На вспышки маяка
Уже чуть ли не полная ночь накрыла поселок огов, расположенный у самого подножия возвышающегося Барьера. Черные тучи не пропускали и одного кусочка колдовской радуги, которые разбрасывали своими отражениями обе луны, желтая Марга и синий Сапфир.
Но приближающемуся отряду из четырех боларов не нужно было никаких ориентиров. Зеленый Маяк жизни частыми вспышками вырывался из внутренностей самого большого и добротного обиталища поселка. Оттуда же раздавался многоголосый шум праздничного застолья. Да и в каждом третьем доме поселка горели яркие Трего и царило разудалое веселье.
Как ни странно, на поселковых улицах вообще никого видно не было, ни наемников, ни местных жителей. И боларов это порядком насторожило. На некоторое время они зависли между крон трех фруктовых деревьев, наблюдая. А потом, посоветовавшись, разлетелись в разные стороны. Вернее, на разведку полетели три товарища Спина, а сам он остался пристально наблюдать за домом, из которого вырывались сигналы Маяка.
Не нравилось болару такое частое и неритмичное моргание. Словно Кремон подавал сигналы от нечего делать или просто для бездумного развлечения. Хорошо хоть сами сигналы возобновились несколько часов назад. А то с самого утра пришлось лететь строго по прежнему курсу и опасаться, что Невменяемый остался где-то позади. Ведь как дал о себе знать утром, так больше и не маячил. По счастливому совпадению, во время всего полета не попалось внизу ни одного населенного пункта. Так и неслись по прямой на всей возможной скорости. Устали, спать хочется и есть, но остановиться никто и не предложил. Все четверо боларов помнили, как их упрашивали Хлеби с Давидом помочь их бывшему ученику и лучшему другу. Чуть ли не со слезами упрашивали…
Да Спин и без уговоров выложится до последней дрожи корней для Кремона. Сам еще не осознает полностью всех причин, но выложится…
Ага, вот и товарищи возвращаются! Пользующийся безоговорочным авторитетом и командирской должностью Спин приступил к расспросам. Воркуя, естественно. Не хватало еще людям случайно подслушать боларов, общающихся на мировом языке.
— Что узнали интересного?
Доклады последовали обстоятельные и грамотные:
— Чуть левее от нашей траектории полета расположен огромный лагерь Легиона огов. Воины готовятся ко сну. Но на внешних постах лежат колабы. По всей видимости, легионеры не имеют права покидать лагерь.
— С северной стороны поселка, в развороченной рощице отдыхает почти целая тысяча колабов. Они уже спят, улегшись вплотную под навесами и накрывшись одеялами. По всем признакам — легли слишком рано. Видимо, собираются вставать до рассвета.
— Четырнадцать колабов стоят по контуру огромного полукольца, внутри которого поселок и прилегающие территории с двумя воинскими лагерями. На самом Барьере тоже покатываются изредка по два черных диска и висят осветительные шары. Но охраняют колабы из интендантского подразделения, Эль-Митоланов среди них лишь каждый шестой. Поэтому «отделенным сознанием» почти никто местность не осматривает.
— Да я тоже заметил, — согласился Спин. — За все время, пока вас не было, лишь один фиолетовый сгусток пометался по поселку и помчал дальше. Словно кто-то наведывался просто так, на всякий случай.
— И что все это значит?
— Наверняка что-то тут у них крупное затевается.
— Когда?
— Может, завтра. А может, уже и вчера. — Спину всегда нравилось оперировать предстоящими событиями в гипотетическом прошлом. Да и вообще, недаром его в стае уже давно величали Заманчивым Сказателем. Вероятно, еще из-за того, что он мог всех своих соплеменников уговорить на что угодно. Но сейчас усталость брала свое и философствовать было не к месту: — Спим по очереди. Ты — первым. Меня разбудите на утреннюю вахту. Если сигналы прекратятся — ничего не предпринимать. Но сразу попытаемся действовать, если Кремон выйдет из дома.
Пока болары общались между собой, попутно успели сытно поужинать высококалорийным вяленым мясом и медовой патокой в специальных пластинах. Пищи оставалось мало, но не экономить же после такого дальнего пути!
Затем одно летающее растение сместилось по ветке в сторону наблюдаемого дома, а три его товарища удобно расположились в развилках ветвей. Ведь если просто лежать в подходящей выемке, то лучше экономятся и быстрей восстанавливаются растраченные силы. Насестом пользуется лишь вахтенный.
Заманчивый Сказатель Спин заступил на вахту перед рассветом, еще в полной темноте. Пасмурность висела чрезвычайная, покрапывал дождик, и рассмотреть что-то дальше наблюдаемого дома не было возможности. Его товарищ, устраиваясь на освободившееся место, кратко поведал об итогах наблюдений:
— Пока все тихо. В доме веселились до середины моей вахты. Сигналы Маяка прекратились сразу после полуночи. Выходили лишь местные жители. Кремон так и не появлялся.
«Плохо. — Подумал Спин, левитируя на место наблюдателя. — Неужели за целую ночь он так и не удосужился выскочить на улицу? А раз не пользуется „отделенным сознанием“, значит, не может. Или его там держат под арестом? Непохоже… А если все-таки? При всей нашей горячности и повышенном самомнении, отбить своего друга у людей мы не сможем…»
Постепенно небо, затянутое рваными тучами, стало сереть. Праздники праздниками, а хозяйские заботы никто не отменял. Послышались крики петухов, хлопнули двери, звякнуло ведро в хлеву. Из печной трубы вязкой кашей стала выползать ленивая порция дыма. Видимо, подкинули свежих дров на старые угли.
И вдруг Маяк мигнул несколькими вспышками! Но уже не из внутренностей дома, а из огромного двора, невидимого за стенами. Спин тут же вскинулся, разбудил ближайшего к нему товарища и слевитировал к огромному строению. Не иначе как Кремон вышел во двор и желает срочно поговорить.
Болар старался не привлечь к себе внимания рано проснувшихся хозяек. Аккуратно присел на конек крыши большого хлева и принялся спешно осматривать двор, который для простого человеческого глаза мог показаться черным зевом колодца. Ага! Вот и шевеление! В самом углу кто-то копается или устраивается в стогу с сеном. Но почему нет ауры Эль-Митолана? Понятно — скрывает.
И опять несколько вспышек зеленого Маяка Жизни ослепили дрожащего от нетерпения болара. Зовет к себе! Вперед!
Спин элегантно проскользнул под крышу навеса и почти бесшумно опустился на верхушку сеновала. Секунду прислушивался, что там делается внизу, а потом осторожно позвал:
— Кашад! Ты где?
Снизу послышалось немного сдавленное и удивленное:
— А?..
Видимо, не ожидал друг, что болары так быстро к нему доберутся и так сумеют незаметно подкрасться. Спин довольно скрипнул и добавил:
— Кашад, я здесь!
И совершенно неожиданно снизу послышался детский, но тем не менее очень уверенный голос:
— Кашада здесь нет.
Теперь уже болар растерялся:
— Как нет? А кто же игрушку крутил?
— Я крутил, — последовал ответ снизу.
— А откуда она у тебя?
— Кашад подарил.
— А где же он сам?
— Уже несколько дней как в Софронку уехал.
— А зачем? — напирал Спин. Но на этом его дознавательская деятельность и окончилась. Голос посуровел не по-детски, и последовал вопрос в лоб:
— А ты кто?
Заманчивый Сказатель не сдержался и с некоторой досадой пошутил древней дразнилкой:
— Колаб в пальто!
— А что ты там делаешь?
— Живу.
— Это наше сено. Немедленно оттуда вылезай! Сейчас позову братьев!
— Пока ты их дозовешься, я уже растаю совсем…
— Как это?! — изумился ребенок. Болар добавил в свой и так скрипучий голос неземной печали:
— Кашад меня слепил из снега, оживил и подкармливал холодом… Но теперь я умираю… Разве что ты мне отдашь немного своей горячей крови, и я тогда смогу стать таким же теплым, как ты…
Последние слова напуганный ребенок уже не слушал. Со сдавленным всхлипом он пронесся через двор и с грохотом вломился в дом. Дверь за ним хлопнула, как при взрыве. Но криков после этого не последовало, как ни странно. То ли старшие мужчины ничего не слышали с похмелья, то ли огианки ничего не боялись и относились ко всему флегматично.
Но когда мальчонка отбегал от стога, возле ног за ним что-то полыхнуло зеленым мерцанием. Уже с радостным предчувствием Спин плавно пронесся над помеченным местом и с ликованием подхватил Маяк Жизни. Кремон его явно оставил в детских руках умышленно, надеясь, что болары таки прилетят на сигнал. А раз это уже случилось, то не оставлять же уникальнейший прибор в этой дикой местности! Хоть Хлеби Избавляющий и сделал для стаи целых два подобных, иметь еще один Маяк — никогда не помешает.
Вернувшись к друзьям, Спин первым делом похвастался, как он провел одного из младших обитателей дома. А потом стали решать о своих дальнейших передвижениях. И опять Спин распределил обязанности:
— Ты летишь к колабам и следуешь за ними. Ты внимательно присматриваешься к лагерю Легиона. Ты облетишь весь периметр охраны. А я полетаю везде понемногу. Через час встречаемся здесь. Или, если что-то срочное, слетайтесь на сигнал Маяка ко мне.
Командовать Заманчивый Сказатель любил и умел. Только вот опыта ему еще недоставало. Хотя поначалу он поступил правильно: в первую очередь лично осмотрел просыпающийся по горну лагерь колабов. Черные цилиндры резво вставали на ребро, катились к Барьеру и уже там начинали свое волновое восхождение. Но Спина больше интересовали легионеры, и он ошибочно оставил присматривать за цилиндрами своего товарища.
А потом долго наблюдал за просыпающимся Легионом, облетал весь поселок и присматривался к интендантскому обозу отборного войска Ледонии. И важнейший час в итоге был потерян. Когда посланный следить за колабами товарищ на максимальной скорости вернулся к облюбованному боларами дереву, то начал ворковать уже на полете:
— Войско! Огромное войско готовится идти в Гиблые Топи. Там вся дивизия колабов, весь полк наемников и много тысяч лошадей. И все лошади с поклажей и грузами!
Опуститься вестнику на ветку так и не пришлось: Спин сорвался в ту сторону, откуда тот прилетел, похлестывая себя корнем по ободу и таким образом выказывая запоздалое раскаяние.
— Как же я не догадался! За мной, скорее!
Но как болары ни спешили, им только и удалось, поднявшись над Барьером, рассмотреть в дождливой дымке шевелящуюся и удаляющуюся массу людей. Колабов, катящихся чуть впереди наемников, уже не было видно.
— Прекрати! — один из товарищей остановил Спина, который продолжал заниматься самобичеванием. — Все равно мы вряд ли могли с ним пообщаться. Но суть этого Похода ясна. Направление и без нас разгадают. Нам теперь главное — вернуться в Агван как можно скорее.
— Да, что-то я рассохся, — признался Спин. — Надо спешить назад с важным известием. Только давайте вначале разлетимся и подновим свои запасы продуктов. Летим веером, сразу в нужном направлении, и подбираем все, что годится в пищу…
Опять четверке боларов предстоял дальний и утомительный своей непрерывностью перелет.
Бароны выжидают
И сегодняшний день Бадуш Шиндар решил провести под защитой стен своего дома. Резидент вполне справедливо полагал, что, передвигаясь по городу «отделенным сознанием», он быстрей определится с сутью происходящего, чем рискуя собственным телом. Уж слишком странные и непонятные события происходили в столице Баронства Радуги. Весь город оцепенел и сжался в предчувствии чего-то страшного, казалось, даже неисчислимые каналы стали замерзать — так от них веяло холодом, мраком и безнадежностью.
Все началось три дня назад. Отборные войска Баронства в спешном порядке покинули столицу и отбыли в неизвестном направлении. В неизвестном — только для большинства обывателей, но вот резидент энормианской разведки прекрасно знал: лучшие воинские подразделения сейчас находятся где-то на границе с Сорфитскими Долинами. Готовилось что-то кардинальное и страшное. А попросту говоря — война.
Мало того, одновременно с уходом военных на улицы и каналы Шиирнадара выплеснулись все силы тайной, явной и частной полиции. Такой объединенной акции никто не мог припомнить даже из старожилов. Хватали всех неблагонадежных, подозрительных и уж с особым рвением — незнакомых. И всех поголовно проверяли под Сонными Покрывалами. Из-за невиданных мер безопасности фактически на корню сразу же завяла вся большая торговля, замерло любое денежное передвижение. И уже два дня экономика огромного города пребывала в стадии апатической дисгармонии. Все выжидали, что же будет? К чему такие шпионские страсти? Вот именно на этот последний вопрос и не мог найти ответ Бадуш.
Ну ладно, война. Вернее, серьезная подготовка к ней. Потому что полными идиотами Верховные Бароны все-таки не были. И отправили войска на границу скорее на всякий случай. А вдруг у колабов, огов и драконов что-то и получится? Вот тогда и мы себе кусище пожирней оттяпаем. Если же победят таги с сорфитами, то всегда можно опять повторить байку о крупномасштабных войсковых учениях. Ведь сколько их уже было в последние десятилетия! Ну и что, что никогда возле самой границы не проводили? Зато теперь решили изменить местность… Ага, чтобы не приедалась!
Но вот к чему такие драконовские меры безопасности внутри страны? Каким новостям перекрыли проход в столицу? Или, наоборот: утечку чего пытаются предотвратить? Может, существует еще и третий вариант развития событий? Но каких?
Бадуш Шиндар спешно допивал горячий чай, уже мысленно прикидывая очередную траекторию движения отделенным разумом, когда в гостиную вошла бодрым шагом агрессивно настроенная детская компания. Может, правильнее сказать — подростковая, а то и юношеская, потому как детьми себя никто из них давно не считал. И что самое интересное, главный заводила, лидер и непререкаемый авторитет этой компании с равнодушным видом спокойно шел сзади всех.
«Ай да Родерик! — восхищенно воскликнул про себя опытный резидент, сразу предугадав события. — Уже научился управлять действиями своих друзей так, что те просто уверены, что сами до всего додумались. Далеко пойдет… если крылышки ему вовремя подстригать!»
Первым слово взял Гермес. Тем более что в последнее время он только и читал, что книги по риторике, разборы легендарных диспутов и основы правильного построения любого спора.
— Дядя Бадуш! Не прими наше недовольство за непослушание, но мы просто вынуждены пожаловаться на горячо нами любимую Далицу.
— И что же она натворила?! — с деланым испугом воскликнул опытный колдун.
— Ты представляешь, она прикрывается твоим именем и категорически запрещает нам выходить на улицу! А поговорить с тобой мы не имеем возможности.
Глядя, как глаза хозяина дома расширились, а лоб покрылся глубокими складками от возмущения, решил вступить в разговор и Свед:
— А ведь ты, дядя, всегда говоришь, что детям полезно играть на открытом воздухе!
Судя по прикрытым от досады глазам Родерика, Сведу вообще настоятельно рекомендовали молчать. Парень хоть и быстро рос ввысь и наливался бугорками мускулов, но заметно отставал от товарищей в развитии сообразительности, и его все чаще и чаще начинали использовать как таранную силу.
Гермес тоже всеми силами постарался скрыть досаду на промах товарища:
— Естественно, мы давно уже не дети, но в нашем возрасте подвижные игры на воздухе становятся жизненно необходимы. Становление организма…
Но Бадуш поднял руку и прервал готовящего разразиться заготовленным спичем подростка:
— Понятно. Сразу поясню: Далица выполняет мой приказ. Обстановка в городе сложилась критическая. Как видите, даже я стараюсь отсидеться тревожное время дома. Поэтому никаких жалоб чтобы я от вас больше не слышал! Понятно?
Разочарованное молчание было ему ответом. Ребят надо было приструнить сразу же и жестко. Вести долгую воспитательную работу просто-напросто было некогда. Да и не откроешь подросткам все важные секреты, без знания которых опасность будет казаться надуманной и несуществующей.
Но ведь недаром всей компанией руководил Родерик. Почти незаметный, но чуть более шумный вздох с его стороны запустил в действие новые силы. Там, где не брала велеречивость и залихватская удаль, могли сломить упорное сопротивление любого противника невинная хитрость, забавная непосредственность и притворно-наивное простодушие.
Обе девочки-сиротки тут же устремились к дяде и прижались к нему с боков.
— Но ведь все дети гуляют на улице, — проворковала одна, надув губки бантиком.
— И там так весело, — простонала с отчаянием другая.
— А мы в доме умираем от тоски! — проговорили обе в унисон, и в их глазках заблестели искренние слезинки.
И Бадуш ценой неимоверных усилий и внутреннего успокоения заставил себя промолчать. Готовые вырваться помимо его воли слова разрешения так и завязли где-то в гортани.
Девочки за последние месяцы, благодаря стараниям и усилиям хозяев дома, превратились в двух очаровательныых и трогательных куколок. И если на их личики наползала хоть тень какого угодно переживания, и Бадуш и Далица готовы были свою кровь отдавать, лишь бы выполнить малейшее желание сироток. А уж если блестящие глазки наполнялись слезами…
«Вот бестии! Вот хитрюги! — восклицал про себя старый разведчик. — Решили из меня всю душу вынуть! А тон какой жалостливый подобрали: так сердце кровью и обливается. Может, и впрямь их отпустить… Тьфу ты, старый дурак! Опять мозги набекрень! Ну, негодник, это ведь ты все организовал!»
И уже вполне взяв свой голос под контроль, обратился к тому самому «негоднику»:
— Родерик, ты не забыл нашего уговора?
Тот невинно пожал плечами:
— Смотря о каком уговоре вы говорите и какое отношение он имеет к данному разговору.
— Ты обещал Кашаду во всем мне помогать в доме. Было такое?
— Да. Но я ведь никогда ни в чем не отказал до сих пор…
— Вот и прекрасно. Надеюсь, и теперь не откажешь мне в помощи. Тут вот какое дело, я страшно буду занят до конца дня, поэтому попрошу тебя проанализировать создавшуюся обстановку во всем городе и на нашем острове конкретно. Уже шестеро соседских детей вашего возраста побывали на допросах под Сонными Покрывалами. Среди них и девочка есть. Подумайте и мне потом скажете: чем грозит допрос хоть одного из вас для всех остальных. Завтра утром постарайся мне быстро и сжато все изложить. А теперь прошу меня оставить и больше не беспокоить. До свидания!
Ледяные нотки, прозвучавшие в голосе Бадуша, заставили поежиться всех пятерых подростков, и они тут же удалились за дверь. Правда, уроки хорошего тона заставили пропустить девочек на выход первыми.
А старый разведчик удовлетворенно потер ладони, залпом допил остатки остывшего чая и блаженно улегся на своей постели. Сейчас бы просто выспаться… Так ведь нет, приходится рыскать по столице! Да еще и не по всегда приятным местам…
Кстати! А ведь к перекупщикам краденого он давно не заглядывал. Защита от прослушивания там была всегда, но ведь можно проследить за теми, кто туда ходит, и подслушать их потом на стороне в более спокойной обстановке. По долголетнему опыту Бадуш знал, что такие люди порой могут ведать о поистине секретнейших событиях. Хоть порой и не осмысливая свои знания и не придавая им большого значения.
Вначале никто не попадался. По крайней мере, подходящий под категорию перспективных болтунов. Но через час на склады одного из главных перекупщиков заявилась весьма достопримечательная парочка. Оба полупреступника руководили одной посреднической конторой и выполняли порой весьма деликатные поручения неизвестных заказчиков. Это сами заказчики думали, что их имена неизвестны, но вот парочка пройдох над этим просто насмехалась и никогда не отказывала себе в удовольствии побалагурить и позубоскалить над сильными мира сего.
Вот и сейчас эти двое мужчин вышли со склада весьма довольные и возбужденные. И сразу привлекли сознание Бадуша названным прозвищем главного перекупщика:
— Говорил я тебе: сторгуемся мы с Кустом отменно!
— Но и ты молодец, так его облапошил.
— Еще чего, попробуй такого облапошь. Я ведь изначально грамотно построил разговор, и Куст просто не понял, чего мы хотим конкретно. И цена осталась самая низкая.
— А наши комиссионные утроились!
— Ша! Чего орешь?
— Так ведь отметить хочется! Куда пойдем?
— Как куда, мы ведь давно в «Дикий вертеп» собирались.
— Старею! Все больше в дешевые места тянет…
Затем полчаса пройдохи болтали о несущественном и залпом опрокидывали первые дозы алкоголя во вполне уютном и милом заведении, которое ну никак не соответствовало своему названию. И только после полного расслабления опять перевели разговор на что-то стоящее.
— Конечно, вряд ли мы до чего-то конкретно докопаемся, но выгоду надо искать везде.
— Правильно. Вижу, тебе тоже дико любопытен сегодняшний заказ. И опять-таки, я чуть не рассмеялся при виде этого секретаришки. И как таинственно он себя вел… Ха-ха!
— Ладно, на кого он работает, мы знаем. Но вряд ли его шефу понадобились эти ливреи.
— Вот и мне так кажется. Слишком мелок для такого дела. Скорее всего, там замешан покровитель его шефа. Сам… Хотя, может, там просто какой-нибудь розыгрыш готовят?
— Розыгрыш? Да чтобы великий и гордый барон скупал тряпки слуг своего злейшего врага для шуточной забавы?
— Хм! Действительно странно. Но что еще можно придумать на эту тему?
— Да что угодно. Давай прикинем вместе. Начнем с дислокации врагов. Где сейчас этот… главный покровитель?
— В своем поместье на юге.
— А куда он собирается прибыть в скором времени?
— Ну да, конечно. По слухам, через три дня он собирается прибыть в столицу. «По делам личного характера», кажется.
— Вот! А что через четыре дня намечается у его главного врага?
— Точно… О-о!
Затем какое-то время опытные и всезнающие пройдохи усиленно и молчаливо закусывали поданными мясными блюдами. Прокручивая в голове массу комбинаций, вариантов событий и свои предполагаемые действия в ответ на них. И, видимо, единодушно пришли к одному мнению:
— Надо будет много чего продать…
— И купить…
— А если понесем убытки…
— То несущественные…
— Зато если нагреемся…
Оба афериста одновременно непроизвольно оглянулись по сторонам и многозначительно заулыбались друг другу. А затем соприкоснулись своими кубками в тосте:
— За ум и сообразительность!
А Бадуш тоже мысленно поздравлял себя с удачей. Не всегда на долю даже самых везучих и талантливых разведчиков выпадает возможность заранее узнать о готовящемся в стране государственном перевороте. Естественно, все могло оказаться простым совпадением. Чей-то секретарь вообще мог действовать от себя лично и устраивать прозаический бал-маскарад в своем загородном доме. Но такие вещи случаются еще реже, чем длинная цепочка невероятных совпадений. Потому что разведчик тоже прекрасно ориентировался в политической жизни столицы. И раз уж один бывший Верховный Барон возвращается в столицу и скупает заблаговременно ливреи слуг своего главного врага, то скоро этот враг обязательно погибнет. А освободившееся место Верховного Барона долго пустовать не будет. Но если погибнет конкретный правитель, а руку к этому приложит другой конкретный человек, то Баронство Радуги в ближайшие годы ожидают очень существенные политические изменения.
А четыре дня для такого опытного и долгоживущего разведчика — очень мало, но в определенных случаях — невероятно много.
Трудовые будни Агвана
Давид Сонный в последнее время полностью отвечал своему колдовскому имени. И спать ему хотелось постоянно. По этой причине он давно уже проклинал себя за вырвавшееся непродуманное желание вызвать в свою новую башню пять весьма любвеобильных Эль-Митоланш из Плады. Хотя поначалу, когда женщины с магическим даром прибыли в Дом Клаковской гущи, как теперь официально именовалась новая резиденция нового протектора, ему понравилась разгоревшаяся за него война. Ведь все пять колдуний чуть ли не в первый день вознамерились сделать его своим любовником.
Со временем три Эль-Митоланши нашли себе забаву на стороне и капитулировали, так сказать, с любовного поля боя. А вот оставшиеся две сдружились и теперь вытягивали все соки из знаменитого своими гуляньями колдуна совместно. Конечно, и это было весьма приятно… поначалу! Но когда увеселительные забавы продолжаются все ночи подряд несколько месяцев, да еще и днем не дают прохода, то любой ловелас начинает задумываться о сдержанности. А Давиду Сонному вдобавок хотелось элементарно выспаться.
Но жесткий и интенсивный распорядок дневных мероприятий не давал для этого ни малейшей возможности. Вот и сегодня с самого утра Давид сопроводил пятерых женщин в дуросовую пещеру и теперь вынужден был оказывать им посильную помощь. Хотя, по его твердому убеждению, можно было обойтись и без его присутствия. Эль-Митоланши только тем и занимались в последнюю неделю, что упрямо пытались наполнить пульт управления гипотетической Арки дополнительной энергией. Потому что все прежние исследования зашли в тупик. И неделю назад кто-то и предложил насытить невидимое и непонятное поле до приемлемого для всех магов наблюдения. Как ни странно, но в последние дни это принесло кое-какие плоды — арка стала светиться гораздо интенсивнее. Но и только.
А протектор Клаковской гущи не хотел в этих экспериментах участвовать категорически.
Поэтому сегодня он надумал одну хитрость. Заявил своим недовольным коллегам, что идет в расположение стаи боларов, а сам, резко свернув с нахоженной тропинки, углубился в лес и быстро нашел подходящее местечко для того, чтобы прозаически и без помех выспаться несколько часов. Щит охранного периметра он, конечно, установил, но хорошо, что вокруг мирное и безмятежное пространство родного государства. В противном случае уничтожить так беспечно спящего колдуна врагам бы не составило большого труда.
Все бы хорошо, но в момент отхода Давида от своей башни туда прискакал на разгоряченной лошади не кто иной, как Бабу. Молодой гигант в последнее время проживал постоянно в замке Хлеби Избавляющего, и из него титаническими силами пытались сделать если не второго Кремона, то уж первого заместителя для Коперрульфа. Парень заметно похудел, черты лица стали жесткими, и под глазами темнели черные круги. Зато в движениях стала появляться та самая кошачья грация, которая присуща хорошо натренированным и обученным воинам. Маршал Агвана свой хлеб даром не ел, да и Хлеби по возможности прикладывал к процессу обучения и свои руки, и свои знания.
Даже с лошади Бабу теперь спрыгивал, словно опытный кавалерист. Куда и подевалась его былая нерасторопность сельского увальня!
— Где Давид Сонный?! — еще на пороге башни стал выкрикивать Бабу. — Его срочно вызывает к себе по важному делу Хлеби Избавляющий.
Мажордом всегда был прекрасно обо всем осведомлен:
— Он пошел в расположение стаи боларов буквально четверть часа назад.
Последние слова Бабу уже дослушивал опять верхом на своей лошади. Он в последнее время уже научился распознавать, когда Хлеби действительно взволнован и дело не терпит отлагательств. Поэтому торопился выполнить поручение, словно при пожаре.
Но через двадцать минут вернулся обратно к башне встревоженный и недовольный:
— Его нет ни в стае, ни на тропе! Куда он пропал?
Исчезновение протектора — дело весьма серьезное. Не то чтобы дошло до паники и запросили для поисков силы из Агвана. Но все свои средства поисков задействовали немедленно. Пришлось побеспокоить и пять Эль-Митоланш, которые отвлеклись от своей работы с большой охотой и громким, но притворным ворчанием. Им ведь тоже хотелось разнообразия, и упустить возможность поругаться они ни за что не соглашались.
Правда, и ругаться им особо времени не было. Сразу же колдуньи разлеглись на деревянных шезлонгах и устремились «отделенными сознаниями» на поиски своего коллеги, друга и любовника. Всех остальных работников развернули цепью и стали прочесывать лес в районе тропинки, на которой в последний раз видели удаляющегося протектора Клаковской гущи.
Но то ли цепь была жиденькая, то ли у Эль-Митоланш сил после Арки осталось мало, но разоспавшегося Давида нашли лишь на третьем часу поисков. Вот потому и получилось, что первая историческая встреча на таком высоком уровне произошла без его присутствия. По крайней мере, в самом начале. И от расы людей на ней присутствовал лишь один человек, Хлеби Избавляющий.
Ведь о подземном ходе, соединяющем две страны, посторонним знать было нельзя, да и сами контакты с сорфитами и таги держались в большой тайне. А ведь как хотелось Хлеби иметь возле себя своего товарища и соратника! Да и просто с кем-то посоветоваться.
Ведь когда его старые друзья с помощью звонков сообщили, что с ними находится родной брат короля Сорфитских Долин, сразу стало ясно: произошло нечто из ряда вон выходящее. Ведь сорфитский принц курировал всю внешнюю разведку своего государства, и его визит означал очень многое. Заочно брат короля и протектор Агвана были знакомы давно и почти все знали друг о друге. Но чтобы вот так, лично, проехать подземным ходом на тележке с ручным приводом?
Напрасно Избавляющий с нетерпением выглядывал в окно своего замка: ни Давид Сонный, ни помогающий его разыскивать Бабу так и не появились. Пришлось спускаться в подвал самому. Навстречу по ступенькам со старческим придыханием поднималась тетушка Анна. Еще издалека она стала отчитываться:
— Как смогла все украсила. Закуски и выпивку расставила. Приборы тоже. Но скажи мне: зачем ты заставил накрыть стол, словно будешь трапезничать с самим королем?
— Все в порядке, тетушка. Просто сегодня у моего старого друга день рождения и я решил ему сделать сюрприз.
— Ага! А раньше почему так не делал? — тут же домоправительница напомнила племяннику о предыдущих попойках, которые тоже порой случались по тем же поводам.
— О! Сегодня просто очень круглая дата. Юбилей.
— Может, надо будет еще чего поднести?
— Не надо! — И тут же обратился к идущему за тетушкой Коперрульфу: — Ганби! Никого вниз не пускать. Только протектора Клаковской гущи. И отправь, кстати, конюха к башне, пусть выяснит, куда это Бабу и Давид запропастились.
— Понятно, — тут же отозвался дворецкий. И помог домоправительнице преодолеть последние ступеньки лестницы. — Зря вы столько раз бегали туда и обратно, я бы сам со всем справился.
— Еще чего! Разве ты умеешь? — И тут же перешла на причитания: — Ох! Чувствует мое сердце: не к добру это…
— Да что вы, все ведь спокойно. Просто вам отдохнуть немного надо.
— А вдруг что-то о нашем парне стало известно? Ты уж если что услышишь, то хоть намекни мне, мол, все в порядке. А?
— Конечно! Да ведь он и так в полном порядке.
— Ты мне зубы не заговаривай, — стала сердиться тетушка, начиная движение в сторону кухни. — Отправили мальчика неизвестно куда, уж я-то вас знаю…
Коперрульф со вздохом проводил старушку понимающим взглядом и метнулся к двери на внутренний двор. И прямо из дверей крикнул первому попавшемуся конюху:
— Немедленно скачи к башне и выясни, где Бабу и Эль-Митолан Сонный! И сразу вернись ко мне с докладом!
Избавляющему для встречи гостей пришлось спуститься в самый низ наклонного туннеля. А вдруг гости не захотят подниматься наверх? Неужели придется важных персон принимать в такой скромной обстановке?
Но гости захотели. Невзирая на то, что приехали на трех тележках и в невероятном количестве: три сорфита и двенадцать таги. Такого количества зарубежных гостей протектору Агвана еще принимать не доводилось.
Сорфитский принц сразу же настоял на отмене всяких церемоний и официоза. Хотя после представления напомнил:
— Хоть и говорить мы будем о важных вещах, но помпезность и велеречивость давайте оставим для придворных. Мы люди военные: краткость и конкретика — вот наши главные аргументы в разговорах. Правильно?
— Конечно, Ваше Высочество, — согласился Хлеби и сделал приглашающий жест рукой в сторону лестницы. — Но ведь за столом нам будет намного удобнее. Только сразу хочу извиниться: подъемного устройства у меня нет.
— Ха! За кого вы нас принимаете? — засмеялся принц и согнулся, как спортсмен перед стартом. — Хозяин первым, я за вами. Остальные за мной. Кто допустит разрыв более чем на пять метров, возвращается вниз сторожить тележки.
— На тележки тут никто не польстится, — улыбнулся Избавляющий, набирая в грудь воздуха. — Но раз вы настаиваете…
И первым понесся по ступенькам, помогая себе чуток левитацией. Как ни странно, маленький таги от него сильно не отстал, хотя Эль-Митоланом не был. Да и не запыхался основательно. Видимо, не только в кабинетах все дни просиживал, о чем и поспешил констатировать хозяин замка:
— Ваше Высочество, уж вас точно никто не посмеет назвать штабной крысой.
Хоть подобное признание и можно было истолковать по-разному, но шеф внешней разведки Сорфитских Долин не скрыл самодовольной улыбки:
— Мы с вашим другом часто соревнуемся в цепкости. И силы наши равны. Правда, Татил?
Татил Астек, старый друг Хлеби, тоже присутствовал в делегации, но у него забег по крутой лестнице не вызвал шумного придыхания, таги помогал себе левитацией. Но сейчас он со скорбью признался:
— Неправда, Ваше Высочество. Вы побеждали в спорах намного чаще.
Но принц уже устраивался на высоком стуле и вожделенно осматривал роскошно накрытый стол:
— Красотища! И это в непритязательном подвале! В следующий раз обязательно прибудем с визитом по поверхности.
— В любое время! Всегда буду рад! — Хлеби постарался, чтобы каждый гость удобно разместился за столом. — Предлагаю попробовать для начала вот этот сорт гремвина. Один из самых лучших в моей коллекции.
Несколько минут гости отдавали должное изумительному букету и пробовали изысканное угощение. Но принц отвергал все излишние церемонии и сразу перешел к изложению цели своего визита:
— Времени у нас еще полно, но это не значит, что мы можем предаваться спокойной праздности. Наш общий враг решился на откровенную агрессию и начинает войну.
Единственный представитель Энормии стал слушать после этих слов с удвоенным вниманием.
— О многих известных деталях вы, господин Избавляющий, уже говорили с нашими представителями Татилом Астеком и Рафой Зелаем. — Принц кивнул в сторону своих помощников на здешней границе. — Да и ваш разведчик передал весьма важное сообщение о том, что за два дня до основного Похода колабского войска со стороны Альтурских гор будет предпринята отвлекающая агрессия. Что и нас до недавнего времени ставило в тупик. Так как имелись подозрения, что колабы развяжут войну с нами. Хочу особо отметить, что наши силы разведки тоже не даром жалованье получают. И в данный момент мы выяснили точно: скоро драконы нанесут удар по вашей территории в районе Чальшага.
— Вы уверены? — засомневался Хлеби.
— Абсолютно! Мало того, драконы вознамерились стереть вашу крепость с лица земли.
Избавляющий понизил голос, как бы опасаясь высказать вслух очевидное:
— Но тогда получается…
— Вы правильно поняли: колабы двинули свое невероятное войско на ваши северные территории. И сейчас они марш-броском преодолевают Гиблые Топи строго по линии Запад — Восток.
— И каким образом они это делают?
— Все войско разместилось на Опоре, создаваемой вашим учеником и разведчиком. Возможно, у него успели даже выведать секреты создания Опоры. Как бы там ни было, но три тысячи колабов Эль-Митоланов и наемников специального Ледонского полка приближается к Северной границе Энормии. Причем не следует забывать: чуть ли не каждый колаб вооружен уникальнейшим оружием — литанрой. С таким оружием их Дивизия Тотального Опустошения фактически непобедима.
Повисла продолжительная пауза, в течение которой Хлеби что-то быстро подсчитывал в уме. А затем огласил результаты своих измышлений:
— Но ведь он наверняка идет пешком. Значит, за десять дней до цели они никак не доберутся, нужен сон.
— Это мы можем только предполагать. Ведь его могут и подменить, пусть и не так качественно.
— Да и… не должен наш человек провести такое войско к родному порогу.
— Верю. Но приходится ожидать самого худшего. Факт остается налицо: невиданное по силе войсковое соединение двигается на ваше королевство.
— А если здесь закралась ошибка? — продолжал сомневаться Хлеби. — Или прошла явная дезинформация? И агрессор все-таки ударит по вашей территории?
— Вот потому-то я и здесь лично, да и очень скоро все выяснится. Лишь только драконы попадут в вашу засаду, а я надеюсь, такой шанс ваши военные не упустят, сразу готовьтесь к отражению агрессии на севере. Мало того, наша сторона до того уверена в этих сведениях, что мы готовы выделить под ваше командование вполне сильное и многочисленное войско. Которое можно очень быстро провести по Барьеру и расположить в предполагаемом месте выхода колабского агрессора. Потому что ваших сил для отражения этой атаки будет явно недостаточно.
Опять повисла длинная и напряженная пауза, после которой протектор Агвана озадаченно покрутил головой и признался:
— Вынужден напомнить, что не вправе принимать на себя решения по такому важнейшему вопросу. Мне надо немедленно связаться со столицей.
— Так ведь мы для этого сюда и прибыли! — чуть ли не обрадовался принц. — И готовы ждать здесь до окончательного уточнения большинства деталей и согласовки основных наших межгосударственных действий. Если, конечно, у вас хватит пищи и напитков для такого количества гостей.
— Да что вы, Выше Высочество! Запасами в своем замке я горжусь по праву… только…
Заметив, что хозяин замка находится в больших сомнениях по поводу: как оставить своих гостей одних, в разговор вступил Рафа Зелай:
— Хлеби, не волнуйся! Мы же здесь — словно в собственном подвале! Угостим Его Высочество любым блюдом с сопроводительным комментарием. А там, глядишь, и твой заместитель нас почтит своим присутствием.
— Да? Тогда оставляю тебя за хозяина. — Он благодарно похлопал сорфита по загривку и пообещал: — Постараюсь сразу же выйти на первых лиц нашего королевства.
— Удачи! — крикнул ему вслед принц и потянул своим маленьким носиком, пытаясь понять, из какой тарелки так вкусно пахнет: — Неужели это те самые знаменитые колбаски?
— Точно, Ваше Высочество! Угощайтесь! — и Рафа Зелай своей длинной конечностью пододвинул угощение своему шефу внешней разведки.
Мальвика гневается
— Да что же это такое?! Создается впечатление, что ты не с любимым разговариваешь, а взываешь к памяти давно усопшего мужа! Соберись! Настройся!
Чрезмерно упитанная фигура режиссера замерла возле девушки и приняла вычурную позу:
— Смотри! Становишься вот так, словно стремишься обнять своего любимого, который стоит на противоположном балконе. И лицо! Что с твоим лицом?! Если у тебя во рту горький перец — выплюнь немедленно! Вот, уже лучше! Теперь вспомни о самом желанном и приятном, представь себе, что твой самый любимый человек приближается к тебе и ты тоже всеми фибрами своей души желаешь попасть в его объятия. Легкая улыбка… Глаза открой как можно шире… Покажи свой восторг… Отлично! Ведь можешь! Теперь произноси текст!
— Милый, — тихим голосом проговорила актриса, — когда же ты выполнишь свои обещания…
— И не мямли! — режиссер, словно мячик, подпрыгнул на месте. — Смотри мне в глаза и требуй, требуй любви! Пусть твой любимый поверит, что ты его ждешь! Пусть не сомневается в тебе!
Голос девушки тут же окреп, зазвучал громко и мелодично:
— Милый! Когда же ты выполнишь свои обещания?! Ты думаешь, мне ждать легко? И сердце без тебя не хочет биться…
Режиссер от такого неожиданного и страстного напора сделал непроизвольно два шага назад и растерянно почесал всей пятерней свои короткие курчавые волосы:
— О-о! Вот это — оно… Оказывается, можешь… когда хочешь. — Затем он зябко повел покатыми и округлыми плечами и быстро сбежал со сцены в зал. Уселся возле единственной зрительницы, роскошно одетой красавицы, и громко хлопнул в ладоши: — Продолжаем в том же духе! Больше правды в каждом слове! Начали!
Актеры на сцене пришли в движение, продолжая репетицию. Зазвучали фразы. Но толстячок и дама изредка туда посматривали. Сами же вели оживленный, хоть и совершенно неслышный диалог.
— Девочка, несомненно, талантлива. Как прожгла меня взглядом, так у меня до сих пор все внутри трепещет. Честное слово!
— Да, она такая. Умеет убеждать, когда захочет.
— Вот именно: когда захочет! Да и вообще, для своего возраста она слишком своенравна и независима. Именно поэтому я сомневаюсь, что из нее получится хотя бы средняя актриса.
— Да вы что, мэтр? Да с вашими талантами вы из любого неграмотного заики сотворите звезду сцены!
Толстячок дежурно улыбнулся от такой лести и тут же досадливо дернул щекой:
— Еще раз повторяю, есть в ней нечто будоражащее, таинственное и влекущее. Но вот характер… Ее бы ко мне хоть на год раньше определить.
Красавица от этих слов лишь тихонько хихикнула:
— Год назад эта симпатяга и зазнайка еще жила в глухом лесу и никого, кроме хуторян, в своей жизни не видела.
— Шутите?! — режиссер уже и не смотрел на сцену. — Ведь маркиза умна и очень образованна.
— Конечно, ее талантам и тяге к знаниям любой может позавидовать. Даже я. А уж как она быстро преобразуется в сногсшибательную красавицу! По женской логике, таких подруг иметь нельзя…
— Баронесса! И как же вы…
— Очень просто, она мне уже давно стала младшей сестрой. И я готова исполнять все ее прихоти и капризы.
— Да, — оба опять внимательно смотрели на сцену, — из нее может получиться сказочная красавица.
Тем временем актеры перешли к финальной сцене. И эта самая девушка действительно выглядела на подмостках главным действующим лицом. Мало того, она не только вошла в роль, но еще мастерски переигрывала, заставляя всех своих коллег действовать немного не по сценарию. Несколько более маститых актеров с недоумением поглядывали на режиссера, ожидая вот-вот услышать гневное приказание прекратить отсебятину. Но с его стороны не раздавалось ни звука, а рассмотреть выражение его лица в полумраке пустого зала было невозможно.
Лишь после завершения заключительной сцены из партера послышались редкие, но сильные хлопки в четыре руки. И лишь затем раздался довольный голос режиссера:
— На сегодня все! Всем спасибо! Завтра явиться на час раньше. Будет автор спектакля. Он пожелал внести небольшие изменения. До свидания!
Актеры тут же рассосались за кулисы, а толстячок галантно поцеловал красавице ручку:
— Баронесса! Всегда рад видеть вас в нашем театре. А если бы вы еще и согласились сюда приходить не только в качестве зрительницы…
— Увы! Пока только так. — Красавица со вздохом улыбнулась: — Хотя, может, со временем я и соглашусь… играть роль старых бабушек.
— Не рекомендую так затягивать с началом сценической карьеры.
— Хорошо, я бегу! А то моя непоседа сейчас начнет метаться по всему театру в поисках меня.
Баронесса успела как раз вовремя. Уже переодетая Мальвика стояла возле гримерной и недовольно осматривалась.
— Наконец-то! — она подхватила свою старшую подругу под руку и потащила к выходу. — Тебе только дай возможность поговорить.
— Между прочим, говорили только о тебе.
— Да? И что? Ругали?
— Наоборот. Режиссер тобой очень доволен. И не делай круглые глаза, я говорю правду. Вот только он сомневается в твоей дисциплинированности и надежности.
— Мирта, ну ты знаешь, как мне нравится театр. Просто я не всегда могу войти в роль…
— Ерунда, научишься.
Женщины как раз вышли на площадь, и баронесса помахала рукой их вознице, который с каретой стоял на другой стороне. И уже через минуту разговор продолжался на ходу к Каменной Радуге.
— Может, и получится со временем, но я так часто отвлекаюсь.
— А ты не отвлекайся! Сосредотачивайся на тексте, следи за осанкой, жестами.
— Как же тут сосредоточишься, — вскипела Мальвика, — когда меня дома только и пытаются вывести из равновесия.
— Неужели?! — невинно захлопала глазами баронесса. — Кто же на такое осмеливается?
— Не притворяйся! Ты — одна из первых в этом списке! И тоже в сговоре со всеми остальными.
— Как тебе не стыдно? Кажется, ты только и делаешь лишь то, что хочешь.
— Неправда! — Мальвика капризно сложила губки бантиком. — Я уже долгое время буквально умоляю всех помочь мне встретиться с Кремоном, и никто мне не хочет в этом помочь.
— Просто так получается. — Мирта обняла подругу за плечо. — Да и я вчера сразу же к тебе побежала, как только его увидела.
— Ага! Побежала! — Мальвика сердито дернула плечами, сбрасывая с себя поглаживающую ладонь. — И я после этого лишь увидела его в окно, когда он был почти под въездной аркой. И это — в который уже раз! Вы что, меня за дурочку держите?! То он уехал по заданию! То отбыл в дальнюю командировку, то заскочил лишь на минутку среди ночи, но я вижу лишь хвост его коня. Кстати, и где его конь? Я его так и не видела с момента нашей последней встречи! Куда делся Торнадо?
— Видишь ли, в дальних поездках животных принято менять. Да и вообще, зачем мы должны влезать в мужские дела?
— Ой! Кто бы говорил! — девушка возмущалась со злым сарказмом. — Сама все знаешь, со всеми о чем-то шепчешься, а меня кормишь сказками! Мол, важные задания, невероятная секретность, спрашивать ни у кого ничего нельзя! Фи! Вот я до самого короля дойду и у него спрошу: долго он еще будет от меня Кремона прятать?!
Баронесса тяжело вздохнула, прекрасно осознавая, что такая проныра всюду пройдет и любого спросит. И как с ней бороться? Уже подумывали о том, чтобы сделать полную иллюзию Кремона и дать ей пообщаться с любопытной маркизой. Но патриарх Огюст сразу заявил, что девчонка его вмиг раскусит. Только и можно ей втирать очки видом уезжающего молодого хозяина Каменной Радуги. И то делать это становится с каждым разом все трудней. Один раз Мальвика с такой скоростью сбежала в конюшню и вылетела на улицу на неоседланной лошади, что любой нормальный всадник не ушел бы от такой настойчивой погони. Но мнимый Кремон умудрился уйти, и с тех пор приходится перестраховываться по полной программе.
Но кто сможет предположить, что в следующий раз придумает эта взбалмошная маркиза? Конечно, если бы Его Величество действительно сказал ей пару ласковых и громких слов, то малышка бы успокоилась на какое-то время. Вот только как это сделать? Ведь сейчас в королевстве такое творится!..
Бой у Чальшага
Его Величество король Энормии Рихард Огромный решил лично принять участие в битве с драконами. Вернее, даже не принять, ведь потери все-таки предполагались большие, а присутствовать и по возможности руководить сражением. Для этого в двух километрах на восток от крепости оборудовали в скалах уникальный командный пункт, из которого с помощью специальных оптических устройств вся территория просматривалась до самой границы с Альтурскими горами.
И сейчас король в лучах утреннего светила осматривал предстоящее пространство битвы. Сама крепость Чальшаг лежала перед ним как на ладони. Мощные, усиленные магией шпили и бастионы считались по праву одними из самых неприступных бастионов во всем мире. Да и сама крепость была построена на выходящих к самой поверхности дуросовых породах. Так что сковырнуть ее с внушительной возвышенности никогда еще не удавалось. Хотя несколько раз драконы и были близки к окончательной победе.
Сразу за крепостью до самой границы тянулась полоска обезображенной земной поверхности километров в пятнадцать. Плодородных грунтов там не было. Лишь провалы, ущелья, разломы да несколько древних кратеров. И один из них особенно крупный, который назывался Небесной Чашей. По легендам, эти кратеры образовались в глубокой древности после падения на планету нескольких метеоритов или чего-то подобного. И именно в Небесной Чаше сейчас спешно завершались интенсивные и секретнейшие приготовления главного сюрприза для армии драконов. А его устройство заключалось, с виду, лишь в длинном и невероятно прочном тоннеле из центра гигантского кратера непосредственно в подземелья Чальшага. Именно по этому тоннелю и должен будет спасаться в критический момент главный защитник крепости.
Помимо этого в самой крепости собрался весь воинский цвет королевства Энормия. Среди которых подавляющее большинство являлись Эль-Митоланами. Причем самыми лучшими в своих боевых дисциплинах.
Конечно, все предугадать и предусмотреть невозможно. Особенно направление главного удара агрессора. Ведь если драконы поведут атаку клиньями, с двух противоположных сторон… То и тогда главный защитник обещал значительно проредить ряды нападающих пиратов. Как оно получится на самом деле?
Наибольшие опасение вызывала у военных возможность наличия у драконов литанр. Если это ужасное оружие колабы передали в лапы своего кошмарного союзника, то последствия уже этой битвы для королевства могут оказаться плачевными. Несмотря на всю энормианскую мощь, количественный людской потенциал и невероятную по размеру территорию.
Интересно, что эти пираты придумали на этот раз? Ведь обязательно попытаются действовать неординарно, да и опыт предыдущих неудач учтут обязательно…
В наблюдательный пункт вбежал личный адъютант короля:
— Ваше Величество! Тоннель завершен! Защитник готов к отражению атаки.
— Отлично! Как там у него с продуктами? Вдруг придется сидеть долгое время.
— Всем необходимым Защитника обеспечили.
— Хорошо. Оставайтесь здесь. Думаю, и у нас будет время позавтракать. Вряд ли драконы рискнут атаковать против лучей Занваля.
Главный сюрприз для драконов считался такой тайной, что о нем знали лишь единицы во всем королевстве. Даже непосредственного исполнителя именовали иносказательно, не иначе как Защитник. И никто из непосвященных не знал, кто скрывается за туманной маской. Уж слишком опасным посчитали само знание о подобной защите, и Магический Совет настоял на соблюдении полнейшей секретности.
Но лишь только король Энормии стал задумчиво пережевывать блинчик с творогом, как от наблюдательных приборов отозвался его второй адъютант:
— Ваше Величество! Драконы перелетают границу!
И битва, в которой пали тысячи разумных созданий, началась.
Как ни странно, но вначале драконы пошли в атаку небольшими силами. Четыре клина, по пятьдесят воздушных пиратов в каждом. Хотя тут же из-за гор показалось еще четыре точно таких же клина. Следуя на большой высоте, драконы постепенно начали снижаться, набирая максимальную скорость непосредственно над самой крепостью. Но еще на подлете к ним навстречу понеслись первые огненные шары и парализующие молнии и среди атакующих появились первые потери. Но общей атаки это нисколько не остановило. Клинья целенаправленно устремились к четырем угловым и самым высоким башням и залили все своей знаменитой пылающей смесью. Вернее, смесь густыми потоками теперь стекала по куполообразным магическим щитам, которые поставили Эль-Митоланы Чальшага. Но по этой же причине не могли вести на уничтожение врага и защитники. Приходилось ждать, когда смесь стечет по сторонам куполов.
Но тут же нахлынула вторая волна атакующих пиратов. Еще большим жаром покрыло защитные купола над башнями. И после этого драконы применили предполагаемое у них оружие. Замыкающие клиньев выпустили по шесть счетверенных зарядов из литанр по угловым башням крепости. Защита, и так истончаемая невероятным жаром, не выдержала, пламя ухнуло вниз и тут же разлетелось фейерверками гигантских взрывов. И фактически после этой же, чуть ли не первой атаки Чальшаг остался с наполовину развороченными главными бастионами. Неприступная, казалось, оборона дала ощутимую и смертельную трещину.
И словно для завершения полного разгрома Чальшага из-за высоких гор на утреннее небо вытекла жуткого вида туча. Такой массированной атаки со стороны Альтурских гор Энормия еще никогда не испытывала. Причем каждая особь в этой туче летела тяжело, низко и с трудом. А в лапах держала нечто похожее на бочку. В которой не могло быть ничего другого, кроме зажигательной смеси.
— Шейтары! — закричал никогда не ругающийся Рихард Огромный. — Да ведь эти твари сейчас сожгут все живое! Немедленный приказ Защитнику — атаковать!!!
Но, видимо, в Небесной Чаше никто не предавался сонному безделью. Лишь только передний край тучи стал переваливать через центр кратера, многие драконы заметили внизу странные проблески. Из-под расположенного на самом дне впадины каменного грибка во все стороны по кругу полетело восемь продолговатых искорок. И те драконы, которые присутствовали на испытаниях литанр, сразу догадались: враг использует счетверенные заряды! Но почему в стороны? Почему не пытается поразить конкретные цели вверху?
Еще с большим удивлением драконы рассмотрели, как счетверенные заряды отражались в синих вспышках на краях кратера от каких-то туманных структур и с увеличивающейся скоростью неслись обратно к грибку. Причем заряды на глазах превратились в нечто страшно-черно-клубящееся.
Со стороны наблюдательного пункта было прекрасно видно грандиозное зрелище. Из дна древнего кратера вырвался чудовищный торнадо. Моментально разросся до бешено вращающегося круга радиусом в несколько километров и заискрился миллиардами молний. Еще через несколько минут круговорот черных вихрей достиг дымящихся башен Чальшага и словно накрыл крепость черным покрывалом. А в следующую минуту и в наблюдательном пункте воздвигли все мыслимые и немыслимые щиты магической и обычной защиты. Удар воздушной стихии показался землетрясением, а рев ветра — стоном умирающей планеты. Сам Рихард Огромный, с ругательствами, лично подпирал плечом заиндевелые мешки с песком и бормотал сквозь плотно сжатые от усилий зубы:
— Да он своим ураганом быстрей Чальшаг с землей сровняет, чем две такие тучи драконов!