В аккомпанемент ее словам, по доскам веранды протопали когтистые лапы протрезвевших драконов и сразу же раздались хлопки раскрываемых крыльев. Самые быстрые покорители неба ринулись к месту непонятного пока еще противодействия.
Чуть позже Галирема, а следом за ней и все остальные Эль-Митоланы рассмотрели в небе некий весьма тяжелый объект, который на канатах тянули среди густых туч около нескольких сотен боларов.
— Болары!? — возопила знатная огианка. — Не иначе как их заставляют работать с помощью магических жезлов! А у них нет амулета противодействия! Они несут нечто огромное, в виде баркаса. Мне кажется, они попытаются его сбросить прямо на постоялый двор.
— Что-то не сходится, — сразу занервничал Невменяемый. — И у Спина, и у Карага имеются дезактивационные жезлы, которые они настроили еще в Кремниевой Орде. По желанию ими можно разогнать любую стаю диких собратьев, если те находятся под гипнозом.
— Ха! Это если диких, и если под гипнозом! — нравоучительно воскликнул таги. — А если эти "зеленючки" летят по собственной воле? Без всякого воздействия жезлами?
Оп-па! Вот это столкновение!
Теперь уже все хорошо рассмотрели место не то воздушной стычки, не то воздушного боя. Драконы так и не успели еще приблизиться для полноценной магической атаки, но отряд Спина не стал использовать оружие против своих собратьев. Они просто с отчаянием лихих кавалеристов врывались в довольно стройные ряды несущих груз боларов, расталкивали их, вносили замешательство и с максимальным эффектом рубили острейшими тесаками тянущиеся вниз веревки. Атака оказалась невероятно результативной. Треть веревок перерубили, баркас резко клюнул носом вперед и стал стремительно падать. Все остальные болары противника просто бросили веревки из чувства самосохранения. Ну и самой большой эффект получился при падении баркаса наземь.
Как потом похвастался Спин, он специально так подгадал место для контратаки, чтобы по возможности падением груза хоть немного побеспокоить странных не то зрителей, не то соучастников коварного ночного теракта. Баркас не попал в ворота, как и не угодил в центр открытого пространства, сплошь заставленного каретами.
Но и попадание на самый краешек, там, где площадка граничила с трактом, явило невероятное по силе и убийственной мощи зрелище. Лишь только падающее тело коснулось земли, разламываясь от удара, как во все стороны от него брызнула ярко разгоревшаяся смесь. Волны огня прокатились по скоплению карет, словно кровавый ураган, переворачивая повозки, убивая невинных животных, и сметая с облучков восседающих там кучеров. Понятно, что досталось больше всего первому ряду прибывших горожан, но даже в последних рядах взбешенные от боли и страха кони и похасы устроили кошмарную давку и кровосмешение. Хаос из горящих обломков, ослепших людей, впавший в буйство животных, даже покрывал, а потом и сметал начисто редкие островки спокойствия, в которых пытались укрыться магическими щитами Эль-Митоланы.
Пока на земле разлилась, разгораясь, огненная вакханалия, на небе тоже продолжили твориться непонятные передвижения. Болары обеспокоенно роились, сцеплялись корнями, и даже создавалась видимость, что они борются. И только когда первые несколько карет, покидая горящий ад, протиснулись обратно в ворота и подались в город, все без исключения разумные растения тоже ринулись в сторону Красногора, а величественно расправившие крылья драконы, стали планировать к постоялому двору.
— Чего это они? — удивилась Галирема.
— Им сверху видней, — философски ответил Кремон. — Да и мы скоро узнаем.
Глава четвертаяЗАБЛУДШИЕ ФИЛОСОФЫ
Драконы лихо приземлились прямо на ступени веранды, но прежде чем начать доклад Цашун Ларго помотал своей зубастой головой:
— Нет, так протрезвляться нельзя! Голова все равно болит, словно после удара булавой.
— Да ты на голову свою дубовую не отвлекайся, — досадовал Кремон, кивая в сторону продолжающих гореть карет. — Тут такое творится, что и в самом деле на повод для войны тянет. Даже боюсь задумываться, сколько там людей погибло.
— А мне кажется, там всем по заслугам досталось, — цинично оскалился дракон. — Как мне передал Спин, бургомистр Красногора и его клика натурально обманули местных боларов, сказав, что прибыли покупатели за маленькими зеленючками.
Практически весь молодняк нескольких стай уже более двух недель содержится в заточении в Кованой башне. Остальных тонкостей мы так и не узнали, но наши болары обещали разобраться и вскоре вернуться. А нас в приказном порядке отправили к вам на помощь. Караг слишком нервничал, опасаясь что эти, из карет, двинутся на вас штурмом не смотря на потери в своих рядах.
— Да куда им! — фыркнула Галирема. — Им бы теперь самим из-под собственного удара выползти, да живым по домам добраться. Причем из воинов надвратной стражи почему-то никто для оказания помощи не выходит.
— Может за стеной для атаки в нашу сторону готовятся? — предположил таги.
— Непохоже, — задумался Кремон. — Да и вообще, мне кажется, надо и нам туда подтянуться. И помощь оказать поможем и раненых допросим. Вон сколько народу туда сбегается со всей околицы.
Против такого предложения Огирия выступила категорически:
— Даже и думать не смей! Какая может быть помощь?! Люди вон и без нас уже помогают раненым. Только и не хватает, чтобы какой-то погорелец в аффекте мести пырнул тебя мечом! Не забывай о своем магическом бессилии.
— Но все-таки…
— Сейчас все разузнаем! — заверила Галирема и быстро скомандовала одному из своих телохранителей: — Мчись на место пожара и собирай сведения. Не стесняйся задавать любые вопросы, в том числе и провокационные, — ог сразу бросился бегом выполнять приказ, тогда как двое его коллег получили другое распоряжение: — А вы — действуйте отделенным сознанием. И за товарищем присмотрите и тоже к разговорам прислушаетесь.
Оба Эль-Митолана завалились прямо под стеной на пол, уходя в магический транс и отправляясь отделенными сознаниями к месту событий.
— Может мне за боларами проследить? — предложил таги.
— Не трать силы, — приказным тоном посоветовал Кремон. — Уверен, наши летающие философы там и сами справятся. В противном случае они бы взяли в помощь драконов,
— Невменяемый повернулся к продолжающему кривиться Цашуну: — Ну и как твоя головушка?
— Да уже лучше, — закашлялся тот, прочищая горло. — Только вот жалость теперь душит: столько выпивки ушло на ветер. Э-эх!
— Зато будет что вспомнить, — раздался голос Бабу, который таки выбрался на свежий воздух и теперь стоял держась левой рукой за косяк, а в правой сжимая магический бич. При этом он пытался стоять ровно, показывая, что в отличной боевой форме и готов хоть сейчас размахивать своим любимым жессо. — С кем воевать будем?
— Тебе — только с подушкой, — вполне мило посоветовала Галирема. — Лучше и в самом деле немного поспи.
Но таги, тщательно присматривающийся ко всем аурам, успел заметить жуткое недовольство, раздражение и толику удивления, мелькнувшие в мыслях огианки при виде мощного воина. Приходилось и в самом деле поражаться, что после такой порции выпитого алкоголя, гигант вполне сносно держится на ногах и даже готов к бою. Магические силы на него тратить не стали для отрезвления, но он и сам неплохо справлялся с опьянением. Его товарищ это тоже оценил:
— Вижу, Коперрульф из тебя не только воина сотворил, но и пить научил!
— Ну, это я без него умел, — похвастался Бабу.
— Тем не менее, и в самом деле иди, немного приляг, — посоветовал Кремон. — Тут уже и воевать не с кем осталось. Уракбая забери, — он покосился в окно, на заснувшего прямо за столом ордынца, — Расслабился парень… Первый раз так его развезло…
Кажется гигант Смилги в душе был рад такому заданию. Хоть он и бравировал, отлично распоряжаясь собственным телом, но непомерная доза алкоголя и его выбила из колеи. Поэтому не стал спорить с командиром отряда, подался в зал, откуда при помощи прислуги и транспортировал тело Уракбая в верхние комнаты. Сам себе он дал команду проспаться полчасика и присоединиться к остальным. Но лишь только оказался в горизонтальном положении — впал в глубокий сон.
Причем относительные потери от алкоголя выбили из состава отряда еще одного бойца. Что весьма удивило всех: все-таки дракон-Эль-Митолан — так и не избавившийся при помощи своих умений от опьянения — дело довольно редкое. Но один из четверки не стал скрывать своего плохого состояния и признался Цашуну.
Тот отнесся к этому с пониманием, отправляя соплеменника спать:
— Я и сам себя не совсем отлично чувствую. Так что отправляйся и ты вздремни часик. Если что будет серьезное — сразу разбудим, — и, опять вливаясь в общий разговор на веранде, высказал предположение: — Здешнее вино слишком крепкое. Нам оно с непривычки совсем мозги затуманило.
— Ха-ха! Это у тебя от старости голова слабеть начала! — подзадорил друга Невменяемый, — Или наоборот, твое тело скучает по горному воздуху родной долины.
Признавайся, соскучился по дому?
— Да есть немного, — подвигал крыльями дракон. — Но меня ностальгия по Альтурским Горам никогда не цепляла. И так больше всех по чужим краям путешествовал.
Действительно, в королевстве драконов Цашуна Ларго знали больше не как воина, а как великого путешественника и исследователя. Так что изменения климата такого искателя приключений никогда в болезненное состояние не вводили. Другое дело, что всегда следует соразмерно относиться к выпивке. О чем и напомнил окружающим дракон, да и себе в первую очередь:
— Пить надо меньше!
Так и продолжая наблюдать за местом недавнего пожарища, которое теперь освещалось многочисленными факелами и трего, компания посмеялась над хорошо знакомой банальностью, и продолжила ночные бдения.
Тогда как внимательно прислушивающийся к собственному телу Татил, несколько насторожился:
"Ну ладно, они пили как похасы, а мне чего так паскудно внутри? А ведь вина несколько глотков сделал, и то лишь для апробации и проверки. Причем вино отличное, самого высокого качества, нечего на него пенять. Неужели нас чем-то особенным траванули? Еще и каждого чем-то отличительным? Не сходится что-то…