Смертельная красота
Так и пришлось заночевать в загородной вилле. Хотя на условия жаловаться не приходилось. Вербовщики не поскупились ни на славный ужин, ни на роскошные и чистые покрывала на широкой постели. Сразу было заметно, что прием подобных гостей у них поставлен на широкую ногу. Не жадничают, пытаются вести себя солидно и с великодушием. Значит, средствами оперируют немалыми. Точнее, очень и очень крупными деньгами они ворочают. Вот бы выяснить, откуда идут эти денежные потоки. И как? И через кого? Ведь не могут сами бароны в своем государстве содержать вербовщиков на свои средства. А может, они просто предоставляют Ледонии ссуду? Тогда под какие закладные это делается? Возможно, им пообещали нечто грандиозное в будущем?
Ответов на все вопросы не было. И никто не собирался выкладывать нужные сведения на протянутой ладошке. Бадуш Шиндар не пытался подкупить даже клерков, которые могли бы что-то подслушать в зале заседаний Верховных Баронов. А уж о каком-то влиянии на самих баронов не могло быть и речи. То есть о связях, договорах и конкретных направлениях сотрудничества между Ледонией и Баронством Радуги в Энормии могли только догадываться. Бадуш лишь пожаловался Невменяемому в один из первых дней прибытия в столицу, что основные сведения собирают не разведчики, а представители посольства Энормии. И делают это на самых заурядных и банальных пьянках. Когда упившиеся вусмерть работники канцелярий и министерств выбалтывают всякую всячину. А от разведки почти нет толку. На что Кремон, шутя, предложил просто-напросто похитить одного их Верховных и элементарно выпотрошить из него все тайны. Как ни странно, резидент с этим согласился, но добавил, что на такое они пойдут только в самом крайнем случае.
На завтрак можно было брать что угодно. Только Невменяемый умерил свой аппетит, резонно опасаясь предстоящих испытаний. Хотелось сразу же и навсегда закрепить за собой звание лучшего и непобедимого. А полный желудок вряд ли поможет такому стремлению.
С самого подъема все три Эль-Митолана вербовщика не отходили от молодого кандидата ни на шаг. Знакомя с распорядком дня, зачитывая правила и разъясняя систему увольнительных, режим тренировок и основы взаимоотношений между наемниками. Как ни странно, но Кремону организация жизни на вербовочном пункте весьма понравилась. На первый взгляд, по крайней мере. Чувствовалась продуманность каждого момента, соответствие каждой детали насущной необходимости, и просматривалась уверенная рука талантливого организатора.
На внутренний плац колдуны-вербовщики вывели Кремона в разгар начавшихся тренировок с оружием. Не с настоящим, конечно, а с точными копиями, изготовленными из утяжеленных пород дерева. Естественно, что без единого намека на режущие кромки и заостренные наконечники. Вместо них острия мечей заменяли округлые набалдашники.
— У нас весьма строгие указания об избегании травматизма в процессе тренировок.
Кремон, еще не считавший себя обязанным разговаривать вежливо со старшими в иерархии центра, пошутил:
— Это потому, что никто еще не отработал выданных авансов?
— Не только. Мы хотим донести до сознания каждого: никто и никогда не подвергнет жизнь наемника той опасности, которую можно избежать. Ни один полководец не должен считать своих бойцов расходным материалом войны и посылать их на гибель во имя своих амбиций или для прикрытия своей некомпетентности.
— Ого! Мне нравится такой подход. И кто же проводит в жизнь такие обнадеживающие тенденции?
— С высшим командным составом наемник знакомится лишь после подписания контракта.
— Логично! Только вот… — Кремон хотел еще поговорить на тему нововведений, как заметил в углу плаца группу женщин. Они тоже отрабатывали приемы обращения с холодным оружием. Но не это поразило парня. Женщин хватало среди наемников везде и во все времена. Ему сразу бросилась в глаза необычайно красивая и яркая девушка. Она и так привлекала всеобщее внимание своей гибкостью, изяществом и совершенством. А врожденная смуглость кожи лишь дополнительно притягивала взоры. Но вдобавок на ней была такая короткая кожаная юбка, что при некоторых движениях легко просматривались и трусики. Сразу становилось понятным, что она Эль-Митоланша. Потому что только они могли себе придать вид восемнадцатилетнего совершенства. А в корпуса наемников никогда не принимали особей моложе двадцати двух лет.
Сопровождающие вербовщики сразу поняли замолчавшего кандидата и чуть ли не одновременно вздохнули. Причем вздохнули так многозначительно, что нельзя было разобрать, что их гнетет больше: недовольство, вожделение, отчаяние или безысходность. Но слюнки стали глотать почти все. Самый старший вербовщик заговорил сухим, официальным тоном:
— Сразу предупреждаю категорически: в корпусе запрещены фривольные отношения в период знакомства.
— Как это? — совершенно растерялся Невменяемый.
— А так. Запрещены подмигивания, свист женщинам вслед и любые скабрезные комментарии. За нарушение — штраф в десять золотых шлагов.
— Ого! За что?! За простое подмаргивание?! Да у вас тут что, пансион придворных девственниц?! — возмутился Кремон.
В корпусах наемников интимные связи никогда не запрещались. Никогда пары не разделялись, даже в бою. И всегда создавались условия для отработки контракта совместно. По возможности обеспечивали отдельным жильем. Естественно, что услышавший о таких строгостях выходец из небольшого Южного Княжества просто обязан был возмутиться. А уж такой ловелас, гуляка и скандалист, каким себя показал в последнее время Кашад Низу, мог просто развернуться и уйти из вербовочного центра с вполне понятным негодованием.
Теперь уже в объяснения ударился вербовщик с тусклыми и невыразительными глазами:
— Понимаешь, Кашад, наше командование борется за категорическое равноправие полов. Естественно, если тебе понравится кто-то из женщин и ты очень деликатно… Хочу особенно повторить это слово — деликатно! — дашь ей знать о своих симпатиях, ничего страшного. Все в порядке вещей. Если тебе ответят взаимностью, делайте что хотите. Но если женщина тебя отторгает и игнорирует твои, опять-таки деликатные, намеки, ты не имеешь права ни возмущаться, ни мерзко шутить, ни тем более полагаться на свою мужскую силу. И наши женщины этими правилами пользуются в полной мере.
— Каким образом?
— Заметил ведь ту красавицу?
— Еще бы! К ней и слепого потянет! И калека к ней поползет! Да и вообще ей место возле королей, баронов и князей.
— Вот именно! — опять вздохнул старший вербовщик. — Признаться, именно по причине ее умопомрачительной внешности мы бы предпочли ее здесь не видеть. Но у нее такой черный послужной список, что любой богатый человек предпочтет спать в Гиблых Топях, чем с ней. Особенно после знакомства с ее характером.
— Да кто она такая?
— Она из Менсалонии. Зовут Золана. Двадцать восемь лет. Молодая, да? Но еще до того как прошла обряд Воспламенения, убила на гладиаторских аренах сотни бойцов разного пола. А когда стала владеющей тайнами мироздания, еще больше оставила за собой кровищи. На ее счету десятки заказных убийств. Причем весьма громких и скандальных. Даже в Энормии она таких дел натворила, что слабо верится. Но все-таки смогла уйти от погони и преследования королевской охранки.
— Но она и вначале была такой красавицей? — криво улыбнулся Невменяемый, думая про себя: «Похоже, действительно редкостная и ядовитая змея. Жаль, что про таких уголовников, как она, мне дать информацию просто не успели».
— Конечно, внешностью своей она занимается постоянно. Но и боец она просто уникальный. И на достигнутом не останавливается. Постоянно совершенствует свое воинское мастерство. Уже не говоря о магических талантах. Если можно так выразиться, наш командир в ней души не чает.
— А почему «если можно»? Влюбился, что ли?
— Кашад, не будь таким любопытным. Всему свое время.
— Понял. И осознал. Что к этой менсалонийке лучше не подкатывать. А не то выгонят из корпуса.
— Да нет, — опять старший вербовщик скорбно улыбнулся. — Вся сложность именно в ней самой. Всех предупреждаем очень строго, но от вашего брата редко добьешься дисциплины. Так и норовят все руки распустить. Как следствие, у нас тут жуткие скандалы и двое похорон.
Кандидат в наемники весело стрельнул глазами в сторону тренирующейся красотки и ехидно спросил:
— Что, кто-то умер от любовных переживаний?
— Если бы. А то два простых бойца скончались от ее ударов. А потом еще и Эль-Митолана покалечила изрядно. Еле спасли дурака. Пятьдесят лет живет, а ума не набрался. Решил ее обездвижить да по попке похлопать.
— Вот она какая!.. — теперь уже южанин смотрел на менсалонийку с опасливым уважением. А вербовщики перевели разговор непосредственно к испытаниям.
— Пока будем проверять лишь твое воинское мастерство. Для начала и этого хватит. Кто тебя победит, половину жалованья того ты и получишь.
Кашад Низу презрительно улыбнулся:
— Пока мы здесь болтали, я не рассмотрел ни одного порядочного воина.
— Отлично. Тогда выбирай оружие. А мы тебе будем назначать противника.
Парень со снисходительной улыбкой подошел к пирамиде с деревянным оружием и выбрал два хоста. Крутанул ими в воздухе, проверяя балансировку, и удовлетворенно кивнул. Тем самым показывая, что готов к бою.
По знаку руки один из наемников приблизился к группе и получил указание атаковать Кремона. Вместе с предупреждением:
— Смертельных ран не наносить. И постарайтесь друг друга не калечить. Слишком уж…
Само собой, затягивать поединки не имело смысла. К чему тратить силы и играться со слабыми соперниками, если в финале обязательно надо будет напрягаться с самым сильным и опытным? Только вперед! Естественно, экономя силы и не рискуя напрасно. Ведь даже заведомо слабый дуэлянт может нанести коварный и трудно отразимый удар.
За короткое время южанин легко победил четверых соперников, тратя на них не более нескольких взмахов хостами. Такая техника ведения боя поразила не только вербовщиков. Почти на всем плацу занятия прекратились, и наемники стали подтягиваться к месту испытаний нового кандидата.
На пятый поединок вышел уже сразу десятник. Причем весьма опытный и умелый воин. Он с трудом, но сумел выстоять атаку Невменяемого и тут же бесстрашно перешел сам в нападение. Не прочувствовав, что противник и не собирается защищаться. Сшиблись они телами знатно, сцепились и несколько раз прокатились по земле. А потом оба замерли. Десятник в позиции, напоминающей отжим лежа, а Кашад Низу — прижимая коленкой позвоночник соперника и держа оба хоста снизу и сверху его шеи. Очень красивые и эффектные ножницы получились. Все так явственно и представили: протяни южанин свои мечи в стороны, и голова десятника покатится по земле, словно отброшенная тыква.
Затем новичок оставил поверженного противника, отошел в сторону и многозначительно посмотрел на вербовщиков. А потом и демонстративно зевнул. И тут же услышал женский голос:
— Господин комендант, разрешите мне?
В образовавшийся круг вышла менсалонийка. При этом она игриво виляла своим задком и чуть ли не томно облизывала свои пухлые и соблазнительные губки. А уж длинные ресницы так и порхали невинно, словно в предвкушении первого поцелуя. При одном виде этого прелестного создания сразу на лица большинства мужчин наползла глупая улыбка. И само оружие в их руках показалось кощунственным и неуместным.
Эль-Митолан с тусклыми и невыразительными глазами, к которому обратилась девушка, чуть задумался. И лишь потом с некоторой неохотой дал отмашку на добро. Такое поведение еще больше насторожило Кремона, и он лишь удвоил осторожность.
Девушке подали две длинные и узкие рапиры: видимо, ее любимое оружие. Концы этих деревянных образцов тоже были закруглены, но ведь убить человека можно и пальцем.
Да и владела рапирами менсалонийка просто потрясающе. Невменяемый невольно залюбовался тем изяществом и стремительностью, с которой на него повелась мощная атака. И чуть не прозевал опаснейший и коварный выпад из, казалось бы, неудобной позиции. Причем удар был весьма грязным и подлым для такого поединка. Бывшая наемная убийца метила в глаз. С явными намерениями лишить этой нужной и привычной части тела.
Тут уже парень перестал любоваться грацией и фигурой сексапильной смуглянки. Вдобавок в памяти всплыли слова о кровавом следе, который менсалонийка оставила в Энормии. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы представить перед собой самого ярого и заклятого врага. Взрывной каскад приемов и напоследок удар со всей силы ногой в брюшную полость отбросил наемницу Эль-Митоланшу в гущу других наемников. В другой момент они бы и не отказались прикоснуться к ее телу хотя бы таким образом, но сейчас раздались в стороны, словно капельки ртути от руки человека. С хрипящим стоном девушка ударилась оземь и прокатилась, роняя свои рапиры. Дух из нее вышибло отменно. Но все равно она попыталась вскочить на ноги и атаковать с помощью магии. Все три вербовщика заступили Кашада Низу к тому времени своими телами, поставили приготовленные щиты и дружно крикнули:
— Стоять!!!
С минуту бешеные, потерявшие всякую человечность глаза буравили вставших у нее на пути колдунов. И лишь потом она сделала первый судорожный вздох. Похоже, и обстановку стала оценивать более трезво. Потому как прокашлялась, сплюнула кровь из рассеченной губы и с сарказмом добавила:
— Победил… Пока!
Судя по тому, как комендант центра не сдержал облегченного вздоха, стало понятно, что вот именно этого он и боялся больше всего. Мало того, что победить наемница пыталась со смертельным исходом, так она и проигрывать не умела. Да и не любила. А скорее всего, ненавидела всех, кто мог оказаться сильней ее. Поэтому в момент ярости могла сотворить что угодно. Редкая натура по подлости, коварству и ядовитости.
Когда все стали убирать магические щиты, Кашад нагловато заявил:
— Жаль, не догадался потребовать гораздо большую оплату.
Говорил он тихо, только для вербовщиков. Но самый старший из них ответил тоже негромко, только для него:
— Хотели тебя пожалеть, но раз ты так настаиваешь…
Все подняли взгляды на второй этаж здания, а комендант уважительно попросил:
— Господин Дорнесс, не хотелось вас беспокоить, но больше некого.
Оглянулся и Кремон. На балконе второго этажа стоял неподвижный и внушительный воин. Видимо, он с самого начала наблюдал за ходом поединков. Лет пятидесяти, грузный, массивный, напоминающий скорее скальной нарост. Даже его лицо, изборожденное шрамами, напоминало иссеченный ветрами каменный выступ. Казалось, возжелай кто-то прикоснуться ладонями к его чертам, то обязательно порежется об острые грани.
— Иду, господин комендант.
Когда Дорнесс спустился вниз и оказался рядом, у любого здравомыслящего человека сразу пропадало желание бузить, спорить и просто разговаривать. О сражении с ним и говорить не приходилось.
Комендант коротко представил их:
— Это новый кандидат в наши ряды. Зовут его Кашад Низу. А это наш сотник. Ветеран. Самый непобедимый наемник всего Баронства Радуги.
Ни один мускул не дрогнул на лице сотника. Даже губы не пошевелились. Лишь челюсть чуть провисла вниз, а слова вылетали, словно из бочки:
— Может, и не самый. Да и этот малый — великий боец. Его манера боя мне напоминает лучших фехтовальщиков Энормии. Там учился?
Что оставалось отвечать? Видать, действительно опытнейший мастер клинка, раз так верно подметил стиль и школу. Но ведь Кашаду Низу это ничего не ведает. Он ведь и не бывал там никогда. Поэтому южанин лишь презрительно скривился в ответ и произнес:
— В гробу я видал вашу Энормию!
На секунду воцарилось невероятная тишина. Показавшая, что ответ не совсем верный. Даже комендант как-то нервно хмыкнул, пытаясь разрядить обстановку. И добавил, словно извиняясь:
— С Южных Княжеств он…
— Угу… — прогудел сотник. Но тут же с угрожающей злостью продолжил: — Я хоть и ненавижу Энормию больше всего в жизни, но запрещаю в моем присутствии выражаться пренебрежительно в адрес самого сильного государства нашего мира. Понятно?
Пришлось держать выбранный тон до конца:
— Сильного! Ха! А чем докажете?
— Тем, что я там проходил обучение и получил свое мастерство.
— Да? — тут же Кремон понизил голос и спросил у вербовщиков: — А сколько получает господин сотник?
— Столько же, сколько хочешь получать ты, — последовал ответ.
— Тогда я тем более не вижу смысла проигрывать ему в поединке. Будем сражаться?
— А в чем, собственно, дело? — попытался вникнуть в ситуацию ветеран. Старший из Эль-Митоланов привстал на цыпочки и прошептал всю суть предварительного разговора о деньгах на ухо Дорнесса. Напоследок спросив вслух:
— Так что будем делать?
— Ха, ха! — без заметных внешних эмоций хохотнул сотник. — Я бы ему заплатил. Он того стоит. Но могу и срезать заработок наполовину.
— Вот и прекрасно! — повеселел комендант. — Выбирай оружие.
— Без оружия! Кулачный бой! Или борьба! — громко огласил лучший наемник Баронства. — Лучше ему потом пару костей срастить, чем все тело сшивать.
Все вокруг загудели, одобряя выбранный метод боя. Послышались и некоторые возгласы:
— Удушит, как цыпленка! Или в узел завяжет! Но уж поломает точно! Туда ему и дорога!
Последнее восклицание высказала женщина. И, без сомнения, голос принадлежал обиженной поражением менсалонийке.
Оба соперника разошлись чуть в стороны, присматриваясь друг к другу. Силен сотник, силен. Вот он расставил свои руки чуть в стороны, и они стали похожи на вырванные с корнем деревья. В тиски между этими деревьями попадешь — не вырвешься. Значит, надо ловить эту каменную скалу на контратаках. Это при условии, если он станет атаковать.
Прекрасно это понимая, Дорнесс стоял на месте. Не преминув даже поддеть молодого парня:
— Атакуй! Ведь это тебе надо меня победить.
Подобная заявка не соответствовала действительности, но ведь и пассивность могут принять за трусость и засчитать поражение. Поэтому пришлось дать несколько кругов вокруг Дорнесса, присматриваясь и приноравливаясь к атаке. Кого-то он сильно напоминал. Именно своей несокрушимостью, мощью и непробиваемостью. Вначале Кремон никак не мог сопоставить сравнения, а потом его озарило: точно так же стоял в тренажерном зале новый «Истукон». И точно так же скрывал все свое оружие и опасность до того, пока не начинал двигаться.
Вот и сотник пока еще не начинал двигаться. Тем более что он не бездумное механическое чудище, а хитрый и опытнейший ветеран. Переживший не одно кровавое побоище. Значит, все опасности у него еще припрятаны. Но, как ни странно, лихорадка предстоящего боя неожиданно сменилась твердой и расчетливой уверенностью: «Истукона» победил, значит, и с этим справлюсь. Вот только надо найти самое слабое место у противника. И потом срубить, как «Истукона».
Только где это слабое место найти? Кремон продолжал медленно обходить скалообразного человека. Тот умудрялся стоять к нему лицом, словно его крутили на подставке.
Невменяемый зачастил шагами, приблизился к линии атаки и нанес два молниеносных удара в голову соперника. Цель достигнута. Но костяшки пальцев сразу заныли, словно и вправду соприкоснулись с камнем. Сам Дорнесс вроде и не шелохнулся, но его корявая правая рука неожиданно взлетела снизу и наподдала завихрением воздуха. Сотник явно ждал подобной атаки, и ему не хватило всего лишь мгновения, чтобы встретить Кремона крюком.
Следующий подскок и удар достиг грудной клетки ветерана. Тот даже не екнул. Хотя кулак опять пострадал.
А дальше Кремон понял, что надо делать. Как отвлечь противника от основного удара. Для этого он стал применять смешанный стиль боя, нанося противнику удары и руками, и ногами, и головой. Все больше и больше вгоняя сотника в гнев. Делая вид, что хочет своими комариными укусами сокрушить незыблемый бастион. А сам — готовясь к задуманному ходу. И таки дождался того момента, когда ветеран бросился за ним вдогонку, пытаясь достать якобы замешкавшегося новичка.
Дорнесс сделал несколько широких шагов, настигая противника, но тот вдруг сложился, словно мячик, в воздухе, а в следующее мгновение распрямился, как пружина. И одновременно двумя ногами нанес неотразимый удар по правой коленке сотника. И на эту ногу как раз приходился упор всего огромного тела.
Казалось, ничего особенного не произошло. Дорнесс отскочил назад и замер в боевой стойке. Но в повисшей тишине все отчетливо расслышали скрежет зубов. Таким образом ветеран пытался скрыть корежащую его сознание боль. Но нога была повреждена однозначно. И к тому же основательно.
Эль-Митоланы вербовщики это поняли сразу. И кто-то из них стал прокашливаться, чтобы высказать свое решение, но Кремон их опередил:
— Господин Дорнесс, теперь ваша очередь атаковать. Мне ведь главное — не быть побежденным. Напрасно я поддаюсь на провокации и бегаю с места на место. Теперь вы свой шанс ищите в атаке.
Скрип зубов прекратился, и матерый ветеран стал шевелить ступнями, перераспределяя тяжесть тела на здоровую ногу. С его опытом он смог бы атаковать и с отрубленной конечностью. Вот только вряд ли он догонит верткого и совершенно неповрежденного соперника. Комендант это понял и громко скомандовал.
— Испытания окончены! Всем продолжить занятия! Господин сотник, пройдемте с нами в административный отдел. Подумаем вместе над дальнейшими испытаниями.
— Хорошо. Иду, — лаконично ответил сотник, но было понятно, что он не решается сдвинуться с места, так как сразу же все удостоверятся в его переломе.
Оба других вербовщика моментально сообразили, что к чему, и стали поощрительно похлопывать Дорнесса по плечам, якобы восторгаясь:
— Здорово! Ты от его ударов даже не пошевелился! Но вот если бы ты его кулачищем подцепил!..
А сами тем временем сконцентрировали силы своей левитации на пострадавшем теле. Сотник сразу почувствовал облегчение и смог, совершенно не прихрамывая, войти в здание вместе со всеми. Там уже комендант сразу скомандовал:
— В лазарет!
Когда ветеран улегся на кушетку, все четыре Эль-Митолана засуетились возле поврежденного колена. Как ни странно, но именно Невменяемый оказался полезней всех. Что тоже вытекало из огромной массы натолканных в него сведений и умений. Поэтому именно он вначале квалифицированно обезболил место повреждения, ориентируясь при этом на дрожащий мизинец ветерана. Вероятно, его когда-то подрезало или переломало в бою, потому что только он выдавал состояние Дорнесса. Когда дрожь утихла, тщательно осмотрел повреждение и уже вместе с другими колдунами устроил консилиум. В результате коротких споров приняли самое верное решение и заключили осколки треснувшей коленной чашечки в специальное поле-лубок. Затем Кремон влил в ногу часть своих регенерирующих магических свойств и приступил к послеоперационным консультациям:
— Три дня не прыгать, ходить крайне осторожно, ни в коем случае не ставить ногу жестко и прямо. Только в чуть полусогнутом состоянии, словно крадетесь. Каждый день на просмотр, надо будет подпитывать энергией лубок. Если и я буду здесь — тоже хочу наблюдать за срастанием чашечки.
— Что значит «если буду»? — насторожился специалист по эмоциям.
Кремон ответил лишь после тяжелого вздоха:
— Гнетут меня тяжкие сомнения по поводу вашей платежеспособности.
— М-да? — скривился в усмешке комендант. — С чего бы это вдруг?
— Да вот смотрю я на вашего сотника и представить себя не могу на его месте. Чтобы я за такие деньги себе ноги ломал на плацу? Да никогда в жизни!
Дорнесс тем временем встал и осторожно притаптывал на месте. Услышав восклицания парня, впервые изобразил на лице некое подобие улыбки:
— А ведь я сразу предупредил: лучше заплатить. Зато теперь меня не будет три дня в строю… И кто меня заменит?
— Да нет, — тут же деловым голосом возразил Кремон. — Покрикивать, ругаться и прохаживаться вдоль строя можно сколько угодно. Главное…
— Да понял он, понял! — стал неожиданно раздражительным комендант. — Не мальчик, чтобы прыгать. Но ты нам лучше признайся: где ты так врачевать научился?
— О! В этом мне повезло несказанно! — стал хвастаться мнимый Кашад Низу. — Полгода я обучался у великого шамана одного из племен Пустыни Умирающих Духов. Ходят упорные слухи, что эти племена доходят порой до Южного полюса и там общаются с духами таинственных сентегов. И те их учат очень многому. Так вот этот шаман действительно умел творить чудеса, Например, ладонями накрывал отделенный от руки палец, и через десять минут палец прирастал обратно. Разве что резко двигать им не рекомендовалось. А меня шаман обзывал тупым и безмозглым.
— Надо же! — некоторое время вербовщики переглядывались между собой, а потом высказались: — Если ты и в других дисциплинах магии такой же «тупой и безмозглый», то, пожалуй, сможешь рассчитывать на требуемую тобой оплату. Хотя окончательно будет решать наш командир.
— Понятно. Но раз я буду получать такой приличный заработок, то и должность должна быть соответствующей. Какую мне предложите?
— Молод еще! — фыркнул специалист по эмоциям. — Да у нас ветераны в рядовых ходят!
— Ой! — тоном базарной торговки тут же подхватил Кремон. — А сколько ветеранов-то полегло в сече лютой, так и не став командирами. Так и хоронили их рядовыми. А то бывали случаи, что и десятники от старости умирали, так и не став сотниками. А порой и сотники генералами становились лишь на смертном одре.
И уже нормальным, сокрушающимся тоном добавил:
— Чего только бабки не рассказывают.
Эль-Митоланы выжидательно уставились на Дорнесса. Подбородок его чуть отвис, и вылетели слова:
— Десятником пойдешь. Для начала… Если магические испытания пройдешь.
— Ну вот, совсем другое дело! — обрадовался Кашад Низу с непосредственностью прожженного южанина. — Когда продолжим?
— Как только пообедаем, — пообещал комендант. — Но учти: перед подписанием контракта тебя еще ждет Сонное Покрывало и собеседование с командиром.
— Ага, это с тем самым, что души не чает в злобной менсалонийке?
— Именно.
— Да я готов хоть сейчас.
— Видим, что ты готов. Осталось только дождаться приказа командира о твоей судьбе. А пока идемте все вместе в столовую! Пообедаем чуть раньше, чтобы не мешать личному составу.
— О! — воскликнул Кремон. — Вот теперь я вам покажу, что такое настоящий обжора!
На территории вербовочного центра, у самого края, находился подземный ангар. Укрепленный по всем правилам магического искусства и имеющий массу стационарных поглотителей шума и сотрясений. Именно там и проходил второй этап испытаний Кашада Низу. Теперь уже как владеющего тайнами мироздания.
Присутствовало теперь уже человек десять. Они расселись за столами в начале длинного помещения, а большое, затемненное зеркало осталось за их спинами. Подобные стекла распознавались молодым колдуном безошибочно, в Каменной Радуге таких магических средств было несколько. Они обладали вязкой защитой против «отделенного сознания», но при определенном умении можно было использовать и их недостатки. Поэтому, проверив пространство за зеркалом на ментальном уровне, Кремон заметил две сущности. И сразу понял, что на смотрины лично пожаловали представители командования. Скорее всего, колабы. Собственными персонами. А может, не персонами? Может, цилиндрами? В подобных семантико-логических построениях Невменяемый еще не успел усовершенствоваться, поэтому с внутренней усмешкой дал окончательное определение: «собственными сущностями».
Проверяли долго, скрупулезно и тщательно. Причем приказы следовали один за другим, быстро, не давая время на раздумья и заставляя тело двигаться в чисто автоматическом режиме. Что было для проверяющих довольно легко, ведь они зачитывали команды из длинного списка.
А вот для Кремона просто необходимо было успеть «профильтровать» каждую команду через жесткую сетку определений. Ведь, как выходец из Южных Княжеств, он просто был вынужден знать основные, характерные для того региона магические манипуляции с энергией, некоторые нюансы и хитрости, которые можно получить лишь там, и показать значительный пробел в тех знаниях, которые получали Эль-Митоланы Энормии. И последнее было сделать очень трудно. Но необходимо.
Ведь только такой ветеран, как Дорнесс, запросто мог оценить не только школу фехтовального мастерства, но и разнообразие магических навыков и приемов. И ведь об этом сотнике ничего известно не было. Не говоря уже обо всех остальных присутствующих. Кто они? Откуда? Где получали образование? Что знают, а чего нет?
Вопросов масса, ответов ноль.
Но самые хитрые, тайные, сложно выполнимые и вообще несуществующие в арсенале боевого мага Энормии действия Кашад Низу ловко и, главное, моментально игнорировал. Порой демонстративно впадая в ступор или ошарашенно мотая головой из стороны в сторону. Да еще и восклицая при этом:
— Издеваетесь?!
Или удивленно переспрашивая:
— Просто закипятить воду в том ведре? Шутите!!!
— Разве можно Связывающую Паутину превратить в стекло?
— Сделать зажигательный шарик невидимым? Не смешите меня!
Через три часа кандидат остался без капли энергии, и испытания завершили. А комендант стал подводить итоги:
— Не скрою, ты нас поразил. Есть в тебе силища немереная. Да и по времени ты очень долго держался. Только вот знаний у тебя многих не хватает…
— Так подучусь! — с уверенностью воскликнул Кашад. — Я очень быстро все схватываю.
— Ну, пока ты еще наверстаешь все знания… Вот тогда и пересмотрим договоренность об оплате. А пока мы тебе предлагаем тоже вполне реальный заработок…
В образовавшуюся паузу молодой кандидат вставил с резкой озлобленностью и упорством:
— Еще чего?! На меньшее я не согласен! И то: с обязательным пунктом, в котором будет оговариваться пересмотр суммы через год.
— Но ведь ты сам видишь, скольких команд ты не выполнил!
— Зато я еще знаю много такого, о чем вы не спрашивали!
— Скорее всего, это второстепенные умения.
— Ерунда! В бою я разорву любого! — от бешенства и еле сдерживаемой ярости Кремон даже стал брызгаться слюной. — И вообще, мы с вами договаривались о поединке! Как только восстановлюсь, готов сразиться с любым! И никакие ваши хитрости вам не помогут! Зажарю, как отбивную!
— Спокойно, Кашад, спокойно! — специалист по эмоциям даже подошел к Невменяемому и по-отечески похлопал по спине. — Зачем так нервничать? Ведь так вопрос ставится исходя из реальных наблюдений и оценки твоих умений. Командование скажет свое заключительное слово, мы тебе его чуть ли не сейчас и поясним. И ведь у тебя остается возможность элементарного отказа.
— Конечно!
— Вот видишь. Ты просто говоришь, что тебя эта оплата не устраивает, мы с сожалением разводим руками, и ты волен идти, куда тебе заблагорассудится. Но ведь и ты прекрасно понимаешь: нигде и никто тебе не даст даже половину из того, что ты просишь.
— Еще как понимаю! — огрызнулся кандидат все с тем же упрямством. — Но и вы соображаете не хуже меня. И лучшего бойца, чем я, вам не найти никогда.
— Незаменимых людей не бывает…
— Вот и заменяйте меня кем угодно!
Комендант, молчавший во время этого разговора, резко оживился и потребовал:
— Садись напротив меня. Вот так… А теперь перечисли все те свои знания и способности, которые мы не видели сегодня.
— Ладно, — с некоторым сожалением согласился Кашад. — Хотя мне и нравится иметь в запасе нечто оригинальное на черный день, но если иначе не получается… Да и все равно вы о моих секретах выведаете под Сонным Покрывалом.
— Вот именно! Хотя там мы будем проверять лишь твою лояльность к корпусу и твое неукоснительное соблюдение каждого пункта контракта.
— Тогда слушайте…
Больше часа у Кремона ушло на перечень своих талантов, а то и на демонстрацию самых оригинальных действий. Для этого один из присутствующих Эль-Митоланов щедро снабдил кандидата магической энергией. И в заключение, по итогам всего увиденного, экзаменаторов таки проняло окончательно. Хотя комендант все-таки переспросил:
— Это все?
Кашад пожал плечами:
— Ну, может, и осталось несколько несущественных мелочей. Так ведь они уже роли не играют. Верно?
— Верно, — тут же согласился комендант.
Затем он прихватил с собой трех коллег, сотника и вышел из ангара. Как тут же определил Кремон, в то самое помещение, что находилось за огромным зеркалом. Ну что ж, пусть совещаются. Но стоять на своем условии надо до последнего. Ни одного шлага меньше! И пункт о пересмотре жалованья через год — тоже не забыть! Уж к тому времени ему вполне будет по силам занять должность сотника или нечто схожее. А жадность — единственное негативное качество, которое нужно постоянно выставлять напоказ. И даже им бравировать. Иначе в среде наемников будешь выглядеть, как белый колаб.
Целый час Кремон занимался словоблудием с оставшимися с ним в ангаре людьми. Под видом непринужденной беседы каждый пытался вытянуть из собеседника как можно больше сведений. Невменяемому задавали вопросы о детстве и юности Кашада Низу, но тот упорно переводил разговор на то, кто сколько получает и за что именно. Не забывая при этом хвастаться своими недавними подвигами, а также хваткой, смекалкой и сообразительностью.
Когда в ангаре наконец появился комендант с группой сопровождения, вид у всех был скорее озадаченный. Кроме сотника Дорнесса, естественно. Тот, как всегда, выглядел так, словно находился в каменной маске. И когда он молчал, то на лице двигались лишь веки, время от времени смаргивая и смачивая тем самым глазные яблоки.
Далее все делалось молча. На стол перед Кремоном положили два приготовленных листа с текстом. И огромный, полный кошель. Договор отличался внятностью и лаконичностью. Отдельным пунктом внизу оговаривалась возможность пересмотреть величину заработка через год. Кошель отличался солидностью и невероятной пузатостью.
Перечитывая договор по второму и третьему разу, Кремон не смог сдержать охватившего его волнения. Пришлось чаще косить глазами на кошель и делать вид, что это именно сей объект пробудил дремлющую алчность и разгорячил молодецкую кровь. На самом деле Невменяемый сразу понял одну важную деталь. И понимание пришло одновременно с прочтением последнего пункта в договоре. Однозначно: колабами запланирована весьма важная и грандиозная операция. И состоится она именно в течение года, считая с этого момента! А значит, у них в Ледонии уже готовятся к чему-то полным ходом. А значит, времени на выполнение основного задания может оказаться катастрофически мало. Успеет ли он найти трактат Установки? Или на его долю выпадет лишь предупредить о грядущей опасности и указать место и направление удара?
Но отступать уже было некуда. Он требовал — ему все предоставили. Поэтому Кашад Низу облизнул пересохшие губы и довольно улыбнулся:
— Ну вот, и стоило так долго спорить?
— Значит, ты готов подписать договор?
— Конечно.
— Только вначале должен тебя уведомить… — комендант сделал небольшую паузу. — Перед этим с тобой хотят поговорить наши командиры.
— Имеют на то полное право! — тут же согласился кандидат.
— И уведомить тебя, что после подписания контракта ты получаешь аванс в размере… — опять пауза, и рука вербовщика легла на кошель, — десятой части одного процента.
Деньги действительно были большие, и все с напряжением следили за будущим наемником. Но тот постарался скрыть брызжущую из него радость и лишь соглашательски кивнул головой:
— Примерно на такую сумму я и рассчитывал.
— Да?! — не поверил специалист по эмоциям. — И ты собираешься за два дня отпуска, выделенных тебе для улаживания и закрытия всех дел, потратить триста золотых шлагов?
— С чего это вы взяли, что я их собираюсь потратить? — удивился Кремон и хитро подморгнул: — Большие деньги должны приносить новые деньги! Не правда ли? Поэтому я намерен выгодно вложить свои капиталы.
Похоже, ему не слишком-то и поверили, потому как комендант лишь устало махнул рукой одному из своих помощников:
— Проводи его к командиру.
И уже через две минуты молодой колдун оказался перед двумя колабами. С этой стороны зеркало в ангаре позволяло все видеть как на ладони. Даже слышать тихонько переговаривающихся между собой вербовщиков. А вот из этого помещения звук наружу не проникал совершенно. Но основное внимание прибывшего на собеседование кандидата было уделено представителям иной расы. Тем более что теперь Невменяемый встречался с ними не в бою, а в совершенно другой, чуть ли не дружеской обстановке.
Но теперь старался выглядеть как человек, который ни разу не видел этих созданий и не слишком-то разбирался в их строении. Поэтому Кашад Низу лишь растерянно переводил свой взгляд с одного конца цилиндра на другой. Пытаясь видимо, отыскать органы зрения или нечто подобное. При этом не надо было обладать острым глазом, чтобы подметить, что черные туши имеют существенные различия. Словно они приходились друг другу отцом и сыном. Или…
— Сравниваешь наши размеры? — неожиданно спросил большой колаб. Парень решил отвечать без колебания:
— Я слышал, что взрослые колабы почти все одинаковые.
— Верно. Но ведь женские особи всегда отличаются стройностью и гибкостью.
— Ах вон оно что! — с облегчением рассмеялся кандидат. И тут же вполне серьезно кивнул в сторону меньшего цилиндра: — Извините, мадам, что без цветов!
Голос колабы существенно отличался в сторону мягкости и игривых модуляций:
— Я слышала об этой вашей традиции дарить цветы. Но ведь не на службе же это делать!
— В данном случае и здесь это приемлемо. — Молодого колдуна уже совершенно не пугал начавшийся разговор. Более того, он почувствовал себя свободно и раскрепощенно. — Тем более что цветы в данном случае символизировали бы наше взаимопонимание и готовность вместе идти к одной цели.
— Я вижу, ты вполне быстро осваиваешься в любой обстановке, — одобрительно прогудел колаб. — Или тебя проинструктировали, как надо себя вести?
— Увы! Если бы! Хотя мне представлялась наша встреча немного по-другому.
— Интересно, почему? — Видя, что человек в сомнении наморщил лоб, его тут же поощрили: — Не стесняйся, рассказывай.
— Да я и не стесняюсь. Просто мне не раз говорили, что такие встречи происходят обычно на природе, на открытом воздухе…
Колабы синхронно издали нечто вроде смеха.
— Понятно! Как всегда, пугали легендами о нашем жутком запахе. А как на самом деле?
Кремон действительно с первого момента принюхивался с все возрастающим изумлением. Ведь он прекрасно помнил те неприятные запахи, которые исходили от убитых колабов. Но сейчас вынужден был признать:
— Запах не то чтобы приятный, а… очень приятный! И чего только обыватели не выдумают от незнания!
— Хорошо. Второстепенные детали мы еще обговорим впоследствии. — Колаб чуть сменил позу и выдвинул одну из рук, протягивая ее человеку: — Меня зовут Залан Лирт. Полковник.
— Рад познакомиться, господин полковник.
Рука колаба была чуть ли не полтора метра в длину и вдвое толще человеческой. Да с более твердой, словно обожженной огнем кожей. Своей рукой колабы в бою могли одним ударом убить обычного воина. А если в ладони находился еще и меч или внушительный топор, противостоять такой силище становилось весьма проблематично. Поэтому Кремон пожал протянутую длань с понятной опаской и осторожностью. Но тут же услышал совершенно неожиданное:
— Меня радует не твоя осторожность, а твоя толерантность в отношении представителей другой расы. Очень многие не могли себя заставить элементарно прикоснуться к моей ладони. А вот ты это сделал весьма спокойно.
Кремон не нашел ничего лучшего, чем сказать:
— Я очень люблю подраться, но не с теми, кто стоит со мной в одном строю.
— О! Весьма сильно сказано. Хоть и высокопарно. Но! Я тоже всегда придерживаюсь данного правила. Теперь представляю тебе моего заместителя, лейтенанта Ландру Гулис.
— Очень рад, госпожа лейтенант, с вами познакомиться.
Теперь уже Кремон постарался провести рукопожатие еще более открыто и дружественно. Словно он всю жизнь только этим и занимался. Но своей многозначащей фразой колаба его просто шокировала:
— У вас ведь принято не только цветы дарить, но и целовать ручку знатным дамам при знакомстве. А раз цветов нет…
Как ни дико это прозвучало, как ни вульгарно и отталкивающе смотрелось уродливое цилиндрическое создание, но Кремона словно молнией ударило. А почему бы и нет! Тем более что запах исходил от огромной ладони как минимум очаровательный. Надо просто представить себе большую и высокую женщину, наклониться и…
— Мадам, еще раз рад вам представиться: Кашад Низу. Надеюсь, что в недалеком будущем — князь Кашад Низу.
То, что человек поцеловал руку колабе, смутило гораздо больше самих колабов. В последний момент Ландра Гулис сделала непроизвольную попытку выдернуть свою ладонь, и теперь она просто была растеряна. Скорее, это ей стало неприятно, а может, и омерзительно. Поэтому она лишь пробормотала:
— Князь? Ах да, конечно…
Залан Лирт решил замять непонятный инцидент и сразу перешел к делу:
— Вначале меня интересует: куда вы собираетесь вложить полученные авансом деньги?
— М-да? Мне казалось, что это мое личное дело.
— Может, и так. Но как командир я просто обязан знать помыслы и мотивы поведения своих подчиненных. Трата денег — это один из основных показательных постулатов в поведении. Да и все равно, подобный вопрос будет при проверке под Сонным Покрывалом.
— Действительно? Но кто будет присутствовать при моей проверке на лояльность?
— Только я и лейтенант Гулис.
— Так бы сразу и сказали, господин полковник. А то ведь это действительно порядочный секрет. — Кашад Низу чуть наклонился вперед и снизил голос: — Начинают строить новые пирсы на обводном канале. Когда они будут готовы, столице станет не страшен Большой Аврал. Да и корабли большего водоизмещения смогут там становиться под разгрузку. Купец, на которого я в данный момент работаю, собирается вложить туда приличную часть своего состояния. В его честности я уверен, поэтому постараюсь вложить и все свои деньги в это строительство. И сами догадываетесь, что произойдет, если все узнают об этом выгодном деле.
— Резонные опасения. И поступаешь практично. Не в пример другим будь сказано. А как же трактирные друзья и собутыльники?
— Я ведь не нищий. Просто запасливый и экономный. Всегда небольшой запас имею. А двадцати серебряных шлагов вполне хватить для прощальной попойки.
— А вот против попойки я возражаю категорически.
— Да как-то неудобно. Все свой аванс прогуливают. Или хотя бы часть.
Голос полковника стал строгим и раздраженным:
— Все — тебе не указ. У тебя среди них родственники? Друзья детства? Подруги юности?
— Да нет…
— Вот именно: они тебе никто. Если уж так хочешь гульнуть, пригласи своих новых товарищей по оружию и проведите шумную ночь в трактире «Циконский питон». Это всего в ста метрах от нашего центра. И подружишься быстрей, и нам спокойнее будет.
Становилось понятным, что, заполучив такого наемника, полковнику неприятна даже сама мысль о том, что новичок может погибнуть в заурядной кабацкой драке. Да и аванс в таком случае уже не вернуть.
Но Кремону и самому не хотелось еще раз упиваться с совершенно незнакомыми и бесполезными собутыльниками. Поэтому он сразу пообещал:
— Хорошо, я так и сделаю.
— И второе: еще раз мне подробно расскажи, как ты создаешь «твердую опору».
Заинтересованность колаба была понятна. Вряд ли кто из них мог создавать нечто подобное. А Хлеби Избавляющий как-то даже спорил, что такое под силу только человеку. Напоминая, что за свою жизнь смог обучить этому магическому действию лишь двух колдунов. Да и сам научился этому лишь в сорокалетнем возрасте, совершенно случайно, у одного из умирающих патриархов типа Огюста Невменяемого.
Естественно, самого главного в умении сотворить «твердую опору» Кремон раскрывать и не собирался. А то, не ровен час, и среди колабов таланты найдутся.
На эти пояснения тоже ушло времени порядочно. Но все это время вербовщики за зеркалом так и не покинули ангара, терпеливо дожидаясь окончания собеседования. Похоже, и полковник с лейтенантом порядочно утомились. Напоследок еще раз обменялись рукопожатиями, и уже полноправный наемник поспешил подписывать договор. В котором еще и указывалось, что его берут на должность десятника. Правда, с испытательным трехмесячным сроком, но это уже было несущественно. Вряд ли он поведет себя так, что его разжалуют в рядовые наемники. О назначении договорились не разглашать до официального представления. И случится это на первом построении, когда Эль-Митолан Кашад Низу явится на территорию центра после завершения всех своих дел в гражданской жизни. То есть все его требования и пожелания учли. И все получилось как нельзя лучше.
Но лишь оказавшись с тяжеленным кошелем в гондоле, Невменяемый окончательно поверил в то, что первая часть задания выполнена. Оставалось лишь согласовать детали с Бадушем, передать ему деньги и договориться о дополнительной связи. Вернее, даже не о связи, а о тех сигналах, которые Кремон впоследствии попытается каким-либо способом передать резиденту. Это ведь может быть и простой отпускник, через которого не зазорно передать гостинец. А то и просто денежная сумма. Ведь деньги через посреднические банки можно будет переводить непосредственно из Ледонии. Но вот количество монет и их качество тоже многое может рассказать опытному разведчику.
Именно на совершенствовании и запоминании всех этих необходимых деталей и нюансов и сосредоточили оба колдуна свои усилия. И потратили на это чуть ли не целые сутки. Но зато оговорили все возможные и теоретически невозможные варианты связи на будущее. И только после этого со спокойной совестью отправились на праздничный ужин.
Именно так Бадуш обозначил перед домашними прощание со своим наемным охранником. Поэтому за столом присутствовали все пятеро детей, а уж Далица постаралась накрыть стол заранее, чтобы отлучаться лишь за горячими блюдами. Официальной версией расставания считалось то, что Кашад нашел себе новую, сказочно оплачиваемую работу, а со старым своим нанимателем с этих пор становится компаньоном. Как следствие этой легенды, любознательный Родерик тут же принялся выпытывать про сферу взаимных интересов и куда собираются свежеиспеченные компаньоны вкладывать свои капиталы.
— Рановато тебе, — хмыкнул Бадуш, — в такие коммерческие тайны нос совать.
И кто бы мог подумать, что за мальчика вступится одна из девочек:
— Родерик может любые тайны хранить!
Ее тут же, без всякого смущения, поддержала другая сиротка:
— А еще он ваши книги о торговле прочитал! И лучше старших ребят в купеческом деле разбирается.
— Надо же! — хозяин дома многозначительно переглянулся с взрослыми сотрапезниками. — А я думал, что ты просто картинки в книжках рассматриваешь. Или решил в будущем стать специалистом по торговле?
Родерик отвечал степенно и с недетскими раздумьями:
— Да нет. Но знать тонкости торгового дела просто необходимо. Причем любому человеку, независимо от его сословия.
— Ага, помню. — Бадуш кивнул головой. — Там так и сказано в предисловии. Но вот дальше, по тексту, там порой такое наворочено… Все понятно?
— Да нет, не все… — признался мальчик с завидной простотой.
— Ладно, при случае задашь вопросы, — великодушно разрешил Бадуш. — А теперь давайте все дружно пожелаем Кашаду удачи на новом месте работы. И хороших заработков. Ну и скорейшего и благополучного возвращения.
Теперь уже Свед выказал свое любопытство:
— Кашад, а когда ты вернешься?
— Ну… может, через год. — Молодой колдун неожиданно задумался. — Или два…
Чисто машинально поднял свой бокал с гремвином и чокнулся с Бадушем и Далицей. Но выпить так никто и не успел. Потому как надолго замерли после высказываний Родерика:
— А мне приснилось, что Кашад вернется, когда мне исполнится восемнадцать лет. Только вот во сне он выглядел совершенно иначе: не такой скуластый и с нормальными глазами. Но я почему-то был совершенно уверен, что это Кашад.
Лишь через минуту Кремон пожал плечами и выдавил:
— Все может быть. А вдруг я к тому времени научусь сильно изменять внешность? Или возжелаю омолодиться одновременно с превращением в другого человека…
Далица с чисто женской интуицией уловила, что мужчины странно напряжены, и попыталась перевести разговор в другое русло:
— В нашем городке существует такой обычай. Каждый, кто уезжает надолго, рассказывает интересные истории из своей жизни. Чтобы соседи и родственники его чаще потом вспоминали.
Все дети тут же поддержали такое предложение и закричали наперебой:
— Давай, Кашад, расскажи!
— Только самое интересное!
— Как ты обнаружил первые Признаки?
— И как научился драться?
— И кто был твоим первым учителем?
— А приключения у тебя были?
— Да еще таинственные и неразгаданные?
Молодой колдун непроизвольно рассмеялся от такого напора:
— Стойте, не кричите все вместе. Да и не сумею я рассказать так много за короткое время. Давайте я лучше сделаю, как водится у нас, в Южных Княжествах. У нас в подобных случаях рассказываются сказки и легенды о великих и славных героях. И они тоже очень интересны. Хотите послушать?
После единогласного детского подтверждения молодой колдун принял удобную позу и приступил к повествованию.
Как ни странно, настоящий Кашад Низу знал таких историй великое множество. И при личном общении Кремон умудрился и это выпытать у южанина. Естественно, если забыть об историях страшных и кровавых, то для детских ушек годилась лишь треть увлекательных рассказов, но и этого хватило, чтобы ужин затянулся далеко за полночь. Но зато дети отправились спать с непоколебимой уверенностью, что Кашад — наилучший сказочник в мире. И с твердым намерением равняться на тех героев, действия которых Кремон еще и приукрасил от себя лично.
Оставшись в столовой вдвоем, колдуны еще какое-то время попивали гремвин и обговаривали странный сон Родерика.
— Ты его на Признаки не проверял?
— Проверял. — Бадуш в сомнении покачал головой. — Но ведь в таком возрасте они могли еще и не проявиться.
— Вот именно. Так что посматривай за ним. Даже если он к тетке переедет жить. Кстати, когда ее розыском займешься?
— Дай хоть со своими делами управлюсь. Да и не обращай особо внимания на мальчишеские сны. Мало ли ему что померещилось и совпало с действительностью.
— Ну не скажи. Такие совпадения… — Кремон покачал головой, а потом оживился и спросил уже с улыбкой: — А знаешь, что мне больше всего в его вещем сне понравилось?
— То, что ты сюда вернешься через восемь лет?
— Нет! То, что я вообще сюда вернусь! А значит, надежд у меня на одну станет больше. И задания все выполню.
Бадуш хохотнул и высказал:
— Тогда можешь к своим надеждам добавить еще одну, основанную на моей твердой уверенности в твоем успешном возвращении.
— Добавляю.
— Только не расслабляйся до тех пор, пока мы с тобой не увидимся вновь.
Кремон Невменяемый тяжело вздохнул:
— Разве мне дадут расслабиться?
Утром Невменяемый выспался от души, собрал свой небольшой багаж и после легкого завтрака отправился на вербовочный центр. По предписаниям он должен был явиться в казарму наемников лишь к завтрашнему утру, но хотелось ознакомиться с бытом, новыми товарищами и распорядком в более спокойной и неспешной обстановке. К тому же он решил придерживаться обещания и пригласить своих новых сослуживцев именно в трактир «Циконский питон». И уже там завязать первые приятельские отношения со своими возможными подчиненными. Ведь когда завтра на утреннем построении объявят о его назначении десятником, обычного доверия, которое возникает между равными воинами, может уже и не получиться.
Знакомство, в общем, состоялось. Тем более что все наемники отнеслись к нему с приличествующим уважением, а то и осторожностью. Ведь они до сих пор были поражены той легкостью, с которой новичок победил всех на предварительном просмотре. Никто, естественно, не знал о результатах магических испытаний, но многие заранее предпочитали иметь такого сильного воина в друзьях, нежели вступать с ним в конфронтацию. По крайней мере, в открытую.
Поэтому, когда обе луны разогнали своим сиянием опустившуюся ночь, все желающие стали стягиваться в трактир «Циконский питон». Само заведение было огромным и действительно поражало солидностью, чистотой и массой вспомогательных помещений. О которых хвастливо поведал хозяин трактира во время знакомства и заказа всего необходимого для попойки. Удивили приятно и цены. Хоть и пришлось выложить пятьдесят серебряных шлагов вместо запланированных для такого дела двадцати. Но при предварительном расчете хозяин преподнес сюрприз, заявив, что по договоренности с вербовочным центром, если попойка пройдет без увечий и крупного скандала, то основному плательщику возвращается половина суммы. Из кармана владельцев виллы, соответственно.
Кремон сразу вспомнил о полковнике и вынужден был признать целесообразность подобных действий. По всей видимости, безопасность и дисциплинированность поощрялись всеми возможными и никогда ранее не слыханными средствами.
А потом началось шумное и веселое гулянье. Наемники прибывали по одному и группами и сразу же вливались в шумный и разноплановый разговор, опрокидывали по первому полному кубку и не брезговали знатно приготовленной закуской. Пиво лилось рекой, вино потоками, а гремучка — стремительными ручьями.
Музыканты, собравшиеся на возвышении, грянули первую разухабистую мелодию, но из-за небольшого пока количества женщин танцы не предвиделись еще доброе время.
Поэтому Кремон решил быстренько освежиться и хоть частично избавиться от переполнявшей его жидкости. И неведомо по какой причине забыл о постоянной бдительности.
Лишь только он вошел в мужскую комнату, как чьи-то руки проскользнули у него под мышками и моментально обхватили грудную клетку. А в спину впились выпуклые доспехи неожиданного агрессора. И раздалась резкая команда:
— Стоять!