– Александра, я просто хотел сказать, что мое предложение будет актуально всегда, – говорит он ей и протягивает свою визитку. Как будто она кому-то нужна. – Мне нужны такие специалисты, как вы, поверьте, я предоставлю лучшие условия! Подумайте, не отказывайтесь сразу. А даже если не готовы сейчас, сможете приехать хоть через год. Готов ждать сколько угодно.
Он заканчивает свою пламенную речь, а потом берет Сашу за руку и оставляет на ее пальчиках противный поцелуй.
Меня вспенивает. Я буквально чувствую, как кровь закипает и бурлит по венам. Я в шаге от того, чтобы догнать его и выбить всю эту дурь и мечты забрать у меня Сашу. Слишком много накала внутри меня, и его срочно нужно куда-то спустить, иначе я разнесу тут все к чертовой матери.
Но Саша меня и успокаивает, когда берет за руку и целует в подбородок. Видимо, на моем лице написано вообще все, что творится в душе, поэтому она и спешит угомонить этот ураган, чтобы он ни черта не разрушил вокруг.
– И какого, мм?.. – задаю логичный вопрос. Потому что ну какого хрена-то, а?
– Ты все слышал. Зовет работать. Я отказываюсь.
– Он смотрит на тебя так, Саша, как будто ты уже согласилась. И с ним улетела. И работаешь с ним, и живешь заодно. И замуж за него вышла.
– Не неси чушь. – Она смеется, а мне вот вообще не до смеха. Ни капельки не смешно мне, когда какой-то непонятный мужик хочет забрать от меня мою девушку. Когда глазами жрет ее. Когда целует ее руки. Мои руки. Только я хочу целовать, осыпать поцелуями, чтобы она никогда не нуждалась в этом от других мужчин.
Нет, все, пора. Точно пора обозначить границы и забрать себе свое окончательно. Какая разница, когда жениться, правда? Если любовь есть и все чувства искренние, зачем ждать два года или пять лет для того, чтобы пожениться? Люди на второй день знакомства женятся и живут счастливо, а некоторые и после десяти лет брака расходятся. Если чувства есть – надо создавать семью, и абсолютно пофиг, сколько прошло времени.
Везу Саню на работу, а сам придумываю, как лучше все это сделать. На Эйфелеву башню времени нет, да и Саша вряд ли весь этот пафос оценит. Она не из тех, кто гонится за показной роскошью, ей гораздо более важны искренние чувства и эмоции. А я очень искренен с ней, всегда.
В ресторане звать замуж банально, на льду – еще банальнее.
Нужно что-то красивое и особенное, как сама Саша. Такое, чтобы без фейерверков, но на всю жизнь запомнилось. Чтобы она улыбалась, целовала и шептала мне в губы, что согласна. Чтобы, с одной стороны, спонтанно, а с другой – четко спланировано. Сделать это неожиданно, словить правдивые первые эмоции.
Когда идея влетает в голову, мне приходится призвать на помощь парочку своих друзей из команды. Никто, конечно, не отказывает, и уже через пару часов у нас готов план как я буду предлагать Солнцевой свои руку и сердце.
Но, кажется, ей проще дать ножовку и скальпель и сказать, чтобы вырезала и отрезала все, что захочет, отныне оно все ее.
Уже ближе к вечеру, когда у Сашки остается еще один урок, я еду в ювелирку и покупаю кольцо. Выбираю долго и пристально, а потом замечаю то самое и забираю сразу же. Нежно-голубой камень приковывает взгляд, точно как ее глаза, и я не могу даже смотреть ни на какие другие кольца. Они сразу меркнут рядом с этим, и я выбираю под него красивую коробочку, прячу кольцо в карман и еду забирать Сашу, чтобы завтра наконец-то сделать ее официально своей.
Очередное прекрасное утро, которое начинается с поцелуев. Сашка нежная и отзывчивая к моим ласкам, и я с удовольствием даю ей их столько, сколько могу найти в своей душе. Хотя, кажется, когда дело касается Саши, внутри меня их просто бесконечное количество.
Она все еще немного загружена и до сих пор не признается, что так сильно ее волнует. Я переживаю на самом деле, что это могут быть не просто нервы на фоне переезда в новую школу и прочего, но стараюсь гнать от себя эти мысли. Просто я всегда переживаю о Саше. Как будто я ее отец, а она моя малышка дочка, о которой мне надо все знать, а особенно то, хорошо ли она сегодня спала и нашла ли время поесть. Потому что Саша обычно не находит.
– Давай прогуляемся? – предлагаю я ей, когда она встает с кровати и натягивает на себя одну из моих огромных футболок.
Факт номер триста девяносто четыре: я просто дохну, когда она ходит по дому в моих вещах. А особенно в футболках. Длинные стройные ножки, едва прикрытые тканью ягодицы, о-о-о-ох! Я никогда не перестану любоваться этой женщиной, клянусь. Никогда в жизни.
Она пытается что-то ворчать о себе, что ей надо похудеть, что надо ходить на массажи, чтобы избавиться от несуществующего целлюлита, что надо начать правильно питаться, потому что ей качество кожи не нравится, что-то еще… Типичные женские мысли. Я же готов ее с ног до головы облизывать, настолько вкусно выглядит Саша. Вся. Каждый кусочек ее тела.
– Где? – спрашивает, завязывая волосы в смешной растрепанный пучок. Факт номер триста девяносто пять: я в восторге от этого пучка.
– В парке. Просто пройдемся, возьмем какао. Пока погода не испортилась и еще тепло.
Осень и правда уже медленно крадется в город, но пока еще хорошо, красиво.
Сашка соглашается, даже радуется такому предложению, потому что мы давно никуда не выбирались, чтобы просто прогуляться. Вечно куча работы. Надо хоть в кино сходить… Совсем свою девочку не развлекаю.
Мы собираемся быстро, у нас отличный день: есть пара свободных для прогулок часов. Тренировка у меня в обед, у Саши уроки вообще вечером, и, по моим подсчетам, туда она поедет, уже будучи счастливой невестой, а я снова буду отбиваться от нападок пацанов, почему улыбка у меня до ушей.
До парка мы идем пешком, он у меня в двух минутах от дома, очень удобно. На пробежки утренние сюда хожу. Ходил, пока один жил. Надо бы возобновить, а то Ольга Сергеевна вместе с Палычем меня за потерю формы пристрелят.
Заходим за какао и кофе в небольшую кофейню, а потом просто гуляем, даже почти не разговариваем ни о чем. И с виду я обычный и спокойный, а внутри меня на части рвет. Ураган такой бушует, что дышать из-за него тяжело. Сердце лупит в грудную клетку, ладони потеют. Я как семиклассник перед признанием в любви девчонке, от которой надеюсь получить первый поцелуй. Просто каждая клеточка тела как будто током простреливается, я даже не думал, что буду так волноваться.
Организовывал все спокойно, думал, как сделать, тоже без какого-либо напряга. С утра еще все было хорошо, а как только в парк зашли – понесло меня.
Десятый раз проверяю, в кармане ли коробочка, и с трудом подавляю желание открыть ее и проверить, на месте ли кольцо.
Надо собраться. Иначе я налажаю, и она мне точно согласием не ответит.
В конце концов, чего я волнуюсь? Это же Саша. Моя Саша. Я ее люблю, она меня любит. Любит! Сама сказала! И я чувствую, что она не врет. Ей незачем, не стала бы. Мы, считай, живем вместе, делаем все вместе, друг без друга не можем. С чего бы мне так волноваться? Это практически формальность уже…
Ох.
Звонит телефон. И я понимаю, что пора. Сашка топает рядом и даже не подозревает, что я прямо сейчас тронусь умом.
Трубку беру, там Серый. Спрашивает, начинаем ли, отвечаю ему согласием.
И буквально через пару секунд на весь парк из колонок, подвешенных на фонарях, начинает играть мелодия. Сашка сразу обращает внимание, потому что до этого было очень тихо. Вокруг нас не очень много людей, но это к лучшему уж точно.
С тобой с обрыва уйти на дно
И улыбаться другим назло
Нам не страшно, нам не страшно,
Ведь оно стоит того.
Из колонок начинают литься слова, и я тихонько подпеваю. А на вторых строчках сзади нас звучит голос Серого, который идет с гитарой и поет так непринужденно, словно он и правда тут просто прогуливается.
На лице Саши видно явное замешательство, но надо продолжать до конца. Мне приходится бросить ее руку, чтобы принять гитару у другого мимо проходящего парня, хотя бесконечно сильно хочется касаться ее сейчас.
– Царапать спину, губы кусать,
Вдыхать, как дым, друг друга,
Надышавшись, умирать
Нам не страшно, нам не страшно,
Ведь мы с тобою до конца,
– подпеваю, вставая к Сашке лицом. Серега садится на лавку рядом и поет вместе со мной, добавляя звучания второй гитарой.
– А что происходит? – читаю по губам Сашки и замечаю, как сильно она начинает волноваться. Малышка… Происходит что-то вечное, кажется.
– Знай, я буду рядом, пусть вокруг беда,
Я рядом, я рядом всегда!
Мы продолжаем петь, а Сашка волнуется только сильнее. Она смотрит по сторонам, словно пытаясь понять, не привидилось ли ей все происходящее. А я смотрю только на нее. И в ее глаза, когда она взгляд не отводит.
Это и правда волшебный момент. Понимание того, что прямо сейчас я предложу ей связать наши судьбы, заставляет меня пару раз сбиваться с текста. Но я пою. Упорно продолжаю петь для нее дальше, любуясь красивыми глазами, которые отчего-то наполняются слезами.
Она плачет. К середине песни плачет по-настоящему, и мне хочется бросить все и бежать ее успокаивать. Интересно, она уже поняла, что тут происходит?
Ей дарят цветы. Под самый конец песни вручают огромный букет разных цветов. Пионы, розы, конечно же, гортензии, хризантемы, кажется, и еще много названий, которые я просто не в силах запомнить.
Последние строчки пою с особой любовью, глядя на то, как она зарывается носом в букет и прячет в нем слезы.
– Есть только ты и я.
Знаю, будет так:
Я, ты – семья.
Я плюс ты – семья.
Я плюс ты – семья.
И после песни встаю на колено.
Достаю коробочку из кармана. Открываю. Протягиваю Саше.
Музыка замолкает, все вокруг замолкает тоже.