Выключаю воду, закидываю детям целый таз игрушек и сажусь прямо на пол, опираясь спиной на ту самую несчастную стиралку, которая в день отстирывает тонну вещей.
Ох…
Хочется набрать Тимуру. Просто по-женски поплакать ему, что устала, получить дозу милейших слов и комплиментов и вернуться к жизни. Но не звоню. Я обиделась! А он… он звонит, конечно, когда у него свободное время. Но трубку я не беру.
Он знает, что у нас все в порядке. По дому камеры, спокойно смотрит с телефона, как мы тут. А еще все равно, даже на расстоянии и в ссоре, продолжает заботиться, когда вызывает нашу помощницу по дому чаще, чем того требует ее график. Но с этими жаркими мужчинами, которые сейчас превращают одну из ванных комнат в озеро, даже трех человек, которые бы убирали за ними по пятам, будет мало.
Слышу какой-то голос снизу, прищуриваюсь… Чей? И почему не было звонка в дверь?
– Сашенька? У вас все хорошо? – слышу четче. Оксана Николаевна! Мама Тимура.
У нее есть ключи от нашего дома, никто не против, я в том числе. Она никогда не приходит без предупреждения, и в целом у нас отличные отношения.
– Оксана Николаевна, я тут, в ванной! – кричу ей, высунув голову из комнаты.
– Сашенька, – улыбается она мне, когда подходит. Обнимаю ее, потом она целует мальчишек, которые, естественно, оставляют на ее одежде следы пены, а потом снова обращается в мою сторону: – Ты прости, что я так нагло… Ты трубку не брала, я разволновалась. Мы с Давидом хотели мальчишек забрать, чтобы ты отдохнула. Если ты, конечно, не будешь против.
– Ой… – Хлопаю себя по карманам, достаю телефон и вижу, что не отключила режим без звука. – Я, наверное, утром не успела звук включить. Не слышала.
– У вас все хорошо, это главное. Так что насчет забрать мальчишек, ты не против?
– Забирайте, конечно, – улыбаюсь ей. Я никогда не отказываю. Они уже оставались два раза у нее на ночевку. Грудью я кормила совсем недолго, молоко пропало, поэтому они могут прожить без меня чуть-чуть. Рома и Руслан любят бабушку, бабушка любит их, там идиллия, которой я не смею и не имею желания противостоять. – А Давид Юсупович?..
– Разворачивает машину, сейчас зайдет, – говорит Оксана Николаевна, и отец Тимура как раз появляется позади нее.
– Ну как тут мои сорванцы? – спрашивает он с теплой улыбкой и наклоняется ко мне, чтобы поцеловать в щеку.
– Сорванцы, – киваю, подтверждая его слова. Он обнимает меня за плечи, и так уютно становится. Тимур очень похож на папу, и я еще сильнее начинаю скучать… Надо мириться. Это издевательство просто. – Особенно Руслан, как обычно.
– Ничего, сейчас заберем их, а ты отдыхай. Я на кухне там обед тебе оставил, Тимурик просил в ресторане забрать.
Тимурик… Никогда не перестану хихикать от того, как он его называет. Но сейчас мне вообще не до смеха, сердце тает и что-то больно колет под ребра. Я совсем дура, да?
– Спасибо вам большое, – говорю им и по очереди обни маю.
Мои родители далеко живут, поэтому видимся мы редко, и родители Тимура относятся ко мне как к родной дочери. Это очень дорогого стоит. Знали бы они, как их дочь еще год назад с их сыном обращалась… Ох!
Родители помогают с мальчишками: сами купают, достают из воды. Давид Юсупович даже причесывает уже густые волосики, чтобы те не торчали в разные стороны, и это выглядит так умилительно, что я и вовсе растекаюсь какой-то лужицей.
Через час они уже стоят на пороге с малыми на руках и покорно слушают все мои наставления и список того, что лежит в сумке, словно видят детей впервые в жизни. Но иначе я не могу! Это просто пунктик – все продиктовать.
Когда дверь за ними закрывается, становится очень тихо… Непривычно тихо, первые секунды это даже оглушает.
Я иду на кухню, чтобы слопать свой обед, который наверняка Марина по наставлению Тимура мне заботливо собирала, и почему-то как дурочка плачу, когда достаю контейнеры с любимыми блюдами.
Просто слезы сами собой текут по щекам, то ли от усталости, то ли от грусти, то ли вообще от любви к моему мужу. Я в беременность много плакала и сейчас вот плачу. Если бы не была точно уверена, что не беременна, задумалась бы, серьезно…
Но шансов нет. Если только не от святого духа, конечно.
Обед бесконечно вкусный, а теплая ванна с ежевичной детской пенкой, потому что моя закончилась – сплошное ароматное наслаждение.
Мальчишек нет только пару часов, но материнское сердце уже щемит и побаливает. И только здравый смысл говорит мне успокоиться и просто по-человечески отдохнуть.
Тимур приедет завтра, правда, я не знаю, в какое время. Наверное, утром… А родители сказали забирать мальчишек вечером, поэтому, надеюсь, у нас будет время на поговорить. Ох…
Укутываюсь в большое полотенце, закручиваю волосы в кокон и иду в гостиную. Надо включить любимый сериал и просто прилечь, но… Но огромный кусок конструктора, на который я наступаю, говорит, что фиг мне, а не прилечь, поэтому я присаживаюсь и начинаю убирать игрушки, дабы просто не убиться.
Конструктор убирается в коробку, мягкие игрушки на диван, а моя челюсть падает на пол, потому что…
Еще ведь не завтрашнее утро. Я не могла так долго валяться в ванной, определенно нет. Я, конечно, устала, но не настолько же, чтобы проспать сутки.
Я просто слышу, как дверь открывается, и у меня нет ни единого сомнения в том, что это он. Потому что только он именно так хлопает дверью, а потом крутит ключи на пальце, звеня ими, прежде чем положить на тумбу. Он как обычно хрустит шеей, после того как снимает обувь, а потом проходит в дом, и звук его походки я, конечно, тоже узнаю.
Не могу не узнать. Мы не сотню лет вместе, но есть ощущение, что я рядом с ним уже далеко не первую жизнь.
Он заходит молча, а я так же молча как дурочка сижу на полу у коробки с конструктором, и потом мы встречаемся глазами…
Не общались неделю, не виделись, не разговаривали. Я бесконечно скучала, и по глазам его вижу, что он тоже.
У меня кровь в венах стынет от того, как мне снова плакать хочется. Он уставший, только с самолета, и мне даже спрашивать не надо, почему он притащился раньше, чем надо. Просто, как обычно, откололся от команды и полетел за свои деньги первым же рейсом.
Как делал всегда. Спешил ко мне, а потом уже к нам. Каждый. Раз.
– Привет, – выдыхаю тихонько и кусаю губу, надеясь не разреветься. Как я вообще могла с ним ссориться? С этим мужчиной. Вот с ним. В нем же идеально все, от кончиков волос до кончиков пальцев. В нем идеально все, кроме того, что он никогда меня не слушает, конечно. Тут поработать бы еще немного.
– Привет, – говорит он вы-мученно и простым жестом раскрывает руки, приглашая меня в объятия.
А кто я такая, чтобы отказываться?
Встаю и бегу к нему, падаю в крепкие руки, утыкаясь носом в грудь. Получаю любимый поцелуй в макушку, руки на талии и самый манящий в мире запах. Стояла бы так целую вечность, честное слово. Но я снова начинаю как дурочка плакать, и Тимур поднимает меня на руки и усаживается на диван, качая меня как маленького ребенка.
– Мальчишки у твоих родителей, – всхлипываю, обнимая его крепко-крепко.
– Знаю, папа звонил. Вставил мне по первое число, – усмехается Тимур, и я убираю голову с его плеча, чтобы заглянуть в глаза.
– За что это?!
– Что супругу не берегу, уставшая, одна с детьми, а я таскаюсь где-то.
– Ты же работал, – хмурюсь. Не надо мне на Тимура наезжать.
Он самый заботливый мужчина на свете. – И вообще, я не устала. Просто с детьми нелегко, особенно когда один из них пошел в тебя характером.
– Да, Ромашка точно мой. Спокойный, золотой ребенок, – говорит Тимур, и я улыбаюсь, качая головой.
Ничего не изменилось… Ничего. Я все такая же малышка в его руках, мы все так же любим обниматься и шутить друг над другом.
Ничего ведь?
– Давай, Солнце, собирайся, мы поедем кое-куда, – говорит он внезапно. Куда? Только при ехал же! Я думала, мы поужи наем, обсудим все проблемы, и… Ну, не знаю. Может, к чему-то все-таки придем.
Все-таки разонравилась, да? Увидел меня в коротком полотенце и понял, что не так все радужно, как было. Всегда приставал, а сейчас не трогает, хотя понимает же прекрасно, что на мне даже белья нет.
Настроение снова падает, мне срочно нужно прикрыться… Но только его шепот немного спасает.
– Ты самая красивая, – говорит он мне на ушко и оставляет на щеке поцелуй. – Но нам правда нужно поехать. Тебе понравится.
Манипулятор…
Мне понравилось. Он был прав, как и всегда. Мне правда очень понравилось.
Потому что он привез меня в спа, оплатил все имеющиеся процедуры и на несколько часов велел там всем расслабить меня и дать мне отдохнуть.
Меня никогда столько не мяли! Ноги, спину, руки, шею, даже голову! Массажи, ванночки, масла, еще массажи, бассейн, какие-то пахучки, камни… Я словно заново родилась, потом умерла на горячем воске и родилась еще раз, честное слово.
И через четыре, или около того, часа вышла абсолютно новым человеком. Словно и не было никакой усталости, двух тяжелых мальчишек на моих руках и катастрофического отсутствия сна. Я и правда переродилась и в очередной раз поняла, что вышла замуж за самого прекрасного мужчину в мире.
– Ну как? – спрашивает, когда выхожу из салона. Он уже ждет меня у машины, красивый, как черт! И я вся румяная и размякшая после массажей. – Расслабилась?
– Это было волшебно, – говорю ему правду и снова падаю в объятия. Я очень-очень-очень соскучилась! – Спасибо.
– Домой? Что будем на ужин? Закажем или что-нибудь приготовим вместе?
– Давай вместе? – соглашаюсь на эту авантюру, просто понимая, что, скорее всего, это будет весело и очень нас сблизит. Мы и правда отдалились в последнее время, несмотря даже на эту идиллию сейчас. До первой ссоры…
– Давай, – соглашается он и открывает мне пассажирскую дверь, помогая сесть в машину. – Заедем тогда за продуктами? Или дома все есть?