Должно быть, Арден заметил, что она сейчас взорвется, потому что состроил жалобную гримасу.
– Понимаю, что выразился весьма неловко и сделал предложение вовсе не так, как полагалось бы джентльмену. Позвольте мне попытаться еще раз. Вы окажете мне большую честь, мисс Лоринг, согласившись стать моей герцогиней.
– Мое согласие не сделает вам чести. Точно также, как и мне.
– Не отвергайте мое предложение сразу.
– Разумеется, отвергну! Я уже говорила, что никогда не выйду замуж без любви, а вы словно не слышали меня.
– Но я надеюсь уговорить вас. Поверьте, любовь чересчур переоценивают, и со временем я помогу вам это увидеть.
– Я все поняла, ваша светлость. Позвольте на этом с вами распрощаться.
Содрогаясь от возмущения, она отвернулась и попыталась войти в дом, но Арден успел схватить ее за руку. А когда рывком повернул к себе, воздух, казалось, затрещал от напряжения. Проклятое возбуждение снова сгустилось в ее желудке.
– Вы с ума сошли!
– Возможно, так и есть, – хрипло пробормотал он.
– Зато я в отличие от вас – в здравом рассудке. Даже если по какой-то безумной причине вы убедили себя в необходимости жениться на мне, почему я должна соглашаться?
– Из-за этого. – Он яростно прижался губами к ее губам.
Розлин пыталась вырваться, но он сжал ладонями ее голову и, медленно вынудив приоткрыть губы, властно проник языком в рот. Неожиданность нападения послала волну жара по всему ее телу.
Розлин не помнила, как обхватила его за шею, и он, словно почувствовав ее капитуляцию, мгновенно смягчился, стал нежнее. Теперь его поцелуй наполнял ее желанием.
Чувствуя, как тают остатки воли, Розлин сделала последнее лихорадочное усилие освободиться от чар и, толкнув его в плечо, выпрямилась.
– Ваша светлость… Дру… это нужно прекратить.
– О нет! – выдохнул он. – Я хочу дать тебе последний Урок.
– Какой урок? – выдавила она голосом таким же хриплым и дрожащим, как у него.
– Урок наслаждения. Того блаженства, которое ты найдешь со мной.
– Но мы не можем быть любовниками. Я никогда не допущу подобного позора!
– Знаю. И обещаю остановиться еще до того, как возьму твою невинность. Молчи, – велел он, видя, что она собирается возразить, и снова припал к ее губам.
Розлин тихо стонала, изнемогая от знакомой ноющей боли внизу живота. Но и он терзался тем же голодом: недаром его, восставшая плоть вжималась в ее бедро. Она трепетала от нахлынувшего желания.
Но тут его рука скользнула между их телами. Розлин оцепенела, но его губы тут же заставили ее забыть все опасения. Теплые пальцы проникли в ее тесную пещерку. Нащупывая. Лаская.
Девушка сжалась и негромко охнула, когда ладонь легла на прикрытый шелком венерин холмик. Но Дру продолжал легко массировать его, и каждое прикосновение воспламеняло ее нервы. Когда девушка инстинктивно налегла на ладонь всем телом, он прикусил зубами мочку ее уха.
– Можешь честно сказать, что не желаешь моих прикосновений? – пробормотал он.
Этого она утверждать не могла. Она не просто хотела, она жаждала его прикосновений.
Не дождавшись ответа, он отстранился, чтобы взглянуть на нее. И все это время его пальцы творили настоящее волшебство. Хотя Розлин боролась с безумным желанием, тело горело как в огне.
– Хочешь, чтобы я остановился?
– Нет…
Выгнув спину, она прильнула к нему, не в силах совладать с сотрясавшим ее ознобом. Ознобом, который с каждой секундой становился все сильнее и свирепее. Его взгляд держал ее в плену все то время, пока взрывное наслаждение сводило тело сотнями мелких судорог. Розлин прикусила губу, пытаясь сдержать пронзительные вопли, хотя так ослабела, что покачнулась и едва не упала.
Но, похоже, он и не собирался останавливаться. Прежде чем она успела отдышаться, он встал перед ней на колени и к полному потрясению Розлин, рывком поднял подол ее платья, обнажив ноги.
Она вцепилась в его волосы, когда он принялся гладить внутреннюю сторону ее бедер. И даже не стыдилась того, что стоит перед ним почти голая.
И тут он подался вперед и коснулся губами средоточия ее женственности. Погрузил язык в ее влажный жар. Розлин едва не закричала, но все же сумела сжать зубы, зная, что иначе разбудит слуг.
Некоторое время тишину нарушали только ее тихие стоны… и все это время его неутомимые губы доводили ее до высшего пика страсти. Он медленно лизал нежные складки, обводил языком набухший бугорок, пока Розлин не показалось, что она сейчас потеряет сознание.
Вторая разрядка оказалась еще сильнее первой. Пока яркие, сверкающие, цветные огни взрывались за ее закрытыми глазами, он поднялся и прижал ладонь к ее рту, заглушая крик наслаждения, оборвавшийся жалобным стоном.
Арден нежно прижал ее к себе, целуя влажный висок. Она льнула к нему с колотящимся сердцем, прерывисто, хрипло дыша.
– Разве твой граф способен подарить тебе такое наслаждение? – пробормотал Дру ей на ухо. – Сумеет ли он воспламенить твое тело, как это делаю я?
Голова у Розлин шла кругом, мысли хаотично метались Поразительные ощущения омрачались только досадой по поводу того, что она позволила ему зайти слишком далеко и наслаждалась так откровенно.
Досада победила. Едва ее безумно бьющееся сердце немного успокоилось, Розлин, не оборачиваясь, нащупала дверную ручку. А когда он стал снова целовать ее, отвернула лицо.
– Нет… не нужно… пожалуйста, оставьте меня!
Дру расслышал паническую мольбу в ее голосе и надолго застыл, прежде чем неохотно разжал объятия. Высвободившись, Розлин повернулась, почти ввалилась в дом и захлопнула дверь перед его носом.
Дру не пытался остановить ее. Он горел как в лихорадке, а руки казались пустыми. Но его терзало не только неудовлетворенное желание. Напряжение, скрутившее внутренности, имело прямое отношение к его противоречивым эмоциям. Никогда еще он не был так растерян и ошеломлен, как в эту минуту. Его первое и единственное предложение руки встретило решительный отказ… и во всем виноват только он сам.
Он слишком поспешно решил предъявить права на Розлин. Но какой идиотизм, выложить свои намерения подобным образом! Он не только оскорбил ее, но и восстановил против себя.
Ее твердый отказ вызвал яростную потребность опровергнуть все ее возражения. Доказать, что ее также сильно тянет к нему. Подарить первое истинное наслаждение. И, если уж быть до конца честным, он поддался ревности. Возмечтал быть единственным, кто сведет ее с ума. Кто выпустит на свободу ее страстную неукротимую натуру.
Ад и проклятие! Он потихоньку сходит с ума. Ведет себя, как Маркус! Назови это как угодно: увлечением, безумием, одержимостью – но он заразился той же болезнью.
Приходилось признать, что он действительно немного не в себе. И все же его внезапное предложение не было уж слишком неразумным. Что ни говори, а из Розлин выйдет идеальная герцогиня. Она прекрасно воспитана, красива, грациозна. И он недаром восхищается ее личными качествами. Она откровенна, честна, независима и великодушна. Ее ум и чувство юмора – под стать его собственным.
И все же самое привлекательное в ней – ее теплая, живая натура. В браке Дру больше всего пугала возможность оказаться прикованным на всю жизнь к ледяной аристократке вроде его матери. Но Розлин оказалась ее антиподом. И если он все равно должен жениться, чтобы передать по наследству титул, лучшего варианта ему не найти. Розлин – не жеманная, глупенькая мисс, с которой он умрет от скуки Она будет постоянно бросать ему вызов: в постели и вне оной.
Самым большим препятствием к браку был ее обет выйти замуж только по любви. Уж слишком она боялась, что в противном случае ей грозит такая же семейная жизнь, какая была у ее родителей. Но они никогда не будут ссориться – Дру в этом убежден. Между ними уже существуют дружба и страсть, а это больше, чем имеют сотни супружеских пар, Что же касается любви… Дру рассеянно зарылся пальцами в волосы. Конечно, все представления Розлин о любви – идеалистическая чепуха, но она искренне во все это верит. И ему придется не только убедить Розлин в преимуществах союза с ним, но и преодолеть ее решимость не выходить замуж без любви.
Глава 10
Черт бы побрал герцога! Он окончательно погубил все мои намерения соблазнить лорда Хэвиленда!
– Витаете в облаках, мисс Лоринг? – мягко осведомился граф Хэвиленд, натягивая поводья резвых гнедых лошадок.
Искоса бросив виноватый взгляд на красивого джентльмена, сидевшего в фаэтоне рядом с ней, Розлин мысленно встряхнулась. Она так глубоко задумалась, что потеряла нить беседы.
– Прошу прошения, милорд, – смущенно пробормотала она. – Что вы сказали?
Хэвиленд чарующе улыбнулся:
– Ничего важного. Но вас, очевидно, что-то волнует. Могу я чем-нибудь помочь? – сочувственно спросил Хэвиленд.
– Спасибо. Просто сегодня утром вряд ли кому-то может быть весело в моем обществе.
Последнее, по крайней мере, было правдой. Ее настроение вполне соответствовало погоде, переменившейся за одну ночь. День выдался унылым и холодным. Взглянув на затянутое черными тучами небо, Розлин зябко закуталась в ротонду.
– Возможно, мне следует отвезти вас домой, – предложил граф.
– Нет-нет, в этом нет необходимости. Мне полезно прогуляться.
– Вы уверены?
– Да, милорд, – улыбнулась Розлин. – Мне совершенно не хочется портить нашу прогулку. Для меня это такое редкое развлечение!
Хэвиленд, немного помолчав, подстегнул лошадей: в этом месте проселочная дорога делала резкий поворот.
– Ваша рассеянность имеет какое-то отношение к Ардену?
Розлин безуспешно попыталась скрыть досаду.
– Почему вы так считаете?
– Вчера вечером я невольно заметил, что между вами словно черная кошка пробежала. Вы вовсе не рвались танцевать с ним.
– Потому что он пригласил меня не по своей воле.
– Значит, леди Фримантл опять пыталась вас свести, – проницательно заметил Хэвиленд. – Уж очень она любит разыгрывать из себя сваху.