После встречи еду в школу, уроков сегодня много, с самого утра и до позднего вечера, поэтому по пути забегаю в кофейню и беру себе большой стакан зеленого чая с лимоном – горло все еще неприятно дерет.
Мне отчего-то совсем нехорошо, и голова кружится плюсом к боли, плетусь на занятия к детям, едва перебирая ногами. Еще черт дернул меня надеть новые туфли: за час уже натерла ноги, отчего становится еще сложнее.
Но болеть и ныть мне некогда, поэтому приходится взять себя в руки. Пока бреду на занятия, пытаюсь понять, как лучше поступить со школой. Я сказала хозяину помещения, что наберу ему на днях и скажу о своем решении, но теперь это решение нужно принять… Я могла бы занять у папы денег – но он точно не будет заставлять меня возвращать назад, а мне такого не нужно. Есть вариант – согласиться работать у Тимура его помощником, или кем он там меня звал… Он на самом деле мне столько платит каждый раз, что только благодаря этому у меня есть вся сумма для того, чтобы купить школу. Но детей я не брошу. Да и Тимура видеть не очень-то я и готова.
Что это было вообще вчера?! Вот говорила я, что он варвар, ничего в моем мнении о нем не изменилось. Первобытный человек, ну правда! И маньяк. В этом я тоже изначально была права. Точно такой, как во всех моих любимых сериалах описывают. Долго приставал, в итоге напал, к стене прижал и… Ох. Одно только различие – вряд ли серийные маньяки так целуют, что колени подкашиваются.
А как бы не хотелось мне признавать – все было именно так.
От воспоминаний становится еще жарче, хотя и без того я как будто горю. Нужно приходить в себя и не думать о Тимуре, который, к слову сказать, звонит мне уже второй раз за это непростое утро. Я намеренно не беру: что он мне сказать собирается? Он ведь даже не подумает извиниться за то, что натворил там в спорткомплексе. Поэтому слушать я его не готова.
Глаза непроизвольно закатываются, когда вижу у входа в здание Илью Владимировича. У Макара сегодня занятие утром, и именно в эти дни нам приходится с ним встречаться. Он, как специально, приезжает пораньше, чтобы застать меня до начала занятий, а может, у меня уже просто паранойя, не знаю. Две недели отпуска без него были так хороши! Не самый приятный тип, далеко не самый, а когда пытается склеить учителя своего сына – втройне неприятный.
– Александра, – говорит он, как только подхожу к нему с Макаром. Он упорно игнорирует наличие моего отчества, а я упорно продолжаю настаивать на его наличии в обращении ко мне.
– Вячеславовна, – поправляю я его, как и каждый чертов раз, когда он начинает наш диалог.
– Да, конечно, Вячеславовна, – усмехается папа Макара, а мне вот вообще не до смеха. Помимо того, что мне неприятна его компания, мне безумно хочется упасть в свое кресло и посидеть с закрытыми глазами пару минут, чтобы немного ожить. Двухчасовой сон именно сегодня решил повлиять на меня слишком плохо. – Не хотите ли поужинать вместе? – продолжает он, а я едва ли держу свой вес на ногах и нормально дышу. Что со мной такое, черт возьми?
– Простите? – уточняю. Я правда не понимаю, что ему нужно.
– Приглашаю вас на ужин. Тут хорошее место открылось недавно, говорят, там готовят безупречную пасту. Не хотите поужинать, поболтать немного?
Это звучит почти как издевательство. Знаю ли я, какая там паста? Да я пробовала уже все блюда в меню! А ту самую пасту готовила на открытии этого же ресторана вместе с шеф-поваром из Италии.
Мне становится очень смешно от всей ситуации, впервые за все время его попытки ко мне подкатить выглядят не раздражающе, а очень смешно. Я просто представляю, как вдруг соглашаюсь и мы с ним под ручку идем в этот самый ресторан. Интересно, через сколько времени Илья бы вылетел оттуда? А он бы вылетел, я уверена. И даже если бы Тимур был не на месте – ему бы сообщили, и он бы приехал. Потому что он настоящий маньяк! А еще ревнует меня так, словно имеет на это право. А он не имеет. Но ему, как я поняла, в целом все равно на все права, особенно если они касаются моей скромной персоны.
Я даже в секундном замешательстве раздумываю согласиться, просто чтобы увидеть реакцию Тимура на это безобразие, а потом вдруг вспоминаю, что я не собиралась видеть его ближайшую вечность, и сразу же отказываю мужчине.
С максимальной вежливостью, дабы избежать конфликта, сообщаю в сотый раз, что с родителями своих учеников я за стенами учебного заведения не встречаюсь, беру Макара за руку и наконец-то ухожу от этого безобразия. Как же он надоел…
Причем то, что он не делает ничего особенного, не прет как танк и не пытается затащить меня в ЗАГС, раздражает как раз еще больше. Его постоянные приглашения куда-то и намеки на отношения выглядят так скучно, что останься он последним мужчиной на Земле – никуда бы с ним не пошла.
Как по щелчку пальцев я невольно вспоминаю Тимура и его напор и быстро трясу головой, чтобы выкинуть его из мыслей. Он словно поселился в моей голове!
И только я пытаюсь перестать о нем думать, как он снова звонит… Что ему нужно?
В секунду я думаю: а вдруг что-то случилось и нужна моя помощь? А потом заставляю себя не думать об этом и принять тот факт, что, что бы ни случилось, можно обойтись без меня…
Телефон звонит снова, и когда мне уже хочется ему ответить и послать его куда подальше, я замечаю, что на экране не имя Тимура. Там – Виталий Олегович, чтоб его… Что ему нужно? Я ведь заплатила всю сумму и сделала это вовремя, а до следующего платежа еще далеко, слава богам.
Собираюсь с мыслями и поднимаю трубку, хотя делать этого хочется меньше всего.
– Слушаю, – Я даже не размениваюсь на имя и отчество. Нет на это ни сил, ни желания.
– Александра, день добрый! Звоню вам с хорошей новостью. Я решил вам оставить прошлую цену за арендную плату. Дело в том, что вы очень давно снимаете у меня помещения, и я вдруг понял, что некрасиво будет вот так резко поднимать цену почти вдвое. Разницу за уже оплаченный месяц по новой цене я скину вам на карту в течение пяти минут! Всего доброго.
– Всего… – Я даже не успеваю попрощаться с ним, как он уже кладет трубку, а я просто смотрю в стену, пытаясь понять, что это было. Несомненно, приятно и вообще круто, но что за муха его укусила? Хотя в целом не все ли мне равно?..
Меня осеняет! Я звоню риелтору, попав в его имя на экране с третьего раза, и отчего-то очень хриплым вдруг голосом сообщаю, что я могу купить здание для своей школы! Руки трясутся, насколько я близка к исполнению своей мечты! Но…
– Александра, к сожалению, вы не успели буквально минут на сорок: здание было продано.
– Как продано…
– Да, покупатель был очень быстрым, поэтому прошу прощения. Если на горизонте появится новый подходящий вариант, я вам сразу же сообщу! Всего доброго.
Доброго, да как же… Ну как это так? Я несколько часов назад была в том здании и мечтала, что внутри будет моя школа. Это самый лучший вариант из всех, что только мог быть… Поэтому его и купили так быстро, я понимаю, конечно, но обидно до слез! Придется продолжать поиски, как бы обидно ни было. Страдать у меня нет времени точно так же, как и болеть.
Погружаюсь с головой в уроки, сегодня у меня особенная нагрузка, и физическая, и моральная. Кучу уроков на ногах и постоянно разговаривая вынести очень сложно, а когда это еще и разные языки подряд – то вообще ад. Ноги болят от туфель, горло еще сильнее дерет оттого, что приходится много разговаривать, а голова вообще не пытается проходить, она по ощущениям раскалывается на две, а то и больше частей.
А еще мне то жарко, то холодно, я не могу сосредоточиться на уроках, постоянно прерываюсь на глоток чая и больше нагружаю учеников, давая им возможность поработать.
Меня хватает на три урока. Тимур за это время звонит около шести раз, а еще примерно раз восемь другие мои учителя и некоторые родители спрашивают, хорошо ли я себя чувствую. Я что, настолько плохо выгляжу?
В перерыве между уроками ухожу в уборную, умываюсь ледяной водой, словно обжигаясь ее холодом, и пытаюсь глубоко дышать, чтобы стало чуть легче.
– Александра Вячеславовна, вы правда в порядке? – спрашивает Леся. Она один из моих преподавателей, молодая и амбициозная, очень талантливая и ладит с детьми. Моя находка, от которой я вместе с детьми в восторге. – Может, вам домой?
– А уроки, Леся? Я в порядке, не волнуйся.
– Я бы могла провести. И Света. У нас как раз следующие два часа – окна по очереди, а вечером разделили бы группы, там у всех нас английский, это вполне выполнимо.
Я слышу ее очень странно, словно она говорит со мной из какого-то вакуума. Или это я в вакууме, а она пытается до меня достучаться.
Открываю кран, опускаю руки в раковину, смачивая их ледяной водой, и прикасаюсь к щекам и шее. Отражение в зеркале размытое, голос Леси все дальше и дальше, а потом…
А потом резкое головокружение, жуткое состояние на пару секунд, что-то очень холодное и твердое и темнота… Тихая и спокойная темнота.
Глава 16
Вчера эта засранка назвала меня мальчишкой, а сегодня совершенно по-детски не берет трубку, хотя набираю я ее уже третий раз, пока еду на утреннюю тренировку.
Она же не думает, что я просто так отстану от нее после того, что было между нами? А было уже охренеть как много всего! Я после первого взгляда глаза в глаза не был готов сдаваться в войне за сердце Солнцевой, а после вчерашнего поцелуя во дворце тем более.
Если она попытается мне сказать еще раз, что я ей не интересен и все прочее, не поверю. Ни единому слову. Потому что она целовала так, словно интересен. Отвечала мне с таким рвением, что у меня до сих пор ощущение ее коготков на коже головы и мурашки от этого.
Сашка горячая до невозможности, я с трудом понимаю, как смог остановиться и отпустить ее, а не утащить в машину и увезти к себе домой. Чтобы оставить там навечно и делать с ней все что только заблагорассудится. И что-то после вчерашнего мне подсказывает, что она была бы совершенно не против.