Самый опасный предатель
Итоги двухчасового ночного гулянья по Топям, по мнению встречающего генерала, оказались отличными. Ни одного ранения, не говоря уже о жертвах, да еще и треть воинов отдыхала и развлекалась, разлегшись на импровизированных саночках. Защитная Сфера над головой оказалась тем самым недостающим фактором, который с сегодняшнего дня превращал исследование смертельно опасных районов во вполне безопасную и невероятно перспективную работу. Если, конечно, древний специалист не возжелает срочно вернуться на свое постоянное место жительства в Альтурских горах.
Возле берега Кремон принял чуть в сторону, и весь отряд отработанным приемом покинул Опору. Ожидавшие на твердой почве оги помогли Самсону Градобою вылезти из салазок. Но вот дальше он пошел сам. Отказавшись от приготовленного паланкина. Видимо, экстравагантная прогулка возбудила старикана до предела, так как щеки его раскраснелись, и вышагивал наверх он довольно бодро.
Сам создатель Опоры ступил на берег сразу же после своих телохранителей и уже спешил за ними, когда сверху послышались предупредительные и взволнованные крики встречающих. Оглянулись все одновременно и на какой-то момент застыли в удивлении. Следом за людьми из черной жижи выползал гигантский борнус. Если обычные экземпляры таких тварей достигали четырех, редко когда пяти метров в длину, то этот наверняка превосходил все шесть. Но самое странное — тварь целенаправленно преследовала людей непосредственно возле самого Барьера. Чего, собственно, никогда и не наблюдалось.
Гигантская землеройная многоножка, по всей видимости, имела большие повреждения. Ее лепестковая пасть приоткрывалась лишь с одной стороны, гофрированные бока были сильно продавлены, а местами и с торчащими во все стороны лохмотьями внутренностей. Значительная часть ножек тоже бездействовала, и их волочащиеся сегменты лишь мешали монстру двигаться.
Ну что ж, пусть и гигант, но ведь против него стояло три Эль-Митолана. Да и Дорнесс уже вовсю размахивал своим мечом, разминая застоявшиеся при длительной прогулке мышцы. Колдуны лишь переглянулись между собой и, не сговариваясь, одновременно атаковали монстра парализующими молниями. Как ни странно, борнус продолжил движение! Тут же три огненных шара устремилось к топианскому хищнику. Но и они отразились от лепестковой головы, не причинив видимого ущерба.
— Да вокруг него щит! — воскликнул Валер.
И в тот же момент борнус явно ускорил свое продвижение к людям. Теперь уже князь подал команду коротким восклицанием:
— Бежим!
И четверка людей со всей скоростью стала подниматься на Нулевой уровень. И в тот же момент за их спинами остановились трое возвратившихся колабов отряда и применили свои литанры. Раздалось три мощных взрыва, и люди опять замерли, оглядываясь. Борнуса разнесло на несколько кусков, и теперь они представляли собой невероятное зрелище. Каждый кусок пылал ярким разноцветным пламенем. А вверх поднимались столбы черного и вязкого дыма.
Из оцепенения всех вывел истерический крик создателя Сферы:
— Идиоты! Немедленно гасите остатки и спасайте хоть что-нибудь!
Древний Градобой со своим многовековым опытом сразу сообразил, что перед ними не обычное существо, а некое искусственное устройство. Явно собранное или модифицированное разумными созданиями.
Но лишь только все бросились к горящим останкам борнуса, как послышался другой голос, генерала, еще более командный и беспрекословный:
— Назад! Отходите! Вас окружают муравьи!
Такого количества десятисантиметровых санитаров Топей вряд ли кто видел раньше. Сплошной шевелящийся ковер стремительно наползал из болота и уже собирался захлестнуть четырех людей и трех колабов в петлю. О пылающих останках забыли тут же, свои бы тела спасти!
Хорошо, что Дорнесс остался стоять на месте, не спеша гасить разорванное чудовище. Ведь и так от него при этом не было бы толка. Зато теперь он первым вырвался от краев смыкающейся смерти и даже отбросил мешающий и совершенно бесполезный меч. А вот оставшиеся люди спаслись благодаря своим магическим способностям. Разогнавшись, они левитировали добрый десяток метров над рекой зеленых и поблескивающих хитиновых скорлупок. Их примеру последовали и два из отстающих колабов. А вот третий сплоховал. То ли не успел поднять свое тело в режим левитации, то ли проявил бесшабашность, но воин на всей скорости врезался колесом своего тела в муравьиное море. Хруст раздавленных хитиновых оболочек раздался славный. Но уже со следующим оборотом колесо стало мохнатым от налипших на него ядовитых насекомых. Еще два оборота умирающий колаб сделал скорее всего по инерции, потом замер и завалился набок. И тут же его плотно накрыло несколькими слоями копошащихся чистильщиков Барьера.
Спасать его было бесполезно и невозможно. Все, кто еще оставался на Нулевом уровне, теперь спешно спускались по ступенькам с другой стороны. Потому как и туда уже стали выплескиваться волны все уничтожающей смерти.
Лишь в самом низу отступающее воинство расслабленно остановилось и стало собираться в кучки.
— Кошмар! — восклицал капитан Лессо. — У меня до сих пор в ушах стоит шорох их хитиновых панцирей.
А сотник Шавен вспомнил о своей потере:
— Жаль. Такого меча лишился.
— Завтра отыщется, — успокоил его князь. — Блестящий, чистый и без единого пятнышка пота своего хозяина.
— Может, и куски этого странного борнуса останутся?
— Если он не сгорит полностью…
— И откуда же эти ядовитые бестии берутся? — удивлялся десятник Низу. — Ведь днем ни одного муравья не видно.
Титулованный огианин и тут дал пояснения:
— Днем они лежат, свернувшись на глубине нескольких метров, словно камешки. И если судить по внутренностям других чудовищ, муравьев никто и никогда не употребляет в пищу.
Пыхтящий рядом генерал посетовал в раздражении:
— Было бы чудесно, если бы эти твари сожрали друг друга. Вот уж погань! В безобидной ситуации отличного бойца лишился.
Вокруг уже собралась группка огов вместе со своим объектом охраны. Но старый Самсон не страдал излишней деликатностью и по совпадению ответил генералу его же когда-то сказанными словами:
— Отличные бойцы остались в живых. А слабаки и дегенераты пусть отсеются как можно раньше!
— Господин Градобой… — начал повышать голос командир дивизии, но создатель Сферы лишь примирительно махнул рукой:
— Бросьте, генерал! Ведь сами все видели! — а затем пристально уставился в глаза Кремона и с явной подозрительностью проговорил: — Парень, ты мне очень кого-то напоминаешь…
Невменяемый подавил в душе странно нехорошее предчувствие и попытался отшутиться:
— Кажется, мы с вами пили вместе на недавнем празднестве. Верно?
Глаза древнего предателя превратились в две узкие щелочки, а подбородок затрясся мелкой дрожью:
— Я с такими… не пью!
Молодой колдун с деланой непринужденностью развел руками:
— Ну вот! Наконец-то! Хоть один разумный нашелся, не желающий пить с героем всего царства.
— Это еще надо разобраться… — перешел на злобный шепот Самсон, но князь в этот момент чуть ли не встал между ними:
— Господа! Мы все немного перенервничали из-за этих кошмарных муравьев, поэтому предлагаю скорей отправиться к пиршественным столам. Ведь праздник по случаю удачного похода никто отменять не собирается. За мной!
И уже на пути к поселку зашептал удивленно, предназначая свои слова лишь для слуха Кремона:
— Десятник, что это на тебя нашло? Ты ведь знаешь, что с такими капризными личностями надо обращаться деликатно?
— Капризный! — хмыкнул парень. — Да этот старикан полностью состоит из желчи. С ним деликатничай не деликатничай, он все равно нахамит и испортит настроение кому угодно.
— Может, ты и не прав…
— Как не прав? Оузер, вы же видели: он на меня так набросился, словно я у него вчера кошелек стащил.
— Наверняка с кем-то тебя спутал. Хотя вроде старческим маразмом не страдает. Да и надо прощать многое людям в его возрасте.
Кремон скривился:
— Я не политик, а воин.
— Пока — воин. Но не всегда ведь так будет. И чем скорее ты это поймешь, тем быстрее сможешь укрепиться в собственном княжеском кресле.
Напоминание о мечте жизни заставило улыбнуться и буркнуть:
— Разве что…
До поселка доехали быстро, тут же выбросив из головы вредного старикашку. Будет возможность, он еще устроит этому предателю соответствующую встречу. А вот удивление от странного борнуса так и не проходило. На ум пришли воспоминания о беседах с Хлеби Избавляющим. Тогда его наставник очень конкретно настаивал на том, что из Сорфитовых Долин в Гиблые Топи отправляются часто уникальные устройства, собранные золотыми ручками талантливых тагов-инженеров. Очень похоже, что вышедший вслед за ними имитатор борнуса как раз и есть плод таких инженерных разработок. Вот только почему он пытался напасть на людей? А может, и не пытался? Просто двигался к ним, надеясь на поддержку? Может, он потерял ориентировку? Заблудился? Ведь повреждения лжеборнус получил очень ощутимые. Как бы там ни было, придется дожидаться утренних поисков на Барьере, а то и вообще ждать личной встречи с тагами и сорфитами.
Вечерние возлияния опять прошли шумно и со всеобщим возбуждением. Хотя местных жителей на этот раз за столами почти не было. Видимо, продолжали интенсивно возводить лагерь для прибывающего войска в Софронке.
Создателей Опоры и Сферы старались не сводить вместе, но за вечер Кремон несколько раз ловил на себе пристальные взгляды издалека. Однозначно: Самсон Градобой невзлюбил десятника Низу с первого взгляда. Ведь обращать внимание на то, что древний предатель его якобы где-то видел, было полным абсурдом. Ни в своей, ни в хорошо изученной жизни южанина не могло быть даже гипотетического места для встречи с прихвостнем драконов. Скорее всего, Самсон все-таки впал в старческий маразм, перепутав парня с каким-то неприятным ему человеком. А возможно, одолели древнего перебежчика воспоминания молодости и укоры проснувшейся совести.
При всем этом Кремон очень хотел бы пообщаться с тем человеком, который живет во вражеском государстве. Ведь даже при всех усилиях разведки Энормии и ее союзников о внутреннем укладе жизни в Альтурских горах ничего не было известно. Уже сама мысль о том, что в неприступных ущельях и долинах живут люди, считалась абсурдной. А так выходит, что там живут еще и те, кто очень несимпатичен создателю Сферы. Если бы иметь помощников рядом, то похищение и допрос Громобоя стали бы наипервейшей задачей. Хотя подобный шаг мог не принести малейшего результата. Ведь в таком возрасте один из патриархов Эль-Митоланов наверняка научился лгать под Сонным Покрывалом.
Неясными оставались и предстоящие действия колабов. Весьма вероятно, что они намереваются в ближайшее время достичь некоего более отдаленного объекта в Топях. Но тогда непонятно становилось: зачем же стягивать для этого целую армию? Ведь даже небольшой части ДТО вполне хватит для любого броска по черным и опасным болотам.
Поэтому Кремон старался больше слушать, что говорят другие, и анализировать каждое их слово. И по всему получалось, что большинство просто радовалось возможности отыскать в Гиблых Топях нечто значительное, эпохальное и переворачивающее весь ход современной истории.
Когда легли спать, Невменяемый сразу уснул, с намерением заняться разведкой за час до подъема. И в этот раз ему повезло. Если можно так выразиться. Лишь только он «отделенным сознанием» вылетел из дома, в котором они ночевали, как сразу же наткнулся на большую группу местных огов. Они как раз въехали в поселок и теперь, совершенно усталые и притихшие, рассасывались по своим домам. И сразу падали на свои кровати. Порой даже не раздеваясь.
Поведение огов и натолкнуло Кремона на мысль смотаться в наверняка уже построенный временный лагерь для войска. Хоть Софронка и располагалась более чем в десяти километрах. Но приходилось рисковать и пренебречь чрезмерным перегревом тела при возвращении. Как оказалось, путешествие сознания на юг того стоило. Первый же взгляд открыл потрясающую картину.
На одной стороне поселка высились нововозведенные казармы и прочие сооружения лагеря, а с другой стороны огромной змеей подходил измотанный и уставший Ледонский полк. От увиденного зрелища Кремон на какое-то время впал в ступор. Вот тебе и войско! Вот тебе и Великий Поход! Значит, и наемников решили отправить за Барьер! И почти не осталось сомнений, для чего именно!
Мало того, последующие наблюдения лишили последних сомнений. Полк не последовал прямиком к казармам, а обогнул поселок и стал группироваться с торца длинного и широкого барака. Причем постройка была отменно защищена несколькими охранными периметрами. Все спешивались. Тут же оги в форме Легиона отводили коней в сторону, а наемники все до одного входили в барак. И через полчаса выходили с противоположной стороны, облаченные в совершенно новую форму. Ворчащие и недовольные. Злые и уставшие. И порой громко возмущающиеся:
— Надо же! Чем была хуже моя старая форма? И подогнана, и ушита для удобства.
— А зачем забирать талисманы?
— Плевать на талисманы! У меня даже охранные амулеты забрали!
— Совсем рехнулись, что ли?
— Когда мы проходили по коридору с черными стеклами, мне показалось, что нас прощупали до последней кишки.
— И мне…
— Само собой: ведь недаром нам запретили ставить щиты!
— Ни одной личной вещи не оставили!
— Хорошо хоть вымыли нас после дальней дороги…
Больше слушать не было и малейшего резона. И Кремон, не считаясь с энергопотерями, устремился в собственное тело. И, похоже, сделал это вовремя. Так как успел не только охладиться до нормального состояния в ледяной купели, но и, захватив компрометирующие его вещи, выйти во двор. На удивление, там крутилось несколько ребятишек, помогая матерям по хозяйству. Видимо, все проснулись из-за раннего возвращения своих кормильцев.
Присев на крылечке, Кремон засунул Маяк за обшлаг куртки и старательно вращал ручку прибора, стараясь приглушить звук мембраны и страстно сожалея, что не оговорил со Спином определенные сигналы с помощью Маяка. Ведь болар может и не понять прошедшего события, да и если луч прервется, элементарно не долетит до этого места. Надо ведь подавать сигнал если не постоянно, то очень часто. Как выйти из создавшейся ситуации, подсказало появление одного из младших детей. Того самого, что когда-то отличился своей недетской солидностью. Ребенок вышел на крыльцо, сонно позевывая и собираясь идти к поленнице с дровами.
— И тебя разбудили? — остановил его Кремон.
— Батяня с братьями приехали, — стал объяснять мальчик. — Надо воду греть, стирать, готовить.
— Вот молодец! Настоящий помощник! А когда же ты играться успеваешь?
Маленький ог не по-детски вздохнул и признался:
— Не успеваю…
— И игрушек я у вас что-то не видел…
— Да нет, у нас много есть. Из дерева вырезаем.
— Понятно. А вот такую игрушку хочешь?
Невменяемый достал из-за пазухи Маяк и стал крутить за проволочную ручку. Когда раздалась простенькая мелодия, глаза у ребенка загорелись, словно две звездочки:
— Хочу!
— Тогда бери, играйся. Старшие ребята не заберут?
— Нет! Да и не отдам я.
И столько было в детском голоске решительности, что сразу верилось: не отдаст. Хотя Кремону, в общем, было все равно: лишь бы дети чаще вращали проволочку и тем самым включали прибор. Но старшие ребята могли проявить излишнюю любознательность и разобрать, а то и повредить устройство. Тогда как разведчику было необходимо, чтобы Маяк регулярно указывал путь дружественному болару. А прибыв на место, Спин наверняка сообразит, куда делась целая армия. Потому что если не сообразит — разразится невероятная трагедия. Имелась надежда и на то, что Спин не так далеко от этого места. Хотя бы в пределах Царства Огов. Если бы удалось лично увидеть болара, то уж как передать нужное сообщение, Кремон бы придумал обязательно.
Затем молодой колдун прошелся вокруг дома, словно невзначай оперся рукой на угол с наложенными крест-накрест бревнами и уронил в щель простой с виду амулет. На самом деле в своих внутренностях скрывающий созданный Избавляющим модуль экстренного включения структуры отката. Может, удастся после обыска сделать новый, а может, удастся и самому в нужный момент включить защиту против страшного оружия литанра.
В том, что его тоже обыщут, Кремон не сомневался ни на минуту. Организаторы предстоящего похода хотели быть стопроцентно уверены, что утечки о таком важном событии не произойдет. И поэтому обязаны были перестраховаться по полной программе. Ведь сообщников Ксомоса Бейта так и не нашли. А вполне обоснованные подозрения — остались.
Невменяемый как раз успел снова умоститься на краю крылечка, как входная дверь резко распахнулась и наружу выскочил взъерошенный капитан Лессо. Он сразу же включил ночное зрение и стал пристально осматривать окрестности. Поэтому даже вздрогнул, когда возле его бедра раздался спокойный голос:
— Валер! Может, тебе помочь? Что потерял-то?
— Тьфу ты! — в сердцах воскликнул тот и хлопнулся рядом. — Тебя ищу! Кого же еще? Проснулся, глядь, а тебя и след простыл…
— И что? Испугался, что я уже на пути к Западным островам?
— Ха! Туда одному нечего и соваться, — расплывчато ответил капитан. — Ты лучше признайся, почему тебе не спится?
— Так ведь разве в этом шуме уснешь? Вышел посмотреть, что делается и чего все так заметушились.
— И чего?
— Да старшие мужики откуда-то вернулись. Вроде как с работы какой. Может, ты в курсе?
Валер крутанул головой, показывая, что отвечать правду не намерен. Опять отделавшись нейтральным обещанием:
— Скоро и ты все узнаешь.
Из лагеря колабов послышался сигнал утренней побудки. Ему тут же вторил немного отличный сигнал из расположения Легиона.
— Ладно, пора нам подогнать сотника и князя. А то проспят завтрак.
Похоже, капитан теперь не собирался отпускать от себя десятника ни на шаг, и Кремон от всей души похвалил себя за предусмотрительность. Но вслух решил подурачиться:
— А я бы еще поспал. На свежем воздухе в сон потянуло…
— Пошли, пошли. Сегодня для тебя будет один приятный сюрприз.
— Какой? Опять четыре красавицы и широкая кровать?
— Хм! Такое и мне хочется. Но увы! Хотя… Частично ты прав.
Понятное дело: Валер подразумевал встречу южанина с менсалонийкой. Но Кашад продолжал его дразнить:
— А почему только «один»?
— Ладно, шевели ногами! — стал злиться капитан. — Будет тебе много сюрпризов. Скоро… После завтрака…
Когда они уже подъезжали к Софронке, Кремон стал гадать: пропустят его через барак, как всех наемников, или обыщут персонально в другом месте. И не угадал. Через барак пропустили не только его, но и сотника с капитаном. Но те, похоже, этому нисколько не возмутились. Наоборот, выйдя в новой форме следом за десятником, выглядели довольными и успокоенными. Или они знали о готовящемся обыске и смене одежды, или довольствовались тем, что ни у кого ничего подозрительного не обнаружили. А может, с этого момента уверовали в то, что ни один из потенциальных врагов не сможет узнать о готовящемся Походе?
Встреча со своим десятком прошла шумно и экспансивно. Золана держала Кашада в своих объятиях больше минуты и при этом даже успела всплакнуть. Умело спрятав свои слезинки от окружающих. В его отсутствие она вместе с Кузлассом Бинаем командовала десятком, и теперь ордынец спешил об этом доложить и одновременно пожаловаться:
— Кашад! Десяток в полной боевой готовности. Нового командира нам не назначали, ждали твоего возвращения. Вот только я чуть ли не при смерти от твоего второго заместителя.
— Ядом травила? — усмехнулся десятник.
— Хуже! Чего только я от нее не услышал за это время. Допекла всех так, что моя Лидия от нее пряталась. Бедненькая…
Менсалонийка стояла сзади Кремона, прижавшись к нему животом и грудью, и только проворчала на обвинения Меченого:
— Если бы не я, ты всю дисциплину бы развалил…
— Пару раз я требовал меня разжаловать, — продолжал Бинай, — но полковники мне отказали.
— Так кто сейчас командует?
— Новый. Но Залан Лирт у него вроде как первый заместитель.
— Понятно. А сюда почему всем полком приперлись?
— Как?! И ты не знаешь?
— Могу только догадываться. Хотя еще сегодня утром казалось, что осталось тут довершить лишь некоторые мелочи.
— Так ты все время был здесь? — В голосе Золаны послышались нотки ревности.
— Да нет, не здесь, — Кремон повел рукой вокруг себя, а потом махнул ею в сторону Барьера, — а вон там! Каждый день по Топям шастаем. Вчера вот от странного борнуса, а потом и от океана муравьев еле спаслись.
Стоящие вокруг наемники подались к своему десятнику с восклицаниями:
— Опа! Расскажи! Значит, нас и впрямь на съедение монстрам пошлют? Или по твоей Опоре ходили? А колабы ДТО здесь?
Но лишь только поднятая рука призвала всех к спокойствию, как со стороны большой площадки послышался сигнал к общему построению. С некоторым сожалением все поспешили занять свои места. А перед строем уже покатывался новый командир полка. Залан Лирт и лейтенант Гулис стояли чуть сзади, и возле них еще несколько людей-офицеров из штаба полка. Похоже, ожидалась продолжительная речь, в которой начальство намеревалось обрисовать наемникам стоящие перед ними задачи. А заодно и разъяснить немыслимые меры предосторожности и секретности.
Командир полка начал свою речь бодро и напыщенно:
— Господа наемники! От имени союзного Царства Огов рад приветствовать вас на этой благодатной земле. Также с особой гордостью хочу отметить отличные походные качества нашего полка. Длительный марш-бросок мы провели без единого отставшего и уложились в отведенные нам сроки. Хочу в связи с этим вас немного порадовать: до завтрашнего утра весь личный состав отдыхает.
Из строя донесся одобрительный ропот. Наверняка многие сразу же стали прикидывать, куда податься вечером в увольнительную, но полковник после нужной паузы придал своему голосу сочувствие:
— Вот только выходить за пределы лагеря пока возбраняется. Понимаю ваше недовольное мычание, но причины этого ограничения поясню чуть позже. Пока лишь должен подчеркнуть: наказания за нарушение дисциплины повышаются, как в военное время. На территории военного городка есть все необходимое для отдыха. В том числе и порядочный по размерам, только что выстроенный трактир. На Барьер тоже можно прогуливаться и знакомиться с живущими с той стороны обитателями. Но делайте это лучше издалека, гуляющие там монстры с близкого расстояния становятся странно недружелюбными.
Послышались короткие и нервные смешки. Никто не прельщался таким сомнительным удовольствием.
— Теперь о пройденной только что полной проверке. Первопричина кроется в трагических событиях в Кихоне. Неисчислимые жертвы требуют отмщения и разоблачения главных виновников свершившегося преступления. Именно поэтому есть подозрения, что и в наших рядах возможно нахождение шпиона. А то и нескольких. Вернее, даже не шпионов, а слепых орудий в преступных руках наших недругов. Наши специалисты от контрразведки предполагают, что у некоторых могли оказаться вещи, с помощью которых враги следят за нашими перемещениями, а то и разговорами. Поэтому мы вынуждены перестраховаться. Об истинной цели нашей передислокации сюда не знает никто, кроме нескольких самых проверенных и достойных личностей. В самое ближайшее время все отобранные вещи пройдут тщательнейшую проверку и, возможно, будут возвращены владельцам. Завтра перед полком будут поставлены более конкретные задачи на ближайшее время. А теперь — отдыхать! Сотники укажут десятникам казармы для размещения личного состава. Разойдись!
Десятку Низу достался вполне приличный и утепленный дом, построенный не только под казарму, но и с дальним расчетом на проживание впоследствии. Видимо, оги предварительно оговорили условия стройки. В импровизированной казарме имелась огромная столовая, в которой разместилось большинство мужчин, и три небольшие комнаты, в которых расположились две образовавшиеся пары и три женщины. Причем Кузласс Бинай попытался урвать себе самое большое и светлое помещение из трех. При остальных Кремон этому не удивился, отправив ордынца вместе с его подругой в самую меньшую каморку, но, оставшись наедине с Золаной, спросил:
— Чего это он? Понравилось командовать?
— Да какой из него командир! — возмутилась менсалонийка. — Десяток основное время маршировал на плацу в твое отсутствие. Никаких тактических или боевых занятий. Если бы не я — совсем бы ожирели! А его Лидия лишь отлеживалась в их комнате. А когда я с ним ругалась по ее поводу, он утверждал, что она занимается по индивидуальной программе. Штудирует внутреннее строение человека.
— Может, и в самом деле?
— Да ты на ее личико посмотри! Сразу видно, как она штудирует: растолстела за последнее время на десяток килограмм. И дальний переход ей худобы не добавил.
— Ничего, — Кремон устало присел на стоящий у окна стол. — Скоро ей станет не до жиру.
Золана тут же прильнула к нему и спросила с нескрываемой тревогой в голосе:
— Нам предстоит совершить что-то смертельно опасное?
— Пока конкретно ни в чем не уверен. — Невменяемый попытался беззаботно улыбнуться и пошутить, но наткнулся на взгляд, полный тоски и предчувствия, и непроизвольно сбился с мысли: — Так… это, поживем — увидим.
А затем, чтобы отогнать плохие и мрачные мысли, которые напролом лезли в голову, потянул свою подругу к выходу:
— Предлагаю коротко обмыть нашу встречу в новом трактире и с максимальной скоростью вернуться в нашу комнатку. Сегодня лично я буду заниматься с тобой по индивидуальной программе.
В трактире, несмотря на гуляющие сквозняки, умопомрачительно пахло свежеструганым деревом, горячим вином с ароматическими добавками и аппетитным запахом готовящейся дичи. Рядовых наемников было на удивление мало. Скорее всего, они решили отоспаться и уже вечером гульнуть как следует. Зато все начальство сидело за столами, лежало возле них и вело бурные дискуссии, перемежая их пересказом своих подвигов. Не называя, правда, конкретно ни стран, ни времени событий.
В гости к полковому командованию прибыли командиры Легиона и значительная часть офицеров из ДТО. Казалось бы, самое место поболтать о предстоящем походе, но все словно сговорились и о будущем не произносили ни слова. Хоть Кремон и задержался специально, заказав солидный обед на двоих и постоянно дозаказывая выпивку. Которой он пытался залить нехорошие предчувствия и страшную тоску где-то в самой глубине своего сознания. К удивлению, менсалонийка почти ничего не пила. Лишь немного пригубила.
— Тебе не понравилось это вино?
— Да нет, просто совсем не хочется. Да и усталость сказывается. Если выпью лишнего, тебе придется меня отсюда на руках выносить.
— Запросто! Пей!
Золана отрицательно мотнула головой и сказала с нарочитой строгостью:
— Нет, спать будем лишь после обязательной программы.
Поэтому внушительные дозы алкоголя доставались лишь Кремону. И поглощал он выпивку с явно заметной нервозностью. Может, и не для всех, но его подруга эту нервозность заметила.
И когда они выходили из трактира, Золана сразу почувствовала, как моментально напряглось тело ее любимого при столкновении с тщедушным и рассыхающимся старикашкой. А тут еще изрядное опьянение ударило десятнику в голову. Древний колдун входил в помещение с четырьмя огами сопровождения и нарочито загородил весь проход. Чуть ли не расставив при этом руки в стороны. И голосок оказался ему под стать — мерзкий, дребезжащий.
— Старшим положено уступать дорогу! Сопляк!
Кремон тоже в долгу не остался:
— Дряхлым и немощным и в тылу делать нечего.
Самсон Градобой хрипло рассмеялся:
— Я в обозах не прятался, но все равно пережил тысячи таких молокососов, как ты.
— А, ну да! Ты же не прятался, ты же просто отсиживался в Альтурских горах. А чтобы смог пережить те самые тысячи, драконы тебе наверняка давали с человеческих трупов самые лакомые кусочки. Не так ли?
— Ах ты, дрянь! — взвизгнул старик, подпрыгивая от возмущения. Вскинул руки вверх и открыто вознамерился примерно наказать неучтивого наемника, но уже в следующий момент его весьма грамотно и деликатно оттеснили вовнутрь трактира оги из сопровождения, а менсалонийка вытолкнула спешно возводящего магические щиты Кашада на улицу.
— Ты чего?! А ведь так славишься выдержкой! Зачем на скандал лезешь?
Парень возмущенно рыкнул и стал горячо пояснять:
— Ты себе можешь представить человека, который больше трехсот лет живет среди драконов? А ведь те питаются в основном трупами людей. Чем же этот скот все это время кормился?
— Зачем же так категорично, — успокаивала его менсалонийка, оглядываясь на трактир. — Вполне возможно, что в Альтурских горах выращивают все необходимое для полноценного питания. Не спеши утверждать того, чего сам никогда не видел.
— Да у него на лбу написано, что он людоед!
— Как же я не заметила?
— И зубы у него людоедские! — не успокаивался Кремон. Но последнее утверждение вызвало здоровый смех у Золаны:
— Тогда объясни мне: чем же отличаются обычные зубы от людоедских?
— Такие детали можно лишь прочувствовать.
— Ладно, чувственный ты мой, — они как раз вошли в казарму. — А сейчас я хочу почувствовать, как ты по мне соскучился…
Новые разбирательства
Долгое время парочке никто не мешал. Но уже поздним вечером кто-то деликатно и очень тихо постучал в дверь. Кремон бережно убрал со своей руки голову спящей Золаны и скользнул к двери. И обнаружил за ней улыбающегося Оузера. Тот заговорщицки зашептал:
— После такой дороги девушка наверняка спит как убитая…
— Ага…
— Поэтому и не заметит твоего короткого отсутствия.
— А что случилось?
— Тебя приглашают в штаб на небольшую беседу.
Молодой колдун фыркнул с раздражением:
— Наверняка этот старый людоед нажаловался?
— Естественно! Кто же такие обвинения терпеть станет.
— А сам он, значит, ссор не затевает?
— Вот со всем этим сейчас и разберемся. Я жду тебя на крыльце.
— Одеваюсь и бегу.
К штабу шли молча. Но мысли в голове Кремона крутились независимо от своего хозяина, который смачно позевывал и вздрагивал от морозного воздуха:
«Понятно, простым разбирательством здесь не обойдется. Что-то этот мерзкий старикашка задумал. Вот только что? Неужели и в самом деле попытается доказать мою другую ипостась? Каким образом? Ведь не мог он меня видеть в Энормии! Однозначно не мог! А может, он прекрасно знал настоящего Кашада Низу? Ведь южанин в отместку за свой плен имел шанс умолчать о личном знакомстве со знаменитым Эль-Митоланом? Имел. Даже невзирая на страшные кары в случае моего невозвращения. Но тогда возникает другой вопрос: неужели этот Самсон бывал в Южных Княжествах? Тоже нереально… А что же тогда? Уф! Запутался. Вот уж предатель премерзостный! До чего противное создание! Единственная тварь, которую в Топях утопить совершенно не жалко!»
В штабе они вошли в одну из самых вместительных комнат, где уже расположились командиры ДТО и Легиона, оба полковника, лейтенант Гулис и капитан Лессо. В самом уголке затаился в кресле Эль-Митолан Градобой. Старикашка делал вид, что ему все безразлично, и чуть ли не дремал, подперев голову рукой.
Начальную часть беседы вела в основном Ландра Гулис. Дождавшись, когда прибывшие расселись, она стала задавать вопросы ровным, хоть и обличительным голосом:
— Десятник Низу, вы признаете, что нанесли оскорбление уважаемому Самсону Градобою?
— Нет. Мы лишь обменялись мнениями друг о друге.
— Да. Мы прекрасно все слышали и понимаем твое… некоторое возмущение необдуманными словами патриарха. Но вот высказанное в ответ обвинение переходит все границы благоразумия и воспитания.
— Не знаю, как вас воспитывали, — десятник сам пошел в атаку, — но мне с детства всегда твердили: драконы поедают человечину. И даже уносят с собой трупы. Которые замораживают и консервируют магически, а затем потребляют по мере необходимости. Так что я действовал вполне логично.
— Кашад! — вступил в разговор полковник Залан Лирт. — О нас ведь тоже много чего говорят. А то и похлеще. И что — мы кого-то съели на твоих глазах?
Видя некоторое смущение десятника, подключился к беседе и генерал:
— Эй, герой! Ты и вправду так думаешь о своих боевых побратимах?
— Конечно, нет…
— Но ведь раньше думал именно так? — напирала лейтенант Гулис.
— Ну, раньше… Что только о вас не говорили.
— Вот видишь. Так и с драконами. Они хоть и живут очень замкнуто, но королевство у них весьма цивилизованное и развитое. И людоедов у них нет.
— Э-э-э?.. — только и сумел выдавить из себя Кремон после такого утверждения. Но, видимо, эмоции недоверия рассмотрели все присутствующие. А князь Оузер даже хохотнул:
— Вот к чему приводит необразованность. Между прочим, и у нас ходят слухи, что южане очень часто используют в пищу именно друг друга. Как тебе это?
— Ага. Слышал уже. И тоже… смеялся.
Опять нить беседы перехватила Ландра Гулис:
— Значит, ты готов извиниться перед патриархом?
— Почему бы и нет. Если он первый извинится за презрительные высказывания в мой адрес и пообещает больше не провоцировать меня при встречах.
Колаба от такой наглости застучала ладонью по стоящему рядом стулу и готова была продолжить внушения, но ее опередил голос Градобоя:
— Приношу свои извинения за резкость и впредь постараюсь вести себя корректно.
— Принимаю, — кивнул в ответ Кремон. — И прошу меня тоже извинить, что обозвал вас людоедом. Но, может, вы бы высказали ту причину, из-за которой меня невзлюбили с первого взгляда?
— Почему бы и нет. Да мы ради этого тут и собрались. Вот только в дальнейшем все вопросы будут согласовываться с твоим командованием.
Кремон вопросительно повернул голову к полковнику, и тот напомнил:
— Согласно контракту ты всегда обязан отвечать на поставленные вопросы. Если у нас возникают сомнения в твоей честности или для чистоты допроса, мы имеем право использовать Сонное Покрывало.
— Вот уж далось вам это Покрывало! — в сердцах воскликнул десятник. — Десять раз одно и то же выспрашивать собираетесь?
— Нет. Не одно и то же. В данный момент нас интересует совершенно другая сторона твоей жизни. Которой раньше мы, возможно, по незнанию, и не касались.
Молодой колдун покорно опустил голову:
— Можно подумать, мои возражения принимаются? Спрашивайте, что вам будет угодно.
Капитан Лессо встал, бережно вынул из стоящей в стороне коробки Покрывало и аккуратно возложил его на голову десятника.
Вопросы посыпались тут же. Причем князь Оузер зачитывал их уже с готового листа. Видимо, все нюансы согласовали заранее и основные темы определил Градобой.
Действительно, на данных вопросах раньше никогда так не делали акцента. А то и вообще не задавали. Теперь же в основном интерес вызвали все родственные связи Кашада Низу. Возможные, невозможные, дальние, близкие и даже гипотетические. В конце дошло до пошлостей и намеков на вульгарное, гулящее поведение матери Кашада. Само собой, будучи в нормальном состоянии, десятник бы возмутился, но под Покрывалом остался способен лишь скрупулезно отвечать на поставленные вопросы. По ходу дела он сообразил, что в Альтурских горах проживает человек, очень похожий на него, и решил облегчить задачу следователям. И на дотошные выпытывания «вспомнил», как давно умерший соседский дедушка, ругаясь с матерью, обозвал ее дешевой подстилкой для любого приезжего. Кашаду тогда было лет пять, и до этой поры он ни разу «не вспоминал» об этом инциденте. Только Покрывало помогло ему снять завесу с детской памяти.
Допрос после этого фактически сразу и завершился. Общими усилиями еще задали несколько уточняющих вопросов и освободили голову Кремона от Покрывала. Молодой колдун посидел положенное время, якобы вспоминая все перипетии дознания, и сморщил лоб в негодовании:
— К чему все это привело? Я и так свою мать плохо помнил, а теперь еще к этим мизерным воспоминаниям добавятся ваши сальные шуточки и ехидные насмешки.
Полковник Залан Лирт умудрился перекатиться к парню под бок и стал успокаивающе поглаживать своей ручищей по спине:
— Кашад! Мы тебе все клянемся: никто и никогда не узнает о сегодняшнем допросе. Да и мы все, здесь собравшиеся — колабы, люди, — личности вполне ответственные и толерантные. В любом случае наши матери для нас святы, и твоя мать не является исключением. Просто должны же мы были отыскать хоть единственное разъяснение такому невероятному совпадению.
— Уже догадываюсь, какому…
— С твоими способностями да не догадаться?! Уважаемый Градобой за долгие века исследований и магического совершенствования развил в себе талант различать истинный внутренний портрет любого человека. И находить минимальнейшие родственные связи между этими портретами. Увидев тебя, Эль-Митолан Самсон сразу же сопоставил твой духовный портрет с портретом другого человека. Чуть ли не идеального с тобой возраста, комплекции и всего остального. Этот парень в данный момент тоже проживает в Альтурских горах. Причем господин Градобой на сто процентов уверен: подобных совпадений между посторонними людьми просто не может быть. Если вы — не одно и то же лицо, то, как минимум, очень близкие родственники. И короткое пребывание твоего «истинного» отца в Южных Княжествах чуть ли не полностью бы сняло вопрос о невероятном сходстве. Так как твоя мать никогда оттуда не выезжала, исходя из твоих же слов.
— Понятно. — Кашад склонился к Залану. — Спасибо, что утешили и все подробно разжевали. Неведомых чудес так много в нашем мире. И чуть ли не каждый Эль-Митолан обладает чем-нибудь особенным, каким-нибудь невероятным даром. Как бы невероятно это ни казалось, но мне было бы интересно встретиться с кровным братом. А то и с отцом. Или хотя бы узнать нечто об их жизни.
Кашад выжидательно повернулся к старикану, но Самсон виновато развел руками:
— Увы, молодой человек. Приношу свои глубочайшие извинения, но про вашего отца мне ничего неизвестно. А вот по поводу вашего возможного брата я постараюсь дать запрос немедленно. Через неделю получим ответ, и, если разрешат, расскажу все, что знаю. Меня тоже командировали сюда со строгими приказами, которые нарушать я не имею права.
Голос Самсона звучал мягко и со всей доверительностью, но Кремон и на капельку ему не поверил: «Врет старикашка! Без сомнения, врет! То он всех будоражит своими подозрениями, то он ничего не знает и не имеет права рассказывать. Ха! Видимо, мой двойник ему успел хорошенько насолить. А если у него еще и мой характер и мои понятия справедливости, то этот Градобой у него давно ходит в главных кандидатах на покойника. Конечно, вряд ли он мне действительно родственник, но враг моего врага — мне уже почти союзник. А ради уверенности в том, что в логове драконов обитает хоть один союзник, можно подраться и с десятком древних маразматиков».
Князь Оузер первым встал со стула:
— Всем спасибо за внимание и содействие. Да и я порядочно задержался.
Командир дивизии ДТО покатился к выходу первым, приговаривая на ходу:
— Столько времени потратили. А ведь мне надо обойти свой третий полк. Все лично проверить…
— Они тоже здесь?! — не сдержал удивления движущийся за ним следом десятник.
— Пока ты спал, они уже расположились кольцом вокруг лагеря, установили движущиеся посты на Барьере.
— Ого! Такие силы здесь собраны! Целая армия. С кем же воевать будем?
— Десятник! — отозвался сзади новый командир Ледонского полка наемников. — Не торопи события, отдыхай. Завтра дождемся приказов, тогда и думать будем.
И тут же раздался голос лейтенанта Гулис:
— Верно подмечено, господин полковник!
«О! — подумал Невменяемый. — Наверняка Ландра давно не греет лежку старому Залану Лирту. Та еще служака! Из молодых, да ранних! Пользуется своим смрадным телом с умением…»
Кремон чуть не остановился от постыдного озарения. А почему, собственно, смрадным? Ведь с первого момента знакомства с этой колабой, да и с другими представителями ее расы в Баронстве Радуги, он ни разу не учуял неприятного запаха, исходящего от черных цилиндров. Все-таки новая мазь теперь пользовалась непререкаемым авторитетом среди этих созданий. Все без исключения колабы за короткое время быстро сменили свое средство ухода за чешуей и теперь просто благоухали. Если верить пропаганде и сведениям из государственных источников, именно такой мазью пользовались колабы многие тысячелетия до того момента, когда оказались в полной изоляции в своей Ледонии.
А после более близкого знакомства с черными цилиндрами Кремон уже не так категорически относился к рассказанной ему когда-то легенде. По словам Хлеби Избавляющего, в легенде говорилось о совместном проживании в одном доме человека, колаба, сорфита, таги и дракона. Еще и сентег упоминался. Тогда молодой колдун плевался лишь от одной мысли, что человек может жить под одной крышей с жутким колабом. Теперь его ответ уже не был бы так однозначен. Хотя мнение, кто есть главный враг, осталось на прежнем месте.
Когда все стали отходить от штаба, десятник успел обратиться к командиру Легиона. Уж слишком его интересовал выползший из болота искусственный борнус:
— Извините, но как там наш вчерашний трофей? Хоть что-нибудь осталось от его тела?
— Осталось, — фыркнул тот. — Несколько изогнутых полусфер из крепчайшего сплава да несколько мотков оплавленной огнем да погрызенной до блеска муравьями медной проволоки. Больше не удалось отыскать ни одной мелкой детали. Поэтому никому из нас так ничего и не пришло в голову: что это и для чего служило.
— Но ведь в Царстве накопилась уйма подобных трофеев из Топей. Неужели раньше не попадалось таких экземпляров?
— Кто тебе такое сказал? — заметив, что командир Легиона повернулся вслед куда-то спешившему князю, Кашад поспешил его успокоить:
— Оузер мне ничего не говорил. Но вот когда я был приглашен на ужин во дворце, то мне многое рассказали. Ничего конкретного, но намекали, что артефактов и совершенно непонятных предметов у вас накопилось достаточно.
— Кто?!
Резкий вопрос чуть ли не испугал десятника, но ответил он сдержанно:
— Я уже и не помню, кто именно из восьми Галирем мне об этом рассказывал.
Его собеседник как-то странно икнул и ожесточенно почесал свою макушку. И лишь затем высказался:
— Дошли до меня слухи, что кто-то удосужился получить такую честь и поужинать с Их Высочествами… Но и не подозревал…
— А чего тут странного. Вполне милые и обаятельные женщины.
Командир Легиона нервно сглотнул. Видимо, он считал совсем по-другому. Но вот заговорил уже совсем иначе — вкрадчиво и с почтением:
— Выловили мы в топях очень много, но таких устройств ни разу не попадалось.
И тогда Кремон решил пошутить:
— А мне вот пришла в голову мысль: что, если внутри этого борнуса находился человек и управлял им? А потом или умер, или задохнулся. Ведь сразу разорванные части мы осмотреть не успели. Как вам мое предположение?
— Полный абсурд! — нервно воскликнул огианин, резко развернулся и отправился к конюшням. Но над его головой висело облако плохо скрываемых эмоций. И преобладала в них паника.
А Кремон никак не мог решить, правильно ли он поступил в этом разговоре? Да еще и пошутил наобум. Умным вроде как показаться хотел. И наткнулся на новую загадку. Или что-то в том же роде. А хорошо это или плохо? Жизнь покажет…
Лагерь к ночи все больше и больше напоминал разбуженный муравейник. Выспавшиеся за день наемники бодрыми ручейками стекались к быстро заполняющемуся трактиру. А хозяйничающие там оги уже отправляли с хозяйственного двора телеги как в Софронку, так и в близрасположенные поселки за добавочной провизией и алкогольными напитками. По всем расчетам, строительство трактира должно будет окупиться в первые же сутки работы. Если, конечно, его не сожгут перепившиеся и передравшиеся наемники Эль-Митоланы.
Так как почти все вояки уже соображали: деньги экономить не стоит. Не завтра, так через пару дней полк бросят неизвестно куда отрабатывать выданное и обещанное жалованье. И легким предстоящее дело никак не будет. Поэтому лучше расслабиться и погулять с залихватской удалью, чем потом жалеть о нерастраченных монетах.
Бравый и предприимчивый десятник поступил немного иначе. Пройдя с черного входа сразу на кухню, он купил у примчавшегося туда трактирщика хорошо зажаренную свиную ногу, полведра отменно запеченной рыбы и несколько мисок разных салатов. Не запамятовал и о хорошей выпивке.
В свою комнату он ввалился, когда Золана поспешно одевалась. Завидев своего любимого, она тут же успокоилась и снова расслабленно плюхнулась на кровать:
— Шейтар! Впервые заснула так, что не услышала твоего ухода. Лишь глаза открыла — страх меня сковал, и не знаю, что делать. Показалось, что никогда тебя больше не увижу…
— Ха! На то она и доля наемника, — бодрым голосом стал вещать Кремон, расставляя принесенную провизию на столе. — Сегодня гуляем с друзьями, а завтра червей кормим своими телами! И уж никогда бы не подумал, что такой сорвиголове, как ты, ведом страх.
Девушка вскочила и помогла накрыть стол:
— Видимо, старею…
— Не напрашивайся на комплименты.
— Как же, от тебя дождешься! Но почему ты в трактире не захотел поразвлечься?
— Да там скоро столы станут на улице устанавливать, чего среди них толкаться? Нам здесь лучше будет. Или ты хочешь в компанию?
— Что ты! Как раз наоборот.
— Что-то я не узнаю бесшабашную и отчаянную наемницу…
Золана многозначительно улыбнулась, поставила на стол два стакана и первой уселась на стул:
— Такие праздники надо устраивать чаще. Но скажи, ты только в трактир ходил? Мне показалось, что ты отсутствовал более долгое время.
Кремон разлил по стаканам вино, некоторое время подумал и решил рассказать о состоявшемся недавно допросе. Да и про некоторые свои соображения тоже. Ведь никто с него не требовал хранить в тайне свои домыслы и предположения. А если менсалонийка узнает обо всех опасностях предстоящего похода, то найдет способ от него отвертеться. Возможно, и дезертировать в последние часы. Ведь в глубине души Невменяемый страстно этого желал и надеялся на сообразительность Золаны.
— Давай сначала выпьем за новоселье! — И когда они опустошили стаканы, с сожалением добавил: — Хотя вряд ли мы здесь проживем больше парочки дней.
— Но ведь потом мы все равно сюда вернемся?
— Неизвестно. Да и вообще можем уже никуда не вернуться.
Лицо девушки тут же стало хищным, а взгляд заледенел:
— Об этом мог догадаться даже слепой и глухой. Надеюсь, ты мне расскажешь нечто более конкретное?
— Обязательно. Но ты мясо ешь, пока оно горячее. А я начну постепенно вводить тебя в курс дела. Начну с того, что вытворил этот мерзкий и противный старикашка…
Повествование и обсуждение деталей заняло много времени, так как выпивка и еда забирали на себя основное внимание. А вот когда насытились до приятной осоловелости, перешли к окончательным выводам.
— Значит, Великий Поход начнется чуть ли не в ближайшие часы? — Золана откинулась на спинку стула и с удовлетворением погладила себя по переполненному животику. — И существует всего три возможные конечные цели.
— Скорее, только две, — возразил Кремон.
— Но почему? Ведь создание плацдарма на одном из больших островов Гиблых Топей — давняя идея фикс как огов, так и колабов. Да и цель наверняка имеется на этих островах конкретная.
— Сбрасывать со счетов это направление, естественно, мы права не имеем. Но сама посуди, зачем отправлять на завоевание Топей лишь одних воинов? Пусть они все и Эль-Митоланы. Гораздо целесообразнее взять с собой инженеров-строителей, ученых, исследователей. От них на месте высадки будет гораздо больше толку. Да и зачем такое огромное войско? У меня и то возникают сомнения: смогут ли уместиться на Опоре наш полк, ДТО и Легион.
— Да, — согласилась Золана, — маловато места будет…
— Вот именно! Еще одна деталь. Когда я вышел из штаба, издалека осмотрел временный лагерь третьего полка дивизии ДТО. Того самого, что прибыл во время нашего отдыха. Ты ведь знаешь, как колабы располагаются: разлеглись где угодно, и весь сказ. В крайнем случае — навесы с длинными нарами и горы одеял. А сегодня они на удивление мощное сооружение возвели, окружили его несколькими периметрами и выставили охрану в два десятка бойцов.
— И что же они там прячут?
— Наверняка литанры. И заряды к ним. И скорее всего, там чуть ли не все их запасы этого оружия. Для чего оно нужно в таких количествах?
— Да, ты прав. Только для сражения с другой армией. И у другой армии почти не будет никаких шансов против нас.
— Не стоит так недооценивать противника, — возразил Кремон. — А вдруг оба государства имеют равнозначное, а то и превосходящее оружие?
— Ну, если нападение произойдет внезапно… Для этого и предприняты все меры секретности.
— Вот именно! Это еще один повод отвергнуть Поход на определенный остров. Сотни раз уже сводные силы в Топи ходили и никогда не делали из этого тайны.
Золана поднялась со стула, зябко свела свои руки на плечах и нервно стала ходить по комнате из угла в угол. Бросив задумчиво:
— Все-таки — война…
— Увы! В гости так не ходят.
— Кто же станет нашей жертвой? Хотя и так ясно на восемьдесят процентов: Сорфитские Долины.
Кремон грустно ухмыльнулся:
— Соотношение я бы увеличил до девяноста девяти процентов. Потому что до территории Энормии нам просто не дойти. Мне ведь элементарно спать надо, а в сонном состоянии Опора не поддерживается.
— Но один процент все-таки остается?
— Так ведь шейтар знает, что нашему командованию взбредет в голову. Но все предпосылки на то, что именно Долины станут главным объектом атаки. Возможно, и другие силы ударят с разных сторон одновременно или чуть раньше. Тогда вообще наше войско пройдет Сорфитовые Долины, словно тяжелая стрела кожаные доспехи.
— Да, им не позавидуешь. Но почему именно через Топи? Ведь по Барьеру можно сделать невероятно дальний бросок и очень быстро выйти на дальние тылы.
— Как мне пояснили, если двигаться по Нулевому уровню больше суток, то на вторую ночь все равно тебе навстречу хлынет муравьиное море. И самое главное — сорфиты в состоянии войны с колабами уже несколько тысячелетий. На границе с огами они наверняка создали непроходимые рубежи обороны. И оповещение у них на высшем уровне. Заметят любое движущееся тело издалека. Хоть на Барьере, хоть по суше.
— А если пойти вдоль Снежного моря? И таки напасть на Энормию?
— Невероятно длинный путь. Опять-таки — муравьи. И на нескольких островах среди льдов энормиане имеют почти неприступные башни наблюдения.
— А ты откуда знаешь?
— Чаще стараюсь держать уши открытыми. Уж ты мне поверь на слово.
— Попробую. Но в каком месте будет вторжение?
— Скорее всего, как можно дальше на восток. Исходя из тех усилий, что потратятся на преодоление Топей. Ведь и у нашей армии должны сохраниться бодрость, ярость и боеспособность. И только на какой-то там день вторжения мы сможем чуток поспать.
— Логично. Но куда будет направлен главный удар?
— Тоже трудно предполагать заранее. Опять-таки, подслушанная мною в одном месте ругань дает основание думать, что мы пройдем все Долины насквозь. И на юге соединимся с летающими союзниками.
— Драконами?!
— С ними… Они-то и начнут отвлекающую агрессию за два дня до нашей атаки.
— М-да! — Золана покрутила с восхищением головой. — А ведь это может отлично сработать. И тогда от сорфитов и таги лишь мокрое место останется!
Невменяемый вспомнил о подземных городах обитателей Сорфитских Долин и в явном сомнении почесал себе висок:
— Как бы от нас хоть что-то осталось. Ведь сорфиты живут в глубоких норах и подземельях, и выкурить их оттуда будет почти невозможно. Даже литанры не помогут.
Девушка опять села на стул и положила свою ладонь на руку Кашада:
— Но ведь наше войско невероятно сильное. А если ударят и с других направлений, то победа будет делом времени.
— Вот только как бы еще дожить до этой победы.
— Ты боишься? — удивилась Золана.
— Не за себя.
После такого ответа лицо менсалонийки зарделось от удовольствия, и она ответила как-то многозначительно:
— У меня тоже теперь есть кого оберегать.
Некоторое время Кремон вглядывался в озерки глаз своей подруги и мучился тяжелыми укорами совести. А потом подумал и предложил:
— Было бы хорошо в моменты наивысшей опасности как-то предупреждать друг друга. Особенно на расстоянии.
— Ага, и мне было бы так намного спокойнее. Но как?
— Да запросто. Я ведь могу хоть за месяц прикрепить мишень-заклинание на кого угодно. Кто возле тебя крутится постоянно?
— Больше всех? — девушка возмущенно пожала плечами. — Да этот боров, Мапфри. С очень круглым и заметным издалека личиком. Мы его между собой Красномордым называем. Глаз с меня не спускает. Хуже чем тот наивный мальчишка Ксомос Бейт себя ведет. Мне даже кажется, погибни я в бою, он меня и мертвую изнасилует.
— Вот к этому красномордому Мапфри я мишень и прицеплю. И если заметишь, что он согнулся от болей в желудке, знай — это у него понос. Или, точнее, — сигнал от меня: «Спасайся как можешь!»
— Принято. А я могу на расстоянии в километр лишить координации и зрения двоих, а то и троих особей.
— Помню о таком. Но ведь твой удар действует всего лишь минуту?
— Неважно! Главное, если заметишь, что вокруг тебя враги или друзья потеряли зрение, знай — это сигнал от меня. Который, после «весточки» от тебя, будет говорить о моей полной готовности. А во втором случае — о моем предупреждении об опасности для тебя лично.
Кремон довольно закивал головой, впервые успокоенно за весь вечер улыбнувшись:
— Тоже принято! Но не пора ли нам отставить нудные разговоры и заняться более приятными сигналами?
— Скажешь тоже! — делано рассердилась Золана. — Не «пора», а «давно пора»!