Он замолк на пару секунд, и Кора сделала большой глоток воды – от выпитого бренди у нее начала кружиться голова.
– Если ты мне поможешь, – продолжал Флинт, – деньги поделим пополам.
– Зачем мне делить с тобой выручку? Кора продаст трупы Дункану и профессору Паттисону напрямую. Профессор нас уже знает.
– Знает? Почему же тогда на лекции…
– Ты думаешь, что всеми уважаемый профессор Нью-Йоркского университета признался бы перед студентами, что знаком с похитителем трупов? Конечно, он знает меня. И Кору знает. Они с ним вместе пили малиновый ликер на прошлой неделе.
Это была чистая правда.
Флинт окончательно запутался:
– А зачем он тогда задал тебе вопрос по анатомии?
– Потому что был уверен, что я знаю ответ. Хотел показать другим студентам, что они там не самые умные. Чтоб не задавались. Я уже был на всех его лекциях, и в Медицинском был, и в Анатомическом музее – тоже. Так что в чем в чем, а уж в анатомии я разбираюсь получше твоего, Флинт.
Свой первый год работы Кора почти полностью посвятила изучению анатомии: Куэйн, Шарпей, Крювелье и Харрисон были ее любимыми авторами.
– Раз так, то ты наверняка знаешь, отчего умер Хичкок, хоть тебя и не было на вскрытии. По крайней мере, я тебя там точно не видел.
На этот раз Кора не сразу нашлась что ответить.
– А! Вижу, что не знаешь. Если бы знал, то не раздумывал бы. Давай так: ты помогаешь мне найти шесть тел для обоих музеев, а я расскажу тебе, что случилось с Хичкоком. Ты будешь потрясен!
Заметив, что она на мгновение изменилась в лице, он добавил:
– Или тебе с сестрой надо посоветоваться?
– Сестра мне не указ, – хмуро ответила Кора.
«Половина выручки? – думала она. – Это много». Ей не хотелось отдавать ему больше, чем было необходимо. Ее цель заключалась в том, чтобы выиграть время и убрать Флинта из числа конкурентов, чтобы он потом ей не мешал.
– Только три тела, – сказала она. – Я согласен только на три. После этого каждый будет работать сам по себе.
– Идет! Давай за это выпьем.
Флинт махнул хозяину салуна, чтобы тот подлил им бренди. Они оба опрокинули в себя по стакану янтарного напитка. Коре нравился его сладковатый обжигающий вкус.
– Но уж за кого мне не хочется пить, – сказал Флинт, – так это за того ублюдка, который убил Хичкока.
Кора поперхнулась и закашлялась – глоток бренди встал ей поперек горла.
– Что? Его убили?
– Тихо ты! – зашипел Флинт. – После вскрытия я спросил у профессора Паттисона, почему у трупа зеленый язык и что явилось причиной смерти. Он не объяснил это на лекции.
– Ты сказал, что дело не в аневризме, – уточнила Кора.
– Нет, не в ней. Несмотря на то что она у него была размером с дыню. Он умер от этого зеленого вещества: оно было у него не только на языке, стенки пищевода и желудка тоже были окрашены. Но в желудке ничего не было – только слабительный сироп. Должно быть, его вырвало перед смертью одновременно с опорожнением кишечника.
– И к чему ты клонишь? – не понимала Кора. Ей еще никогда не приходилось видеть зеленые внутренности.
– Скорее всего… его отравили.
– Ты думаешь? И чем, интересно?
– Не знаю. Мы уже никогда этого не узнаем. Лично я о зеленом яде не слышал. А ты?
Кора помотала головой.
– А что та шмара, с которой его нашли? У мадам Эмерó…
– Кто? «Шмара»?
Конечно же, Флинт ее не понял. Кора забыла, что они с ним обитают в двух разных мирах. Однако врач Хичкока ничего не говорил ей о рвоте – он сказал, что Хичкок умер во время совокупления с Белль. Получалось, что часть истории он от нее все же утаил.
– М-да… Это уже второй странный случай с моими людьми, – задумчиво пробормотала Кора.
– Твоими людьми? – Флинт осушил очередной стакан. Его глаза помутнели, а лицо стало малиновым.
– Людьми, за которыми следит Кора.
– А второй кто? Ты сказал: второй случай…
Кора сомневалась, стоит ли ему рассказывать об исчезновении Руби. От выпитого бренди его взгляд стал менее цепким и в нем прибавилось искренности. В голосе слышались участливые нотки. Таким он казался Коре более настоящим.
Она допила свой бренди и, отрыгнув, решила все-таки ему рассказать.
– Я знаю одну девушку, не из бедной семьи… У нее рудиментарный хвост.
– Хвост! Ничего себе!
Хозяин салуна, услышав крик, подошел к ним и плеснул каждому еще по стакану бренди.
– Валите наверх, – сказал он. – Шевелите помидорами.
– Пошли, – сказала Кора, залпом допивая стакан.
– Там, наверху, кабак, – объяснила она сбитому с толку Флинту. – Мы уже поели, а выпить можно и там. Здесь надо освободить стол.
Они заплатили за еду и поднялись по узкой скрипучей лестнице в кабак «У вдовы». Большегрудая вдова Лэйси Стэнтон стояла у барной стойки. За столами посетители резались в карты: в юкер, брэг, вист и штосс. Все курили табак, отчего в воздухе висел сизый дым. В тот вечер Лэйси потчевала гостей пуншем из виски. Многие из клиентов даже покупали специальный абонемент, но Джейкоб был здесь нечастым гостем.
– Вот, нам на один вечер, – сказала Кора, отдавая вдове десять центов. Флинт сделал то же самое.
Вдова перегнулась через стойку, демонстрируя вываливающуюся из корсета грудь.
– Может быть, молодой человек желает пройти со мной в мою комнату?
Кора рассмеялась. Вдова уже знала, что Джейкоба не интересуют ее «дополнительные услуги». После нескольких полученных от него отказов она подумала, что женщины не в его вкусе, и больше этот вопрос ему не задавала.
– Нет, спасибо, – поспешил отказаться Флинт.
Вдова повернулась к более заинтересованному клиенту, а Кора и Флинт уселись за столик в углу и продолжили свой разговор.
– Хвостатая девушка! А-а-атличный кзмпляр! – почти что выкрикнул Флинт. От выпитого у него стал заплетаться язык. – Где ты ее нашел? Она чем-то еще болеет?
– Насколько я знаю, нет. Если бы не хвост, она была бы совершенно здорова. Но она куда-то пропала.
– Ты где-то запачкался, – заметил Флинт. Он неуклюже потянулся к Коре, чтобы стереть с ее лица грязь, но та увернулась – алкоголь оказал на нее менее заметное действие.
Она попыталась отвлечь его вопросом:
– Ты о ней ничего не слышал? Может быть, ее уже разделали…
В ответ на непонимающий взгляд Флинта она пояснила:
– Ну, провели вскрытие.
– Еще нет, но это был бы уникальный экземпляр.
– Скажешь мне, если что?
– Скажу. – Флинт заглянул в стакан. – Я выпил. Давай догоняй. Потому что я тебе сейчас такое расскажу! О кураторе музея. Он выслеживает одну девушку…
Кора опустила свой стакан на стол.
– Какую девушку?
– Сначала пей, потом расскажу. – Он махнул рукой вдове, чтобы принесла еще. – Нехорошо, когда собеседник трезвый.
Коре пришлось выпить еще одну порцию, после которой Флинт велел ей повторить, потому что для него она выглядела еще недостаточно пьяной. Коре не нравилось ее помутневшее сознание – она беспокоилась, что спьяну забудет, что она Джейкоб. Но она была готова пить вместе с Флинтом – пьяным он стал вести себя гораздо проще: исчезли его бравада и позерство, стремление быть первым. Он казался таким одиноким. Он боялся, что Джейкоб оставит его одного.
После третьего стакана пунша Кора дошла до нужной кондиции и громко хохотала над рассказом Флинта о профессоре Паттисоне. Тот якобы никогда не расставался с парой дуэльных пистолетов – он носил их с собой повсюду, включая публичную баню. Он даже спать с ними ложился, настолько был вспыльчив и готов к выяснению отношений в любую минуту. Представив, как профессор прячет пистолеты себе в нижнее белье, они оба чуть не лопнули от смеха. Слегка отдышавшись, Кора вспомнила, что хотела о чем-то спросить у Флинта.
– Ф-флинт, – она едва ворочала языком, – Теодор. Тедди, балбес ты этакий, скажи мне, кого ищет куратор. Ты говорил о какой-то девушке…
– Выдумка все это… – ответил Флинт, слизывая последние капли пунша со своего стакана. – Фантазия. Химера.
Кора зажмурила глаза.
– Какая еще химера? Это ты про хвостатую девушку так, что ли? Так я тебе про нее уже говорил…
– Химера! Сказка! Ерунда полная, в общем. Но он утверждает, что слышал о ней от одного пожилого доктора из Бруклина! Представляешь, из Бруклина. Аб-бсолютно нереальная аномалия…
Кора вытерла с лица брызги его слюны, и это развеселило его еще больше.
– Ну говори, что у нее!
– Нет, такое невозможно… – Флинт поднял стакан и уронил его на ковер. – Невозможно!
– Да что невозможно-то? Говори, алкаш!
– Он сказал… Он сказал… что в городе есть девушка, у которой два сердца. Возможно, китаянка. Ты в это веришь?
Флинт снова расхохотался, и его тут же стошнило устрицами прямо на пол. Он даже не заметил, что его товарищ вдруг стал абсолютно серьезным.
Глава восьмая
Следующий час прошел как в тумане. Кора опьянела настолько, что едва передвигала ноги. Шатаясь, они с Флинтом в обнимку вышли на свежий ночной воздух.
Фонари на Бродвее встретили их своим веселым шипением, но для Коры они не представляли собой ничего хорошего – при свете ее грим был еще более заметным. Она почувствовала на плече руку Флинта и вспомнила о нашивках под одеждой. Интересно, был ли он достаточно трезв, чтобы заметить, что ее мышцы не настоящие? Не слишком ли пристально он разглядывал ее нарисованную щетину во время ужина? Ее успокаивало только то, что Флинт продолжал называть ее Джейкобом, даже если с трудом связывал слова.
– Джейкоб Ли, зачем ты напоил меня этим пуншем?
– Джейкоб Ли, за что твоя сестра меня так ненавидит?
– Джейкоб Ли, кажется, меня сейчас снова стошнит. Прямо здесь, перед театром.
Что и случилось в следующую секунду.
Наконец они доковыляли до пансиона, в котором жил Флинт, – всего в нескольких шагах от Института имени Стайвесанта. У него так сильно тряслись руки, что Коре пришлось взять у него ключи и самой открыть входную дверь. Женщина в ночном чепце впустила их внутрь, неодобрительно цокая языком: