Этот воин принадлежал к той редкостной категории разумных, которые имеют магические Признаки, но так Эль-Митоланами и не становятся. Вот его дополнительными талантами и были умения рассмотреть ауру и отлично видеть в полной темноте. Потому и привлек его в ватагу старшина Яцура.
– Да он всегда так ликует. Хотя сам факт нахождения гниющих останков сброшенной кожи уже о многом говорит. Если дальше и в самом деле уснувший сталпень отыщется, есть масса шансов по нему и к сокровищам или к складу артефактов добраться.
Опытный воин, оказавшийся новичком в этих краях, позволил себе помечтать:
– Сталпень… это уникальный случай… А вдруг отыщется проход на ТУ сторону?
Выходец из местных преспокойно убрал ногу из щели ограждения, за которую подпрыгнувший шейтар пытался ухватиться своей зубастой пастью, и недовольно скривился:
– Полная ерунда! На ТУ сторону дороги нет. А кто пытался ее отыскать и забредал слишком далеко, уже никогда не возвращался. Ты только вдумайся в это слово: никогда. За тысячи лет ни одного вернувшегося разумного создания. И все их косточки либо белеют в дальних отрогах за барьером, либо давно сгнили в сырых катакомбах. Недаром у нас есть простое правило: «Увидел чьи-то кости, немедленно разворачивайся и беги оттуда. Иначе – тоже погибнешь». Кто это правило выполняет, и богат, и счастлив, и, что самое главное – живет до глубокой старости.
– А как же легенды и байки?
– Они для простофиль, чтобы фальшивые карты охотней покупали, – ветеран из местных коротко хохотнул, глянул напоследок в сторону садящегося Занваля и заторопился: – Давай хоть быстрей поужинаем и смены ночного дежурства распределим. Выспаться мечтаю…
В сравнительно тесной комнате мужеподобная женщина уже закончила ставить на стол нехитрые крестьянские блюда, и как только гости стали рассаживаться, подхватила с комода компактный арбалет и подалась к внутренней лестнице на чердак со словами:
– Пойду сменю племянницу, пусть тоже поужинает…
Ее шаги смолкли в отдалении. Мужчины довольно поспешно старались оприходовать горячее блюдо с мясом и внушительную миску салата. Но и во время еды сказывался их опыт и звериная настороженность, они интуитивно прислушивались к каждому постороннему звуку. И сразу замерли, когда с чердака донеслись грубые ругательства. Судя по расслышанным словам, хозяйка дома застала свою племянницу бессовестно спящей на посту. Вроде как и ночь не наступила, но по сути грубейшее нарушение при накаленной обстановке в округе.
– Тыльные окна! – бросил местный, и воины, позабыв о еде и подхватив вместо ложек свое оружие, метнулись к той части дома, откуда лучше просматривались примыкающие к подворью огороды. Если уже кто и мог за последние полчаса незаметно подобраться к дому, то только оттуда.
И такая вот бдительность оказалась более чем уместной. Ругательства на чердаке вдруг сменились девичьим визгом:
– Тетя!!! Уби-и-и-или!..
А оба воина-защитника в тот же момент разрядили через окошки первую пару своих арбалетов в несущиеся к дому тени. Еще четыре выстрела, и в сумме уже пять нападающих свалились с ног. Еще двоих повалили шейтары, и если сильно не погрызли, то на какое-то время вывели из боя. Три выстрела последовало с чердака: один убитый, второй раненный в ногу. И все равно теней вломилось в дом не менее полутора десятков. Двое, правда, так и повисли в оконных проемах, пронзенные короткими копьями. Еще пара своими трупами заклинили выходящие на задний двор двери. И все равно силы оставались более чем неравные, несмотря на узость проходов. Схватка смещалась в дом. Тут уже началась рубка мечами и кинжалами. Ну и хуже всего, что среди нападавших оказался Эль-Митолан. Выпущенные им две синие парализующие молнии изрядно опустошили защитные магические обереги оборонявшихся, но своей цели так и не достигли. Гремящая сталью, топочущая и рычащая толпа вкатилась в большую прихожую, где в густых сумерках и началась завершающая стадия боя.
Но, как это ни странно, шестикратное преимущество не позволило легко пленить укутанных с ног до головы в кольчуги воинов. Да и они дрались с яростным отчаянием, понимая, что в любом случае смерть уже пришла за ними. Раз их хотят взять живыми, то смерть будет длинной и мучительной, но наступит все равно, как ты ни сотрудничай и что ни рассказывай… Так что лучше уж погибнуть во время боя, как можно больше унося за собой врагов «за барьер», как здесь иногда говаривали о смерти. И некий шанс на победу, пусть и призрачный, у оборонявшихся стал появляться.
Поэтому когда пало еще трое, командир нападавших взбесился, отпрыгнул в сторону и скомандовал находившемуся в тылах колдуну:
– Одного убей!
Тотчас огненный сгусток буквально выжег лицо местного ветерана, и тот рухнул мертвым под ноги своему товарищу. Но не успели оставшегося в живых защитника взять в кольцо и спеленать заготовленной сетью, как со стороны лестницы щелкнула арбалетная струна, и командир нападавших тоже рухнул мертвый, но уже с дыркой во лбу от болта.
– Там еще кто-то! – заорали несколько глоток.
Все стоявшие в полукольце нанесли слаженный удар копьями и мечами, убив последнего, укрытого тяжелой кольчугой защитника.
Новая синяя молния, и кто-то скатился по лестнице. Эль-Митолан со злостью проскрипел:
– Я пуст… Не добил, может уйти! Вяжите и допрашивайте сами…
Сразу двое с мечами ринулись к лестнице, вздернули упавшего на ноги, несмотря на его сопротивление, всмотрелись…
– Тварь! Да это же девка!
– И как ее никто раньше возле дома не видел? Неделю не показывалась!
– Вот это она и подняла тревогу своим визгом!..
– Сука! Командира убила!.. Ах ты!.. Чего ты тут пряталась и с кем приехала?
Обоим воинам пришла в голову одна и та же мысль: влепить пленнице порядочную затрещину, а то и зубы выбить для лучшей разговорчивости. Вот они и замахнулись одновременно… А пленница вдруг резко присела, развернулась волчком и бросилась по лестнице обратно на чердак.
Ей вслед понеслись страшные ругательства. Потом, растолкав с пути нерасторопных товарищей, за девушкой ринулся сам колдун. Отсутствие магической мощи нисколько не лишило его физической силы. Только вот ни опыта, ни сообразительности у этого молодого мага, приданного отряду, не имелось. Иначе бы он никогда не поспешил показывать свою удаль перед тем человеком, пусть даже и женщиной, который уже убил как минимум парочку нападавших.
И отчаянная защитница дома преподнесла очередной сюрприз: не стала забиваться со страхом в дальний угол чердака, а подхватив оставшийся наверху кинжал, мастерски вогнала его бегущему за ней следом колдуну прямо в глазницу. Вниз скатился уже труп, заставив отпрыгнуть в сторону спешивших на помощь соратников.
Вот тут уже оставшиеся шестеро вояк должны были бы понять, что сегодня удача явно не на их стороне и следует бежать отсюда как можно быстрей и как можно дальше. Но оракулами они не являлись, а может, у них не было никакой возможности к отступлению, пусть даже к позорному. Двое из них, прикрепив к своим копьям зажженные трего, ринулись с ними наперевес штурмовать последний оплот с последним, самым наглым защитником. Следом двинулась вторая пара. Первые успели засечь момент проскальзывания девичьего тела через чердачное окно.
– Она на крыше! Присмотрите со двора!
Последняя пара нападавших поспешила прочь из дома, чтобы при попытке беглянки спуститься вниз перехватить ее на подворье. Да только дом был слишком высок, и девушка не рискнула спрыгнуть в густой сумрак. Вместо того чтобы скатиться на более пологую крышу веранды, куда неудачно кувыркнулся один из ее преследователей вместе с магическим светильником, она стала отчаянно карабкаться к коньку. За ней, пытаясь ухватить за ноги, а то и ткнуть вторым светящимся трего, спешили трое преследователей. При этом они рассмотрели голые ноги в прорехах разорванной юбки, и содержание угроз резко изменилось. То есть смерть, а перед тем и тщательный допрос девушки нисколько не исключались, но теперь кровожадные агрессоры обещали еще сотворить насилие в особо изощренных и садистских формах. При этом все участники финального трагического действа так сосредоточились на своем занятии, что почти не обращали внимания на пяток боларов, рассевшихся на крыше в разных местах.
Пользуясь своей легкостью и подвижностью, девушка взобралась наверх, словно белка, прошла по коньку к самому краю и там, загнанно дыша, прикрылась корпусом одного из разумных растений скорей от безысходности и спонтанно, чем преднамеренно. В руке она сжимала метательный нож, готовясь как можно дороже продать свою жизнь. Это вначале даже ошарашило воина с трего:
– Эй, ты чего это?.. – но он тут же сообразил, что это за преграда, левой рукой снял светильник с древка, а правой поудобнее перехватил копье для броска. – Кыш! Кыш, зеленючка поганая! Не мешайся тут под ногами! А не то…
Дыхание у него окончательно сбилось от крика, и он сделал вынужденную паузу, со свистом втягивая воздух в легкие. Поэтому все легко расслышали громко, со специфическим скрипом заданный вопрос:
– А то что будет?
В Южные княжества веяния последних лет тоже достигали. Дикие и отсталые аборигены только притворялись таковыми, а на самом деле и о войнах последних знали, и о боевых боларах слыхивали, и о том, какой огромный вклад внесли они в победу над Детищем Древних, ведали прекрасно. Но одно дело все это знать со слов других, а другое вот так, в горячке боя и погони, столкнуться с подобным существом, которое тебя совершенно не боится. Тем более что в подсознании четко сидят вбитые с детства стереотипы: летающие растения хоть и сообразительны, но трусливы, слабы, и всегда пасуют перед вооруженным воином.
Потому воин только разозлился:
– Как что?! На дрова сейчас пущу! – и отвел руку в замахе.
Но метнуть копье не успел. Казалось бы, спокойно лежащие на крыше одной кучкой корни болара приподнялись еще быстрей. Три корня умело придерживали арбалет, а четвертый потянул скобу спуска. И незадачливого вояку бросило на спину после попадания болта прямо в сердце. Самое диковинное, что болар тотчас достал невесть откуда второй, заряженный арбалет и без всяких эмоций проскрипел: