Чай. А к сладкому чаю хорошо бы подошел бутерброд с сыром или ветчиной. Как ни крути, но все мои мысли сводились к еде. Стараясь не отвлекаться на жалобные трели собственного желудка, занялась обустройством комнаты: разложила немногочисленные вещи и косметику… и больше мне нечем заняться.
Наконец мелодичный звон разнесся по квартире, сообщая, что курьер прибыл спасти нас от голодной смерти.
— Завтрак, — мужской голос подтвердил мою теорию. Спрыгнув с кровати, я выбежала в коридор и оцепенела. — Что ты на меня так смотришь? — Ивар свернул к кухне.
— Ничего. Что принесли? — поинтересовалась, не сводя взгляда с широкой мужской спины обтянутой светлой водолазкой.
— Не знаю, — мужчина на ходу заглянул в пакет. — Яйца, бекон, хлеб, сыр… — перечислял, выставляя продукты на стол, а я, приоткрыв рот от удивления, продолжала таращиться. Где широкие домашние штаны, где футболка с растянутой горловиной? Кто подменил привычную одежду на эту? Темного кофейного оттенка брюки сидели идеально, не классические, но все же брюки! Они подчеркивали сильные ноги. Массивные часы. А контрольным выстрелом в голову послужили белые носки. Их действительно кто-то носит дома? — Ты еще долго будешь изображать памятник? Помоги приготовить.
— А курьером была девушка? — поинтересовалась, разбивая яйца.
— С чего ты решила?
Под помощью подразумевалось все сделать самой. Охотник присел на высокий стул у барной стойки и чистил апельсин.
— Ну, вы так приоделись, будто на свидание собрались.
— А теперь еще раз, — Ивар разделял фрукт на дольки.
— Ты так приоделся, словно идешь на свидание, — гремела венчиком.
— Не угадала. Курьер был мужик лет сорока пяти. Все просто. Нужно соответствовать окружающему тебя обществу, чтобы не выделяться. Ясно?
— Ясно, — вылила смесь на сковороду. — А ваша… твоя машина, она...
— Ее можно счесть за блажь. Скажут, что я любитель раритета, — Ивар закинул дольку в рот и другую протянул мне.
— Нет, спасибо, я дождусь омлет.
— Тебе тоже бы обновить гардероб, а то пойдут слухи, что ты мне не дочь, а падчерица, — сообщил серьезно.
До этого момента Ивар казался мне непробиваемым. Абсолютно бесчувственным. Безразличным к чужому мнению и словам. Но сейчас я с трудом сдерживала смех.
— Я не против, не хочу подставлять своим внешним видом, — разложила омлет по тарелкам и больше не отвлекалась на разговоры.
В пакете с фруктами обнаружила упаковку шоколадных конфет. Забыв про стеснение я придвинула их к себе и с жадностью ела одну за другой.
— Диатез заработаешь.
Я не успела ухватить хвостик обертки, как Ивар ловким движением выхватил конфету.
— Еще одну.
— Потом “спасибо” скажешь, — поднялся из-за стола.
— Пожалуйста, — клянчила сладости.
— А ты уверенна, что тебе скоро девятнадцать? Я б не дал больше десяти, — нас отвлек звонок в дверь. Я отставила кружку с чаем и ждала возвращения Ивара. — К тебе пришли.
— Ко мне?
— К тебе, клопенок. Бим. Твой новый знакомый.
Парень придерживал дверь, стоя на пороге.
— Привет, еще раз.
— Привет.
Тим улыбнулся и протянул клочок бумаги:
— Я решил забежать перед учебой. Мой номер, вдруг тебе захочется позвонить.
— Спасибо.
— Сонь, а не дашь свой? Обменяемся.
— Эм, я не знаю какой здесь номер телефона, мы только въехали.
— Понятно, — хмыкнул обиженно парень.
Ну не признаваться же, что у меня нет мобильного.
— Тим, — парень вызвал лифт, — твое приглашение на пробежки в силе?
— Конечно. Завтра в пять тридцать жду на первом этаже.
Глава 12
Я вернулась в кухню, положила клочок бумажки с номером телефона на стол и принялась мыть посуду.
— Здесь есть посудомоечная машина, — Ивар приоткрыл одну из кухонных дверок показывая.
— Я не умею ей пользоваться.
— Складываешь грязную посуду, закидываешь таблетку моющего средства, нажимаешь эту кнопку. Через пару часов агрегат оповестит о завершении работы. Открываешь. Раскладываешь, — все это мужчина говорил не глядя на меня.
— Ясно.
— Не нужно напоминать о нашей договоренности, — мельком взглянув на наручные часы, указал на пакеты с неразобранными продуктами.
— Нет.
— Угу, — кивнул, избегая зрительного контакта. — Из квартиры не выходить. Никого не приглашать, — охотник вышел и вскоре вернулся на кухню. — Мой номер, звонить в крайнем случае, — второй клочок бумаги лег рядом с первым. — Завтра куплю тебе мобильный.
— А ты уходишь?
— Да.
Я последовала за мужчиной:
— Я могу прогуляться на территории жилого комплекса?
— Не стоит.
— Разве есть какая-то опасность?
Ивар вошел в спальню, а я остановилась на пороге. Он на ходу стянул водолазку, откинул ее на кровать:
— За территорию ни ногой. Не выходи ни с кем кроме меня, ясно? — спросил, распахивая створки гардеробной.
— Да. Ты вернешься к обеду?
Мужские руки замерли, выбирая футболку:
— Это имеет значение?
— Хочу понять, мне торопиться с готовкой или нет? — я гасила разгорающееся внутри раздражение. Неприятно разговаривать по факту с мужской спиной, хоть какой бы шикарной она не была.
— Нет, — короткий ответ, полоснул пренебрежением.
Охотник ушел спустя десять минут. Как я об этом узнала? По уверенным шагам, доносившимся из коридора в приоткрытую дверь моей новой спальни. В голове кружилось множество мыслей, большая часть из которых взращивала обиду на мужчину. Но кто я такая, чтобы иметь право на обиду? Впору сказать Ивару “спасибо” и продолжить пользоваться его добротой. А я даже толком не поблагодарила за свое спасение, — принялась за готовку, планируя после обеда выйти на первую пробежку.
— Добрый день, — поприветствовала пожилую женщину, зайдя в лифт. Она окинула меня безразличным взглядом, коротко кивнула.
Буду пользоваться лестницей, — решила для себя, вылетая пулей, как только мы оказались на первом этаже, и глянцевые створки поползли в стороны. Я проскочила мимо пустующего стола консьержа, толкнула дверь, но та оказалась запертой. Толкнула еще раз.
— Не нужно ломать, — женский голос заставил прекратить бесполезные действия. — Тут кнопка, — узловатый палец с идеальным бордовым маникюром показывал на стену.
— Спасибо, — пропустила женщину, придерживая дверь. — Я не знала.
Не поворачивая головы, моя спутница недовольно цыкнула.
Никого, — в нерешительности спустилась к парку. Никто не пользовалась детской площадкой и не прогуливался по дорожкам. Неужели в таком огромном доме нет детей? — вскинула голову, всматриваясь в тонированные окна многоэтажки. Это даже к лучшему. Не придется ловить на себе настороженные взгляды. При беге ключи неприятно били по бедру, легкие отказывались сделать полноценный вдох, правый бок налился тяжестью — первый предвестник тянущей боли, но я проявила упорство и пошла на четвертый круг. Организм отчаянно противился физическим нагрузкам. Повесила куртку на ближайшую ко входу лавочку и поклялась себе пробежать еще три раза вокруг дома и площадки. Для первого раза достаточно.
В груди пекло, дыхание срывалось с размеренно на судорожные вдохи, я поднялась по немногочисленным ступеням ко входу, приложила магнитный ключ к замку, второй рукой стирая каплю пота с виска.
— Добрый день, — мужчина поднялся из-за стойки заметив меня. Его лицо мне было незнакомо. — Могу я поинтересоваться, вы к кому?
— Я? — обернулась, удостоверяясь, что за мной никто не вошел. — В квартиру. Домой, — показала на раскрытой ладони ключи. — В пятую квартиру.
— Фамилия квартиросъемщика? — консьерж усомнился в правдивости моих слов.
— Эм-м-м, — смеюсь. Я не могла ответить на этот вопрос. — Мы въехали утром. Нас встречал ваш коллега.
Мои объяснения показались работнику комплекса неубедительными:
— Вы можете назвать фамилию?
— У вас же есть номер квартиросъемщика, — я не знала можно ли называть имя охотника, — позвоните ему, пожалуйста, уточните. Да и откуда у меня, по-вашему, ключи? Не украла же я их, — нервно хихикнула. Кажется, я сделала только хуже. Мужчина отложил телефон, и уверенным жестом руки указал на выход. — Да не крала я их!
— Привет, а что происходит?
Я обернулась на знакомый мне голос.
— Как же я рада тебя видеть.
Парень просиял от моих слов:
— Так что происходит? — уточнил Тим.
— Меня не хотят пропускать, — жаловалась, понимая, что на месте сотрудника и у меня возникли бы сомнения и вопросы к такой, как я.
— Девушка даже не может назвать фамилию квартиросъемщика, — наседал консьерж.
— Почему? — Тим вопросительной вскинул брови. — Ты не знаешь свою фамилию?
— Знаю, конечно.
— Тогда не вижу проблемы. Соня знает фамилию, но не хочет говорить, — для парня все это было игрой. А меня пугала мысль, что я буду вынуждена ждать Ивара на улице, и неизвестно через сколько он вернется домой. — Я могу подтвердить, что эта девушка сегодня утром въехала в пятую квартиру.
— Как скажете, господин Сиверин, — консьерж отступил.
Стыд подгонял меня к лифту.
— Спасибо, — буркнула, когда дверцы закрылись.
— Да не за что, — Тим прислонился к зеркальной поверхности спиной и окинул меня взглядом.
Вероятность в прямом смысле сгореть от стыда увеличилось в несколько раз. Я подтянула шнурок мужских спортивных штанов, одернула водолазку и приняла максимально невозмутимый вид. Но алые пятна на лице выдавали меня.
— Ты извини Славу.
— Кого? — спросила, не понимая, о чем речь.
— Консьержа, — Тим указательным пальцем ткнул куда-то вниз, — перебдел мужик. Но за это ведь ему и платят деньги.
— Все нормально, — отмахнулась. — Я бы тоже не поверила, — растянула на бедрах безразмерные штаны. — Еще не всю одежду перевезли, а пробежаться жуть как захотелось. Спасибо тебе.