И он почти успел. Почти…
От увиденной сцены душа Кремона на мгновение окаменела. На одной скамейке лежало распятое, недвижимое и окровавленное женское тело. А на другой второе тело выгибалось бессильной дугой в руках какого-то голого урода, который со всех сил сжимал руки на горле беззащитной жертвы, оглашая при этом камеру безумным хохотом.
Все та же рациональная часть мозга с математической точностью выбрала самый оптимальный и скоростной карающий удар. Ноги несли молодого колдуна к месту трагедии, а рука вскинулась, направляя вперед парализующую синюю молнию. Точно такую же, которой вчера воспользовался Ренго Шагающий. Но сейчас молния получилась совсем иная. То ли из-за ярости ее пославшего, то ли из-за неосознанного смешения нескольких сил голова насильника просто лопнула кровавыми брызгами, а тело перевалилось через жертву и в конвульсиях задергалось на полу.
Колдун одним взглядом пережег путы на руках задыхающейся Мальвики и приподнял ее за плечи, вливая жизненную силу в трепещущее девичье тельце. Это сразу же дало результат: сиротка открыла глаза, а из истерзанного горла вырвались хриплые восклицания:
— Мирта! Он ее задушил!..
Мальвику тут же подхватил подбежавший дознаватель, а Кремон трясущимися руками стал ощупывать Мирту, почти бессознательно вливая в нее всю оставшуюся жизненную силу и с ужасом осознавая, что опоздал! Еще недавно такая прекрасная плоть не реагировала ни на что!
С бешеным рычанием парень вскочил на ноги и убийственным взглядом осмотрел камеру, тут же заметив за нарами прячущиеся в ужасе фигурки других преступников.
— Изверги! — От этого крика даже стены задрожали, а при виде поднимаемых вверх рук колдуна раздалось несколько истерических воплей. Но они уже не могли спасти потворщиков убийства. Спасло их другое: совершенно спокойный и уверенный голос подбежавшего в самую последнюю секунду человека:
— Не тратьте энергию, коллега, она мне еще пригодится! Что с ней?
Так как Кремон замер, невероятным усилием сдерживая готовое сорваться с его ладоней смертоносное пламя, то со всей поспешностью ответил дознаватель:
— Ее задушили! Совсем недавно!
— Приготовились? И… раз!
Все так же неосознанно, подчиняясь лишь командам независимой части своего разума, Кремон опустил руку и передал всю свою магическую энергию врачу Эль-Митолану. И тот сразу же приступил к понятным только ему манипуляциям. Быстро и часто прикасаясь к разным точкам на теле женщины. От этих прикосновений уже мертвая плоть неожиданно задергалась, конвульсивно сокращаясь, вздуваясь и опадая неестественными углублениями.
Совершенно обессиленный Кремон рухнул на лавку, где полулежала Мальвика, и сквозь туман и слезы на глазах наблюдал за действиями врача. А в голове мелькали обрывочные сведения из магической медицины, постепенно выстраиваясь в логическое объяснение увиденному. Врач применял метод наложения энергии на всех точках пульса, и те некоторое время действовали в независимом режиме. Если смерть произошла недавно и не была вызвана полным разрушением внутренних органов, то оставался шанс возобновить дыхание и запустить кровеносную систему в действие. Одновременно врач проникающей силой пытался восстановить смятую и поврежденную трахею и время от времени прогонял через легкие пациентки изрядную порцию свежего воздуха. И через пять минут чудо произошло! Мирта сама судорожно вдохнула и тут же застонала от обрушившейся на нее боли.
— У тебя несколько ребер сломано! Разрывы легких я временно устранил, но все равно, — тут же стал громко инструктировать врач. — Старайся дышать маленькими и короткими, частыми вдохами. Поначалу будет очень больно. Но терпеть недолго: скоро мы тебе все обезболим, вправим и начнем сращивать. Главное, потерпи первое время и старайся не кашлять… Вот, молодец!.. Теперь давай ляжем на правый бок… Отлично! — И в сторону дверей: — Стража! Почему до сих пор нет носилок?
А Кремон, помимо невероятного облегчения, ощутил в этот момент, как его руку попыталась охватить девичья ладошка, и тут же склонился к Мальвике. Он намеревался высказать всю ту горечь и досаду на свое недомыслие и невнимательность, но девушка его опередила:
— Извини меня! Мы не думали, что так получится.
— Это ты меня извини за мою тупость и непредусмотрительность! И за то, что не успел вовремя!
Разбитые губы девушки попытались улыбнуться.
— Неправда! Ты успел! Как всегда… — И уже с полным спокойствием и умиротворенностью она потеряла сознание.
Глава 32Совещание
Прошла неделя. В полутемной спальне Огюста Невменяемого собралось четыре человека. Сам хозяин Каменной Радуги полулежал на огромной кровати, обложенный многочисленными подушками. А на стоящем под рукой столике стояли фужеры с напитками и поблескивало несколько колб явно медицинского предназначения. Лицо Огюста за последние дни постарело лет на сто. Уж слишком резко углубились морщины, да и цвет кожи стал каким-то пепельно-серым. Но держался патриарх Эль-Митоланов отлично, бодро и даже позволял себе шуточки по любому поводу.
Его гости, расположившиеся за круглым столом, вели себя более сдержанно и солидно. Да и положение их к этому обязывало. Не говоря уже о серьезности тех событий, которые происходили в последнее время во всем королевстве. Двое из гостей были Эль-Митоланами и занимали определенное положение в политической структуре исполнительной власти.
Хотя официальная должность младшего из них, шестидесятидвухлетнего Хлеби Избавляющего, могла показаться весьма скромной на первый взгляд. Всего лишь протектор отдаленного района на границе с Сорфитовыми Долинами. Но мало кто знал, что Избавляющий является и главным координатором всех политических, экономических и военных связей между двумя соседними государствами. И лишь конкретно через него сорфиты и таги вели переговоры с королевством Энормия. А основные последние достижения в этой области принадлежали именно протектору Агвана. За десять лет его знания, талант и дипломатические способности кардинально изменили отношения между враждебными когда-то государствами.
Зато второй Эль-Митолан считался верхушкой, а может, наоборот, основанием всей магической структуры Энормии. Да и выглядел он соответственно своему статусу: два метра роста и сто шестьдесят килограммов живого веса. Хотя подобная тучность среди колдунов встречалась очень редко. Уже пятнадцать лет Тормен Звездный занимал должность Первого Светоча Магического Консехаля, а заодно и министра внутренних дел. То есть все, что происходило в королевстве, он должен был знать. И то, что должно было произойти. И принять надлежащие меры к тому, чтобы ни монархия, ни государство не пострадали. До сих пор Тормену это удавалось делать без проблем. Но события последней недели заставили усомниться в его соответствии служебному положению. С чего и начал встречу, причем в весьма нелицеприятной форме, единственный человек среди трех Эль-Митоланов. Причем делал он это, не церемонясь и не особо подбирая выражения. Но подобное ему было позволено. Да и не стал бы спрашивать разрешения на критику Его Величество, король Энормии Рихард Огромный.
Несмотря на свою худощавость и некоторую нескладность фигуры, Рихард обладал просто невероятным по громкости басом и мог без труда заглушить любого собеседника. И скорей всего именно из-за громкого голоса титульное имя короля могло гармонировать с его внешним видом. Ведь когда монарх просто укорял по-дружески, возражать было бесполезно, все равно никто ничего не слышал. Но уж если ругался, то надо было иметь особые таланты спорщика и трибуна, чтобы вести хотя бы проигрышный диспут. А король, часто откидывая со лба длинные пряди волос, никак не мог остановиться:
— И где?! В самой столице! Где чуть ли не каждый камень просматривается и прослушивается элитными подразделениями Эль-Митоланов. И они еще получают жалованье? И вы вместе с ними?!
В образовавшуюся паузу Тормен Звездный поспешно вставил короткую фразу:
— Но мы ведь здесь совсем по другому вопросу…
— Не выкручивайтесь, Первый Светоч! — с некоторой издевкой пробасил король. — Вечно вы мне рот затыкаете и поругаться как следует не даете. Но терпение мое когда-нибудь лопнет, и всем не поздоровится! — И тут же совсем спокойным голосом обратился к хозяину: — Хотя, конечно, мы сюда на совет собрались, а не выслушивать мои угрозы провинившимся.
— Да это вы извините, Ваше Величество, что я не смог во дворец примчаться, — стал оправдываться Невменяемый, но король его перебил:
— Ерунда! Лучше скажите, Огюст, как здоровье? Улучшается?
— В мои годы главное, чтобы не ухудшалось. А в этом прогресс налицо. Вот только позвоночник от старости рассыхаться начал…
— Конечно, — обвинительным тоном заговорил Тормен. — Мне Бонни рассказал, как ты не хотел принимать первую помощь от специалистов! Вот теперь имеешь проблемы с регенерацией. А ведь пора уже научиться думать.
— Надо же! — воскликнул патриарх. — Кто бы говорил! Тебе самому сколько годиков исполнилось? А попробуй тебе что-то посоветуй, так ты и слушать не хочешь. Зато других поучать…
— Кхе-кхе! — деликатно напомнил о себе Избавляющий. — Предлагаю, Ваше Величество, все-таки начать обсуждение.
— Начинай, Хлеби! — пробасил король, удобнее устраиваясь в кресле. — Мы с тобой самые молодые, нам, так сказать, и будущее в руки. Что у нас стоит первым пунктом?
Рихард Огромный, конечно, понимал, что его будущее, возможно, продлится максимум еще лет тридцать. Но и этого срока в масштабах управления таким огромным государством вполне хватит на долю любого человека. И вряд ли на месте короля стоило завидовать каждому Эль-Митолану по поводу долголетия. Вдобавок с Хлеби короля связывала крепкая дружба еще со времен молодости, когда им довелось вместе проходить интенсивные курсы высшего образования. И между собой они общались порой запросто, на зависть многим другим первым лицам королевства.
— Изначально надо решить самый важный вопрос: годен ли наш кандидат для выбранной миссии?