— В жизни бывают случаи, когда нужно принимать решение быстро. И это решение может изменить жизнь, Лиза. Ты говорила о том, что у тебя проблемы с деньгами. Не кажется ли тебе, что это шанс?
Она права. Мы ведь не говорим о годовом контракте. Всего неделя моего времени. Работы с лучшими фотографами, в лучшей компании. О таком шансе мечтает каждая девчонка. Так, какого черта, я буду упускать свой шанс?
Глава 3
Лиза
На самолете я летела впервые. Было так страшно и волнительно. Мне постоянно хотелось снимать все вокруг, но мой старенький телефон этого не позволял. Пока летела, смотрела в иллюминатор и мечтала о том, как изменится моя жизнь к лучшему. Я все сделаю, чтобы добиться славы и разбогатеть. У меня будет все, о чем мечтала. Больше никто не будет кривиться при виде меня. Я докажу всем, что я чего — то стою.
Перелет оказался коротким. Все летевшие сошли с трапа. И стали ожидать свои вещи. Мне сказали, что перед таможней меня встретит человек. Так и произошло. Увидела табличку со своим именем и улыбнулась пожилому мужчине.
— Добрый день, я Лиза, — подошла к нему и протянула руку. Мужчина смерил меня взглядом, от которого все тело покрылось мурашками. Я мысленно заставила себя расслабиться. Все хорошо.
— Паспорт давай и телефон, — грубо сказал мужчина с жутким акцентом.
— Зачем? — сразу насторожилась я.
— Визу поставлю. Тебя без нее не пустят. А на телефон придет смс.
Без задней мысли отдала все, что он попросил.
Если бы я только знала, чем все обернется… Бежала бы со всех ног прочь от этого человека. Но я была так ослеплена мечтами о будущем. Какая же глупая дурочка.
Мужчина сказал ждать его, что я и сделала. Стояла, смотрела по сторонам, не заметила, как он вернулся.
— Пошли, — мужик взял меня за руку и потащил за собой на выход из аэропорта.
— А мой чемодан? Там все мои вещи.
— Их привезут.
Мы вышли из здания аэропорта, он подвел к машине и открыл передо мной переднюю дверь. Я села в машину и пристегнулась ремнем безопасности. Мужчина занял место водителя, отъехал со стоянки.
— А нам долго ехать? — поинтересовалась спустя несколько минут молчания.
Водитель молчал. Я нахмурилась и попыталась снова заговорить.
— Куда посоветуете сходить в городе? Какие места приходят на ум?
— Заткнись, — грубо ответил мужчина. Я даже рот от удивления открыла.
— Извините…, — может, я ослышалась?
— Заткнись. Мне за разговоры с тобой не платят.
Я отвернулась к окну. Внутри такая горечь разлилась. Но я успокоила себя. Сколько раз я имела дело с такими мужланами.
Ехали мы долго. Как я поняла, мы уже даже не в черте города. Едем по какой — то пустынной дороге. Внутри все начало сжиматься от страха. Какой — то неприятный комок подкатил к горлу, но я постаралась взять себя в руки. Я просто выдумываю. Все хорошо. Ничего со мной не будет. Тот мужчина, Хасан, сам меня выбрал, я нужна ему.
Спустя некоторое время мы остановились. Водитель заглушил мотор и бросил, выбираясь из машины:
— Выходи, — я сделала, как он сказал.
— Где мы? — огляделась вокруг, здесь ничего не было. Пустырь.
Мужчина молчал.
— Я задала вопрос! — повысила голос, повернулась лицом к мужчине. — Где мой телефон?
Вдалеке увидела, как к нам подъезжает огромный черный фургон. И я была уверена, что они приехали по мою душу…
Мне нужно было бежать, прятаться или звать на помощь! Я понимала это… Но в горле пересохло, голос пропал, а ноги стали ватными, не слушались. У меня началась самая настоящая паника… Сейчас я в полной мере осознала всю ситуацию. Какая я идиотка!
Наконец — то, мне удалось прийти в себя. Фургон был совсем близко. Не теряя драгоценное время, я ринулась с места. Я бежала так быстро, как только могла…
Но было уже поздно бежать…
Меня толкнули в спину, не знаю, как мне удалость устоять на ногах. Я закричала, когда чужие руки перехватили меня за талию. Пыталась вырваться, пиналась, царапалась, но ничего уже не могло мне помочь.
Мгновенная вспышка боли в шее. Мне вкололи какую — то дрянь. А через секунду перед глазами закружились черные точки, и я провалилась в темноту.
Первое, что я почувствовала после пробуждения — боль. У меня жутко ломило в висках. Все тело онемело, сил не было ни на что. Такое чувство, что их просто выкачали! Я даже глаза удалось открыть не с первого раза.
До меня доносились какие — то звуки, но я ничего не могла разобрать…Не могла сосредоточиться. Чувствовала, что кто — то меня трогает. С трудом повернула голову. Начала моргать, чтобы убрать пелену с глаз и увидела, что нахожусь… На гинекологическом кресле! И какой — то мужчина рассматривает меня… там.
Я дернулась, но сил совершенно не было.
— Что…, — только и смогла хрипло выдохнуть.
Услышала, как совсем рядом со мной заржали. Но уже не смогла повернуть голову. «Гинеколог» посмотрел на кого — то позади меня и сказал что — то на непонятном языке. Сзади меня снова начали смеяться и что — то говорить.
Один из уродов, которые ржали, обошел кресло и стал напротив меня. Я видела лишь ширинку на его джинсах. Почувствовала его руки начали шарить по моему телу. Он грубо сжимал нежную кожу, стискивал и щипал.
Я закрыла глаза.
Вроде, я должна бояться и паниковать, но внутри было так пусто. Я абсолютно ничего не чувствовала… Единственное о чем я надеялась, что это состояние продлиться вечно…
Я не могла нормально дышать. На моей голове отвратительно вонючий и пыльный мешок. Даже при маленьком вдохе, частицы пыли проникают в мой нос, и я закашливаюсь. Руки скрещены за спиной, и мне больно, потому что запястья сцепили металлическими наручниками. Мои ноги в цепях, я чувствую себя уголовником — смертником, которого везут на казнь. Но это лучше, чем то, что могло произойти в кабинете «гинеколога». Я не знаю, каким чудом они не надругался надо мной. Тот ужасный, отвратительный на вид мужик уже разорвал на мне футболку, когда в помещение вошел незнакомец. При виде него все стихли. Он что — то сказал им на турецком, и меня схватили под руки, и повели через темный длинный коридор на улицу. Я видела только черный фургон, и несколько девушек в нем. На них были надеты мешки, их руки и ноги были скреплены цепями. Они выглядели точно так, как выгляжу сейчас я. И нас всех везут в неизвестном направлении.
— Помогите, прошу, помогите, — из последних сил выдавила из себя. Но стоило мне произнести это, снова жуткий кашель сдавил грудь.
Мне никто не отвечал. Я слышала их плачь, изредка доносилась иностранная речь. Но это был не турецкий.
В какой — то момент боль на запястьях стала такой сильной, что я закричала. Из глаз лились слезы, меня душила паника, я просто не могла ни минуты находиться в таком состоянии. Дорога была ухабистой и мы подпрыгивали на каждой кочке, от чего по позвонку разливалась волна боли.
Сколько мы ехали, я не знаю. Сбилась со счета времени, хотя старалась отчитывать его, пытаясь запомнить. Наконец фургон остановился. Я услышала, как открылась дверь, и по взмокшему от пота телу скользнул поток воздуха.
Снова раздалась грубая мужская речь, а затем женские всхлипы и мольбы. Я не успела ничего понять, через секунду и меня выволокли из фургона. Было больно, хотелось выть. Но я слышала, как из — за рыданий обидели одну из девушек. Мне было так страшно! Я стояла и тряслась, хотя в воздухе стала адская жара.
Вокруг происходила возня. Многочисленные голоса, кто — то подходил к нам, а кто — то наоборот, вдруг исчезал. Я вслушивалась в каждый звук, в каждый голос, стараясь зацепиться хоть за что — то. В щели ткани мешка я могла видеть силуэты. Рядом со мной было две девушки. Одна из них тряслась как осиновый лист. Она молилась. Тихим, жалобным голоском.
Нас поставили на колени прямо на горячий песок. Моя голова кружилась, а язык начинал неметь. Страх скорой смерти сдавил тисками сердце.
К нам подошло двое мужчин. Высокие фигуры в темном. Они говорили между собой, а потом вдруг один из похитителей приблизился ко мне и резким движением стянул с меня мешок. Я вдохнула воздух, но он был таким горячим, стало только хуже. Я закашлялась. Глаза, не привыкшие к яркому свету, ничего не видели. Только через несколько секунд получилось разлепить их.
С девчонок тоже посрывали мешки. Та, что была ближе ко мне, на вид совсем девчонка. Темненькая брюнетка, и крашеная блондинка следующая после нее. Они испуганно озирались по сторонам, силясь понять, куда попали. Наверняка, также как и мне обещали легкие деньги и хорошую работу.
Я никогда не была дурочкой, и сейчас, видя цепкие взгляды черных глаз незнакомцев, их улыбки, я понимала, куда нас привези и для чего. Либо аукцион, либо прямо здесь, как рабынь средневековья пропадут богатому извращенку, и будет он делать с нами все, что вздумается. Зажмурилась, понимая, что это конец. Подумать только, я убегала от ужасов своей жизни, а угодила в еще большую яму.
Один их мужчин подошел ко мне. Грубо ткнул мне в руку. Он крикнул мне что — то на своем. Я не поняла, просто стояла на коленях и смотрела на него. А потом его грязная рука потянулась к моей футболке. Резкий рывок — и ткань жалобно затрещала, разрываясь пополам. Я вспыхнула, и замерла от страха. Мой подбородок дрожал, пока эта скотина осматривал меня, словно проверял на базаре, достаточно ли сочным будет стейк.
Он повернулся к своему другу и ткнул в меня пальцем.
— Эта, — сказал он вдруг на английском. — Она похожа на Азалию. Амин будет доволен.
Второй участливо закивал и сделал знак еще одному. Меня грубо схватили за локоть и потащили внутрь в одноэтажное серое здание.
Я была в ужасе. Неужели это все? Вот так быстро, и даже шанса нет на спасение? Он затолкал меня в первый попавшийся дверной проем. Там была женщина. Мужчина что — то сказал ей. Та кивнула, даже не поднимая на него глаз. И только когда он оставил нас одних, она посмотрела на меня.