Внезапно из-за угла выскочило нечто напоминающее комок шерсти, и Кьяра, узнавшая верного Спайро, присела перед ним на колени. Пес прыгал от радости, подвывая от восторга. Слезы едва не навернулись на ее глазах – так приятно было видеть верного друга в добром здравии.
– Спасибо, что позаботился о нем, – хрипло прошептала Кьяра.
Нико не стал рассказывать о целой команде ветеринаров и тренеров, нанятых, чтобы заботиться о собаке. Не сказал он и о том, что привязался к Спайро и привык сидеть с ним в кабинете, ощущая в ногах теплый клубок.
– Не за что, – сказал он, наблюдая, как Кьяра гладит собаку. Похоже, она больше рада встрече с этим псом, нежели с собственным мужем.
Всю дорогу она молчала, даже не посмотрела в его сторону. И все после слов врача о том, что им нет нужды отказывать себе в удовольствии заниматься сексом. Что ж, значит, Кьяра вовсе не рада известию. Нико украдкой посмотрел на жену. Она была одета в вещи, предложенные стилистом в Риме: легинсы, топ и свободный кашемировый кардиган. Волосы, шелковистые и сияющие, рассыпались по плечам. Она буквально излучала здоровье и жизненную силу и – хотя она вряд ли об этом догадывалась – сексуальность. Никогда еще Нико не встречались женщины, не пользующиеся своей внешностью ради собственной выгоды.
Кьяра исчезла в замке, а Нико на миг задержался, снова вспоминая тот момент, когда врач объявила пол ребенка. И почему он решил, что у него будет сын? Новость, конечно, испугала его – но еще и заставила внезапно ощутить желание защитить эту девочку. Никогда прежде он не испытывал ничего похожего – разве что по отношению к Кьяре. Наверное, это абсолютно нормальная реакция мужчины по отношению к жене, матери его будущего ребенка.
– Я не нанимал стилистов интерьера, ждал твоего возвращения, потому что думал, ты лучше знаешь, что делать.
Потрясенная, Кьяра пробормотала:
– О… Спасибо. Я не ожидала.
Раньше, будучи ребенком, она часто представляла себе, как можно было бы обустроить замок, имей они деньги. Отец предпочитал тяжелую мебель и темные цвета, а мать не решалась ему перечить. У Кьяры же накопилась целая подборка вырезок из журналов. Ей хотелось сделать замок ярким, современным, воздушным. Мама, однажды наткнувшись на странички, сказала:
– Дорогая, не показывай это папе. Ты, конечно, права, замок заслуживает ремонта. Надеюсь, тебе однажды удастся воплотить задуманное в жизнь.
И вот у нее есть наконец эта возможность. А Нико имел полное право нанять стилиста после того, как Кьяра сбежала, оставив его одного. Подумать только! Наверное, ее побег напомнил ему о матери, когда-то поступившей так же.
– У тебя есть идеи на этот счет? – спросила она мужа.
Тот пожал плечами.
– Я бы хотел сохранить как можно больше первозданный интерьер, но придать ему более современный вид. Я доверяю твоему вкусу.
Кьяре понравилось, что их взгляды совпадали.
– Но вдруг у меня его нет! – возразила она.
Нико указал на тяжелые темные шторы и мебель.
– Ты хотела бы оставить это?
Девушка состроила гримаску.
– Ни за что.
– Это все, что мне нужно знать.
– Ты все это время жил здесь? – спросила Кьяра с любопытством.
– Пару недель тут, пару недель еще где-то. Я часто бывал в Нью-Йорке. Кстати, я занял кабинет твоего отца, надеюсь, ты не возражаешь. А еще я спал в большой спальне – нашей спальне…
Кьяра ощутила, как горячий румянец заливает ее щеки и спускается жаркой волной на шею. Она быстро произнесла:
– Конечно, не возражаю. Да и спальня… все в порядке. Я буду спать в своей старой комнате.
На миг воцарилось молчание, а затем Нико произнес:
– Нет, дорогая, мы с тобой будем спать вместе. Слишком много о нас судачат, незачем подливать масла в огонь. Разве ты этого не хочешь?
Сердце Кьяры бешено застучало.
– Я могу спать в комнате, примыкающей к спальне. Там раньше была гардеробная. Никто не узнает.
Нико сделал шаг ей навстречу.
– Чего ты боишься? Мы уже когда-то делили постель.
Кьяра забеспокоилась. Если она будет продолжать сопротивляться, то может невольно выдать то, как реагирует на его присутствие.
– Я не боюсь. Я просто не очень хорошо сплю в последнее время. По ночам малыш всегда очень активен. Я буду тебе мешать.
– Не переживай за меня, дорогая, – вкрадчиво произнес Нико. – Мне требуется очень мало сна.
Глава 7
Даже спустя пару часов Кьяра по-прежнему чувствовала себя раздраженной и сердитой оттого, что Нико удалось так шутя ее одурачить. В Риме у нее была своя комната! А теперь даже знакомая и милая взгляду обстановка не помогала, чтобы успокоиться.
Стоя у плиты и помешивая готовящуюся в кастрюльке еду, она внезапно услышала какой-то звук и подняла глаза. В дверном проеме кухни стоял Николо, и выражение его лица отнюдь нельзя было назвать безмятежным. Он успел переодеться в потертые джинсы и водолазку с длинным рукавом, и Кьяре стоило немалого труда не разглядывать его столь откровенно.
– Что ты делаешь? – спросил он, хмурясь.
– Готовлю ужин.
– А где домработница?
Нико нанял пожилую сицилийку по имени Мария, в обязанности которой вменялись все хлопоты по дому.
– Я ее отпустила на вечер. Я обычно готовила для родителей сама.
Нико вошел в кухню, все еще хмурясь.
– Моя жена не должна стоять у плиты. Для этой цели я нанял домработницу, а тебе предстоит принять на работу остальной персонал в течение следующих нескольких дней.
– Мне нравится готовить, – возразила Кьяра, втайне довольная тем, что и Николо может что-то раздражать в ее поведении. Не одному же ему командовать.
Подойдя, Николо слегка втянул носом воздух, и в глазах его вспыхнул интерес:
– Что это за запах?
– Это одно из традиционных итальянских блюд. Курица по-охотничьи. Довольно распространенное кушанье, но я его люблю. – Кьяра запнулась, чувствуя нарастающее волнение. – А ты не вегетарианец? Я не знаю даже таких деталей о тебе. Мы ведь ни разу не обедали и не ужинали вместе… разве что вчера вечером.
– Я не вегетарианец, – мрачно отозвался Нико.
Кьяра указала на широкий деревянный кухонный стол. За ним она провела множество часов – учась готовить вместе с бабушкой, делая домашние задания, читая… мечтая. Наверное, зря она поставила этот стол сюда. Для нее он слишком много значит.
– Я подумала, что мы можем поесть и здесь, – сказала она. – Но если хочешь, я накрою в столовой.
Внезапно по лицу Нико пробежала тень, точно он чего-то испугался.
– Нет, здесь будет отлично.
Сложив тушеное мясо в две большие тарелки, Кьяра понесла их к столу. Она уже сожалела, что не накрыла ужин в гостиной. Наверняка Нико ужинал там последние пять месяцев.
Вот он попробовал мясо и положил в рот кусочек хлеба, который она решила подать вместе с горячим. Кьяра нервничала все больше. Вне всякого сомнения, он ее оценивает и, возможно, думает, что именно из-за любви к готовке у нее столько лишних килограммов. Однако Нико произнес:
– Очень вкусно. Как ты научилась готовить?
Кьяра налила бокал сухого вина для Нико и воды с газом для себя.
– Меня научила бабушка. Мама отца.
– Долго вы здесь жили без слуг?
– Последние пять лет.
– Тяжело управлять таким большим поместьем самостоятельно.
Кьяра пожала плечами.
– Мы справлялись.
Откинувшись на спинку кресла, Нико взял в руки бокал.
– И ты вправду ничего не знала об истории этого замка?
Промокнув губы салфеткой, Кьяра покачала головой.
– Абсолютно ничего. – Положив салфетку, она заставила себя посмотреть в глаза мужа. – Хотя, если то, что ты говорил о моем отце, не позволившем твоему войти на кладбище, правда… я думаю, мой отец должен был знать правду. Он всегда что-то говорил о частной собственности и нарушении границ. Наверное, это была одна из причин, по которой он предпочел дать мне домашнее образование, – просто не хотел, чтобы я общалась с местными ребятами. Вдруг мне что-нибудь расскажут.
– И у тебя не было друзей?
В голосе его зазвучало сочувствие. Кьяра ощущала себя так, точно ее разглядывают под микроскопом.
– Вообще, нет, – с неохотой признала она. – Я дружила с некоторыми из детей персонала, но обычно люди работали у нас сезонами, а потом уезжали.
Нико сказал:
– Я тоже ребенком особенно не имел друзей.
Кьяра едва не раскрыла рот от изумления. Как такое могло быть? Нико же, заметив ее удивление, пояснил:
– Твой отец был скрытным и оберегал тебя, а мой считал, что мы лучше остальных и заслуживаем другой жизни, нежели в квартире Неаполя. Дети это понимали и смеялись надо мной из-за того, что я считал себя выше их. Из-за того, что у меня не было матери. Они знали об имени Санто-Доменико и его громком падении. Это лишь заставляло моего отца более истово верить в то, что когда-нибудь я преуспею.
Настала очередь Кьяры сочувствовать своему собеседнику.
– У меня был лучший друг, которому я мог бы доверить свою жизнь…
– Тот самый, что переспал с твоей девушкой?
Отпив еще глоток вина, Нико кивнул.
– Долгие годы я винил ее за то, что она его соблазнила. Она была красива и пользовалась этим. – Он покрутил головой. – Но нет, пожалуй, это была его вина. Я знал, что он хочет ее, с самого первого момента, когда представил их друг другу. Она просто воспользовалась его слабостью.
Кьяра спросила, стараясь тщательно подбирать слова:
– Ты ее больше не видел?
Нико допил вино.
– Однажды случайно встретились. Вроде как сейчас она во втором браке. – Встав, он положил салфетку на стол. – Спасибо, было очень вкусно. Лучше, чем в большинстве ресторанов, где мне приходилось обедать. Мне нужно позвонить… оставь посуду Марии. Тебе необязательно выполнять грязную работу, Кьяра. И на будущее – мы всегда обедаем и ужинаем наверху.
– Ты что, запрещаешь мне готовить? – спросила она, стараясь обратить все в шутку, хотя ей было совсем не до смеха.