? – спросила она.
– Пневмония. Его поместили в инкубатор.
– Он поправится?
– Надеюсь, что да. Через несколько часов мы будем знать наверняка. С ним Ли. Дора тоже там. Но малыш нуждается в своей матери.
– Я плохая мать, правда, папа?
Уайатт строго посмотрел на нее:
– Не пытайся меня разжалобить. Ты совершила ужасный поступок, и он не останется безнаказанным. Собственной машины тебе не видать как своих ушей. Кроме того, отныне тебе будет запрещено выходить из дома без сопровождения кого-то из взрослых.
– Пожалуйста, папочка, не надо так, – прохныкала она. – Я больше никогда не буду напиваться. Даю честное слово.
Уайатт устало вздохнул:
– Лучше помолчи, Хлоя. Через несколько минут мы приедем в больницу. Постарайся ради разнообразия думать о Майки, а не о себе.
Всю оставшуюся дорогу Хлоя молчала. Уайатт понимал, что в произошедшем есть и его вина. Он никогда не был Хлое хорошим отцом. Вместо того чтобы проводить с ней время, он откупался от нее дорогими подарками. Неудивительно, что она выросла такой избалованной и капризной.
Тина, конечно, тоже виновата. Разве нормальная мать предпочтет молодого мужа дочери и внуку? Но стала бы Тина изменять Уайатту, если бы он уделял ей больше внимания? Тина всего лишь хотела чувствовать себя любимой и желанной. Уайатт был слишком занят, чтобы удовлетворять эту ее потребность, поэтому она начала искать утешения на стороне.
Они оба не уделяли достаточно времени своей дочери и теперь за это расплачиваются.
Самое ужасное, Хлоя расплачивалась больше всех.
Благодаря кислородной маске дыхание Майки выровнялось и кожа приобрела здоровый оттенок. Но медсестра предупредила Ли о том, что понадобится несколько дней, чтобы убить все бактерии и очистить его легкие.
– Спровоцировать эту болезнь легко, – сказала она. – Протекать она может тяжело, но за годы работы медсестрой я поняла, что эти маленькие со здания крепче, чем кажутся, и что они изо всех сил цепляются за жизнь.