— Вы думаете? — спросила я, напустив в глаза немного нежности.
— Чего? — не понял он.
— Вы думаете, она позвонила поэтому?
— Конечно. Трахнул кто-нибудь, да не угодил…
Несмотря на то что его словарный запас вгонял в тоску, я добавила нежности.
— Нет, вы ошибаетесь. Она не такая.
Парень хмыкнул, как видно желая сказать: «Все вы одинаковые».
— Если это дурацкий розыгрыш, я ее убью, — пообещала я.
— Замужем? — спросил он.
— Кто?
— Ты, конечно.
— Нет. А что?
— Интересуюсь. — Он пожал плечами. — Ножки у тебя блеск. И все остальное тоже. Может, мы поладим, а?
— Может, — решительно кивнула я. — Только сначала узнаю, что там с подругой.
Парень победно ухмыльнулся, и разговор приобрел более спокойную окраску.
Моего новоявленного друга звали Павел, о роде своей деятельности он интересно промолчал, зато прозрачно намекнул, что на отсутствие «зелени» никогда не жалуется. Повезло мне, одним словом. И с таким придурком идти на опасное дело… Наконец возникла темная громада парка. Павел притормозил.
— Что-то твоей подруги не видно.
— Она ждет у фонтана.
— Пойдем, — кивнул он, а я забеспокоилась:
— Оставайся в машине.
— Слушай, деточка, ты мне часом динамо не вкручиваешь?
— Подожди меня. Я заплачу. Деньги у меня есть.
Он посмотрел внимательно, как ни странно, но на дурака в эту минуту похож не был.
— Что за дела, а? — спросил он сурово.
— Никаких дел. Говорю, у подруги неприятности. Подожди, пожалуйста.
— Ладно, — с большой неохотой кивнул он. — Топай.
Я выпорхнула из машины и направилась к аллее, Павел все-таки вышел из кабины и закурил. Убедившись, что видеть он меня не может, я остановилась и с тоской огляделась по сторонам. Темно, аж жуть берет. Далеко впереди тускло светил одинокий фонарь.
— До него еще добраться надо, — проворчала я и полезла в кусты. После чего приземлилась на четвереньки и немного постояла так, ожидая, когда глаза свыкнутся с темнотой. Они свыклись, и я начала продвигаться вперед, стараясь не шуметь. Фонаря достигла довольно быстро, на некоторое время смогла увидеть клумбы с цветущими розами и опрокинутую урну. Я заспешила дальше и вновь оказалась в кромешной мгле.
Вскоре впереди, чуть левее, возник фонтан, возле него четыре красивых фонаря, но ни один не горел. Я осторожно раздвинула кусты и уставилась на фонтан. Никого похожего на человека, хотя в такой темноте разве разглядишь как следует? Я тяжело вздохнула, размышляя, стоит выбираться из своего убежища или лучше повременить? Точное время мне не назначили, возможно, женщина сейчас подойдет. В общем, я осталась в кустах. Посидела, поскучала и решила продвинуться вперед, оттуда будет лучше видно скамейку. Преодолела метров десять, подняла голову и мысленно охнула. Слева от меня была беседка, в ее тени стоял мужчина и курил, прикрывая сигарету ладонью. С аллеи я бы его ни в жизнь не разглядела, да и со своего места тоже, если б не эта самая сигарета, огонек был хорошо виден, потому что в настоящий момент я находилась сбоку от него.
Я попробовала себя утешить: стоит себе мужик и стоит. Курит и ждет кого-то, не обязательно меня. А то, что сигарету прячет, так у него, может, привычка такая… Однако присутствие этого типа до смерти меня напугало, двигаться я не решилась, а как стояла на четвереньках, так и замерла и вроде бы даже не дышала.
Вдруг со стороны аллеи послышались торопливые шаги — кажется, кто-то бежал. Над кустами возникла голова, и мужской голос позвал:
— Генка, она у тебя?
— Чего ты мелешь? — вроде бы удивился тип с сигаретой и направился к кустам.
— Она в парк вошла, я видел, приехала на машине.
— Одна?
— Нет, с мужиком, но он в тачке остался. Так где ж девка?
— Чего ты разорался, придурок? — начал злиться Генка. — Замри и закрой пасть.
— Спряталась где-нибудь сучка, — не унимался подошедший.
— Ничего, найдем, — утешил Генка. — Теперь еще этот мужик…
— С мужиком побазарить придется, — хмыкнул тип и стал продираться через кусты поближе к собеседнику.
— Если в парк не сунется, то ни к чему, — заявил Генка, он вроде бы был за старшего. — И вот что, Вовик, девка появится, сунешь ей нож в брюхо и отваливай, без всяких там штучек.
— Неинтересно, — проворчал он. — И для дела было бы полезней малость заняться ею. Шла деточка через парк и повстречала плохих дядей… Между прочим, девка красивая, я фотку видел.
— Я тоже видел. А теперь заткнись и вали к фонтану, она сейчас появится.
В продолжение этой беседы я лежала ни жива ни мертва. Хотела с перепугу заорать «караул!», но придурковатый Павел вряд ли меня услышит, а услышав, конечно, поспешит уехать подальше от греха. Я зажала рот рукой и зажмурилась, боясь пошевелиться. Мысли метались, но среди них не было ни одной ценной. Как выпутаться из этой дрянной ситуации, в ум не приходило. Эти психи хотят меня зарезать, за что, интересно? Если им нужна Алькина машина, то убивать меня глупо… Мамочка, так ведь Алькиной машины нет, а что, если подружка на ней никуда не уезжала? Вдруг она у них? В таком случае, убивать меня еще глупее, ведь им уже известно, что в машине ничего нет. А потом, откуда они могли узнать, что несчастный Сережа там чего-то спрятал? Неужто такие умные… Тут Вовка полез назад через кусты с намерением занять позицию позади скамейки, а с аллеи вновь послышались шаги, а потом и голос:
— Татьяна…
Пашка не усидел в машине и поперся за мной. Вот ведь дурень, слава тебе господи!
— Черт… этот, — проворчал Генка и бросился через кусты.
Далее я услышала топот ног, звуки ударов и отборную матерщину. Видеть ничего не видела, потому что боялась голову поднять, но что на аллее происходит, догадаться было нетрудно. Вовка вдруг резко взвыл, потом завизжал:
— Руку, руку пусти…
Кто-то грохнулся на землю и охнул, а Пашка зарычал:
— Я вас, падлы, без яиц оставлю! — Из чего я сделала вывод, что мы побеждаем, и чуть приподняла голову. Генка рявкнул:
— Мать твою! — И тут раздался выстрел, а следом и второй.
Я обомлела, потом ходко поднялась и, не разбирая дороги, бросилась куда-то вправо, продираясь через кусты и повизгивая.
В конце концов парк остался позади, а я смогла оглядеться и отдышаться. Колени дрожали, виски ломило, а сообразить, где нахожусь, я никак не могла. Прислонилась спиной к дереву и немного постояла с закрытыми глазами. После чего посоветовала себе взять себя в руки и как можно быстрее убраться подальше от этого места.
Я пошла прямо, в надежде, что по пути возникнет что-то знакомое и я смогу определить, где нахожусь. Минут через десять я оказалась на улице, застроенной двухэтажными домами, прошла ее до конца и с некоторым удивлением увидела универсам, прозванный в народе «аквариумом». Рядом с ним была троллейбусная остановка, а на остановке телефон. Я бросилась к нему, на ходу пытаясь сообразить: кому следует позвонить? В парк меня вытащили, соблазнив обещаниями рассказать об Альке, поэтому я набрала номер подружки. Трубку Витька снял сразу.
— Алла? — спросил он тревожно, а я вздохнула.
— Витя, извини, это Таня.
— Что-нибудь случилось?
— Случилось, — вторично вздохнула я и коротко рассказала о пережитом ужасе. — Тебе тоже могут позвонить. Будь осторожен.
— Выходит, Алька у них?
— Вовсе необязательно. Но в милицию завтра сходи и заставь их пошевелиться. Что-то здесь не так…
— Я ничего не понимаю, — жалобно пробормотал Витька, а я, чтобы его утешить, ответила:
— Я тоже, — хотя совсем дурой не была и кое-что, безусловно, понимала.
— Где ты сейчас? — догадался спросить Витька. — Я за тобой приеду.
— Не надо, — отказалась я, хоть у нас с ним теперь общее горе, но лучше относиться к Витьке я от этого не стала. — Я у подруги, — с ходу соврала я. — Здесь заночую. Домой, знаешь ли, боязно.
— Танька, может, ты поживешь у меня? — жалобно предложил он.
— Зачем это? — удивилась я.
Он помолчал, вздохнул и сказал:
— Вдвоем-то легче.
«Вот уж только не с тобой», — подумалось мне, а вслух я сказала:
— Не забивай голову, Алька найдется.
Но сама уже как-то в это не верила. Пожелав Витьке спокойной ночи и с опозданием сообразив, что при подобных обстоятельствах это звучит как-то издевательски, я повесила трубку.
В этот момент из-за поворота показался троллейбус. Наверху светилась табличка «Следует в парк», но, увидев меня, водитель притормозил и открыл дверь. Я запрыгнула.
Кондукторша дремала, свесив голову на грудь, а я пристроилась у окна. Троллейбусный парк находился в трех остановках от моего дома. Поблагодарив водителя, я двинулась далее пешком. Тут меня осенило, что домой мне вроде бы идти не следует: если у этих типов есть моя фотография (а они об этом сказали совершенно определенно), то уж адрес мой точно имеется. Куда же мне, горемычной? Знакомых полгорода, есть среди них такие, к кому и в час ночи можно заявиться без угрызений совести, но ведь свой визит придется как-то объяснить. К тому же идти домой все равно надо: в кошельке у меня всего сотня, паспорта с собой нет. В такой ситуации разумнее делать вид, что я ничего не понимаю и поэтому не боюсь. Если человек срывается в бега, это наводит на размышления. Опять же Алька может позвонить… и вообще.
Я продвигалась к дому и вскоре продвинулась до такой степени, что смогла увидеть свой подъезд. К сожалению, не только его. По соседству с подъездом нагло стоял джип «Тойота». Выходит, это они караулили меня в парке, а теперь дожидаются здесь. Я подняла голову, свет в окнах моей квартиры призывно горел. Может, это другие? Думают, что я дома и никуда не выходила? Те или не те, а в подъезд пробраться как-то надо. Я свернула за угол и остановилась возле третьего окна. Поднялась на носки и постучала. Ждать пришлось долго. Наконец послышался пьяный мужской голос:
— Чего?
— Вадик, — позвала я.
Вадик встал на подоконник и высунулся в открытую форточку. Сфокусировал зрение и удивился: